Полгода плохая погода Полгода совсем никуда Полгода плохая погода Полгода совсем никуда Никуда, никуда Нельзя укрыться нам Но откладывать жизнь Никак нельзя Никуда, никуда Но знай, что где-то там Кто-то ищет тебя Среди дождя!
В доме было светло и пахло хвоей. Не удивительно, по всей комнате, тут, то там, были расставлены вазы и горшки с цветами. Аромат пробирался под кожу в самое сердце, оставляя там свой отпечаток. Такой ажиотаж от встречи с прекрасным домом и с не менее прекрасной Айпери ни с чем не перепутать. Садоводство - прекрасное хобби, идеально ей подходящее. С ней всегда был шлейф из прекрасного аромата гортензий, лилий, фиалок и пионом, приправленный нотками ягодного парфюма. Айпери цвела и пахла, несмотря на свою легкую хворь. Она всегда принимала дорогих гостей тепло и радушно, от чего еë апартаменты зачастую были полны ангелов и долгожителей Рая. Поговаривают, что к ней на чай иногда приходили и сами серафимы. Но вот если подумать логично, то Сере в этом не было нужды. Ей было достаточно своей компании, да и работы было хоть отбавляй. А вот Эмили.. Представить легко. Второй серафим была более игрива и легкой на помине. Ей бы уж точно понравилось гостить у Айпери. Горячий, не менее ароматный и освежающий зеленый чай тонкой легкой струей тек прямо в чашки. Как говорила хозяйка дома, это был подарок одного из победителей. Чарующий французский сервиз начала 18-19 века. Заманивающий дам своей красотой и утонченностью. Великолепные рисунки павлинов как на чайнике, так и на чашках с блюдцами. Именно то, что как нельзя лучше подходит Айпери. Обычно три сидело в подобной обстановке, обсуждая последние новости Рая или же просто разговаривая о чем-то приятном. Эти стены не слышали вздохов возмущения или же злости до сей поры. Хоть серафим и второго настрого запретила разглашать произошедшее на суде в массы, каждый из присяжных обязан был знать, что происходит на каждом заседании. Именно по этом и только по этой причине Трифи с Исой во всех красках и деталях, помогая своему рассказу обильной жестикуляцией, пересказывали Айпи всë, что им довелось увидеть и услышать на недавнем заседании. - А он.. - Айпери указала пальцем вверх, а после перекрестилась. Понятный жест, подразумевающий имя Господа. Просто так в Раю не желательно произносить его, ведь имя Бога нельзя упоминать всуе. - знает об этом? - Откуда мы можем это понять?! Его не видно сотни лет! Остается только надеяться на благочестивость! - уже в сердцах начала повышать голос Трифи. Вся эта ситуация доводит еë до крайности. И до такой, что Трифена не могла сдерживать свои эмоции достойно, освобождая с каждой поднятой нотой частичку стресса, накопленного внутри годами. Непозволительное поведение для кого-то еë уровня. Но с этими ангелами можно, они никому не скажут, поддержат. Верно же..? - Трифена, тише, угомонись! Это безбожно! - Исрапил вставил свою лепту в нескончаемый поток мыслей Трифены. Мужчина положил свою ладонь на плечо подруги, чуть сжимая пальцами, выражая тем самым призыв к спокойствию. Как бы подруга не была ему дорога, он был бессилен против еë чувств. Лишь пытался выразить малую поддержку для баланса внутри. При иных обстоятельствах и при иных ангелах, Иса бы утратил и эту крохотную возможность. - Простите. - Понуро улыбнувшись, ангел положила свою ладонь поверх друга. Нельзя сказать, что Трифи не ценила этот жест. Напротив. Он был как маяк, ограждающий еë от падения в пропасть своих заблокированных эмоций. Никто из присутствующих ещë не успел отойти от новости, что свалилась им как снег на голову. Но вот только если Иса и Айпи по большей части переживали за души, находящиеся по ту сторону жемчужных врат, и немного за состояние подруги, то Трифи отвлеклась на другое. В людях она отчасти разочаровалась уже давно, со времен Лилит. И если за многих из ним еë душа преисполнялась гордостью за совершенные ими немыслимые деяния ради процветания собственного рода как духовно, так и в плане развития, то от других душ Трифена испытывала сожаления. Разок ей повелось увидать как одну из душ низвергли прямо у врат. Крик падения, что затишался с каждой минутой, тогда пробрал еë до костей. Ужасное зрелище, которое бедному Петру доводилось видеть день ото дня. Такие души хоть и было жаль, но они это заслужили. Внутри теплилась надежда на то, что они осознают проступки и вернуться к вратам обновленными. А ведь и правда, почему никто не смог искупить грехи... Разве не ради этого был создан Ад? Но эти мысли преследовали еë пару чашек чая назад, когда она на пару с Исрапилом пересказывала Айпери суд. Сейчас же еë гложила мысль о старом друге. Впервые за тысячелетия Трифена допустила эти мысли. Хотя раньше божилась оставить это в далеком прошлом. Как же он там? А Лилит? Судя до их милой дочери, Самаэль даже не вспоминал еë. Может только иногда, когда-то давно. Тогда, когда ещë не привык к своему новому дому и ждал прощения Рая. Так и не дождался...***
- Подожди! Я не могу за тобой угнаться! Пожалуйста! Два ангела бежали по чарующим лугам Эдемовского сада. Повсюду цветы и ярко-зеленая трава. Все сделано будто из карамели и казалось таким вкусным, что порой понимаешь животных, что питались этим. От быстрой скорости и редких взмахов крыльями, пара пушинок одуванчиков разлетелись в стороны, создавая собой круговорот белого цвета. Чарующий танец ветра и земли. Дополняющий друг друга в своей красоте и сказочности. То, что подходит и Раю и Эдему как нельзя лучше. -Догоняй! Ты обязана это увидеть! - старший из ангелов бежал впереди, буквально волоча за собой за руку небесную подругу. Самаэль пришел к ней совсем недавно. Возбужденный и взлохмаченный, но явно довольный то ли собой, то ли тем, что увидел. Не успела Трифена сказал и пары слов, как еë сразу утащили к вратам сада, а оттуда чуть левее и по прямой. В воздухе царили аромат недавно распустившихся цветов и свежесть. Как будто они приближались к воде. Но зачем же серафиму вести ангела к известному для всех водопаду. Месту, откуда водой снабжался весь сад. Догадка оказалась верна. Запыхавшись, Самаэль приволок Трифену к водопою. Погода была чудесной, что придавало больше шарма, а у воды дышалось легко и свободно. Пение соловья, которому аккомпанировала кукушка, доносились из глубин близлежащих густых деревьев. Пейзаж, достойный того, чтобы его изобразили самые лучшие художники на своих идеальных полотнах. Картина, достойная написания и увековечения. - Вот, смотри.. - его голос стал тише, а сам ангел сел у подножия воды, наблюдая за чем-то сверху. Он сложил свои крылья куполом, будто давая этому чему-то гарантию безопасности и сохранности, но тем не менее раздвинул одно крыло, приглашая к себе девушку. Нередко Самаэль укрывал своими крыльями Трифену, от чего она сама не знала. Но эти моменты были настолько интимны и чувствительны для неë, а главное - только их и никого более. Трифена присела рядом на корточки, положив руки на колени. Почти сразу она почувствовала мягкость чужих перьев , укрывающих от солнца и дарующих чувство блаженства. Опустив глаза вниз, Трифи увидела нечто странное. Вроде птицы, но плавают по воде. Желтые, будто солнце, а глазки как пуговки. Такие очаровательные создания. - Мы назвали их утки- у Самаэля будто заискрились глаза. Казалось ещë немного, и он расплывëтся лужицей перед этими птицами. Столь зачарованного взгляда от любимого Трифона никогда не видела ранее. Не то, чтобы Самаэль в принципе не проявлял интереса к младшим созданиям Божьим, даже напротив, мог часами за ними наблюдать. Каждый раз в сердцах рассказывал о новых созданных видах и подвидах. Хвалил чью-то грацию или смелость. Но такого воистину детского восторга Трифена ранее не видела. Похоже, эти птицы по правде запали ему в душу. Да так глубоко, что на врятли потеряют его интерес ближайшую тысячу лет. - Да, воистину чудесно.. - вот только Трифи смотрела далеко не на этих "уток". Еë взгляд навечно был прикован к милому серафиму, что так старательно не замечал еë позывов и не понимал намеки.***
Трифена поймала себя у раковины. Она не могла четко вспомнить как солгала о нужде и рывком выбежала с гостиной. Сейчас единственное, что она ощущала - это мягкость коврового ворса под ногами и прохладную воду, что толстой струей текла из крана. Ангел пару раз ополоснула лицо, прогоняя призраки прошлого обратно в глубины сознания. Еще пару мгновений она видела в отражении зеркала позади себя тот невинный образ Самаэля. Нет, уже не так. Образ Люцифера до его падения. К губам припечаталась та милая, полная счастья, улыбочка. Как же Трифи возненавидела его довольное выражение лица в этот момент. Стоп! Что за чужеродные мысли! Ей не пристало ненавидеть, не пристало лгать. Она не имела на это права. Она обязана быть чистой и покорной. Смывать с себя грязь боже о мысли об бранных словах. Обязана, обязана, обязана! Как же надоело... Это не то, к чему Трифена стремилась все эти годы. Она надеялась наконец найти утешение себе и покой своей душе. Она хотела большой и весомый статус для того, чтобы нагрузить себя работой и забыть о том, что так сильно гложет сознание. Забыть лик и образ ушедших дней. Но... Но такое мысли опасны. Они ведут к неминуемой гибели, ведут к падению с небес в горящую пропасть. Нет, нет, нет. Это нельзя допустить ни в коем случае! Трифена просто не может пасть. Этого не случалось с момента появления Ада, и она не собиралась быть следующей. Не собиралась предавать близких и ангелов, что возлагают на неë огромные надежды. Вот к чему приводят мысли о болезненном прошлом. Вот от чего Трифи, не жалея своë сердце, подавляет их, запирает на большой замок рациональности позади толстых ворот самообладания. Она не может... Не простит. И никогда не позволит! Сославшись на дурное самочувствие, Трифена на последок крепко обняла друзей. От Айпи как всегда пахло легко и приятно. Будто поздняя весна. Запах цветения сирени и уже засушенных на гербарий подснежников. Прослеживаются нотки меда и грецких орехов. Слабые ненавязчивые нотки, придающие шарма и отдающие меланхолией по прошедшему. От Исы же пахло мятой и ещë чем-то опьяняющим. Терпкий запах , будто застоявшееся людское вино. Странно, что ангел имел подобный аромат. Но, как и Айпи подходил еë аромат, так и этот сочетался только с Исрапилом. Впился в память настолько, что как только Трифи чувствовала свежесть, то сразу понимала - рядом еë друг. Стоя по обратную сторону двери, Трифена четко представляла куда она направится. Если уж и искоренять проблему, то нужно начинать с самого корня. Как говорится, рыба гниет с головы. А это значит, для того, чтобы полностью отречься от грешных мыслей о старом друге, надо идти туда, откуда беды и начались. Страшный, переломный момент, который вновь захлестнет еë с головой в мучительное болото несбывшихся мечт и ожиданий. В место, что накроет паникой, заставит вновь пережить момент, когда она разбилась. Ива. Уже старенькая и дряхлая матушка ива. Она стоит на том же месте, что и раньше. В самой глубокой части сада Эдем. Там, где уже несколько тысячелетий не ступали ни ангелы, ни тем более людские души. Поначалу, по прибытию в Рай после смерти на Земле, Адам рвался в этот сад, будто ужаленный. Причину Трифена не узнавала, сославшись на глубокое потрясение мирской жизни и желание вспомнить былые замечательные, полные радости и смеха деньки. А может причина была глубже? Что, если вдруг Адам рвался туда так яростно по той же причине, по которой Трифи сейчас хотела туда пойти. Вот именно, хотела. Хотела, но не могла. Сад закрыт навсегда, таков указ серафимов. А от чего или по какой причине, Трифи знать было не положено. Нет значит нет. И это не должно терпеть никаких возражений или тем более нарушений. Но.. Разочек же можно? Лишь раз, одним глазком. И никто не узнает. Ведь так? Кого она обманывала. Узнают все. И в первую очередь узнает этот ужасный скользкий змей Анджело. Вот что уж что, а он в каждой бочке главная затычка. И как же ему, такому мнимому и важному, не нравилась Трифена. Вот еë тайны он точно выдаст с потрохами и с мельчайшими подробностями. Натура такая, против этого не попрëшь. Оттого его, наверное, и любят вышестоящие ангелы, за его беспринципность и коварство. Всë расскажет, как на духу, и сынишку учит тому же. Везде уши и глаза. И на самом деле, это пугало до мурашек. Как игра в сапера, шаг влево, шаг вправо и расстрел. Крайне хорошо подходящий термин для ситуации, что складывалась для объектов сплетен этих двоих. Оттого и правила нельзя нарушать, ведь за этим сразу же последует доклад. Но, Боже прости еë грешную нечестивую душу, как же еë туда тянуло. Будто муху на мëд или же магнитом. А ведь она одна из немногих, что видела этот сад воочию. Если бы тот же Анджело увидел его хоть разочек раньше, когда он был открыт и сиял во всех своей чарующей красе, то так же бы тосковал по этому месту. И когда-то не надо было спрашивать разрешения на посещение, как это сделали чуть позже раскрытия любовных отношений Лилит и Самаэля, а просто приходить. Любоваться, греть величественные крылья на солнце, нежась под его ласковыми лучами. Солнце...***
Трифена сидела на одной из полян Эдемовского сада. Милое место, которое только недавно закончили бережно выхаживать. Каждый лепесток на дереве, что росло здесь, был тщательно выращен, каждая травинка. Ангелы и сам Господь не жалели своих сил для создания столько чарующего места. Большой дружной командой, которую иногда за глаза могли назвать семьëй, они следили за порядком. А Трифена... А что она? Ей было нельзя вмешиваться. Иерархия Рая предполагала еë место в золотой середине. Она не была почти бесправной крайней, но и не главной. Не участвовала в создании сада, даже косвенно. Но что ей мешало приходить сюда день ото дня? Вдыхать свежий воздух, наполненный теплом солнечных лучей и свежестью от недавно прошедшего дождя. Красота да идиллия. Радостный визг разнесся по округе. Точно, она же не пришла сегодня сюда одна. Рядом с ней точно под бок, как будто просящий ласки пëс, улегся их маленькая утренняя звëздочка. Самаэль. И что он в ней только нашел? По сравнению с настоящими чаровницами Рая, Трифи была неказиста и скучна. Даже толковых увлечений не было. Она ходила то тут, то там, изредка чему-то помогала. Ничего примечательного. Так от чего же любимый сын Бога прилип к ней, как свежая смола к дереву? Ответа не знал даже сам Самаэль. Это произошло случайно и совсем неожиданно. В какой-то момент разговорились по душам, высказывая страхи и желание, вот только систематичный разговор из уважения быстро перетëк в крепкую дружбу, которую никто, даже они сами, не могли понять. Свет падал так, что пшеничные волосы друга сверкали золотом, отливаясь на лице яркими полосами. Нимб сверкал ярче звезд, а лицо украшала глупая улыбка. Закусив язык, Самуэль старательно что-то мастерил из цветов, что морем росли на этой поляне. Юркие пальцы пробегали меж друг друга, переплетая стебли. Постепенно выстраивалась картина природы и изящества. Спрятав своë новое творение за спину и с загадочной улыбкой подойдя ближе к ангелу, Самаэль уложил ей что-то на голову. То ли от того, что у Трифи было забавное выражение лица, то ли от того, как на еë голове смотрелся этот предмет, однако же самообладание Самуэля рухнуло через пару секунд. По лугу эхом разнесся смех. Такой заразительный, яркий и звонкий, что Трифена сама не смогла сдержать улыбки. - Тебе идëт.. - потихоньку утихомирив свою безудержное веселье, серафим смотрел на неë с искрами в глазах. Такой добрый и чистый взгляд, искренне радующийся общению с ней. Воистину любимая Богом звезда. Трифена сама не заметила момент, когда на еë щеках появился бледный румянец. Это был тот момент, от которого началась вся их история. Трифена не знала, видел ли Самаэль как Бог творил еë, но это было и не важно. Из того времени она помнит только кучу глаз и улыбок, тихое застенчивое "здравствуйте" и руки, что прижали к груди. Это не важно от того, что сейчас сердце бьëтся вольной птицей в грудной клетке. Именно этот момент она считала началом. Момент, когда она влюбилась. Будто маленькая девочка, до дрожи в коленях и пряток лица за волосами. Полюбила всем сердцем. А затем прогнала из него вон... Если бы она всё знала наперëд, то смогла бы все предотвратить. Но, что сделано, то сделано. Осталось только с горькими слезами вспоминать былое. Чистое и светлое. Беззаботное.***
Массивная черная калитка с уже поржавевшими вензелями и плющом отворилась вовнутрь с против скрипом, режущим слух до скрежета зубов. Мерзкий звук, что раньше звучал как певчий голос соловья. Теперь все не так. А жаль.. Ноги сами привели Трифену в это место. Она не заметила как зашла на запретную доныне землю. Зашла в Эдемский сад. И все тут не как раньше. Все заросло сорняками и колосьями. Больше нет порядка, что тщательно поддерживали. Теперь тут грязь. Разруха не оставила даже это место. Ранее столь любимый Богом сад, теперь превратился в трущобы. От осознания этого хочется плакать. Даже не просто пустить пару слезинок, а горько разрыдаться, сев на уже порыжевшую грубую траву. Забвенно идя по уже заросшим тропинкам, Трифена обводила взглядом каждый куст, дотрагивалась кончиками пальцев до колючих стволов деревьев. Все так знакомо, но одновременно и неузнаваемо. Ей уже не вспомнить дорогу до той ивы. Но теперь перед взором встало другое древо. Яблоня. Она манила к себе. Осталась такой же живой и прекрасной. А рядом, с метрах трëх валялось надкушенное яблоко. Почерневшее, заросшее гнилью и копотью. Но только оно. На самой яблоне висело еще одно яблоко. Красное-красное. Пахнет мëдом и каплей уксуса. Сверкает в еле пробившихся лучах так, будто его натерли воском. Трифена подошла ближе, протянув руку вверх, прямо к спелому фрукту. Ещë чуть-чуть и она его сорвала. Такое мягкое на ощупь. Оно так сильно отличается от всего, что здесь осталось. Поднеся плод к губам, Трифена закрыла глаза.