Извращённое спасение

Дневник был её обителью, крепостью, надёжно защищающей секреты, даже если тех имелось немного. Бумага, сплошь исписанная её аккуратным почерком, была чем-то настолько личным, что у девушки никогда не возникало ни малейшего желания заменить откровение на бумаге на разговоры с человеком. Начиная писать, она тут же выпускала накопленное раздражение в дневнике, оставляя голову пустой. Чистых листов с каждым днём становилось всё меньше и меньше, а половина из них уже была заполнена чернильными заметками. Записи не отличались разнообразием: в основном это были повседневные заботы, периодически разбавленные историями о неудачных походах в магазин и ссорах с соседями. Но это по непонятной причине приносило в её дни спокойствие, в котором девушка иногда так нуждалась. Неторопливые записи, оставленные её рукой на каждой странице, дарили умиротворение, избавляя от всех лишних мыслей, накопленных за день. Но сегодня покой был нарушен. Округлые, крупные, наклонённые в сторону, написанные неровно, будто шатаясь, буквы заполнили страницу дневника вместо её аккуратных, практически каллиграфических, символов, повествуя о пропавших двух днях. «Я не понимаю, как здесь можно жить», — писал незнакомец, вызывая у Рашиа растерянность, впрочем мало кому на самом деле мог понравиться этот мрачный старый маленький дом и лужайка, которая большую часть года напоминала поле с яркими, небольшими жёлтыми цветами. Она и не рассчитывала, что он вдруг посчитает её дом прекрасным. Эти мысли немного рассеяли её беспокойство. «Меня раздражает, что тут очень тихо, совсем нет места, и из-за этих дурацких окон, которые хрен откроешь, ещё и душно». — Растерянная Рашиа могла лишь согласиться, несмотря на то, что сама уже давно привыкла к этим условиям. Почему его запись начинается именно так? «Из-за шума под окнами у меня пару раз возникало желание кинуть в детей кирпичом, чтобы они наконец заткнулись». — Раздражение вмешательством постороннего человека в её жизнь немного померкло, выдвигая в передний план чувство понимания. Она сама довольно часто ловила себя на мысли, что было бы гораздо легче, если б она могла отгонять детишек таким способом. «Здесь нет компьютера или хотя бы телевизора, только куча бесполезных шкафов и какой-то старый телик, похожий больше на коробку с двумя палками-антеннами. Всё здесь довольно раздражающе, к примеру, окна спальни смотрят в высохший сад. И почему нельзя убрать нечто настолько бесполезное?» — Его обоснованное недовольство унылым и сухим садом неплохо перекликалось с её. Но она ничего не могла с этим сделать. Домовладелец очень чётко дал ей понять, что в этом доме никогда не будет ремонта и всё останется точно таким же, как было и есть сейчас. «Расстроенный, я всё же нашёл себе занятие на вечер — смотреть сериалы. Пока всё не так плохо». — Как он нашёл её ноутбук? Раз он провёл в её доме целый день, то логично, что ноутбук попал ему на глаза. Хотя она всё ещё была раздражена его грубым вмешательством в её жизнь. «Сет, 15 октября» — Кто это? Подарив себе пару минут на осмысление, она искала ответы на вдруг возникшие вопросы у себя в голове: Кто такой Сет? Как он оказался в доме? Если она его впустила, то зачем? Где он сейчас и зачем оставил запись? Где она находилась в это время? Знает ли Сет хоть что-то, что могло бы помочь ей разобраться с потерей памяти? Отвечая на все эти вопросы, она набрала скудное количество информации. Ни один её знакомый или сосед не носит имя или прозвище Сет. Она понятия не имеет, как он смог войти, все окна и замки были целы, а дверь, которую она еженощно запирала на ключ, оказалась закрыта изнутри. Получается, она впустила его сама. Но зачем? Вновь напрягая память, пытаясь вспомнить, как могла быть связана с Сетом, она получает лишь головную боль, неприятно пульсирующую в висках. На третий вопрос у неё не нашлось ответа. Поэтому Рашиа встаёт с кровати под тягучий скрип старого матраса, берёт дневник и отправляется на обход дома, всё же надеясь, что не найдёт Сета где-то спящим. Но не обнаруживает ничего, кроме кучи пыли, и успокаивается, возвращается в комнату и мысленно задаёт ещё один вопрос: зачем он оставил запись? Тут её пронзила одна гениальная, по её мнению, мысль. Сет мог оказаться вором. От кого-то она слышала, что некоторые грабители оставляют после себя подпись, наверное, пытаясь выглядеть таинственнее в глазах окружающих. В тот момент она посчитала это чем-то чересчур напоминающим сцены из дешёвых детективных романов. Сейчас же это её пугало. Она решает быстро осмотреть комнаты на пропажу каких-то ценных вещей, но вспоминает, что самым дорогим для неё является лишь ноутбук, который всё так же лежал в комнате на столе. С этой мыслью вся теория распалась, поэтому она направилась в спальню, решая перечитать его запись и проверить на наличие других. Запись за шестнадцатое число красовалась на бумаге. Она оказалась немного длиннее и более содержательной, чем предыдущая. «В доме стало слишком грязно, хотя я помню, что вчера было довольно чисто. Везде пыль и грязь. Заниматься уборкой я, разумеется, не собираюсь, но это всё равно гадость. Могут ли здесь появиться тараканы?» — Этот Сет напоминал ей капризного мальчишку, высказывающего своё негодование направо и налево. Любое мало-мальски хорошее мнение о нём тут же рассыпалось, как только оказалось, что он ленив и брезглив, а ещё находился в её идеально чистом доме. «Тут очень скучно. Нашёл какой-то новый сериал, но он больше не доставляет удовольствия. Главный герой оказался настолько тупым, что я пару раз со злости собирался кинуть ноутбук в стену». — Он совершенно не уважает чужой труд, пользуясь чужой техникой без разрешения хозяина и угрожая сломать её из-за простого раздражения. Как бы ей хотелось, чтобы этот негодяй оказался перед ней, только чтобы выпустить на него всю накопленную ярость. «В холодильнике оказалась еда, но большая её часть подозрительно пахнет, поэтому я пожарил себе пару яиц. Возможно, я испортил сковородку, но кого это волнует?» — Это волнует Рашиа. Мысленно она молилась, чтобы испорченной оказалась не её любимая сковорода. «И везде лежат книги. Мерзость». — Чувство ненависти к нему в ней становилось всё больше. Дочитав последнее предложение, она приходит к выводу, что ничего полезного им сказано не было. В основном пустой трёп о её доме и о том, как здесь плохо. Нет ни единой подсказки, где она была всё это время. На самом деле, тут всего два варианта: либо она впустила его сама, либо он украл её ключи. Но, опять же, зачем? Ничего ценного у неё нет. А самую дорогую вещь в доме Сет вместо того, чтобы украсть, использовал для просмотров сериалов. Его поведение ненормально, вполне возможно, он псих. Но остаётся ещё несколько вопросов: где он сейчас и знает ли он что-нибудь о том, где она была эти два дня, и почему у неё нет ни единого воспоминания о них. Но нет никаких зацепок, как его найти. Осталась лишь одна интересующая мысль: зачем она переоделась в майку-алкоголичку и спортивные штаны, которые всю жизнь отвергала за ненадобностью. И связан ли Сет с её играми в переодевание? Решая отложить мысли об этом, она хватает чистящие средства, хранящиеся под кухонной раковиной, и, вдыхая успокаивающий лимонный запах, начинает разгребать хаос, появившийся за эти пропавшие два дня. Это рассеивает её беспокойство и даёт оторваться от назойливо витающих мыслей. *** Приятный мужской голос разрезает тишину. Рашиа была не уверена, откуда он исходит и о чём говорит. Напрягая слух, она пыталась разобрать его речь, хоть слово, но все они смешивались в единую мелодию звуков, дающих ей успокоение. По телу прошло ощущение тепла, будто она погрузилась в горячую ванну после тяжёлого дня, отпуская всё свои заботы. Какой-то лишний шум отвлекает её от безмятежного отдыха в компании умиротворяющих звуков. Она не знает, откуда он исходит, и пытается игнорировать, но через пару мгновений тревога настигает её. Ухудшал всё ещё тот факт, что в этой кромешной темени она ничего не видела, не чувствовала, ощущая лишь странное бессилие, делающую каждое её движение вялым, а любой шаг чересчур мягким, будто она делала его в воде. Здесь не было ни холодно, ни жарко. Здесь не было ни грязно, ни чисто. Здесь было идеально. И хоть она лишилась почти всех органов чувств, её всё равно окружило непонятное чувство безопасности. — Дрянная девчонка! — резкий крик женщины прогремел в темноте. В это мгновение ей показалось, что её сердце вскоре выпрыгнет из груди. Тьма, что дарила ей спокойствие чуть ранее, стала наступать, сжимать её в своих крепких объятиях, порождая чувство страха и паники. Она была не уверена, чувствует ли свои руки и ноги. Ужас поглощал её с головой, оставляя после себя хриплое дыхание и чувство пульсации во всём теле. Ещё один крик женщины распространился в темноте, вибрацией проходя сквозь неё. Дело было то ли в её скрипучем истеричном голосе, то ли во мраке, пустившим по коже неприятный холод, но её захватил первобытный страх, вернувший к реальности, и заставил задохнуться в последнем вздохе. *** Видимо, ей приснился кошмар. Восстанавливая дыхание, она встаёт с кровати и направляется на кухню, решая выпить немного воды, чтобы успокоиться. Но, спускаясь на первый этаж, она слышит чьи-то отдалённые голоса и, напрягая слух, пытается понять, о чем идёт речь. Может быть, среди её ночных гостей окажется Сет. Но звук выходит чересчур размытым, чтобы распознать хоть слово. Рашиа спускается по лестнице, предусмотрительно обходя самые скрипучие ступени, чтобы не спугнуть незваных гостей и, высунув голову из-за стены, она шокирована. Но она ошиблась, и это вызывает у неё досаду. Голоса, напугавшие её посреди ночи, оказались лишь сериалом, включённым на ноутбуке. Она подобным не занимается, предпочитая просмотр фильмов чтению. Сериал был включён не ею. Что происходит?