Роковая встреча

Когда Ядвига говорила о том, что сделает Се Ляня своим преемником, она не лгала. Как и о том, что сплавит на обучение к костлявому другу одну неупокоившуюся душу (хотя по хорошему его следовало бы перевести через Калинов мост в Навь). Чего она не ожидала, так это гениальности обоих мальчиков и настырности призрака, который, несмотря на то, что в Кощеевом замке у него есть своя комната, всегда возвращался в дом Яги. Конечно, она видела, что судьбы Се Ляня и Саньлана переплетены крепкой нитью, которую не обрубить, не сжечь, не спрятать, но не ожидала, что юноши станут едва ли не тенями друг друга, проводя каждую свободную минуту вместе, от чего Се Минъюань время от времени хмурился, но ничего не говорил. Саньлан — необычный призрак, родившийся под несчастливой звездой, при жизни он одним своим существованием приносил любимым страдания и неудачи. Именно этот факт и привлёк внимание Кощея (а также его одержимость принцем). Её костлявый друг увидел в мальчишке себя, от того и взял в ученики… Ядвиге даже уговаривать не пришлось, хватило одного взгляда, чтобы получить заветное «беру». Было забавно наблюдать, как юноши сближаются, но ещё забавнее видеть и слышать, как они пытаются русский язык выучить, вот где ни Кощей, ни Яга, ни Горыныч не могли сдержать весёлого фырканья. В общем, быт шёл потихоньку, помаленьку. Саньлан оказался на удивление рукастым юношей. Впервые в жизни Ядвига ощутила, что у неё в избушке живёт Мужик… Да-да, именно с большой буквы. Как бы печально это не звучало, но даже Горыныч с Кошей куда лучше пользовались магией, чем руками, а потому ничего в избушке починить не могли. — Что это, мяу? — промурлыкал Кот Учёный, нависая над дневником по каллиграфии у Саньлана. — Что это за закорючки? Я не просил тебя создавать новые буквы, мяу! Пожалуй, единственное, что у призрака не получается — письменность. Вот где сам чёрт ногу сломает. — Переписывай, мяу! Будешь писать столько раз, пока не получится. Мои ученики не могут писать, как курица лапой, мяу! — Я обучаюсь у Кощея… — буркнул Саньлан. — Это магии ты у него обучаешься, а я тебя наукам и языку учу. Ещё спасибо мне скажешь, да в ножки будешь кланяться, мяу! — Хм… — Мяу! — кот ударил чёрной лапой по голове Саньлана для профилактики, на что получил раздражённый взгляд разноцветных глаз. — Бери пример с Се Ляня! Его каллиграфию можно прировнять к искусству! А всё потому что он старается, мяу! Это была не самая лучшая попытка замотивировать… — Его Высочество — идеально. Мне никогда не приблизиться к его совершенству. Что-что, а призрак боготворил Наследного принца. И хотя Се Лянь, конечно, был богом, но не у каждого бога есть ТАКОЙ почитатель… — Он великолепен во всём. Никто не сможет приблизиться к нему. Он умён, силён, красив и добр, а ещё… — Мяу… Просто пиши уже! — перебил Кот Учёный, возводя очи зелёные к потолку. Саньлан мог бесконечно петь оды Се Ляню… Стоит сказать, что принц не то чтобы возражал этому… Он краснел и смущался, но единственное, что выходило из его уст, так это сдавленное «С-Саньлан». *** — Саньлан, с тобой всё в порядке? — Не волнуйтесь, Ваше Высочество, я чувствую себя просто великолепно. Се Лянь неуверенно кивнул и мило улыбнулся, заставляя призрака трепетать от волнения. — Если почувствуешь что-то странное — скажи. — Конечно, Ваше Высочество… Се Лянь вместе с Саньланом сидели на поляне волшебного леса и собирали разрыв-траву, которая внезапно понадобилась Кощею. Рядом летали жар-птицы и изумрудные бабочки, игрались зайцы и оленята, трещали кузнечики и жужжали шмели. Запах цветов и атмосфера вокруг умиротворяли, укачивали не хуже люльки для младенцев. Всё здесь было пропитано светлой духовной энергией, от того и звери, да волшебные существа, сюда стекались, словно реки в море. Разрыв-трава обладала волшебными свойствами и могла отпирать все замки, но росла она рядом с плакун-травой, которая в свою очередь изгоняла и отпугивала нечисть. Поэтому здесь было всегда приятно находиться людям, богам и волшебным существам, но не нечести, коим является Саньлан. — Я тут подумал… — Се Лянь начал неуверенно перебирать траву на коленях. — Саньлан, я ведь уже не принц, ты мог бы звать меня, например, по имени… — Я бы не посмел! — призрак едва не отпрыгнул назад. Видя такую реакцию, Се Лянь печально вздохнул. Ему было приятно слышать одухотворённое «Ваше Высочество», но хотелось чего-то более неформального, чего-то дружеского, чтобы почувствовать близость и теплоту Саньлана. Хотелось, чтобы между ними не было стены, разделяющей императорскую семью и подданного. — Пожалуйста… Се Лянь заглянул в разноцветные глаза и аккуратно поправил чёрную выбившуюся прядь, вгоняя призрака в смущённый ступор. — В-ваше.? — Саньлан! Саньлан чувствовал, как его душа готова свернуться в комочек под непреклонным взглядом янтарных глаз. Сказать честно, он жутко запаниковал. Где это видано, чтобы какой-то призрак и самое прекрасное божество во всём мире говорили на равных? Но с другой стороны, как он мог отказать? Саньлан отвёл взгляд и робко выдавил: — Г-гэгэ? — Хм, да, так гораздо лучше, — довольно кивнул Се Лянь. Видя смущение, он мягко улыбнулся и протянул призраку букет багровых маков под стать его красной рубашке. Саньлан осторожно принял букет и тихо пробормотал: — Кажется, я чувствую себя не очень хорошо… Возможно, солнце напекло… Он как-то подзабыл о том, что уже мёртв и такие вещи, как солнечный удар просто невозможны в его случае. Если бы у него билось сердце, оно бы уже выскочило из груди! К счастью, Се Лянь тоже об этом подзабыл и взволнованно нахмурился: — Что же, в таком случае пойдём домой, разрыв-траву мы уже собрали. *** Как-то незаметно для всех прошёл год. Мальчики учились, учителя радовались, император и императрица пытались ассимилировать, вливаясь в местное сообщество. Не всегда удачно, но они старались. Се Минъюнь часто задумчиво наблюдал за сыном и его «хвостиком», а Се Цин просто радовалась миру. — Бабушка, — Се Лянь смущённо обратился к Бабе Яге, даже спустя столько времени называть её так казалось чем-то смущающим. — Что такое, соколик мой ясный? — Я бы хотел отправиться в изумрудный лес с Саньланом. Изумрудным лесом назывались владения хозяйки медной горы. Баба Яга нахмурилась и подозрительно спросила: — Зачем? — Кощей Бессмертный наказал Саньлану пройти испытание у неё, да только я волнуюсь что-то… — Нечего тебе там делать, — покачала головой Ядвига. — Для живых встреча с ней к горю. Саньлан — призрак, она не сможет ему навредить, да и Коша без защиты не оставит, а ты… обузой станешь, да и только. — Я могу себя защитить! — возразил Се Лянь. — Конечно, можешь. Да только пигалица эта… Что дар, что проклятье, всё к худу. Потомок Чернобога она и несёт в себе энергию смерти, от того и заперлась в своей горе, да окружила лесом. Саньлану ничего не станется, а ты — живой человек. Подхватишь что — во век не отделаешься! — Но разве перстень не сможет нейтрализовать проклятья? — Се Лянь помахал рубиновым кольцом на правой руке, которое никогда не снимал. Ядвига поджала губы и недовольно ответила: — Помочь-то поможет, да только… Не стоит тебе туда ходить! Лес этот не обычный, а волшебный. Кто знает, с чем ты там столкнёшься? Как думаешь, почему Коша Саньланушку именно туда посылает? — Я не знаю… — Да чтобы страхи свои преодолеть и демоном полноценным стать. Сможешь ли ты противостоять своему страху? Се Лянь замер, словно кролик перед удавом, вспоминая Белое Бедствие. Он не был уверен, что вынесет любое напоминание о нём. Не сейчас, когда душевные раны ещё так свежи. И всё же… Он волновался за Саньлана. За год они так прикипели друг к другу, что мысль об опасности или разлуке тревожила сердце принца. — Я… — Видишь, не уверен. Чем тебе дома не сидится? У самого скоро экзамены у Кота Учёного, а всё в лес рвёшься. — Я справлюсь, — Се Лянь упрямо поджал губы. — Я со всем справлюсь. Баба Яга неодобрительно оглядела внука, чей настрой был весьма решителен, кажется, он уже всё для себя решил. — Если не разрешу, сбежишь? Се Лянь пристыжено кивнул головой: — Сбегу. — Тьфу! Эх ты… Горюшко моё луковое… Баба Яга досадливо начала ходить туда-сюда. Ей не нравилась эта затея. Она и Кощею говорила, мол, рано ещё для этого, незачем молоденькую душу, которая только учится их премудростям отправлять в лес этой змеи подколодной, но единственное, что она слышала так это: «Да ничего с ним не станется. Не удивлюсь, если он её поглотит и не подавится. Это часть его обучения.» Ядвига раздражённо топнула ногой, да начала собирать внука в путь. Вскоре в мешочке цянькунь оказалась скатерть-самобранка, волшебный клубочек, зачарованные рубахи да кафтаны, шапка-невидимка, даже сапоги скороходы. Яга подумывала дать ступу, да только Се Лянь начал отнекиваться, но метлу она ему всё равно всучила. Когда Саньлан пришёл домой, чтобы попрощаться со всеми на неопределённое количество времени, он не ожидал увидеть готового и воодушевлённого Се Ляня. Саньлан был сбит с толку, с одной стороны ему было приятно, что о нём так волнуются, а с другой — волноваться теперь начал он! — Ваше Высочество… — Саньлан! — Гэгэ, пожалуйста… — Я всё решил, я иду с тобой! — Но там может быть опасно! — Вот именно! Тем больше у меня причин сопровождать тебя. — ЖИВЫМ там опасно, а я давно умер, — жалко пробормотал Саньлан, но после десяти минут препирательств он сдался. Так, распрощавшись со всеми, Саньлан и Се Лянь отправились в изумрудный лес навстречу приключениям (и страхам).