***
Руслан проснулся от холода, подняв голову с собственной руки, которая будто вот-вот отвалиться, из-за оттока крови, парень оглядел комнату. Где-то снизу послышалось сопение, это не на шутку напугало, Тушенцова аж дернуло. - «что я тут делаю?»- чуть шепотом не сорвалось с губ. Хотелось поскорее уйти, мало-ли кто этот парень, однако что-то в нем зацепило. Брови сведены к переносице, формируя морщинки меж глаз, кожа бледная до ужаса, а грудь ритмично движется. Луч света меж шторок проникал и зажигал рыжую копну волос огнем. В груди что-то тепло растекалось от вида такой беззащитности. Беспокоить рыжего не хотелось, поэтому Тушенцов быстро слез с дивана, он сложил мягкий плед и убрал в угол. Все его движения были плавными и аккуратными, будить знакомого не хотелось, как и быть обузой ему. Может быть они еще пересекутся, но момент хотелось запомнить навсегда, сфотографировать глазами и отложить на затворках памяти, а доставать изредка. Окно брюнет закрыл, постаравшись сделать скрип старого механизма тише, но вокруг будто все скрипело и шуршало. Ночь давала о себе знать сушняком в горле, наверное Даня не будет против одного стакана воды, не жадный же. В коридоре парень нашел свои вещи и пачку сигарет, Данину. Совсем новая, но так хотелось оставить послание какое-то, поэтому Руслан ее вскрыл и достав одну сигарету, сунул меж губ. А одну он достал и перевернув, положил обратно в пачку. -«я надеюсь, что мы еще встретимся»- промелькнуло постыдное желание в голове, но хотя бы честное. Улица встретила резким холодом, зима же, а легкие встретились с порцией никотина. Наверное, так будет проще, однако домой идти не хотелось, но конечности неприятно ломило и усталость давала о себе знать, давя грузом на плечи. Выдыхая дым, Руслан шагал по сугробам, стараясь не оборачиваться на старую хрущевку, от которой все еще веяло спокойствием и тем самым теплом, которого так давно не было в груди, что это начинало казаться чем-то постыдным. Метро встретило шумом и знакомым запахом, и не без шумихи, конечно. Как он вообще во все это вляпался? Путь домой предстоял быть недолгим, но шумным. А груз оказался не на плечах, а в грудной клетке, собираясь в мерзкий комок в горле. Закрывшись курткой поплотнее, парень пошагал к турникетам, нащупывая в карманах тройку. Хоть бы это все было на одну ночь, а не на совсем. Дома его встретила все та же тишина, однако уже без чужого дыхания и солнце, темнеет рано. Лишь пушистый хвост показался из коридора, Тушенцову стало стыдно, что он не кормил кота так долго. Однако в миске оказался корм, а в холодильнике появилась еда. С кед стекала вода, пока Руслан пытался понять откуда это все взялось. По пути домой в голову не пришло даже телефон проверить, а уведомления, как обычно, оказались выключены. Мама, 17:36: Ты дома? Я говорила, что зайду к тебе, а то голодаешь там наверняка. 19:39: Я кота покормила, Руслан, ты где? 20:47: Я переживаю! Ты ответишь?! 22:17: Я домой. Я больше это терпеть не могу, отправишься к врачу. Еда в холодильнике. Внутри что-то защемило, в больную голову ударили воспоминания, а руки предательски затрясло, ком подступал к горлу, хотелось выйти прогуляться. Но вместо двери на улицу, брюнета встретила дверь в туалет и крышка, открывшаяся в последний момент. Все страхи в один момент предательски вырвались наружу, холодный пот проступал по спине, а открытые колени скользили по полу. Сил больше не осталось, темнота медленно подступала вместе с тревогой, свет от лампочки стремительно пропадал, а губы и руки немели. Весь мир резко пропал.***
Ближайшие несколько часов пролетели мутным сном, но что-то резко заставило проснуться, а сердце вылетать из клетки. Очередной кошмар, сопровождающийся мерзкими мурашками и слезами в уголках глаз. Воспоминания мучили Данилу каждую ночь. Крики в ушах оставались звоном, а призрачная рука с каждым сном оказывалась все дальше и дальше, теряясь из виду насовсем. Спать больше не хотелось, сегодня пора было на работу, если общепит можно было считать работать. Поесть надо было, это парень понимал, но в холодильнике оказались только полежавшие макароны. Сойдет, это лучше, чем тот же доширак, наверное. Блюдо быстро полетело в микроволновку, а чайник шумно кипел. Кашин смотрел в зеркало, выглядел он, если откровенно, то ужасно. Под глазами мешки, кожа дряблая и тонкая, капилляры полопались. Прямо портрет типичного торчка. Умывшись, рыжий почувствовал себя получше, вот только мысли никто не исключал, а Даня начинал проклинать карие глаза, что так по-щенячьему с надеждой на него так глядели. Хотелось дать самому себе обещание: найти Тушенцова. Общепит встречал отвратным и приевшимся запахом, все вокруг такое обыденное и привычное, что аж тошнило. Нацепив на себя фартук, на глаза попалась хорошая знакомая Даша, она приветливо улыбнулась и вновь отвернулась к кассе, что-то там пересчитывая. Ей показалось, что Кашин выглядит хуже, чем обычно. Спустя пару часов мучительной работы, Каплан на перекуре пересеклась с рыжим. - Дань, все нормально? Выглядишь хуже, чем обычно, слышала, что Юлик тебе сказал к людям не выходить,- тихонько посмеялась девушка, поправляя одной рукой волосы, выбившиеся из-под кепки, а второй затягиваясь сигаретой. Холодно просто пиздец. - нормально все,- отмахнулся Даня, быстренько выкидывая окурок и кутаясь в черную куртку,- день вчера тяжелый выдался, вот и все,- парень скрылся за дверями эвакуационного выхода. Даже работа не отвлекала от всего, что крутилось в голове, Кашин не хотел признавать то, что в каждом он искал эти глаза и дурацкую прическу. Работал он обычным поваром в «КФС», хоть где-то понадобилась шарага, в которой он отучился на повара. Первое время тут работать было по приколу, частые перекуры, людей много, все движется, но со временем все настолько приелось и надоело, что каждый перекур был маленьким праздником. А надо было маму слушать. Кучи заказов, рецепты которых он знал уже наизусть, да и что сложного, все они похожи. Онешко агрессивно шагал к рыжему, он дернул его за плечо на себя: - ты в себя придешь или нет? Третий раз уже подходят с заменой, соберись блять,- парень пропал из виду так быстро, как и появился. -« да как тут соберешься?».***
Утро добрым не было, в глаза ударил свет, напоминавший больничный, пахло просто ужасно, все кружилось, а пить хотелось больше всего на свете. Руслан был не удивлен, когда приподнявшись, обнаружил, что он лежит в собственной блевотине. Вид был кошмарным, хотелось вновь закрыть глаза и оказаться где-то в безопасности и тепле, таком, какое было некоторое время назад. Но рядом не было никого, кто мог бы помочь, вставать пришлось, хоть ноги и были ватными, а от вида собственной рвоты тошнило еще сильнее, благо хоть душ рядом. Горячая вода помогала смыть грязь, но грязь внутри оставалась противным налетом все там же. Тушенцов так и не позвонил маме. Стоять сил не было и тело медленно сползло по стене, а капли воды полетели в глаза. Дыхание предательски сбилось, а с губ слетел тихий всхлип. Хотелось вернуть время назад, чтобы вновь стало легче, проще. Взять себя в руки надо было, сам все-таки виноват, никто не заставлял брюнета начинать принимать. Сигареты нашлись в ящике на кухне, лежали там на черный день, есть не хотелось, но надо было. Точно, мама. Руслан быстро надел футболку, которую нашел в комнате в шкафу, последняя чистая, и быстро пошел на балкон, перед этим взяв сигарету и телефон. - привет,- виновато поздоровался парень, затягиваясь вишневым чапманом, захотелось закашляться, но перед матерью стыдно. - господи, Руслан, наконец-то, я уже полицию собиралась вызывать, тебя искать,- от обеспокоенности матери хотелось рыдать еще сильнее. Парень мысленно начал считать дома, вид с балкона не самый красивый. Обычные хрущевки, снег, лысые деревья и редкие люди, но в небе ни облачка, хоть что-то хорошее,- ты где был? – а ответить нечего. - у друга был, телефон на беззвучке был, все хорошо, не переживай,- губы дрожат, а по щекам неожиданно потекли теплые слезы. Тушенцов никогда себя нытиком не считал, но жизнь будто сама заставляла таким становиться, уж слишком все страшно,- прости...не хотел чтобы ты переживала, я дома, все хорошо,- в ответ тихий вздох. - когда ты мне врать перестанешь? Я тебе не враг, я же всегда хочу помочь тебе,- голос мамы становился громче. Сигарета почти стлела, а брюнет опустился на пол, продолжая курить так, голова крутилась страшно, а сердце вот-вот вылетит из груди и сдаст его с потрохами,- пожалуйста, не молчи, я же тут, рядом.- Руслан нервно вздохнул. - мне идти надо, прости, мам,- парень сбросил трубку и закрыл лицо руками, перед этим потушив окурок об бетонную стену,- прости, пожалуйста,- тихим всхлипом вылетело из груди. Никого рядом не должно было быть, нельзя.