Some nights I think of you Иногда по ночам я думаю о тебе, Relivin' the past, wishin' it'd last Заново проживая моменты прошлого, мечтая о том, чтобы это не прекращалось. Wishin' and dreamin' Я хочу этого и мечтаю об этом.
— Доброе утро. Твой завтрак готов. Уютная улыбка на лице Ханбина идёт в разрез с сжатыми губами старшего. Только что проснувшийся Хао с полузакрытыми глазами мягко похлопывал по своим опухшим от ночных слёз щекам. Приятный запах домашних оладий и крепкого кофе с нежным молоком дополняется непривычной тишиной. — Доброе утро, – стоило Чжану только присесть за стол, перед ним сразу же образовалась тарелка с завтраком. — А где все? — Мелкие ушли в парк аттракционов. Джиун с Мэттом в качалку, – сосредоточенный взгляд Ханбина впервые смущает по-плохому. Нет красных щёк или мурашек по коже, только лишь тошнота и желание спрятаться. — Мы здесь одни? – мучая палочками еду, Хао чувствовал всем телом, как прокалывают его. — Тебя это смущает? – вполне простой и логичный вопрос окончательно сбивает Чжана с толку. Они же всегда были близки и спокойно делили личные вещи, одежду, пространство и время на двоих. Что изменилось теперь? Признание Ханбина так сильно поменяло всё с ног на голову, но его слова и поступки остались прежними: как и всегда заботливыми и нежными. Старший стал слишком глубоко копаться в себе, задаваясь миллионом вопросов о том, было ли это вообще признание, ведь такое проявление чувств для них – обычное дело. Поцелуй – вот, что смущало Хао, разрушая их привычный порядок общения. — Нет, не смущает, – шепчет старший, быстрее запихивая в себя завтрак, тем самым показывая своё нежелание продолжать этот разговор.Two hearts, one valve Мы словно два сердца с одним клапанам, Pumpin' the blood, we were the flood Качающим кровь, мы были настоящим потоком.
— Посмотрим что-то вместе? Мы давно не проводили время вдвоём не за тренировками. — Хорошо. Любимая дорама в данный момент больше напрягала, чем помогала отдохнуть, пока младший сидел так близко. Хао – не дурак, он прекрасно помнил все трепетные слова, сказанные Соном и всё то, что происходило сегодня ночью. «Возможно, он просто так проявлял свою симпатию? По дружбе, так сказать» «Он когда-то целовал мемберов в щёки?» Уровень стресса в организме доходит до нестерпимого, Хао молиться всем богам, чтобы кто-то из младших вернулся домой. Сцена с поцелуем на экране вынуждает Чжана нервно подавиться воздухом и поджать свои ноги к подбородку. Желание спрятаться от самого близкого человека… Что может быть хуже? — Хён, – еле ощутимое прикосновение к плечу заставляет Хао дёрнуться в сторону, оказываясь лицом к лицу с младшим. Протянутая между ними палочка клубничных пеперо кидает Чжана в жар, а лёгкие окончательно сжимаются до размера блистающих жемчужин. Таких же, как и в потемневших глазах Ханбина. — Сыграем? Ненавистное угощение оказывается между зубов, а силы покидают его предательски быстро, чтобы Хао мог отодвинуться. Приближающиеся по кусочкам губы Ханбина пускали мурашки по телу вместе с красной сиреной перед глазами. Так нельзя, так неправильно. Друзья же так не поступают. «Мы же только друзья. Ведь так?» — Я не могу, – краткий ответ и побег в свою комнату под замок. Если кто-то из них и планировал что-то на этот выходной, то всё явно пошло не по плану.Seasons, they will change Времена года будут сменять друг друга. Life will make you grow Жизнь заставит тебя вырасти. Dreams will make you cry, cry, cry Мечты заставят тебя плакать, плакать, плакать.
— Хао-хён, открой, пожалуйста. Взволнованный голос младшего абсолютно не помогал успокоиться и прийти в себя. Бесконечный цикл бьющих по нервам мыслей доводил до крайностей, Хао хотелось расплакаться словно ребёнку от всей несправедливости, что подсунула ему жизнь вместе с самым желанным поцелуем и признанием. Может быть, он совершает главную ошибку, ведь старший и правда пускает пару слезинок, позволяя себе показательно громко всхлипнуть. — Я не могу влюбляться в тебя, – холодное признание, которое Ханбин не заслуживает, но единственное, на которое Хао способен. — Почему? – Чжан не видит этого, но чувствует, как Сон приседает по ту сторону двери и вздыхает. — Ты исчезнешь, а я буду сидеть с разбитым сердцем, – даже в момент их недопонимания, Хао ощущал, как они опирались о спины друг друга. Его одновременно пугало и доводило до улыбки то, как сильно они были важны друг для друга, как крепко они влились в жизни обоих и как тепло отдавало в сердце при каждом их объятии. Сейчас их разделяла только комнатная дверь и страх перед будущем. — Хао-гэ, я же обещал бороться за тебя. Я никуда не исчезну, – ощущая себя полным глупцом, Чжан тянется к ручке и мгновенно падает в родные объятия, как можно крепче прижимая себя к младшему. — Не смотри, я опухший, – вжимаясь сильнее, пряча своё лицо за спиной Сона, он наконец-то чувствовал себя в безопасности от собственного страха. — Почему ты так плохо думаешь о нашем будущем? – мягкие пальцы Ханбина приятно успокаивали, массируя голову и оттягивая поочередно прядки слегка отросших волос. — Если нас всё же расформируют, я всё равно буду рядом с тобой. Снимем вместе квартиру, будем жить своей жизнью. Если кто-то из нас дебютирует вновь, то второй его поддержит. Если оба, то будем пересекаться на музыкальных шоу, а по вечерам возвращаться в наш дом и сплетничать обо всех. Я знаю, что ты это любишь, – медовый голос удвоил силу его слов, позволяя Хао немного улыбнуться от приятных фантазий Ханбина. Чжан никогда не думал об их будущем в таком ключе. — А если даже тебе придётся вернуться в Китай…, – улыбка старшего бьётся об реальность в такт своему сердцу, что скоро сойдёт с ума. Молчание Сона убивало последние остатки нервов. — Я полечу за тобой. — Не шути так надо мной, – глазами прожигая мягкую, немного уставшую ухмылку, Хао часто вздыхал в надежде успокоить рвущуюся изнутри душу. — Я серьёзен, Чжан Хао, – лицо неожиданно оказывается в заложниках тёплых рук, а лоб – нежных губ. — Мы с мамой уже обсуждали этот вариант, так что я в любом случае буду рядом с тобой. — Ты дурак, Сон Ханбин, – он не хотел плакать ещё раз, но сегодня всё шло не так, как они хотели. Слёзы быстро исчезают с кожи щёк благодаря заботливым пальцам младшего. — Теперь ты не будешь убегать? — Не буду. — Досмотрим серию? Ханбин встаёт на ноги и протягивает руку, чтобы помочь старшему подняться. Пошатнувшись от измотанности эмоциями, Чжан мгновенно оказывается заключённым в крепкие объятия за талию. Взяв всё в свои руки, прижимая старшего ближе, Сон ведёт его обратно в гостиную. Хао не спускал с него глаз, ведь до этого он так часто упускал возможность любоваться им, пока страх не давал поднять свой взгляд. Ханбин мог вести его куда угодно, Хао непременно последует за ним.I know that Я это знаю, Ooh, birds fly in every direction Птицы летают во всех направлениях. Ooh, I hope to see you again Я надеюсь, что увижу тебя снова.
— Продолжим? – не прошло и пяти минут от просмотра, как младший протягивает клубничную палочку вновь. Хао смотрел на него с тем же удивлением, что и при первой попытке, но причина стала совершенно иной. Он осознал, что больше не боится этого, даже наоборот… — Прости, это было слишком. — Не нужны мне эти палки, чтобы признаться в своём желании тебя поцеловать… – набравшись смелости, он заключает Ханбина в объятия, обхватывая руками шею парня. — Ещё со времён томбоя, – непривычная близость заставила старшего смутиться и опустить глаза вниз. На чужих бёдрах было немного неудобно, а руки на талии вынудили закусить губу. — Томбоя? – яркий смех смущает Хао, ведь не такой реакции он ждал на своё признание. — Чего смеёшься? – спустив руки с шеи, Чжан скрещивает их у себя на груди и хмурит нос, за что быстро получает на нём лёгкий поцелуй. — Я мечтал об этом с первого дня нашего знакомства, – тонкие пальцы отодвигают нижнюю губу, проходясь по ней из стороны в сторону. Ханбин смотрел заворожённо, не смея оторвать своих глаз с нежной кожи губ старшего, что плавно перекатывалась от его действий. — Получается, я победил. Прикосновение чужих губ ощущалось чем-то новым, но на удивление обычным. «Так и должно было быть всегда» – проносится в головах обоих парней. Запястья Сона на затылке старшего одновременно с пальцами Хао вокруг шеи Ханбина – эта позиция должна стать их любимой привычкой. Поцелуи без перерыва на передышку вызывали головокружение, им пришлось отстраниться. — Ещё, – только старшему было всё равно. Дорвавшись до желаемого, он больше не мог оторваться. — Пожалуйста, хочу ещё, – Сон послушно целует с новой силой, руками притягивая за талию ближе, оставляя между ними жалкий минимум пространства. — Хён, можешь так не вздыхать? — А то что? – руки Ханбина сильнее сдавливают тонкую талию, выбивая из Хао пронзительно сладкий стон. Пальцы сползают вниз и обхватывают чужие ягодицы, окончательно затуманивая сознание старшего. — Я понял, буду молчать. — Поздно, – Сон впивается в чужие губы, сминая их быстрее с каждой секундой. Извивания Хао совсем не помогали остыть, разжигая огонь внутри сильнее. Прежние границы стирались, а желание большего понемногу сводило тело и разум с ума. Совесть – единственное, что останавливало их. Нельзя кидаться в омут с головой, они оба это понимали. Только не знали, что делать с разгоревшимися чувствами. Старшему закрадывается одна сумасшедшая идея, но страх её реализовать сковывал каждую мышцу. — Укуси меня, – на выдохе выдаёт Хао, прячась лицом Ханбину в ключицы. — Пожалуйста. Небольшой прикус в районе плеча; Чжан закрывает глаза, чтобы раствориться в этом чувстве. Покалывающее ощущение от аккуратных зубов Сона, что кусали его за тонкую кожу, оставляя красные пятна по всему телу, отбирало у Хао крайние капли трезвости. Целуя каждый новый укус, Ханбин не переставал любоваться довольным видом старшего, что таял сильнее с каждым прикосновением.We were the body and Мы были одним телом с Two lives, one life Двумя душами и одной жизнью.
— Я люблю тебя. — А я люблю тебя. Заключённые в объятия, они ещё долго лежали на диване, рассматривая лица друг друга вновь. Благодаря честности перед чувствами каждая мелочь теперь имела иной вид: милая россыпь из родинок казалась созвездиями, каждая ресничка было похожа на маленькую весеннюю травинку, а улыбка так и манила сцеловать её и забрать себе в сердце под замок. Парни смотрели друг на друга и не могли перестать видеть вселенную в тёмных цветах любимых глаз. — Можно считать, что ты – мой парень? – поглаживая кожу щёк, Ханбин ощущал, как она тянется от улыбки старшего. — А когда я успел согласиться? — Секунду, – Сон приподнимается с дивана и сползает на пол, чтобы встать на одно колено. — Чжан Хао, ты станешь моим парнем? — Конечно, зачем спрашиваешь? — Да блять, – Хао смеётся из всех сил, наблюдая за покрасневшими от недовольства ушами, и резко притягивает Ханбина за майку, втягивая в терпкий, немного жадный поцелуй. Крайний, но самый болезненно приятный укус остаётся краснеть на самом высоком месте – шее Ханбина. — Мы никогда не исчезнем.Everything is temporary Всё временно, Everything will slide Всё незаметно исчезнет, Love will never die, die, die Но любовь никогда не умрёт, не умрёт, не умрет.
* * * — О, Ханбин-хён, привет. А почему ты в водолазке? – подзывая старшего к себе, Джэхён недоумевал от выбора одежды своего соведущего. Стояла адская жара, а в этом кафе было ещё более душно, чем на улице. — Простудился немного, не переживай, – нагло врал Ханбин, поднимая воротник выше, скрывая истинную причину такого выбора. Младшие лишь переглянулись и стали расспрашивать о выходных друг друга. Ханбин только улыбался, вспоминая моменты своего лучшего выходного.