Кесарь. Перо и хребет

Кое-кто в поселке был в курсе того, что на ГОКе нелегально сбывают лопаритовый концентрат. Кое-кто знал, что маркшейдер поедет обратно с большими деньгами. Кое-кто был в курсе, что его на развилке встречают свои, чтобы сопровождать. Денежки все же немалые… Охрану по анонимному звонку задержали менты и долго мурыжили на предмет незаконного хранения наркотиков и оружия. Когда они наконец освободились и примчались встречать поставщика, то застали пустую машину. Неподалеку валялся без сознания избитый маркшейдер. На грунтовке видны следы погони и как минимум еще одного авто. Дверца уазика была помята, вероятно, в тот миг, когда он «поцеловался» с преследовавшей его машиной, которая прижала бортом его к обочине, заставив съехать в кювет. Денег не было. — Петро, вызывай скорую из города, — сказал один из мужиков и принялся названивать начальству. *** — Кто навел? — лютовал начальник охраны Гурин. — Может, сам покупатель? Или кто-то, кто его знал, — услышал он в ответ. — Наши все не при делах. — Уверен? — Да … его знает. — Надо все проверить. И машину поискать с помятым бортом. Может, кто-то видел. А, да! — спохватился начальник. — По ДТП пробей. Автосервисы проверить надо, их тут раз-два и обчелся. — Вряд ли они станут обращаться в сервис или страховую, — услышал он в ответ. — Скорее всего, авто было «одноразовым». — Возможно. Скорее всего, так и есть. Угнали чей-нибудь автомобиль на «дело» и бросили в ближайшем лесочке или загнали в какой-нибудь водоем. Могли сжечь, заметая следы. — Тогда узнать, у кого угнали! — рыкнул он в трубку. Всему их, дураков, учить надо. Сами не в состоянии без указки сверху сдвинуться с места. Жаль, маркшейдер сейчас в больнице. Он до сих пор не пришел в сознание и не мог рассказать о подробностях нападения. — Пробейте по базе гаишников, был ли угон за последние сутки-двое, и местных расспросите, — уже более мирно добавил он. — Найдем, никуда эта паскуда не денется… *** Бриан презирал людей. Даже магов. Их — особенно. Единственное исключение он сделал только для одного человека — Базилевского. Это был, пожалуй, единственный смертный, с которым он не раз и не два выпивал, и о потере которого фейри будет сожалеть. Ему нравилось губить смертных. Игра скрашивала скуку долгого существования. Люди были хорошими игрушками, жаль, ломались слишком быстро. Это раздражало. Король Неблагого двора при первой встрече в темнице, куда заключили мага, обманулся, решив, что с Базилевским тоже можно сыграть. Однако его самоуверенность столкнулась с настоящей одержимостью. *** Бриан хотел Ключ в обмен на спасение жизни мага. — Плохая сделка, — хрипло рассмеялся маг. — Разве ты не хочешь жить? — удивился тогда Бриан, сделав предложение, от которого никто не в силах отказаться. Смертные больше всего на свете хотят жить, хотя в конце концов умрут. Это аксиома. Еще они хотят любить, но эта игра не так интересна. — Здесь — нет, — ответил Базилевский, глядя на гостя снизу вверх и не в силах подняться с перепревшей соломенной лежанки. — Мой род изничтожен, лаборатория сожжена, друзья казнены. Я отправлюсь в ссылку на границу с Халифатом. Возможно, меня скормят песчаным червям в назидание другим мятежникам. Мне больше нечего терять. Первым порывом фейри было уйти, бросив смертного гнить в тюрьме дальше. В конце концов, впереди сотни лет. Можно никуда не торопиться. За это время наверняка родится столь же талантливый и гораздо более сговорчивый артефактор. Однако маг пробудил в фейри любопытство. — Что ты хочешь взамен? *** Маг хотел Ключ в обмен на… Ключ. Он знал, что фейри могут перенести его в прежний мир, и попросил сделать это. Когда Бриан тайными тропами явился в тюремную камеру к вонючему и истощенному артефактору, он пригрозил, склоняя к заключению договора. И вдруг смертный сам ставит свои условия сделки! Так не бывает. Но это было. — Все, что я знаю, всегда со мной, — сказал маг. — Я умею делать вещи. Помоги мне бежать, и я тебя не разочарую. *** Договор был заключен. Для фейри двадцать лет миновали, как миг. — Когда ты сделаешь Ключ? — поторопил он. Черные, без единого проблеска глаза на серокожем узком лице сверкнули красноватыми отблесками. Маг-артефактор даже не вздрогнул. Ему было все равно. Все мысли занимала новая задача и вызов, который он сам себе бросил. — Завтра квадратура. По местному лунному календарю влияние Солнца и Луны накладываются друг на друга, — ответил он. — Можно попробовать. Я добыл достаточно истинного серебра, чтобы сотворить Ключ. Вдруг снаружи землянки что-то сухо щелкнуло, как веточка под ногами. Маг, естественно, ничего не услышал. Уши смертных слишком несовершенные. Однако фейри сразу встрепенулся, как дикий зверь. Он беззвучно вскочил и выхватил из ножен меч, до сих пор мирно лежащий рядом. — Там кто-то есть, — сказал он. *** — Ба, расскажи, откуда взялась Драконья заводь. — Не отвлекайся. Внук держал артефакт в сложенных ладонях и стремительно поглощал магию. Однако одно другому не мешало. Можно было поговорить. — Да, пусть она расскажет. Мне тоже интересно, — поддакнул голос в ухе. — Скажи ей, если не расскажет, мы сами начнем выяснять. — Мы? — О, великий Некрос, за что мне все это? — пробурчал невидимый собеседник. — С кем ты разговариваешь? — сразу насторожилась Полина Эдуардовна. Черный кот у нее на коленях, кстати, тоже как будто услышал бестелесный голос. Усатый перестал урчать и пристально уставился на Даниила, вздыбив шерсть вдоль хребта. — Ну… с ним. — И что он говорит? — спросила старуха. — Говорит, что хочет узнать про Драконью заводь. Если не расскажешь, узнает сам. *** Когда-то давно… Нас еще тогда не было. Были те, кто пришли оттуда, из прежнего мира, из-за грани. Среди них был предок нашего славного рода. Когда-то давно. *** Витольд Радзивилл был дважды женат и рано овдовел. Обычно ведьмак не может жить с простой женщиной, потому что выпьет ее силы и сведет в могилу. Масло и воду лучше не смешивать, однако сердцу не прикажешь. Третий раз он уже не женился. От второй жены Радзивилл имел двух красавиц дочерей — Агнешку и Марию. Одна из них уже вышла замуж. Вторая была на выданье. Погодки были похожи, как два выкатанных яичка из одного гнезда: рыжие, зеленоглазые, статные. Ярило и первородный огонь, казалось, обжег их в своей печи, чтобы произвести на свет два язычка чистого пламени. Сестры любили друг друга сильнее, чем кого бы то ни было в мире. Любовь отца к детям была безгранична. Все от мала до велика на земле знают: большая любовь, если ее уничтожить, может переродиться в столь же сильную ненависть. *** Когда случилась засуха, люди не особо беспокоились. Бывали годы гнилые, сырые, а бывали засушливые, когда трескалась земля и дох скот. Раз на раз не приходится. Высшие забили тревогу только тогда, когда и на другое лето земля не смогла родить. Солнце палило, не щадя никого. Там, где раньше были поля и заливные луга, осталась только растрескавшаяся земля. Посевы не взошли. Реки обмелели, а притоки иссякли. Вековые леса горели от невыносимой жары. В дебрях континента и Восточных Пределах в лесных проплешинах красовались почерневшие остовы и пни. Амбары опустели. ГОРОД лишился поставок. Налоги не собирались, бюджет не пополнялся. Смерды в провинциях начали роптать. Начались народные восстания. На полях начались человеческие жертвоприношения в надежде вернуть земле жизнь, но тщетно. Только люди еще больше озлобились, когда начали забирать их сестер и дочерей. Гоблины безо всякой жалости подавляли голодные бунты. На дорогах свирепствовали грабители. Маги живьем испепеляли недовольных демонстрантов, предпочитая не тратить водометы на разгон толпы. Слишком драгоценна теперь стала влага. За все лето с неба не упало ни капли. В Юго-Восточных Пределах государства бушевали песчаные бури, из которых появлялись стаи песчаных червей, на которых верхом сидели кочевники из Халифата. Синеглазые воины пустыни нанесли солидный урон приграничным поселениям и угнали в рабство много народа. Кесарь, который тогда правил, принял решение отодвинуть пограничные форпосты вглубь границы, одновременно усилив их. Без червей кочевники были не так опасны. Правители заокеанского Винланда, почуяв слабину Кесаря, начали интриговать и сговорились с Норэгром. Враги начали собирать войска, стягивая их на границе Северо-Западных Пределов. Тролли хотели забрать побережье; Винданд претендовал на все остальное. Кесарь обеспокоился, и трон под ним зашатался. Он велел принести жертвы и сослаться на Договор, чтобы Старые Боги защитили ГОРОД. Однако боги, словно обидевшись на что-то, остались глухи к мольбе. Однажды Король Благого двора попросил аудиенции у Хозяина ГОРОДА. Фейри доложил, что под Холмами иссякли подземные источники. Не успел он сказать, как в тронный зал вошел главный жрец Священной Рощи и поклонился. — Говори! — велел друиду владыка. — Священный дуб засыхает. *** Дуб рос центре ГОРОДА, в Священной роще. Никто не мог сказать точно, был ли ГОРОД частью рощи, или же роща — сердце ГОРОДА. Только Кесарь знал точно, что дуб был посажен самой Белой Богиней, матерью Князя Света. Он тоже присутствовал при сем знаменательном событии. ГОРОДА тогда еще не было. Звучит немыслимо, ибо кажется, что он был всегда, с сотворения мира, и будет до скончания времен. Кесарь знал, что со смертью древа настанет конец и его царствию. *** На подписании Договора между высшими расами Белая Богиня явилась в облике простой смертной. Серокожие ушастые охранники-гоблины загородили ей дорогу, удивляясь, откуда во дворце Кесаря взялся человек. Они хотели до смерти забить дубинками босую женщину в рубище, но окаменели. — Хорошие статуи для дома, — фыркнула гостья, наморщив покрытый веснушками нос, щелкнув пальцами по мраморным фигурам. — О, эти вечные маскулинные игры! Игра мускулами не доводит до добра. Она считала, что большую часть войн можно было свести к переговорам. Из-за этого у них с воинственным Рогатым Супругом случались разногласия, которые, впрочем, заканчивались не менее бурными примирениями, где каждый мнил себя победителем. Белая Богиня решила, что высшие расы следует помирить. Чтобы создать паритет сил, следовало принудить вампиров, фейри и магов поклясться друг другу в верности. — Госпожа? — осторожно окликнул ее стражник, который создал файербол, но благоразумно его придержал. — Как доложить о вашем прибытии? Он примчался с подкреплением, когда защитный контур вдруг перестал посылать сигналы. Мага предупредили о высочайшем визите, но все ждали гостью у парадного входа. Однако воин каким-то шестым чувством догадался, кто перед ним. — Какой милый мальчик… — скользнула к нему богиня. — Милый-милый, сладкий-сладкий, опасный-преопасный. Пф-ф… Она дунула. Ее спутанные, не знавшие гребня волосы взметнулись. Файерболл погас, как пламя свечи от порыва ветра. Маг охнул и удивленно посмотрел на пустую руку. — Госпожа! — пал он ниц. Его товарищи поступили так же, не осмеливаясь вздохнуть. Их словно придавило к земле невидимой каменной плитой. В распахнутые двери ворвалась еще одна «тройная» связка боевых магов. Они замерли при виде странной картины: стража простерлась перед лохматой оборванкой, которая пыталась сдвинуть с места неподъемную статую. — Хм… Нет, пожалуй, мускулы тут будут нелишними, — проворчала женщина. Белая Богиня легко могла одним мизинцем уничтожить весь дворец, но ей нравилось играть в смертную. — О, владычица! — провыл жрец, который примчался следом. — Прости этих нечестивцев!!! Мужчина в вышитом балахоне пал ниц. До магов дошло, кто им явился, и они последовали примеру жреца. Богиня еще раз попыталась сдвинуть статую, отломив дубинку гоблину, оставила это неблагодарное занятие и прошлась по дворцовой галерее, ловко маневрируя между задницами смертных. — Ты! — сказала она, приподняв грязной босой ступней подбородок жреца. — Веди! *** Переговоры прошли более чем успешно. Тем более что с парадного входа прибыл Князь Света, обставив свое появление гораздо пафоснее и устрашив своим видом смертных. Он не стал целиком уподобляться человеку и прятать свои хтонические корни. Над его головой и за спиной поднимались светящиеся щупальца, ослепляя смертных. Накануне богиня попросила его немного побыть пугалом, чтобы паства не расслаблялась. — Ну, ты знаешь. Злой и добрый полицейский, да? — Да. Время не имело для богов значения, как и анахронизмы. Полиция — милиция? — появится в этом мире много позже, но для Старых Богов все существовало в едином пространственно-временном континууме. Пятьсот лет туда-сюда? Какая разница! Князь Света скучал, пока его жена охотилась, и рад был развеяться в тварном мире. Когда он прибыл, мать, пренебрегая протоколом встречи, потащила его в галерею и успокоилась только тогда, когда он обещал ей доставить статуи в божественную обитель. В заключение встречи и в качестве закрепления Договора богиня собственноручно посадила желудь и полила его живой водой. Вверх взметнулся буйный зеленый росток. В считанные минуты он поднялся на три человеческих роста, продолжая тянуться в небеса, и остановился только тогда, когда стал высотой с дом. — Отлично. Лучше всякой печати и подписи, не так ли, сын мой? — довольно улыбнулась Белая Богиня с тысячью лиц. — Истинно так, — ответил он. Договор был скреплен, и ГОРОД основан. *** Когда-то давно… Когда-то давно чуть не засохло Мировое Древо. Однако его удобрили кровью сакральной жертвы и спасли. Жертва, естественно, умерла, как ей и положено. Когда-то давно. Недавно. (Какая, в сущности, разница?) *** Верховный жрец предложил провести ритуал, который укажет на священную жертву. Только ее кровь сможет насытить умирающую землю. Ритуал плодородия обычно практиковался, когда поле не могло родить. В жертву приносили только смердов. Магов и ведьмаков не трогали. Однако в этом случае можно было сделать исключение. Когда жрец вспорол живот жертвенному козлу и разбросал внутренности по пыльной, растрескавшейся земле у опадающего исполинского дуба, капли крови и витки кишок указали на семью, где росла нужная девушка. — Радзивилл. *** — Люди нашли способ копить магическую силу, — сказала внуку Полина Эдуардовна. — Ведьмаки и колдовки могут поделиться. — Понятно… — Чего там тебе понятно, сопляк? — снова раздался голос. Старуха протянула руку: — Все, хватит. Отдай. Даниил с неохотой вернул ей артефакт. — Эх, мало, — недовольно забурчал невидимый человек в ухе. — Не хватит на воплощение. Бабушка спрятала Драконью заводь, захлопнула крышку и положила костлявую руку сверху. Сделав паузу, она поглаживала шкатулку, как кота. Тот сразу заревновал и, бодаясь, сунул голову ей под руку. Полина Эдуардовна оставила шкатулку в покое и почесала Коту за ушком. Она-то знала, что силы в артефакте более чем достаточно. Однако не спешила напоить внука из источника, чтобы он не перегорел раньше времени. Можно терпеливо поливать и растить деревце, а можно залить его, устроив наводнение. Во всем нужно терпение и чувство меры. — Ты же видел, что я на рынке ухожу в гадальный шатер к ромалам? — спросила она Даню. — Да. — Там за день проходит немало народу. Бабка улыбнулась. Она не сказал вслух, но внук безошибочно понял, о ком идет речь. Сопротивление! Движение за равные права людей и магов. Те, о ком упоминали в новостях исключительно по случаю казней или терактов. — Всю жизнь я наполняю артефакт, — сказала Полина Эдуардовна. — Так делали многие поколения наших предков еще со времен великой засухи. Если людям удается получить накопитель магии или заряженный артефакт, их силу мы вливаем тоже. Перед смертью многие передают последний дар. Обиженных ведьм немало. Даня понял, что оказался прав. Точно повстанцы! — Делятся все, кто может, — продолжила бабка. — Конечно, мы не маги. Силы у нас мало, но она есть. Мы собирали ее годами по крупицам, вливая сотни лет, и вот она тут. Вся. Внук уважительно посмотрел на артефакт. — Ты знаешь, что один маг может опустошить другого? Ее немногословный внук кивнул. О таком иногда сообщали в новостях в криминальной хронике. Искушение силой было велико. Иногда маги отваживались на такое преступление. Можно было распять мага ночью на перекрестке и высосать всю жизнь и вместе с нею магию. В конце запрещенного ритуала оставалась пустая оболочка, похожая на мумию. — Знаешь, что так казнят магов? — продолжила бабка, и он снова утвердительно мотнул головой. — Знаешь, что маг может сам истратить всю силу в своем источнике и перегореть от напряжения. Ты знаешь, что силу можно перелить в артефакт и затем его использовать. Сделать это может даже не маг. Так? — Да. — Так вот. Можно перелить силу в обычного человека. Понимаешь? В человека. Что тут непонятного. Даня попытался осмыслить эту идею, и тут до него дошло, что не так. — Ба, но у людей же отсутствует источник! — удивился он. Все это знали, от мала до велика. У людей нет источника и магического дара, поэтому они — низшая ступень, смерды, пыль под ногами Высших. С ними можно делать что угодно, как со скотом. — Это не так, — раздался сухой смешок. Бабка улыбалась, но почему-то парень поежился. — Источник есть у всех. Просто у людей дырявый источник. Сила в нем не держится. А еще есть такие, у которых он бездонный. В роду Радзивиллов были такие люди. Сейчас их не стало. Ты последний.