Между луной и солнцем

…Цзин Юань отворачивается, когда произносит.: — Я был влюблен в тебя, когда мы стали побратимами. — …и пытается запить слова вином — давится от волнения и закашливается. Инсин легким прикосновением поглаживает его по спине — Цзин Юань напрягается, но все также продолжает стоять спиной к нему, крепче сжимая пальцами пухлую чашку. — Уже лейтенант, а все такой же стыдливый. — В его тоне слышится мягкая усмешка. Инсин подходит ближе и касается его локтя — Цзин Юань задерживает дыхание. — Ну же, повернись ко мне. Цзин Юань неохотно делает, что просят. Инсин забирает из рук чашку и оставляет ее на низком столике, вновь подходит — уже ближе, так, что их пальцы невесомо соприкасаются. — А я влюблен в тебя до сих пор. Цзин Юань поднимает голову — и вовсе не надеялся ни на что, — и Инсин позволяет себе заправить его выбившуюся прядь за ухо, вызвав еще большую растерянность. — Разве ты и Дань Фэн… — Догадка Цзин Юаня почему-то рассмешила Инсина — тот деланно хмурится, но застывшая на его губах полуулыбка позволяет Цзин Юаню сразу же разгадать его уловку. Этой игривой небрежностью пытается добиться от Цзин Юаня еще пары смущенных слов, может — еще одного признания, только уже произнесенного вот так — лицом к лицу, глаза в глаза. — Разве вы не вместе? — Нет. — Инсин берет его за руку — держит его пальцы в своей шершавой от кузнечного молота ладони, и Цзин Юань не может не думать о том, насколько это прикосновение ощущается правильным. — Но я догадался, что ты тоже влюблен в него. — Думаешь, я бы не заметил? Ты так неумело избегаешь нас и так тоскливо смотришь издалека, что сразу становится ясно, к чему это. — Инсин коротко прижимает пальцы Цзин Юаня к губам, и тот вздыхает от неожиданности. — Но правда в том, мы любим тебя. И ты любишь нас, обоих, но отчего-то думаешь, что не достоин любви ни одного из нас. Своими словами Инсин добивается большего, и поцелуй в щеку — мимолетный, от которого чувствуется теплое касание губ и легкая щекотка от пушистых кончиков волос, — тому подтверждение.