50 Оттенков Соседа

Ночь пролетела незаметно, и настало воскресенье, тот самый день, который Тринити не хотела больше всего. Сегодня к ним в гости придёт мистер Тавиш со своим сыном Делроем, которого девушка не видела ещё с того момента, как парень окончил школу. Тринити лежала на кровати, вставать совсем не хотелось, а ради чего, собственно? Только чтобы родители не наказали и девушка могла спокойно ходить к Теодору в гости. «Ах~Теодор~ спасите меня от этого…», — грустно вздохнула она. «Увезите меня на край земли, где будем только мы вдвоем», — пропела брюнетка, представляя себе зеленоглазого соседа в голове. Тринити уже всё решила, если мужчина предложит ей уехать — она без раздумий согласится. Теперь это её мечта. «Вот бы просыпаться каждый день рядом с ним, обнимать его, целовать», — девушка встала с постели и выглянула скорее в окно, надеясь увидеть мужчину. «Я готова на всё, Теодор, только не оставляйте меня… Я уже не смогу без вас», — более не заглядываясь на соседский дом, девушка села за свой стол и открыла вновь свою любимую книгу «Мастер и Маргарита». Она просто обожала представлять себя и Питерсона на месте главных героев. Тринити улыбнулась представившейся картине в воображении, продолжая читать страницу за страницей. — Тринити! — раздался голос мамы за дверью. — Я надеюсь, ты уже проснулась? — Женщина появилась в дверном проёме и строгим взглядом окинула комнату, остановившись на дочери. — Мам, я сейчас читаю, — ответила девушка, стараясь не потерять нить сюжета. Она надеялась, что мама просто скажет что-нибудь и уйдёт. Но этого не произошло. Мама подошла к дочери и закрыла книгу, отложив её в сторону. — Мама! — воскликнула девушка. — Сейчас одиннадцать утра! А ты даже не умылась и не спустилась на завтрак! — в голосе женщины слышалось недовольство. Девушка отвернулась, не желая слушать упрёки. — Смотри на меня, когда я с тобой говорю! — закричала мать. — Дома не ночуешь! Пропадаешь неизвестно где! Теперь ещё и дерзишь мне? Терпение девушки лопнуло, когда миссис Бейлс схватила её за плечо. — Хватит! Я ничего не сделала! Почему ты постоянно недовольна? — закричала Тринити, вскакивая из-за стола. — Не кричи на меня… — еле сдерживая гнев, произнесла мать. — Я просто хочу, чтобы ты помнила о правильном распорядке дня! — сказала миссис Бейлс. Видимо, сейчас ей было не до ссоры с дочерью, и она решила не продолжать разговор. — Завтрак на столе, поторопись, — продолжила женщина. — В два часа к нам приедут мистер Тавиш со своим сыном, — с этими словами она вышла из комнаты, чтобы заняться уборкой. Тринити сжала кулаки и упала на кровать, закричав в подушку от отчаяния. — Ммм!!! Как это надоело!!! — она решила, что точно всё испортит, чтобы планы родителей по её сватовству Делрою провалились. Бейлс решила всё-таки спуститься на кухню и поесть, так как в животе уже урчало от голода. Приведя себя в порядок, а именно умывшись и одевшись, Тринити пришла на кухню, где за столом сидел папа и читал газету, попивая кофе. Он, казалось, не был так взволнован приходу гостей. — Доброе утро, пап, — поприветствовала девушка его и села за стол, начиная есть яичницу. — Хм… Да, Тринити, доброе, — по незаинтересованному тону младшая Бейлс поняла, что отец сейчас погружен в информацию из газеты и явно не хочет, чтобы ему мешали. Но брюнетка и не собиралась, она молча доела завтрак, помыла посуду и пошла к себе в комнату. До приезда гостей было ещё два часа, и это ожидание неприятной встречи мучило Тринити, она немного спокойно ничего не поделать. Где-то внизу спорили родители, на улице щебетали птицы, и в открытую форточку дул прохладный осенний ветер. Бейлс была настолько увлечена своим загадочным соседом, что и не замечала, как на улице уже давно наступила осень. Начались дожди, листья на деревьях пожелтели, и в целом похолодало. Тут Тринити вспомнила, что скоро Хэллоуин и, как всегда, в их школе устроят по этому поводу карнавал или какой-нибудь ещё праздник. Вот только в этом году это особо не радовало девушку, так как друзей у неё больше нет, а значит, идти туда бессмысленно. Она вздохнула, села за стол, положив голову на руки, и задумалась: «Когда всё пошло не туда? Почему так сложно? Почему меня предали? Что происходит с Теодором? А что со мной?», на эти вопросы девушка не знала ответов, но одно было ясно: точка невозврата уже достигнута, и поздно отступать назад. Внезапно дверь в комнату распахнулась, и на пороге появились родители. Они явно хотели что-то сказать девушке. Она обратила на них взгляд и заметила, что мама и папа были одеты в верхнюю одежду. — Тринити, мы с мамой поедем в магазин и купим всё необходимое для гостей, — сказал папа. — А ты пока приведи себя в порядок, дорогая, — добавила мама, беря мужа под руку. — Мы уехали, — с улыбкой произнесла женщина и, увлекая за собой супруга, покинула комнату. Вскоре послышался звук захлопнувшейся входной двери, и Тринити осталась одна в доме. Девушка облегченно вздохнула, как же она была счастлива остаться в одиночестве, когда никто тебя не трогает. Она с улыбкой села за стол и открыла книгу: «Ну что ж, продолжим», — только девушка начала погружаться в роман, как она задела что-то ногой под столом: «Хм… Что это?», — когда Тринити заглянула под стол и обнаружила большую чёрную сумку, то в её голове всплыло воспоминание. — Кассеты… — одними губами произнесла она, доставая что-то из-под стола. — Точно, я же хотела их посмотреть, — и, не теряя времени, Бейлс быстрым шагом направилась на первый этаж, в зал, где находились телевизор и магнитофон. — Нужно поторопиться, иначе придётся объяснять родителям, что это такое, — сказала она себе. Девушка включила телевизор, затем магнитофон и взяла первую кассету с номером 1. — Так, буду смотреть их по порядку, чтобы понять смысл, — ей очень повезло, что Ник Рот, восстанавливая кассеты, заодно пронумеровал их. Это значительно облегчило ей задачу. Тринити выдохнула и вставила первую кассету в магнитофон. Плёнка зашелестела, на экране появились помехи, но изображение всё же показалось. Мия, улыбаясь, показывает себя, а потом переворачивает камеру, уже показывая гостиную дома Питерсонов. Играет очень красивая мелодия, под которую танцует миссис Питерсон. Женщина легко и изящно крутится в танце и что-то напевает. — Тед, ну что ты так смотришь? — неожиданно обращается к мужу Диана. — Потанцуй со мной, — зовёт она его. В кадре появляется сам Теодор. Сначала он отказывается, но затем сдаётся и подходит к жене. Питерсон кладёт руку на талию Дианы и притягивает её к себе. Диана крепче держится за его плечи, и пара начинает танец, а за кадром слышен смех Мии. Тринити и не заметила, как начала кусать губы, она явно не ожидала увидеть тут подобное. Глядя на улыбающуюся миссис Питерсон и серьезного мистера Питерсона, девушка чувствовала, что тут уже было что-то не так. Так как за всё время общения с Теодором она хорошо знала его. Какая-то напряженность чувствовалась здесь, а то, что произошло далее, подтвердило её догадки. Внезапно Мия переключает камеру с родителей на Аарона. Он подходит к магнитофону и меняет кассету, что явно не нравится его отцу. Зазвучала другая мелодия, похожая на карнавальную, которая когда-то играла в парке аттракционов «Золотое Яблоко». Диана растерянно посмотрела на своего мужа. Лицо которого помрачнело, Питерсон резко отстранился и строго сказал: — Зачем ты это сделал? — голос Теда становится громче, брови хмурятся. Он бросает на сына сердитый взгляд. — Я спрашиваю, зачем ты это сделал? — уже почти кричит мужчина. Аарон молчит и смотрит на отца с какой-то неприязнью. В этот момент вмешивается Диана, которая обнимает супруга за плечи. — Тед, не надо, — просит она. Теодор выходит из себя. Камера начинает дрожать, и Тринити замечает, что снимающая Мия боится своего отца. — Зачем ты его защищаешь? Он всё делает нарочно! — Питерсон взмахивает руками, но его супруга уже уводит его из комнаты. Запись обрывается, и Бейлс пребывает в шоке. Она ещё пару минут пытается осмыслить увиденное. Она не ожидала, что Питерсон может быть так груб со своими детьми. Девушка решает продолжить просмотр. Она вынимает кассету и вставляет другую под номером 2. «Хм-м-м… Да тут даже дата есть — 29 декабря», — Тринити рассматривает кассету и вновь вставляет в магнитофон. «Ну что ж… Надеюсь, там не будет чего-то ужасного», — идет загрузка кассеты, шелестит пленка, и наконец-то на экране телевизора появляется изображение. Кто-то сидит за письменным столом. Девушка вглядывается и узнает Аарона, который что-то тщательно рисует. Мия, как всегда, веселится и шутит про «хмурого старшего брата», тот прогоняет её, но в момент девочка показывает то, что нарисовал Аарон. С ужасом Бейлс узнает то самое дерево, на котором застряла красная машинка из парка «Золотого яблока». Далее Мия злится на брата, думая, что тот смеётся над произошедшей трагедией. Сам Аарон просто печально смотрит в кадр, что Тринити сложно понять, что у него происходит в мыслях. На экране появляются помехи, и запись заканчивается. Бейлс осознаёт, что проблемы в семье Питерсонов начались задолго до смерти миссис Питерсон. «А что, если Аарон знал больше остальных?» — подумала девушка. Возможно, есть детали трагедии, о которых даже сам мистер Питерсон не догадывается. Тринити достала кассету и вставила следующую, с номером 3 и датой 5.04. На этот раз действие происходит в детской комнате. Теперь уже Мия на основном плане, пытается подражать своей маме, легко кружась на месте, а где-то вдалеке слышатся звуки ссоры. Мия, видно, что начинает переживать, так как её руки, которыми она берёт камеру, начинают дрожать. Рыжая девочка осторожно выходит из комнаты и, словно крадется, тихо спускается по лестнице. Голоса становятся всё громче, и Тринити узнаёт среди них два знакомых: один принадлежит Теодору, а другой — его жене. Наконец на экране появляются родители Мии. Между супругами происходит напряжённый разговор. Отец семейства дышит тяжело, на его лице откровенная злость. Диана пытается его успокоить, обнимая за плечи. — Я этого не говорю. Никто этого не говорит, — мягким голосом произносит она. — Тебе и не надо этого говорить, Диана! Это и так очевидно! Все знают, что ты обо мне думаешь, — вырывается у Теодора, и он нервно отходит к окну. — Но это же смешно! — возражает мужу женщина. — Значит, я смешной?! — не унимается он. — Милый, нет! Ты снова всё переиначиваешь! — ссора продолжается, доходит уже до того, что мужчина просто уходит на кухню, перед этим грубо произнося. — Ты никогда меня не понимала! Никогда! — рычит он, Диана опускает голову, понимая, что всё вышло из-под контроля и супруг окончательно завелся. — Что это ты делаешь?! — злится Питерсон, явно обращаясь уже к Мие. — Я просто… — тихо начинает оправдываться девочка дрожащим голосом. — Думаешь, это очень весело — следить за мной? — Теодор быстрыми шагами направляется к лестнице, где стоит его дочь. Однако Диана успевает схватить мужа за локоть, обращая его внимание на себя. — Тед, прекрати. Она не хотела, — это ещё больше раззадоривает мужчину. — Она не хотела. Она не хотела, — злобно с насмешкой повторяет он. А потом вырывает свою руку из руки супруги и уходит вглубь дома. — Вы все против меня! ВСЕ! — слышится его крик, да такой ужасный, грубый, похожий на звериный, что Тринити подпрыгивает на диване и скорее выключает запись. Бейлс вытаскивает кассету и думает о мужчине: «Теодор может быть грубым и жестким…», — она думала, что мужчина был таким только с ней и её друзьями, когда они ломились в его дом. «Я прям не узнаю его. Это как будто не он, при мне он так себя не ведёт», — девушка вспоминала утро, проведенное вместе с соседом, тот был совсем другим, не тем монстром с видео. Тринити убирает от себя четвертую кассету, так как желание отпало смотреть дальше. Она любит Теодора и больше не хочет копаться в прошлом его семьи, а тем более, учитывая, что мужчина доверяет ей. На глаза Бейлс попадется пятая кассета без даты с почерком Ника: «Падение Мии», — брюнетка не может не посмотреть её. Она должна убедиться в невиновности соседа. Тринити вставляет кассету в магнитофон. Игра. Отобранная любимая кукла Мии. Злой Аарон. Толчок. Грохот. Не двигающаяся маленькая рука. Рев Аарона. Тринити не может успокоиться после увиденного. Она плачет, её сердце разрывается от боли. Запись уже закончилась, но жуткая сцена смерти милой, доброй, рыжеволосой девочки всё ещё стоит перед глазами. Бейлс не слышит, как кто-то заходит в квартиру. Она ничего не видит и ей очень больно. Человек, который зашёл, подходит к телевизору и выключает магнитофон. Затем он садится рядом с Тринити на диван и обнимает её. Тринити бьётся в истерике, цепляясь за рукава жёлтой рубашки, и громко плачет. Человек гладит её по волосам, пытаясь утешить. — Не-е-ет! Это несправедливо!!! Зачем? — кричит Тринити, начиная раздирать себе запястья, но её руки тут же перехватывают, крепко сжимая в своих. — Тринити, — девушка слышит голос Теодора. — Вам нельзя было это смотреть… — наконец девушка приходит в себя и резко отдергивает свои руки от прижимающего к себе соседа. — Почему… Почему вы так вели себя со своей семьёй? — спрашивает Тринити. Её голос дрожит от слёз, когда она смотрит в глаза Питерсону. — Я не хочу говорить об этом, — безучастно отвечает он и отодвигается от неё. — Но вы же так их любили! — восклицает Тринити и вскакивает с дивана. — Из-за вас Аарон сошёл с ума! — она взмахивает руками. — Он погубил Мию! Где он теперь? — Девушка была очень расстроена и раздражена. Ей надоело, что мужчина не договаривает, хотя их отношения уже больше, чем просто дружеские. Когда она посмотрела на него, то увидела в его глазах скрытую ярость. Теодор пытался сдерживать свой гнев, но был на грани. Он понимал, что Тринити не похожа на Диану, и не хотел её отпугнуть. — Может, пора уже выпустить его из подвала? Или вы будете бояться мафию до конца своих дней? — спросила она. Эти слова окончательно вывели мужчину из себя. Он сжал кулаки и встал так резко, что Тринити не успела заметить, как оказалась схвачена за руки. Теодор крепко держал её и притянул к себе. — Не лезьте туда! Куда вам не следует! — зарычал Питерсон. — Вы ничего не понимаете!!! Вы даже не сможете ничего сделать! — Бейлс вся задрожала, руки болели от сильного стискивания, она пыталась освободиться, но сосед не отпускал её. — НЕ СМЕЙ НИКОГДА МЕНЯ ОТЧИТЫВАТЬ! — Бейлс выкрутилась в его руках и мгновенно потянула за собой злого соседа, который запнулся об что-то, и они вдвоём полетели на диван. Теодор успел выставить руки, чтобы не придавить своим весом девушку. Он навис над ней, словно грозная фигура. Тринити не растерялась и обхватила Теодора за шею, страстно целуя его. Мужчина был потрясён, но из оцепенения его вывела лёгкая рука, которая скользнула ниже пояса и схватила его за ремень. Питерсон попытался отстраниться, но девушка предвидела это и обхватила ногами его ноги, не давая уйти. — Если не скажете, я нарушу ваши принципы, — заявила девушка, опасно проведя рукой в районе паха мужчины. — А вы всё-таки шантажистка, — стараясь игнорировать девичью ручку, шипел Питерсон сквозь зубы. — Где Аарон? Вы выпустите его из подвала? — Тринити смотрела ему только в глаза и видела в них потухшую ярость, а это означало, что она смогла подавить его агрессию. — Тринити, я живу уже около семи лет один. В подвале давно никого нет, — хрипло сказал Теодор. Девушка сразу подумала о кое-чем плохом и вцепилась мужчине в плечи. — Он тоже умер?! Как?! — её ногти слегка вонзились в его шею, отчего тот поморщился, что было видно по выражению его лица. — Я бы не пережил потери единственного живого члена семьи. Он — продолжатель нашего рода Питерсонов, мой наследник, и я готов умереть ради него, — серьёзно сказал мужчина, всё же сумев взять себя в руки. — Если он жив, то где он? — спросила Тринити. После того как дети проникли в подвал и благополучно сбежали оттуда, ситуация с каждым днём становилась всё хуже. Тогда Питерсон решился на предложение Лиз. Она уже давно говорила, что будет лучше, если они с мужем заберут ребёнка к себе, потому что оставаться Аарону в «Райвен Брукс» было небезопасно. Ночью, пока никто не видел, Теодор быстро посадил сопротивляющегося сына в машину, укрыл его одеялом и поехал к своей сестре, которая жила довольно далеко. Он опасался слежки и поэтому решил уехать с ребёнком, как только город погрузится в полную темноту. Рассказывать все подробности юной соседке не хотелось, поэтому Теодор ответил не сразу. — Я отвез его своей сестре и её супругу в Миннесоту. Там ему ничего не угрожает, — услышав это, Бейлс выдохнула. Ещё одной тайной стало меньше. Тринити взглянула на мужчину. Сосед был в напряжении и как можно скорее собрал все кассеты в сумку, собираясь уйти. — Теодор, простите меня, — Тринити скорее взяла его за руку, не желая отпускать. — Не уходите так, — девушке было стыдно, что она засомневалась в нём. Что на мгновение ей показалось, что на самом деле мужчина просто носит маску вежливого человека, а на деле тиран. Питерсон повернулся к девушке, несколько секунд не решаясь действовать. Но потом всё же наклонился к ней, чмокая её в щеку. — Я бы остался, но скоро приедут ваши родители, да и мне нужно встретиться с одним человеком, — объяснил сосед и сразу же нахмурился, будто вспомнил что-то неприятное, хотя на деле так оно и было. — Скажите, как Аарон сейчас? Вы общаетесь? — Она ласково гладила его ладонь большим пальцем, чтобы Теодор хоть немного успокоился. Бейлс решила, что, если не спросит сейчас, то потом ей будет тяжело вывести мужчину на этот разговор. Зеленоглазый не знал, что ей ответить, так как сына он не видел очень давно. Дело в том, что после времени, проведенного в подвале, мальчик стал замкнутым, агрессивным и диким. Они перестали общаться совсем, именно Аарон решил оборвать все связи с отцом. Он не звонил и не подходил к телефону, если Питерсон сам пытался с ним поговорить. А когда Теодор приехал его навестить 5 лет назад, последнее, что мужчина услышал от своего единственного сына: «Ты чудовище! Я ненавижу тебя! Ненавижу!», — кричал парнишка, убегая в свою комнату. Питерсон тогда не успел ничего сказать, это было больнее всего на свете — узнать, что ты враг номер один у своего ребёнка. Сестра сочувствующе положила руку на плечо брата: «Тед, дай ему время, и, возможно, он простит тебя. У него травма, но не волнуйся, мы работаем над этим», — поспешила утешить его Лиз. С тех пор сосед перестал пытаться наладить контакт с Аароном, он просто сдался. Ведь, как только сын его видел, он впадал в состояние агрессии и истерики. — По словам Лиз, у него всё отлично, — безэмоционально сказал Теодор, всем своим видом показывая девушке, что этот разговор тяжелый для него. — Вы не общаетесь? — осторожно спросила Тринити. — Нет. Он не хочет меня видеть, — холодно ответил Питерсон и взял сумку с кассетами. — Мне нужно идти. — Хорошо, да, вы правы, — согласилась Тринити с ним, подходя к нему сзади и крепко обнимая мужчину со спины. — Теодор, я уверена, что Аарон вас простит. — Проехали, не забивайте себе этим голову, — махнул он рукой. — До встречи и спасибо за то, что забрали эти кассеты, Тринити, — поблагодарил Питерсон, в ответ прижимая соседку к себе за талию. — Я… — девушка вновь хотела признаться мужчине в чувствах, но остановилась. — Буду ждать встречи, — она привстала на носочки и поцеловала того в уголок губ, заставляя мужчину немного улыбнуться. — И я, — тихо на ухо прошептал ей Теодор. Они прошли в коридор, и сосед вышел из её дома, направляясь к себе. Тринити села на диван, пытаясь прояснить новую для себя информацию: «Что ж получается, после трагедии в «Золотом яблоке» Теодора начал шантажировать тот человек из мафии? Поэтому он и стал вести себя так», — проанализировала поведение Питерсона Бейлс. «Но почему тогда Аарон стал таким? Еще до смерти миссис Питерсон?», — пока Тринити думала над произошедшим, входная дверь открылась, и в дом пришли довольные родители с продуктами. — Тринити! — зовет её мама. — Мы пришли, сейчас стол будем накрывать, — сообщила женщина. — Ладно, — девушка вздохнула и пошла помогать родителям. — Ну же, не вешай нос, дочь, — шутил папа, но сейчас Тринити было не до этого всего. В голове так и стояли эти сцены с гневным соседом, злящимся на свою семью и смертью Мии, которую устроил Аарон: «Вот бы найти его и поговорить о произошедшем. Может, за 7 лет он изменился?» Но девушка понимала, что сейчас это попросту невозможно. Теодор не скажет ей номер, а даже если она найдет записную книжку его покойной жены, то, скорее всего, тетя Лиз и даже слушать не станет. «Что ж, придётся всё узнавать самой». — Тринити! — послышался голос матери рядом с её ухом. — Ты чего застыла с одной тарелкой? — Девушка подняла глаза на строгую женщину, которая держала руки на поясе. — Прости, я просто задумалась, — наконец-то ответила Тринити. — Через час придут Тавиши! А у нас стол не накрыт! — ворчала миссис Бейлс, забирая посуду из рук дочери. — Так, ладно, я сама тут управлюсь, а ты иди собери листья в саду, а то мы с папой не успели, — мать продолжила хлопотать над столом, а младшая Бейлс, пожав плечами, собралась во двор. — Тринити, ты не злись на маму. Она, когда к чему-то готовится, делает это очень тщательно, — сообщил ей отец, который намывал столовые приборы. — Угу, — устало ответила она и вышла на крыльцо. — Как же это надоело… Это ведь нужно только моей маме, даже не отцу, а ей, — фыркнула брюнетка и взялась за грабли. К счастью, была поздняя осень, и листья во дворе уже опали, поэтому работа не заняла много времени. Тринити отряхнула одежду и вытерла пот со лба. Она уже собиралась пойти в дом, когда заметила чёрный «Мерседес» с тёмными окнами, стоявший возле дома Питерсона. «Хм, знакомая машина. Где-то я её видела. Интересно, чья она?» — подумала брюнетка, разглядывая роскошный автомобиль. Любопытство перекрыло здравый смысл, и Бейлс, тихо положив грабли на землю, пошла на другую сторону улицы к дому Теодора и спряталась за стоящим деревом. Посмотрев, что вроде никто не обращает на неё внимания, Тринити двинулась к крыльцу соседского дома. Она осторожно заглянула в окно зала и чуть было не отшатнулась от неожиданности. Там стояли сам хозяин дома и мэр города Тавиш. Темнокожий мужчина с небольшими усами на лице. Одетый в модный синий пиджак, галстук, выглядывающий из-под желтого свитера, и бежевые брюки. В руках он держал темно-коричневую шляпу, которую надел на голову: «О боже мой…», — тихо произнесла Тринити и спряталась под окном, чтобы ее не заметили: «Что этот «наш гость» делает у Теодора дома?», — Бейлс выглянула осторожно еще раз и увидела озлобленное лицо Питерсона, который недовольно сложил руки на груди, а также насмешливый взгляд со стороны мэра, который что-то говорил ему. К сожалению, из-за плотности окон Бейлс не могла услышать разговора двух мужчин: «А вдруг Тавиш как-то связан с мафией или сам является этим человеком? Надо как-то подслушать», — брюнетка отошла от окна и продвинулась к входной двери, немного приоткрыв ее. Теперь же она могла услышать их голоса. — Питерсон, время — тик-так. Не будет валюты — ты знаешь, что Дон с тобой сделает! — злорадствовал мужчина. — Не радуйся раньше времени… — злобно проговорил усатый мужчина, сжимая в руке кусок бумаги. Что именно, девушка не смогла разглядеть. — Помни, ты не в том положении, чтобы шутить, — скучающе произнес Тавиш, глядя на часы. — ОН не любит, когда дела делаются не в срок, — темнокожий мужчина буквально издевался над зеленоглазым. — Послушай сюда! Ублюдок! — не выдержал сосед, наступая на мэра. — Не смей мне угрожать! — казалось, что Тавиш должен был испугаться, но тот спокойно продолжал стоять на месте, рассматривая свои руки. — Еще одно слово, и я скажу Дону о том, что ты не собираешься работать на его условиях, — Теодор сжал зубы от досады и остановился. У него буквально валил пар из ноздрей, и глаза наливались кровью. — Я постараюсь успеть… — глухо ответил мужчина, прожигая взглядом, полном ненависти. — Уж постарайся, а иначе ты знаешь, — мэр поправил свой пиджак и, повернувшись спиной, произнес: — Ты как был слабаком, Питерсон, так и остался. Arrivederci, — темнокожий мужчина направился к выходу. Теодор молча проводил его взглядом, не собираясь провожать. Марвина Тавиша он ненавидел с самого детства. Бейлс вдруг осознала, что её сейчас заметят, и скорее спустилась с крыльца, прячась сбоку дома: «Значит, мэр не сам глава мафии, он просто состоит в ней», — подумала девушка, наблюдая, как мистер Тавиш выходит из дома Питерсона и направляется к машине: «Теперь всё понятно, зачем он решил посетить нас. Тавиш собирался не к нам, а к Теодору. А моя мама подала ему отличную возможность заглянуть на нашу улицу», — теперь Тринити стала недолюбливать мэра города ещё больше, чем раньше. Она продолжила следить за ним, наблюдая, как водитель в черном костюме и темных очках открывает заднюю дверь, и мэр с гаденькой улыбочкой садится в салон, после его приближенный закрывает дверь и садится в машину. — Так-так-так, Бейлс… Как всегда, вынюхиваешь что-то у «безумного» соседа? — послышалось у девушки над ухом. Она подпрыгнула и уже хотела закричать, но рука зажала ей рот. — Не-не-не кричи, а то мой отец заметит тебя тут, — Бейлс ударила вредителя по рукам, тот спокойно отпустил её. — Делрой?! — удивленно уставилась она на довольно хорошо сложенного темнокожего парня с короткой прической. — Какого фига ты тут делаешь? — прошипела брюнетка. — Я? Ну, если ты забыла, твои родители сами пригласили нас в гости, — ухмыльнулся парень, приглаживая волосы. — Это ведь не просто так, да? Твоему отцу просто надо было к Те, — осеклась она. — К мистеру Питерсону, чтобы шантажировать его чем-то, — сложила руки на груди девушка. — Ну, может, и так, — подмигнул ей Делрой, что очень не понравилось Тринити, но, с другой стороны, она была рада, что родительская идея сосватать её этому хулигану провалилась. — Нооо, а может, и нет, — продолжил темноволосый. — Послушай! Даже не думай о чём-то таком, ты мне не нравишься! — девушка ткнула в него пальцем. Делрой рассмеялся и хлопнул её по плечу. — Да не переживай, я и не собирался отбивать тебя у Питерсона, — сказал он. Девушка покраснела от злости. — Не кипятись, я уже знаю о том, что все болтают в школе о вас, и мне абсолютно всё равно. Если хочешь спать с ним — твоё дело, — спокойно ответил парень. Тринити мгновенно успокоилась и удивлённо посмотрела на собеседника: «Что? Главный бывший хулиган школы спокойно принял меня и Теодора? Когда мои друзья отвернулись от меня?» Долго думать ей не позволил Делрой, он взял её за локоть. — Идём, а то мой отец уже подъехал к вашему дому. Будет неловко, если наши родители заметят нас тут, — девушки кивнула, так как парень был прав, и они двинулись к её дому, куда уже зашел мистер Тавиш. — Скажи, а ты ведь знал, что твой отец состоит в мафии? — решила спросить Бейлс, пока они шли. Делрой махнул рукой и ухмыльнулся. — Трин, ну что же ты прям так сразу? Давай позже об этом, а сейчас просто пообедаем и насладимся обществом друг другом, — девушка на эту милую речь цыкнула, но все же решила поиграть по правилам младшего Тавиша: «Ради ценной информации можно и потерпеть его часок». — Как скажешь, — притворно улыбнулась Тринити.