Жить полной жизнью (рабочее)

Глава 1.18 14 декабря 2009 год Сутки до ритуала я проводила за варкой зелья для снятия проклятия. Для каждого зелья было свое дубовое ведро, в котором оно было налито вперемешку с кровью. Так же была вырезана дубовая маска волка и большая лопата, больше похожая на весло. Именно на ней и будет лежать Никлаус, завернутый в тесто. Элайджа помог перенести все атрибуты на поляну: ведра с кровью, тесто, ритуальные свечи, мое полотно с пентаграммой, на которой я буду стоять во время всего процесса. А так же все свободные накопители, заготовки амулетов и просто камни, которые впитают энергию. Никлаус молча наблюдал, как мы приводим оборотня и сажаем его в заговоренную клетку, расставляем и зажигаем свечи с факелами согласно рисунку. Расставив ведра по порядку и заложив дрова в печь, я пошла заливать в походный душ живую родниковую воду. — Каждый из вас должен будет зайти в душ и смыть с себя всю энергетику накопленную за прошедший день, — сказала я, выдавая травяное мыло и ритуальную одежду. Когда все процедуры были выполнены, перед печью была разложена ритуальная простыня с камнями для сбрасывания лишней энергии. На печь и специальную подставку была поставлена огромная лопата. На лоток я положила пласт специального теста. — Раздевайся догола, Клаус, и вставай напротив меня, я напишу на твоем теле руны кровью твоей матери. После ты ляжешь на лопату и я оберну тебя тестом, ты не сможешь больше двигаться и говорить, твое лицо будет закрыто маской волка. В неловкой тишине я расписывала его тело рунами. Нельзя было оставить ни одного чистого участка, мне пришлось нанести руны даже на детородном органе. Лицо гибрида было непередаваемо, особенно когда я присела перед ним на корточки и стала указывать как держать его… кхм… Глаза испуганной совы, даже не представляю какое лицо было у Элайджи… Чего мне только стоило сохранять непроницаемую маску на лице, одна только Марена знает. Клаус лег на лопату, я обернула его тестом, накрыла лицо маской и разожгла печь. Огонь вспыхнул сначала голубым пламенем, но по мере повышения температуры цвет менялся. Как только пламя стало сапфировым, я под длинный речитатив в первый раз засунула Клауса в печь. Потянув его назад, я почувствовала нить проклятья и зацепившись за нее со всей силы потянула нить и гибрида на себя. Вытащив Клауса полностью и облив его кровью оборотня и засунула его назад, я спустила всю силу, полученную мной, в драгоценные камни, амулеты и минералы, находящиеся здесь. Пламя окрасилось в светло-фиолетовый цвет, став еще жарче. Второй раз я облила его кровью вампира, пламя стало темно-фиолетовым с черными росчерками молнии. В третий раз на Клауса я вылила кровь двойника, впихнув его обратно в печь. Пламя было практически черное, земля вокруг нас гудела от переизбытка энергии. С каждым разом вытаскивать и стравливать проклятье становилось сложнее. В последний раз вытащив Клауса, я облила его двумя ведрами отвара и обратно поместила тело в печь, став наблюдать, как пламя из черного плавно становится белым. Все кристаллы, камни, ткань, травы, готовые зелья долгого хранения и я были напитаны таким количеством магии, что вокруг нас буквально били разряды тока. Полностью вытащив Клауса из печи, я стала разбивать тесто, освобождая гибрида. Письмена втались в его плоть, тело и мышцы стали рельефнее. Оборотень, наблюдая за всем этим действом, сидел тише воды и ниже травы. Сняв остатки теста с тела, я поднесла его оборотню и в он начал его жадно поедать, к рассвету волк обратится в человека и больше никогда не будет оборотнем.

***

После обряда я проспала день, проснувшись только полшестого вечера, в моем организме под воздействием такой магии происходила перестройка. Когда я проходила мимо зеркала, направляясь в душ, то чуть не вскрикнула, мои волосы которые обычно достигали до середины спины, сейчас доходили до колена и были практически красного цвета, радужка глаз была насыщенного серо-зеленого цвета. Черты лица стали более хищными, а кожа приняла цвет фарфора, веснушки, которые я так любила, теперь более ярко выделялись на лице, губы стали ярче, приняв ярко-красный оттенок. Фигура стала тоньше и более изящней, каждое движение было отточено до идеала, казалось, что хищник готовится к прыжку. Это было неожиданно, я явно не ожидала такого поворота, черт… Плотно поужинав и переодевшись в джинсы и свитер с высоким горлом, я собралась на поляну. Подходя к своему месту, я чувствовала, как фонило энергией. Благодаря барьеру, магия не вышла за пределы границ моих владений, щиты напитались и казалось, что в ближайшие лет тридцать не падут без дополнительной подпитки. Вся земля была насыщена магией, цветы и травы в грядках выросли раз в пять. Беседку оплела декоративная зеленая лиана. Энергия из колодца, в котором я обычно брала воду для мелких нужд, говорила о том, что вода изменилась и стала как в живом роднике: кристально чистая, насыщенная магией, смывающая болезни и проклятья, настоящая живая вода. В плетеном кресле, скрытый высокой травой, сидел Элайджа и читал какую-то книгу, возле него в виде волка лежал Никлаус, окрас его был черный, как уголь, длина тела была примерно 1,5 метра и судя по длине лап в холке он будет мне по плечо. Сами лапы были очень мощные, если ударит, то точно может сломать несколько костей. Оборотень в клетке спал на лежанке, это был молодой парень, примерно моего возраста, темные волосы были растрепаны, под глазами залегли синяки. — Добрый вечер, мальчики. Как день? — спросила я у расслабленных Майклсонов — я принесла Вам обед, тут кровь — показала на синий контейнер — а тут сырая печень и мясо. — Все прекрасно. На поляне все пошло в рост, это нормально? — спросил у меня Элайджа. — Да, энергия от проклятья освободилась и была поглощена природой. У меня тоже произошли изменения — я провела рукой по телу, сбрасывая иллюзию. Вампир буквально облизал меня своим взглядом, от чего у меня мгновенно покраснело лицо. Никлаус встал на свои мощные лапы и медленно подошел ко мне, он начал обнюхивать меня, чему-то кивнув головой, он облизал мое лицо. — Эй, больше не смей так делать, иначе я начну называть тебя пёсиком или мохнатиком и вряд ли ты сможешь меня остановить, — угрожающе сказала я — и поверь мне Клаус, я сделаю так, чтобы это прозвище закрепилось в умах всех живых и мертвых. Как думаешь для гибрида с твоей репутацией это будет довольно забавно? — Когда вы уезжаете, Элайджа? — Сегодня ночью. У тебя скоро вручение аттестата? Я бы хотел присутствовать, если ты, конечно, не против? — 20 декабря. Вручение будет проходить в спортивном зале школы. Я буду не против, если ты приедешь.