Крысиный король

Ноябрь приближался к концу – медленно, но верно. Весь мир медленно замирал, и Рео чувствовал себя механизмом, выпадающим из общей конструкции. Для него всего было слишком много, и это безразличие душило. Занятия стали слишком долгими, латинский и прочие языки неожиданно простыми, а общение с аристократией раздражало слишком сильно. Молодой человек осознавал, что просто не может спокойно разговаривать с другими – что-то всегда было не так и не то, и только с Тоддом он мог говорить откровенно. Но тот не давал приблизиться, играл в кошки-мышки и разбирал взглядом на составляющие, будто пытался понять, из чего собран Крацвег, и когда звезда взорвется и превратится в черную дыру. Но она уже превратилась, уже начала втягивать и уничтожать всё вокруг. И король не мог этого не понимать. — Ал, а тебе нормально с этими крысами? Они же…другие совсем. — Неуверенно спросил Бруно, касаясь плеча парня. Импровизированная прогулка по коридорам академии приобретала новые краски, когда рыжик задавал такие опасные вопросы. Рео медленно улыбнулся и затормозил перед витражным окном с изображением какого-то дерева, запрыгивая на подоконник. — Куда лучше, чем с элитой. — Откровенно признал он. — Ты же сам всё знаешь. В высших кругах сплошная ложь и лицемерие. А сколько тиранов? Убийц, психопатов? И аристократия растит таких же, как мой брат. А здесь Дамиан позволяет нам всё, что угодно, полностью потворствует, делает вид, что нет проблем с дискриминацией целой группы учащихся. Мои же мышки…интересные. Они борются с этим. Тодд уничтожит... неважно. Он уже сейчас метит в старосты академии – и я уверен, что его выберут. Он подминает под себя систему – контролирует её изнутри и незаметно. Как с алкоголем, например. Разве это не лучше? А то, какую систему он выстроил со своей свитой? Ты же разговаривал с Элайоттом, он-… — Всё-всё, я понял. Ты в восторге с Хитклиффа, потому что он такой умный-красивый-хитрый и уничтожит твою семью, да? — Перебил Бруно, криво ухмыльнувшись. Прислонился к стене рядом и помахал пробежавшей мимо девочке. Крацвег вскинул бровь, отстраненно оглядывая рыжего, и фыркнул. Уничтожит его семью? Пожалуй, если король поставит перед собой задачу устроить революцию в стране, то самую верхушку аристократии придется свергнуть. Молодой человек был бы точно рад такому исходу событий. Как минимум, за Ориона – его до сих пор передергивало от мыслей о брате, и он стал слишком часто просыпаться из-за снов, где тот над ним издевается. Что будет значить их фамилия в новом мире, построенном Тоддом? Об этом думать не хотелось. Рео обернулся, с интересом разглядывая высокий сводчатый потолок, утопающий в тени, нишу в стене с мраморной статуей, кажется, Афины, бледные отблески зеленого на полу от окна. Последние солнечные лучи уже не грели, и со дня на день мир снова погрузится в серую мрачную тишину. Периодически выпадающий снег тут же таял, и из-за этой ужасной смеси грязи ни у кого не было желания выходить на улицу. — Ал… Тебе не кажется, что твое отношение к Хитклиффу становится немного ненормальным? Крацвег резко перевел взгляд на Бруно, застывшего изваянием самому себе. Медленно произнес: «Продолжай» и нахмурился, чувствуя, как внутри поднимается уже знакомая волна гнева. Становится ненормальным? Молодой человек был совершенно не согласен с такой трактовкой – отношение было ненормальным с самого начала. Просто с каждым разом король притягивал его всё больше, открывался с новых сторон. Он был уже не просто старостой группы и крысиным королем, он был выходцем из богатой семьи, потерявшим всё и готовым изменить мир. Опасным, жестоким педантом, который знает, чего хочет от жизни, и знает, что всего добьется. Рео не мог не восхищаться Тоддом. Рыжий парень тяжело вздохнул: — Ты на нем зациклился. Ты слушаешь только его, спокойно общаешься только с ним, и тебя интересует только он. Этот крысиный король овладевает тобой полностью, а ты и не замечаешь. Ты уже в его сетях. — Бруно покачал головой и резко отпрыгнул – в миллиметре от него пролетела чужая сумка. — Вот видишь?! Ал, я хочу поговорить с тобой честно! Ты с ума сошел! — Я тебя услышал, но это моё дело. Я не против. Тодд имеет полное право на меня, и он единственный, кто принимает моё состояние спокойно. Даже ты говоришь, что я сошел с ума, Бруно. Разве я не предупреждал? — Молодой человек, спрыгнувший с подоконника, сделал шаг ближе и склонил голову набок, пряча сжатые в кулаки руки за спиной. Пожар внутри него не переставал гореть, выжигая изнутри. Странная пожирающая боль была даже приятна. — Ты так волнуешься за меня? Уже поздно. Бруно, ты из аристократии, а мне туда путь заказан. Это несложно понять. Мой единственный вариант – рядом с Тоддом. И ты даже не представляешь, насколько на самом деле он далеко мыслит. Он великолепен. Я хочу быть рядом с ним, и ты или принимаешь этот факт и никогда не говоришь о наших с ним отношениях, или для меня тебя больше не существует. Взгляд Бруно метнулся на чужое выражение лица – желто-зеленые глаза горели чем-то непривычным, чем-то опасным. И рыжий, закусив на секунду губу, медленно кивнул. Выдохнул и произнес: «Хорошо, извини. Я был не прав», пытаясь игнорировать ощущение давления. Перед ним был абсолютно незнакомый человек. Рео застыл на секунду, вглядываясь в чужие глаза, а затем едва заметно улыбнулся и отошел. Он в любом случае не мог отступиться от своего – теперь точно не мог. Хотя портить отношения с Бруно не хотелось. *** Тишина была странной. Тишина за окном, тишина со стороны королевской свиты и самого короля, да даже от родителей или Оскара не было ни одного письма. Хотя в конце ноября обязательно рассылали письма с рождественским приглашением. Весь мир, кажется, застыл вместе с природой, припорошенной снегом. В этом вынужденном бездействии среди сонных взглядов и замороженных коридоров он чувствовал себя так, будто снова оказался в клетке. И это настолько давило, что молодой человек всё же перерыл вещи Тодда и забрал сигареты обратно. Насколько сильно тот разозлится из-за того, что его вещи трогали, – Крацвег предпочел не думать. Накинув пальто, парень выскочил из комнаты и окольными путями пошел на балкон, находящийся на четвертом этаже в техническом крыле. Это место он нашел самостоятельно, ещё на первом курсе, и тогда же успел убедиться, что это – самая заброшенная часть академии. Каменный балкон с потемневшим и потрескавшимся мрамором перил находился уже в аварийном состоянии, но до сих пор никто даже не оградил эту зону, чтобы студенты случайно не убились. Хотя, справедливости ради, дверь туда была закрыта на замок и приставлена старым пыльным шкафом, чтобы точно никто не заметил. Хотя от слишком умных студентов, умеющих ориентироваться в своих собственных замках и сопоставлять планировку и внешний вид, это не всегда спасало. Вот и сейчас Рео зашел в чулан, находящийся по соседству, отодвинул полку со старыми красками, кистями и какими-то рваными холстами от окна, задумчиво обернулся на художественные принадлежности и открыл окно, кивнув самому себе. В полупустую сумку запихал наиболее целый на вид холст на подрамнике, кисти, в которых ещё не выпали все ворсинки, и сгреб краски, решив потом разобраться, какие из них ещё живые. И выскочил на большой подоконник, хватаясь рукой за ржавый штырь, торчащий над головой откуда-то из стены, и перепрыгивая на балкон. Под ногами покатилось несколько камней, за спиной от перил откололся кусок мрамора и полетел вниз, с глухим грохотом расколовшись. Крацвег аккуратно перешел на более целую середину и сел прямо на мокрый грязный снег, вытаскивая из кармана сигарету и поджигая. Сделал затяжку и откинул голову, разглядывая серое небо. Ему повезло, что за всё это время никто больше не осмелился совершать самоубийственные трюки и лезть сюда. Это было только его место. Молодой человек давно думал о портрете Тодда. Было бы честным признаться хотя бы себе, что это – помешательство. Король даже не заинтересован в нем, будучи слишком занятым планами по захвату академии и разрушению всего мира. Но Рео не мог справиться с этим чувством внутри, заставляющим его делать любые глупости, только бы привлечь чужое внимание. Кажется, с самого начала так оно и было, а он этого просто не понимал. *** — Ты где был? Рео испуганно вскрикнул, подскакивая на месте и оборачиваясь. Он боялся, что Хитклифф сейчас будет в комнате и устроит ему допрос с пристрастием, но совершенно не ожидал, что тот возникнет за его спиной. Дверь со щелчком открылась, и молодой человек едва не ввалился внутрь, автоматически делая несколько шагов назад. Тодд недовольно хмыкнул и зашел следом со своей свитой. — Ал, ты весь в пыли и грязи! Ты исследовал местные катакомбы или что-то вроде того? — Воскликнула Ванесса, наблюдая, как Крацвег с кислым лицом снимает пальто и, чисто символически отряхнув его, вешает у входа. — Здесь есть катакомбы? — Сразу заинтересованно возник Элайотт, но под хмурым взглядом короля стушевался и слабо улыбнулся. Хитклифф был явно не в настроении. Открыв ящик стола, он на мгновение замер, вытащил папку с отчетами и медленно распрямился, оборачиваясь и подзывая Рео одним пальцем. Тот по одному звуку, с которым Тодд придавил папку к столу, всё понял. Он аккуратно поставил сумку у кровати, на которой, как всегда, разлеглась цыганка, и медленно подошел. — Ты рылся в моих вещах? — Рассерженной змеей зашипел король, хватая парня за воротник черной рубашки и притягивая к себе. Но зашипел тихо, так, чтобы никто не услышал. — Смерти ищешь? — Прости, дорогой, очень было нужно кое-что забрать. — Буркнул тот в ответ, даже не вырываясь из уже начавшей душить хватки. Злость была слишком обоснована, чтобы самому провоцировать её на большее. — Кое-что это?.. — На мгновение в синих глазах напротив вспыхнула тревога, и Хитклифф, отпустив воротник Рео, приблизился ещё больше, зачем-то обнюхивая его шею. От него точно несло дымом. — Ты же их не трогал? — Нет. Только сигареты. — Крацвег мгновенно понял, о чем идет речь. Тодд почему-то не выкинул его таблетки, а спрятал у себя. Боялся, что он слетит с катушек? Так он уже. — Прячешь на всякий случай компромат на меня? Давай начинай свое собрание, потом поговорим. Король поджал губы, пронзая его невозможным темным взглядом, и едва заметно кивнул, одним жестом толкая молодого человека на свой стул и кладя руки на его плечи, становясь сзади. Рео не был уверен, зачем тот так делает, но не имел ничего против даже тогда, когда чужие пальцы до боли впивались, продавливали ключицы и оставляли яркие пятна синяков на бледной коже. Это спасало их обоих от разрушительной злости. — Ух ты! А это что? — Прямо как сейчас. Парень только успел дернуться с почему-то отчаянным: «Ванесса!», как девушка вытащила из его сумки холст и, разглядев портрет, перевела на него нечитаемый взгляд. — А я и забыла, что ты художник… — Я не художник. Больше… — Буркнул молодой человек, отводя взгляд в сторону и делая вид, что не замечает покрасневших кончиков ушей. Внутри что-то тяжело рухнуло, отозвавшись болью в ребрах. Крацвегу повезло, что девушка сидела одна, и никто не смог разглядеть содержимое. Цыганка хитро улыбнулась и, подскочив, положила холст на стол Рео, перевернув содержимым вниз, а затем достала карты и начала делать расклад на итог собрания. — Вот поэтому не стоит рыться в чужих вещах, правда? — Внезапно раздался бархатный голос у самого уха, и чужие руки с силой погладили его по плечам. В голосе слышалась самодовольная улыбка, как будто Хитклифф выиграл в очередном споре и получил в награду что-то невероятно унизительное для другого человека. К сожалению, у короля было слишком хорошее зрение, и свой собственный портрет он мог разглядеть даже из чужих рук. Молодой человек недовольно цокнул, закатив глаза, и откинулся к спинке стула, поднимая взгляд на лицо Тодда. Едва заметная улыбка в уголке губ заставила Рео почувствовать себя чуть лучше, несмотря на то, что над ним очевидно издевались. Собрание закончилось неожиданно быстро. Крацвег даже не успел обдумать, что ему теперь делать с холстом на столе. То ли спрятать, то ли наоборот выставить на всеобщее обозрение. Выглядел он именно так, как представлялось. Чернильные тени, синие глаза. Ему не хватило красной краски для сигареты, да и цвет кожи вышел болезненно-сероватым, но он запечатлел самое важное для себя – атмосферу и чувства. И теперь так глупо этот портрет, который стал для Рео чем-то интимным, попал в руки слишком наглой девчонки. Это бесило. — Кажется, я снова в тебе ошибся. — Пробормотал Тодд, когда все ушли, и поднял портрет со стола, рассматривая. Парень даже не обернулся на чужой голос, сгорбившись и уткнувшись локтями в колени. — Ты можешь хотя бы сделать вид, что у тебя нет биполярки и ты живешь как нормальный человек? — У меня нет биполярки. — Всё же отозвался Крацвег и повернул голову, исподлобья разглядывая короля. — С чего ты решил это вообще? — Значит, прл. — У меня нет ни бара, ни прл, Тодд. — Раздраженно процедил и сжал ладони, чувствуя, как впиваются ногти и оставляют следы-полумесяцы. — Я не понимаю, на что ты намекаешь и к чему это говоришь. — Я хочу его забрать. — Хитклифф помахал холстом в воздухе и, еще раз оглядев собственный портрет, с довольным выражением лица поставил на стол Рео, совсем рядом с окном. И в два крупных шага пересек комнату, присаживаясь на корточки перед молодым человеком и заставляя его расслабить кулаки. — Не травмируй кожу и не психуй. Я ни на что не намекаю, я прямым текстом говорю: ты болен. Под таблетками ты всё пытался меня спровоцировать, теперь ты бегаешь вокруг меня, как собачка. Ты постоянно на всё злишься, а природу твоего странного поведения касательно меня я вообще не понимаю. Ты определенно свихнулся. Не то, чтобы я был против, я не лучше, но ты вообще не умеешь контролировать себя. Никто не поймет, почему ты такой нервный, вспыльчивый и грубый. Так что относись ко всему проще. Это то, что я не сказал тебе в прошлый раз. А в этот раз… Тодд резко поднялся и схватил его за предплечья, сжимая до боли и наклоняясь к самому уху: «Еще раз тронешь мои вещи без спроса – останешься без рук. И мне плевать, если ты сейчас скажешь, что это были твои сигареты. Учись справляться с чувствами нормально, а не через саморазрушение, как последний идиот». — Так где ты был? — И уже через секунду, отшатнувшись и начав спокойно перебирать бумаги на столе, поинтересовался, как будто не он угрожал только что переломать другому человеку руки. Рео невольно восхитился чужим самоконтролем наравне с гневом, клокочущим внутри. — А куда я мог деться, по-твоему? — Всё же огрызнулся в ответ и послушно встал со стула, когда раздалось ленивое «брысь» вместе с взмахом руки. — Не знаю. Тебя никто нигде не видел, поэтому и спрашиваю, в какую дыру ты залез. — Завтра покажу, если не испугаешься. — Крацвег улыбнулся, когда король на секунду замер, а затем продолжил уборку, как ни в чем не бывало. Он согласен. *** Рео тянул Тодда за руку, лавируя между студентами и петляя в коридорах. Они вышли в технический корпус, и Хитклифф недовольно цокнул, когда его повели по пыльной винтовой лестнице на четвертый этаж. Скоро начинало вечереть, а парень не хотел возвращаться уже затемно, поэтому спешил. В крыле, как обычно, никого не было. Здесь находились уже давно неисправные котельные, и даже редкие студенты сюда не захаживали, за исключением тех, кто что-то прячет в местных кладовых. Крацвег не хотел думать о том, сколько заначек алкоголя и сигарет будет отрыто, если староста решит прогуляться по этим этажам. Пройдя мимо пустого шкафа, закрывающего вход на балкон, молодой человек дернул ручку кладовой и затянул короля внутрь. Тот тут же чихнул. — И куда ты меня завел? Ты прячешься в каком-то хламовнике? — Недовольно протянул Тодд, с отвращением смотря на пыль вокруг. — Хламовник – это вся моя жизнь, а здесь моя мастерская. Но нам дальше. — И под ещё более скептичным взглядом Рео отодвинул полку в сторону, открывая доступ к окну. В итоге пространства в чулане стало ещё меньше, и староста невольно продвинулся ближе к нему, избегая комка пыли, слетевшего с верхних ящиков. — Возможно, тебе не очень понравится. В таком случае я просто попрошу тебя сделать вид, что ты ничего не видел, а то ты опять раскричишься, что я псих-суицидник. — Ты и есть псих-суицидник. Парень закатил глаза и открыл окно, тут же запрыгивая на каменный подоконник и выглядывая наружу. Им повезло, что сегодня не идет снег. Крацвег прошелся до края окна, насвистывая ненавязчивую мелодию, и перепрыгнул через бездну, мягко приземлившись на пол балкона. В ту же секунду из окна высунулся Хитклифф. — И ты просишь меня не психовать?! Ползая по стенам на четвертом этаже?! Да ты с ума сошел! — Я же сказал, что испугаешься. — Ухмыльнулся парень в ответ, оборачиваясь и подходя к перилам. Под поставленным на них локтем отвалился кусок мрамора. — Ох, да, забыл предупредить. На перила лучше не падать, они разваливаются. — Блять, да весь балкон разваливается! Ты не мог хотя бы дверь открыть там? Зачем через окно?! — Сюда бы начали ходить. Ой, да ладно тебе, тут расстояния метр! «Над высотой четырех этажей» – осталось невысказанным. Тодд из окна тяжело вздохнул, и Рео уже уверовал, что тот действительно испугался. Развернулся и отошел к двери, чтобы решить проблему, когда за спиной раздался стук каблуков чужой обуви. А затем его резко развернули за плечо и ударили кулаком в скулу, удерживая второй рукой. Молодой человек ошалело смотрел на абсолютно спокойного короля, только по потемневшим глазам которого можно было догадаться, что с ним что-то не так. Но после удара Крацвег не был уверен, действительно ли это страх, или всё же просто ярость. — Я даже не хочу спрашивать, чем ты думал, когда лез сюда. Прямое доказательство того, что некоторые люди живут без мозга, как медузы. — И Хитклифф, подхватив с пола кусок мрамора и примерившись, бросил его прямо в окно рядом с дверью – туда, где внутри стоял шкаф. — Ты что делаешь?! — Воскликнул парень под аккомпанемент треска стекла и дернул старосту за рукав на себя, спасая от летящих осколков. — И это ещё я с ума сошел?! На балкон ведут двери! — Учу тебя, как делать двери там, где их быть не должно. Мы всё равно не вскроем этот замок на двери. Видимо, ты заразный. «Заразный» Рео вынужден был признать, что Тодд действует логично. Выломав фанеру из задней стенки шкафа, стоящего внутри коридора, король организовал проход в половину человеческого роста, вытащив две нижних полки. На невысказанный вопрос ответил: «Я приютский. Там иначе не выживешь» и прикрыл дыру в шкафу всё той же фанерой, чтобы внутрь не так сильно дуло. — С такими мозгами не мудрено свихнуться и организовать в академии антиправительственную шайку. — Фыркнул Крацвег, когда староста подошел и сел на выдернутую ранее полку, протянув вторую деревяшку парню. На брошенную фразу он как-то мечтательно улыбнулся. — О, так ты заметил? Но это ещё далеко, пока только разминка. Что думаешь об этом? — Заметил, что ты собираешься разрушить страну? О, да, я заметил. Я ничего не думаю. Я, кажется, теперь маргинальная личность, мне всё равно. — С сардонической ухмылкой сел рядом молодой человек и чуть тише добавил, — Я туда, куда ты. — И чем ты можешь мне помочь? Ты тепличный ребенок, зачем ты мне? Испугаешься. — Странно улыбнулся в ответ Тодд. — Чего мне бояться? Смерти? — Шутка была неудачной, зато искренней. Уж этого он теперь не боялся. — Или тебя? Тодд, взгляни на мир с моей стороны. Меня попытались убить, в аристократичном кругу мне нет места, да и не то, чтобы я хотел туда вернуться. Я понял, о чем ты говорил всё это время. Теперь я еще более опасен для родителей, потому что могу попытаться им отомстить. Видимо, поэтому от меня и решили избавиться. Я не знаю, какой у меня диагноз был поставлен, возможно, ты был прав, и это бар или прл. Я постоянно сходил с ума дома, ломал вещи, угрожал старшему брату. Наверное, из-за брата меня и посадили на таблетки. Наследник семьи, а мог быть убит собственным родственником в приступе ярости – или как могли думать родители? Они никогда не замечали проблем с самим Орионом. Есть еще и Оскар… Никто не говорит о том, почему Лейпциг стал дворецким в нашей семье, для родителей он тоже угроза, хотя они и взяли его. Устранить меня было бы неплохо для них. Ты говорил, что я бегаю за тобой, как собака. А что мне ещё делать? Я с ума схожу по тебе, и только ты не боишься моего состояния. Ещё немного, и мой статус будет известен всей элите. Пока могу, я хочу помочь тебе. Я знаю, что звучу ненормально, потому что прошло три месяца, и я уже готов сделать всё, что угодно, для тебя. Но тебе это нахрен не нужно. Поэтому я просто хочу быть рядом, тем более, что я пообещал продаться тебе целиком-и-… — И полностью? Ты уже это сделал, Рео. И, раз уж ты так настаиваешь, я воспользуюсь предложением. — Неожиданно перебил Тодд. И, обхватив его лицо ладонями, повернул на себя и жадно поцеловал. Рео глупо моргнул, когда его недовольно пихнули в плечо, и только тогда пришел в сознание, отвечая. Чужие колени незаметно оказались по обе стороны от него, и парень выдохнул прямо в губы, чем тут же воспользовался король и проник языком глубже, облизывая зубы. Крацвег зарылся одной рукой в темные вьющиеся волосы, потянув их до болезненного шипения напротив, а второй принялся расстегивать пуговицы чужого пальто, цепляясь ледяными пальцами за талию в мягкой рубашке и притягивая ещё ближе к себе, усаживая на колени и прижимая практически вплотную. Тодд на секунду оторвался от его губ, чтобы сделать вдох, и Рео, не чувствуя чужих пальцев, до боли сжимающих его плечи, жадно укусил того за шею, тут же целуя покрасневшее место, когда до слуха донесся хриплый болезненно-возбужденный стон. — Если ты хоть один засос оставишь, я тебя убью. — Совсем не злобно прошипел король, податливо выгибая шею, и парень улыбнулся. — Это можно считать за «да»? — Промурлыкал у самого уха и мягко поцеловал бледную кожу, сдерживаясь. Было что-то в этом приказном тоне, сводящее с ума ещё больше. — Это не да, идиот. Я посмотрю, чем ты можешь быть мне полезен. Ты настолько свихнулся, что тебя даже не интересует, насколько открыто я тобой воспользуюсь. Рео в ответ молча пожал плечами, мысленно соглашаясь. Ему было всё равно, какие причины преследует Тодд. Молодой человек был уверен, что теперь не выпустит Хитклиффа из своих рук. Он просто не позволит себя бросить. *** — Рео, подойди сюда на секунду. Крацвег вопросительно угукнул и поднялся с кровати, не отрываясь от книги. Он наконец понял русскую литературу и теперь перечитывал весь сборник Федора Достоевского, вдохновившись занятиями по русскому языку. Если бы молодой человек продолжил общение с Виктором – разговаривать с которым ему просто стало неинтересно – то, возможно, он бы услышал какие-то комментарии об этом писателе. Рео медленно подошел к чужому столу, оглядывая огромную кипу бумаг на них, когда Тодд резко вырвал книгу из его рук и отложил на стол вниз страницами. — Тодд! Я же читал! — Потом дочитаешь. — Король невинно улыбнулся, потянул парня за руку к себе и завалился на стул, пододвигая папку с бумагами ближе. — Я хочу, чтобы ты просмотрел это и прокомментировал. Семью Хаяти в вашем кругу аристократии не очень принимают, поэтому она не может точно сказать, правдивы ли все эти слухи. А ты знаешь многое. Мне нужно знать, кто может в будущем помочь нам. Рео недовольно поджал губы, но вытянул первый лист из папки и начал читать. Хитклифф с каждым разом обращался к нему с всё более неоднозначными требованиями, веселился и будто проверял на верность. Принеси-подай-разбери-помоги-поцелуй-сядь рядом-отсо… Теперь это. Стоило ожидать от этих листов подставы, хотя едва ли это изменило бы его решение. «Слухи» больше были похожи на личные дела – настолько точной информации по каждому человеку он ещё не видел. Имена, даты рождения, курс и направления, какие-то особые пометки. Изображение кролика рядом с именем какого-то первокурсника выглядело забавно, хотя и было сложно сказать, что именно это значит. На следующем листе первым человеком была Павлина Олдфорд. Молодой человек тяжело вздохнул и резко отложил лист в сторону, оборачиваясь на Хитклиффа: — Что тебе нужно сказать? Про Олдфорд? Она не помощница тебе, и я даже не хочу читать это досье. — Он не знал, зачем это Тодду, тот знал о девушке не меньше, чем остальные – всё же оба были старостами. — Прочитай. Мне это нужно. — Надавил король. Крацвег закатил глаза, но всё же взял лист обратно. Ему не хотелось читать про Олдфорд, потому что он понимал, что может там увидеть. После того, как парень слез с таблеток, он начал вспоминать чуть больше со своего первого курса – и это было ужасно неприятно. Рео особенно внимательно прочитал абзац про семейные обстоятельства девушки, мысленно подтверждая все пункты и убеждаясь в том, насколько достоверны источники Хитклиффа. И будто нырнул в ледяную воду, вчитываясь в буквы второго абзаца – первый курс. Его имени здесь было слишком много, обрывки воспоминаний лезли будто в самое горло, заставляя задыхаться. Молодой человек предпочел бы никогда не вспоминать об их отношениях – Валентайн уже тогда достаточно напомнил. — Ну так что, Рео? Это правда? — Бархатный голос прорвался, словно сквозь вату, и Крацвег внезапно осознал, что его уже притянули за талию и посадили на чужие колени, а губы щекочут кожу у самого уха. — Откуда у тебя этот черновик договора? — Несмотря на вмиг пересохшее горло, спросил молодой человек и судорожно вздохнул – чужие руки будто небрежно коснулись живота. — Что ты делаешь? — О, так это черновик? А где чистовик? — Тодд положил голову на плечо Рео и едва заметно улыбнулся. — Кстати, ты перестал напоминать скелета с кожей, это хорошо. Мне просто интересно, чего в тебе больше – интереса ко мне или к брачному договору с тобой и Олдфорд. Это забавно, если подумать. Год назад ты бы и не подумал о том, что происходит с тобой сейчас. Молодого человека будто прошило током от касаний и чужих слов, и он резко вскочил, отходя на несколько шагов. Шея предательски горела фантомным касанием чужого дыхания. Рео внимательно перечитал бумагу в своих руках и, недовольно цокнув, бросил обратно на стол. Его развели, как идиота. Суть действительно была в их отношениях. Просто проверка. «Вся информация верна» — на выдохе произнес Крацвег и отвернулся, планируя уйти, но его резко схватили за запястье и потянули обратно к столу. — Мы не закончили. — Тодд… — Парень поджал губы, не поднимая взгляд на Хитклиффа, – слишком много эмоций было в нем – но всё же продолжил, — Я всё ещё многого не помню. Я помню, что с Олдфорд было ещё тогда покончено, и я не хочу больше о ней говорить. Мне кажется, что твои источники куда более правдивы, чем я. — Ты обещал быть мне полезным, а теперь говоришь, что это не так? — В голосе Тодда слышалась усмешка. Он тихо фыркнул, и хватка на запястье ослабла. — Хорошо, я понял. Разберусь сам тогда. Рео нахмурился, отходя на несколько шагов, постоял секунду и тяжело вздохнул, возвращаясь обратно. Забрал свою книгу, закрыл и кинул на кровать. «Давай сюда свои бумаги» — вытянул папку из чужих рук и встал рядом, вчитываясь в ровные буквы. И делая вид, что не замечает самодовольной улыбки на чужом лице. Король всегда добивается своего, верно? Даже если это делает больно другим. Раздался скрип ножек стула по полу, и Крацвега вновь обхватили со спины чужие руки. Парень недоуменно обернулся и неожиданно уткнулся носом в чужую щеку. — Тодд? Почему ты?.. — Хочу. Ты же сам мне разрешил делать с тобой всё, что я захочу. — Мягкое дыхание щекотало кончик носа. Хитклифф едва заметно дернул плечом, осторожно притянул другого ещё ближе к себе и замер. На грани слышимости до Рео донеслось, — Надо же, а с тобой комфортно. Молодой человек задержал дыхание, будто боялся разозлить опасного зверя, и слегка наклонил голову, позволяя Тодду коснуться шеи в слабом укусе. Это «комфортно» звучало слишком странно. У короля боязнь прикосновений? Крацвег едва заметно нахмурился, хотя губы то и дело растягивались в улыбке – всё же какого-то расположения он смог добиться. Парень продолжил вчитываться в дело Маркуса, певца с четвертого курса, мысленно отмечая верные слухи. Этот человек действительно испортил званый вечер у какой-то важной личности, и поэтому их семью целый год не звали на мероприятия, но большая часть информации была о прошлом годе – когда он слышал что-то только из слов прислуги и Ориона. На брата надеяться точно не стоило. Неожиданно Хитклифф особенно больно укусил Рео за плечо, и тот с шипением дернулся, резко оборачиваясь и напрягаясь. — Ты меня сожрать хочешь? — Тихо возмутился молодой человек и хотел ещё что-то добавить, но потерялся в чужом взгляде – среди синего бушующего моря плясали ржавые черти. Тодд усмехнулся и легко ответил: «Неа». — Совсем недавно ты совсем не так на меня реагировал. Не нужно на меня злиться, эта информация, правда, важна для меня. А ты лучше всех из моего круга разбираешься в этих аристократических хитросплетениях. — Я не злюсь. — Покачал в ответ головой Крацвег. Он действительно не мог злиться на короля, как бы его не раздражало чужое поведение. Психическая неуравновешенность не касалась Хитклиффа. — Просто ты…я не понимаю тебя. Ты то меня шлешь нахуй и считаешь элементом декора, то ведешь себя вот так. Что творится в твоей голове, почему ты так резко изменил свое отношение? — Я просто согласился на твои условия. Я хочу попробовать, дать тебе шанс стать чем-то большим, хочу разобрать тебя на составляющие и понять, кем ты можешь для меня стать. Ты же всё равно не против. — Тодд многозначительно улыбнулся и отошел, доставая какие-то другие документы и ручку с тетрадью. — Так что думаешь о Маркусе? Говори только о том, в чем уверен. Переманить элиту на свою сторону легче, но мы можем и просто уничтожить её, если потребуется. Проблемы лучше решать заранее.