Alternate universe

Повторная конференция, прошедшая в Берлине, была очень даже удачной. И дело даже не в самих решениях, которые находила и корректировала вся нормандская четвёрка, а в одном лишь участнике, который значил для Зеленского, уж поверьте гораздо больше, чем все эти люди. Его единственный спутник во всей этой смуте. Украинец безумно радовался тому, что вот сейчас напротив него сидел объект его обожания и восхищения. Человек, которого он любил до беспамятства и готов был прямо сейчас поцеловать его и отдать себя полностью, была б только возможность. Его Владимир. Он хочет действительно многое. Хочет почувствовать его руки на себе, на своём теле. Хочет ощутить эту приятную дрожь от каждого его поцелуя оставленного на Володиной шее или ещё ниже. Хочет снова испытать это лёгкое головокружение, когда его собственное тело содрогается в оргазме одновременно с его любимым. Эта навязчивая пульсация в висках и пелена перед глазами, когда он так открыто и беспомощно лежит на кровати, или любой другой поверхности, где сам Владимир Владимирович предпочтёт взять его. Всё это казалось ему невообразимым удовольствием, но запретный плод всегда сладок. И чем слаще - тем страшнее наказание. На кону в противовес удовольствию и бесконечно чувственной любви стояла их мировая репутация. Зеленский всё ещё не мог свыкнуться с тем, что Путин действительно согласился стать его партнёром и любовником. Это до сих пор казалось ему далёким, но невероятно приятным сном. Этот мужчина готов рискнуть абсолютно всем, чего так долго добивался лишь ради него… Ну до чего же романтично звучит, не так ли? А самым главным и лучшим, по его мнению, завершением было то, что после всей этой встречи он отправиться не обратно в Киев, а прямиком в Москву. На одном самолёте, вместе с самим хозяином Кремля. Он будет находиться так близко к нему, буквально на расстоянии вытянутой руки. От этого его ещё сильнее будоражит изнутри. Но при других его Российских коллегах, он не сможет даже на миг прикоснуться к нему. Это доставляет некоторые неудобства, но не критично, в конце концов. Не критично, зная, что впереди у них ещё целая ночь, и она посвящена только им двоим. Блаженство даже думать об этом. Под громкие аплодисменты и вспышки камер главная четвёрка покидает зал. Всё, что было нужно, они сказали, а об остальном общественности знать, пока не стоит. — «Мы очень признательны вам госпожа канцлер за организацию этой встречи и я думаю она определённо была важна для улучшения отношений между нашими странами. А в особенности с Украиной», — торжественно произносит Путин, пожимая руку Меркель, а после поворачивается в сторону Зеленского. Пока Путинский переводчик быстро объяснял немке, что сказал Россиянин, тот не прекращая сверлил взглядом украинского коллегу, у которого сердце уже упало на самое дно, прячась где-то далеко-далеко, в самом тёмном углу, а ноги словно были привинчены к полу. Он не мог сделать и шага, находясь под этим пристальным взглядом. Вова смотрит на него свысока, словно хозяин, что собирается наказать своего непослушного подопечного, демонстрируя, что скоро ему придётся не сладко. Но Володя знает, что он никогда не поднимет на него руку. По крайней мере, на это сильно надеется. Но Владимир спокойно отводит взгляд от него стоит немке снова отвлечь его внимание на себя. Зеленский лишь тихо и облегчённо выдыхает, больше не чувствуя себя настолько скованным. Главные его оковы это тускло голубые глаза его любимого Владимира. Вдоволь на прощавшись со всеми участниками оба Владимира покидают Берлинскую резиденцию, расходясь по своим автомобилям. И пусть сейчас они вновь разделены, им предстояло ещё целых три часа полёта рядом, бок о бок. От такого хочется радостно кричать, как девчонке перед первым свиданием, но Украинец держится. Не желал он показаться совсем уж дураком, коим его итак иногда называли даже за малые погрешности. Всё-таки это было обидно, но он привык. Во всех этих других, для него нет никакого авторитета. Кто они такие чтобы он обращал внимание на какие-то возмущения в сторону своей персоны? Пятнадцать минут поездки для него заканчиваются, как по щелчку пальцев и вот Зеленский уже поднимается по трапу в огромный белый самолёт с Российской символикой и самим президентом России впереди него. — Прошу, — вежливо говорит Владимир Владимирович, пропуская гостя первым пройти в самолёт, и тот немного смущённо кивает. Такая галантность ещё больше заводила украинца и заставляла смущаться. Хоть он не любил когда кто-то даже в шутку относился к нему как к девушке, но Владимир Владимирович был исключением. Ему позволено делать всё, что тот пожелает. Оба мужчины проходят к их местам. Президентский салон самолёта отличался от обычного тем, что мест здесь было лишь определённое количество и пространства соответственно больше. Определённо есть на что посмотреть. Володя вновь садится напротив Путина. Его руки сжаты в замок, а взгляд опущен. Совсем рядом с ними так же находился, верный помощник, пресс-секретарь Путина - Песков и ещё несколько других не то чтобы сильно знакомых ему лиц. Даже спустя такое количество времени, Зеленский не считал своей обязанностью запоминать абсолютно всех чужих сотрудников, ведь с некоторыми из них он даже ни разу рядом не находился, что уж говорить про какие-то беседы. Колени предательски дрожали, но подсознательно Володя старался списать всё это на вибрацию самолёта. Подперев одной ладонью голову, Зеленский безразлично переводит взгляд к иллюминатору, за которым уже не было видно земли, а лишь бесконечный плотный покров из пушистых на вид, серых облаков. Совсем скоро начнёт темнеть, а значит, велика вероятность того, что приземляться они уже к ночи. Ночной Кремль особенно прекрасное зрелище, которое связано у Зеленского с ещё более прекрасными воспоминаниями. Размеренное гудение двигателя самолёта и лёгкое понижение давления из-за высоты понемногу начало усыплять украинца. Он жмурится и, прикрывая лицо ладонью, зевает. Но факт нахождения помимо него и Владимира посторонних людей никак не даёт ему покоя и он как может старается держаться от сонливости. Хотя с каждым зевком глаза начали сами собой закрываться и мужчина, будто на несколько секунд проваливался в какую-то дрёму. Владимир Владимирович не сразу заметил, что глаза младшего коллеги уже были полу - закрыты, а сам он еле держался от того чтобы провалится в сон. Когда тот в очередной раз зевнул, Россиянин тихо шепнул персоналу, чтобы те пока что удалились из основного салона. Остались только пара человек из основной делегации, что сидели впереди них и охрана. — Можешь пока отдохнуть, если хочешь. Когда прилетим, тебя в любом случае разбудят, — Путин кивнул украинцу, будто подтверждая свои слова. — Спасибо, — почти прошептал украинец и, прислонившись к стене, почти сразу задремал. Единственная мысль, которая его успокаивала это то, что его Владимир Владимирович сейчас рядом. А он точно не позволит никому другому сделать что-либо, что может так или иначе навредить его Володе. А значит, сейчас Зеленский был в безопасности. Путин позволяет лёгкой улыбке блеснуть на его лице, наблюдая с нескрываемым умилением за столь приятным зрелищем. Спящий человек - это самое беспомощное создание, самая лёгкая добыча. И сейчас этим абсолютно беззащитным и беспомощным существом являлся президент Украины. Теперь он чем-то, напоминал котёнка. Маленькое, наивное создание (но далеко не невинное). В таком состоянии с ним можно было бы сделать, всё что угодно. Но пока, что за столь уютной картинкой Владимир Владимирович мог только наблюдать со стороны. Ждать он умеет, уж поверьте. *** Самолёт приземлился, когда на улице действительно было темно, и лишь свет из здания аэропорта помогал не потеряться в пространстве. Путин первым вышел из него, а за ним шагал немного сонный Зеленский, коего разбудили около десяти минут назад. Украинец крепко держался за поручни, когда спускался по трапу, поскольку после продолжительного сна Володя был немного дезориентирован. Для них уже была подготовлена машина. На этот раз общая, что только сильнее давило на выдержку украинского президента, ведь теперь он находится всего в паре сантиметров от своего возлюбленного, но всё ещё не может сделать с этим ничего. Безумно досадная и ироничная ситуация. Путин же вёл себя абсолютно спокойно, его взгляд был, как всегда: холоден и невозмутим. Словно это выражение лица стояло у него в каких-то настройках "по умолчанию" независимо от того о чём он думает. А мысли российского президента, были далеко не самого "чистого содержания". Как говорится: «в тихом омуте черти водятся» А у Владимира Владимировича этих чертей итак хватало в жизни, что и целого списка не хватит. Ему и самому уже было не так легко держать руки при себе, когда его любовник сидел настолько близко, так ещё и в какой позе: Спинка чуть выгнута, руки на коленях - нет ну просто пай мальчик. Определённо такое прозвище украинцу бы не понравилось, но оно просто само напрашивалось. Хотя единственный минус был в том, что по характеру таким паинькой его точно не назовёшь. Владимир Александрович тоже имел свои требования и никогда не желал терпеть, если ему хоть что-то не нравиться. Например, если темп его не устраивал, Украинец нисколько не стеснялся говорить об этом, откровенно упрекая, и даже пытался сам перестроить его. Нет, безусловно, Путину не было совсем уж всё равно на комфорт второго партнёра, но заниматься такой самодеятельностью без его согласия, он никогда не позволял. Иной раз если он слишком возникал, Владимир не стеснялся, как следует ударить по этой в край обнаглевшей украинской заднице, вызывая этим возмущённый до глубины души стон снизу, но после этого Зеленский более не решался возникать. Лишь после мог ещё немного обиженно поворчать, но позже забывал и первым лез обниматься. Путин уже подробно представлял, что и как он будет делать со своим коллегой этой ночью. Ох если бы люди могли читать чужие мысли… Увидь кто, о чем думает сейчас сам Владимир Владимирович, то всё, выносите святых. Но по его лицу и не скажешь, что сейчас мужчина думал о таком разврате. Поездка в прочем не была особо интересной. Машина медленно заехала во двор личной резиденции российского президента и высокие ворота за ними закрылись. Они заехали на довольно большую для частного дома, подземную парковку, где было довольно тускло освещение. То-ли сам президент того хотел, то-ли лампочки просто было лень заменить. Володя рассматривает буквально всё, ведь до этого он ни разу не был внутри резиденции. Сам Кремль он посещал и не раз, и далеко не всегда с рабочим визитом, но вот личную резиденцию Путина... — А где здесь… — не дав договорить Зеленскому его вопрос, Путин легко хватает того за запястье и указывает в сторону первой двери с левой стороны. Она была ярче остальных. — ... Выход на основную лестницу. Украинец кивает и дождавшись своего спутника они уверенно идут к ней. Зайдя в само помещение, кажется, что можно ослепнуть от такого количества белого и золотого. Украинец чуть прищурил глаза с непривычки, но, тем не менее, продолжал с огромным восторгом и явным одобрением рассматривать всё, что видел. — Проходи пока на второй этаж: третья дверь справа. Я сейчас вернусь, — Владимир указал ладонью в стороны лестницы. Зеленский коротко кивнул и зашагал в нужную ему сторону, пока Путин остался на первом этаже. Поднявшись, Володя завернул туда же, куда ему указали и, открыв неуверенно дверь перед ним, он оказался в спальне. Просторной и очень уютной , даже для столь богатого и пафосного дизайна, к которому украинец до сих пор не привык. Огромная, двуспальная постель была застелена плотным покрывалом из дорогого красного бархата. Белоснежные подушки, казалось, могут служить вместо любой люстры, освещая добрую половину комнаты своей белизной. Кстати говоря, о самой люстре, Зеленский и представить боялся, сколько стоит одна такая, а ведь подобные были почти в каждой большой комнате. Да, похоже, власти Российской федерации экономить на себе не привыкли. «Выглядит достойно… Это даже лучше, чем я мог себе представить!», - мысленно восхищался молодой мужчина, пока дверь за спиной не скрипнула, оповещая, что Володя наконец-таки дождался. Ну, разве нужны здесь слова? – определённо нисколько, ведь ни одно слово не стоит, даже минутки, которые они могут потратить на прелюдия - ну а как же без них? Объятия со спины доводят до приятных мурашек, а нежные поглаживания плеч, заставляют украинца уже сейчас прикрыть глазки от наслаждения и прислониться к россиянину вплотную. Он искренне получает дозу кайфа от каждого движения чужих рук по его телу, и доза эта с каждой секундой превышает его терпение. Так ведь и до "передоза" недалеко, правда, Володя? Но его это нисколько не волнует. *** В глазах темнеет от того насколько резкими становятся движения и кажется, такими темпами, Владимир способен в прямом смысле выбить из бедолаги украинца все возможные мысли, через непрекращающиеся вздохи, а если и повезёт – стоны. Вова в очередной раз поджимает губы, когда господин Зеленский усиливает хватку, и сжимает его плечи до предела, до маленьких синяков. В отместку россиянин жмётся ещё ближе, вжимая молодого гаранта в постель до предела от чего тот невольно жмуриться и тихо шипит – ощущения внутренней давки далеко не из приятного. Сначала тот лишь слегка касается губами открытой ему шеи, что кажется слишком бледной в лунном свете, но после это «лёгкое» касание становится более грубым и оставляет за собой яркий красноватый след. Володя вновь срывается на громкий вздох и уже из какой-то странной привычки прикладывает ладонь к губам. Владимир Владимирович, вдоволь насладившись его дрожью, наконец, немного отпрянул, позволив вздохнуть с облегчением и искренне довольный сложившейся картиной, окинул взглядом свой нынешний результат: Белоснежные простыни были бессовестно смяты в процессе особо активных действий, а одеяла с подушками вовсе - безжалостно скинуты на пол. Из ближнего окна, добрую половину комнаты освещала гордо возвышающаяся на ночном небосклоне – луна. Сегодня ведь полнолуние, в эти моменты её свет ярче обычного. Лежащее на постели тело молодого президента было хорошо освещено этими бледноватыми лучами, от чего его кожа казалась старшему «белоснежной». Такой нежный и элегантный он ему ну очень нравиться. Хотя… Володя ему нравиться любым – это россиянин осознал давно. Лишь тонкая блеклая рубашка, едва ли прикрывает контуры украинского тела по бокам, но ничего лишнего, что мешало бы наслаждаться его красотой. Руками, Владимир не стесняется скользить по довольно худым на вид чужим бёдрам, поглаживая его, медленно перемещаясь выше, после подхватывая под колени, притягивать вплотную к себе, пока его спутник тяжело дышит и изредка позволяет себе издавать довольно высокие для его голоса звуки. Володя вздрагивает от того как чужое тело трётся о его нежную и до невозможности чувствительную кожу, да ещё и в таких местах… Он совсем не думает, когда на эмоциях просит Путина поцеловать его, прямо сейчас. Не хочет думать. Вместо этого на ощупь хватает мужчину за свободную руку и тянет на себя. Россиянин коротко усмехается, но в просьбе не отказывает, да и с чего бы ему не согласиться? Его холодные губы вновь скользнули по губам партнёра, подминая под себя и смело захватывая, углубляя поцелуй без лишних промедлений. Медленные движения внизу вновь возобновляются, и украинец тихо стонет партнёру в губы, пока тот с новой силой продолжает его целовать, дабы отвлечь. Ладонь российского лидера скользнула к зацелованной им же шее, еле ощутимо проходясь самыми кончиками пальцев по его коже, поднимаясь до скулы и бережно начала гладить украинского лидера по щеке. Чуть медленнее, чем внутри него. Зеленский готов полностью раствориться в моменте, не думая и не вспоминая ни о чём другом. Ведь это поистине божественное наслаждение не только для его тела, но и для его души, что гораздо важнее. Вова действительно заботиться о нём и готов полностью сбить ко всем чертям свой режим, только ради него одного. Всё это не в первый и определённо не в последний раз. Одну из рук, с большой неохотой всё же приходиться оторвать от тела возлюбленного лишь для того чтобы удовлетворить потребности своего тела, о котором тоже нельзя забывать. Украинец сквозь нарастающую дрожь сам поглаживает себя рукой, синхронизируясь с темпом Владимира, так приятнее вдвойне… Где-то глубоко в груди лёгкие начинают отдавать режущей изнутри болью, и мужчинам приходится отстраниться, дабы вдохнуть так нужные обоим кислород. Оба часто и нервно дышат, уже неосознанно, но всё равно одновременно, начиная ускорять темп движений. Терпеть уже невозможно и хочется поскорее дать своему телу долгожданную разрядку, чтобы, наконец, расслабиться и вновь вернуться к нежностям. Володя просит ускориться и Путин исполняет. Его не нужно просить дважды никогда. У того перехватывает дыхание и Зеленский повторяет прежние действия, зажимая рот ладонью. Голос, кажется, скоро сорвётся от такой нагрузки, ну и пусть. Какое же это всё-таки блаженство… Облегчение приходит довольно быстро, прежде чем кто-либо из мужчин успевает опомниться и на мгновение их голоса сливаются в один протяжный стон. Владимир, тяжело дыша, аккуратно покидает измученное тело и ложиться рядом дабы прийти в себя и передохнуть. Украинец же, в последнем порыве сил, прижимается с боку, укладывая голову старшему на грудную клетку. Голова кругом идёт, но как же им хорошо. - Ты никогда не разочаровываешь меня, Володя. С усталой усмешкой шепчет Владимир, приобняв одной рукой, младшего гаранта за плечи. - Приятно это знать. – Губы дрогнули в улыбке, но Зеленский по-прежнему выглядит очень измотанным. Вова это отчётливо видит. - Возьмём паузу? Тебе стоит передохнуть. Мужчина притягивает близлежащий на стуле плед и укрывает им ещё подрагивающее тело его возлюбленного. Назвать его – любовником, у Владимира, наверное, язык не повернётся. Это не просто «любовник на час». Володя нечто гораздо большее для его сердца. Так отзываться о нём было бы несколько оскорбительно. Украинец благодарно кивает и посильнее прижимается, укутавшись в плед и объятия. - Ты прекрасен, Володенька. Прекрасен как никогда. Он шепчет это, удостоверившись, что Зеленский провалился в безмятежную дрёму. Почему-то Владимир Владимирович всегда заваливает этого человека комплиментами, именно когда тот ничего не слышит. Ему так легче. Легче показывать свои чувства сквозь действия и дорогие подарки, но слова… Это явно не его способ. Впрочем, иногда и снег в июле идёт, и Путин начинает говорить комплименты вслух.

Правда, всё это – их маленький секрет.