Дырка в сердце (и немного в воротах)

Никите не спалось. Рядом посапывал вратарь команды Динамо, который снова после совместного просмотра фильма не выдержал и уснул в объятиях 97 номера. Тот, как истинный джентльмен, перенес своего парня на кровать, чтобы наутро у того не ломило шею и позвоночник. Итак, уже второй час кряду Никита не мог заснуть и думал, много думал. В какой момент у него снова появились чувства к сокоманднику? Во время совместных тренировок, или тогда, в баре? А может симпатия зародилась еще в начале сезона? Нет, это время вспоминать он не любил. Тогда его мозг был заморочен совершенно другим человеком. Все началось еще на летних сборах в Подмосковье. Никита ехал туда вместе с подписавшим контракт совместно с Гусевым – Игорем Ожигановым. Два бывших армейца сейчас направлялись на базу их нового клуба. Так как люди они в хоккее бывалые, то со многими игроками уже были знакомы, с кем-то даже дружили. Так, капитан хоккейной команды Динамо – Андрей Миронов, часто приглашал друзей к себе на дачу, где готовил отменный плов. Там же Никита познакомился и с другими будущими сокомандниками. Однако оставался молодняк и элита клуба – легионеры. Никита и раньше работал в связке с англоговорящими, да и его карьера забугром предоставила возможность для знакомства с лучшими игроками. Потому Гусев не переживал за языковой барьер и выстраивание взаимопонимания с ними. В отличие от Ожиганова, который по-английски мог только уйти. Прибыв на базу, они пошли к главному тренеру, знакомому им по все той же карьере в Ска, Алексею Николаевичу. Тот был очень рад такому усилению своей команды, потому с распростертыми объятиями встречал своих подопечных. Проведя краткий инструктаж, тренер отправил их в свои номера и выдал расписание тренировок. Первая начиналась сегодня вечером. Сразу на льду. Никита успел соскучиться по нему. Долгие перелеты, неопределенность – потрепали ему нервы и лишили времени на тренировки. Сейчас же он сиял при виде гладкой белой поверхности и, сделав первые шаги на льду, устремился к своим знакомым. Андрея заметно было издалека. Своими шутками-прибаутками он собрал вокруг себя почти всю команду, которая вместо разминки грела уши. Поздоровавшись со всеми, Никита хотел уже приступать к разогреву, как заметил их. Компания американцев стояла немного поодаль громогласной публики и разговаривала о чем то своем. Никита хотел подъехать и поздороваться, но не успел, так как на лед вышел главный тренер. «Итак, впереди нас ждет большой сезон. Задачи поставлены серьезные. В этом году мы не только хотим порадовать болельщиков отличной игрой, но также дойти как можно дальше. Вообщем, отбросив все мотивирующие речи, скажу, наша цель – финал Кубка Гагарина. Считаю, что с нынешним составом это вполне осуществимо. Костяк прошлого сезона плюс усиление в лице новоприбывших игроков вполне может это реализовать. Что ж приступим к тренировке. Посмотрим, как вы будете играть в следующих звеньях. Их расстановка пока лишь проверочная, ближе к регулярке уже будет видно, что да как. Итак, первая связка – Гусев, Уилл, Пакетт. Вторая - ….» - вещал на всю арену Кудашев, но Гусев дальше не слушал. Он увидел, что названные легионеры смотрят в его сторону, потому покатил к ним, чтобы, наконец, представиться. «Никита Гусев. Гусь» - отрапортовал он. Компания представилась по очереди, но взгляд зацепился за него. Джордан Уил. 91 номер. Чем-то притягательным обладал этот нападающий. Никита, сбросив наваждение, покатил с остальными слушать установку тренера. Но украдкой следил за Уилом. Тренеры оказались правы. После первой же тренировки была заметна невероятная химия и взаимопонимание у первой тройки нападения. Никита выдавал восхитительные маневры, а Уил обладал скоростью, которой не доставало Гусеву. Поэтому то, как это звено разыгрывало комбинации на льду, вызывало восхищение у всей команды. После тренировки рядом с Гусевым в раздевалке оказались легионеры. «Хеей, Гусь, невероятная игра. Отменные пасы. Еще пересечемся» - пробасил Эрик О’Делл, которого Никита мысленно окрестил Хоттабычем. «Спасибо, а у тебя отлично получается играть в борьбе и даже Мирон сегодня уступил тебе по силовым приемам» - по-английски ответил Никита, но взглядом все еще цеплялся за Джордана, который разговаривал с капитаном Динамо. Видимо, Мирон опять выдавал какие-то перлы, потому что по раздевалке разнесся смех 91 номера. «Красивый» - подумал Никита. Смех или же все-таки сам Уил, Гусев уточнять не стал. Какое-то странное наваждение и чувство, будто за ним кто-то постоянно наблюдает не проходило уже на протяжении недели. Тренировки шли безбожные, тренерский штаб не щадил никого. Никита выкладывался на них, набирал прежнюю форму и находил все новые способы добиться взаимопонимания с американцами. После тренировок Гусев все чаще натыкался взглядом на веселую компанию легионеров, что пытались говорить по-русски, смешно коверкая слова. Однажды Уил поймал его за наглым рассматриванием себя и кивнул Никите, мол, ты пойман. Улыбнувшись, Джордан указал на выход и сам пошел туда. Никита удивился, смутился, но встал и пошел за нападающим. В парке возле арены стояла прохлада, птицы щебетали свои последние песни перед тем, как улететь на юг, а августовское солнце беззастенчиво полило во всю, будто не собираясь уступать права лета осени. Уилл ждал Никиту у фонтана, рядом с которым стояли скамейки. Присев на одну из них, Джордан заговорил: «Я не в первый раз ловлю тебя на наглом разглядывании нашей компании. Что это значит?» «О, эм, извини. Не думал, что меня кто-то заметит. Я-я…» - мямлил Никита. «О, да брось. Не нужно искать оправдания. Нравится пялиться – пялься сколько влезет. Кстати, давно хотел сказать, что у меня уже продолжительное время не было такого классного партнера» - перебил его Джордан. «Звучит двусмысленно и пошло. Но спасибо. Еще с детства привык играть на других, нежели на собственные голы. Однако ненавижу силовую борьбу, не мое» - расслабившись, ответил Никита. «О, голы у тебя шикарные. Смотрел хайлайты с НХЛ. Почему вернулся?» - любопытствовал Уил. «Да не пошло как-то. Из клуба в клуб метался, так и не прижился нигде. Вернулся на Родину, в Питер, так и там скандал получился» - разоткровенничался Гусев. «Хах, да, читал новости. Я-то тут уже не первый сезон, еще тогда был удивлен» - усмехнулся Уилл – «Слушай, есть желание покататься сегодня с нами на льду? Там будут Менелл, Оди и Седрик. Мы оттачиваем игру в большинстве. Такой профессионал нам не помешает». «Неожиданно. Да, я приду» - ответил Никита. Вечером коллеги собрались на льду и приступили к тренировке. Никита сразу почувствовал, как его охватил азарт. Играли в парах: Никита и Уил против Седрика с Оди. Менелл лишь наблюдал со стороны и выступал в роли судьи. На льду Никита забывал обо всем. Были только он и шайба. Сегодня в это звено добавился еще один пункт – Джордан Уил. Тот, постепенно прокрадывался во все его мысли, читал игру также, как и сам Никита. Гусев был поражен этому. Давно он не чувствовал такого единомышленника. Уставшие, но довольные игроки начали расходиться по своим делам. Время было позднее и по-хорошему, каждому из них пора баиньки, однако Уил и Никита, не сговариваясь, решили пройти к той скамейки у фонтана. Ночи были уже холодными, поэтому, заметив, как дрожит не привыкший к такому американец, Никита стаскивает с себя толстовку и кутает в нее 91 номер. «Спасибо, друг» - говорит Уил. «Да не за что. У нас такие августовские ночи всегда, поэтому стоит одеваться потеплее на такие ночные вылазки» - пробасил Никита. «У тебя необычный голос. Глубокий, бархатный. Не такой раскатистый как у О’Делла, но все же громкий» - вдруг выдал Уил. «А вы американцы все такие разговорчивые и открытые?» - смутившись, спросил Никита. «Хм, дай-ка подумать. Пожалуй, нет, только с красивыми нападающими» - ответил Уил. «Что ж, польщен» - окончательно сбитый с толку Никита замолчал. Повисла пауза. Неловкая для Гусева, но, видимо, забавная для Джордана. «Ты краснеешь как девственница, когда ей сделали комплимент. Я лишь хотел сказать, что ты мне понравился» - продолжил Уил. Гусев совсем растерялся, когда Джордан толкнул его к ближайшему дереву. Смотря в глаза, он спросил: «Или я неверно истолковал твои взгляды в мою сторону, м?». Никита не спешил с ответом. Он всматривался в глаза напротив и думал: «А чем черт не шутит?» и поцеловал 91 номера. Из легких прикосновений губ, поцелуй перерастал в настойчивый и властный. Отступив друг от друга и отдышавшись, «коллеги» смотрели друг на друга и улыбались. «Уже поздно. Такими темпами завтра мы не встанем» - включил в себе мамочку Никита. «Да, согласен с тобой. Спокойной ночи» - ответил Уил и поцеловал на прощание Гусева. И Никита был готов поклясться, что еще никто и никогда не целовал его так страстно. Всю следующую неделю они как школьники прятались по углам, целовались и оставляли засосы друг на друге. Один раз в объятиях их застукал Мирон. Уил тогда лишь улыбнулся и упорхнул в свою комнату, а Андрей сказал Никите: «Будь осторожен, для него это все несерьезно». «А кто сказал, что для меня – да?» - огрызнулся тогда Никита, а сам еще долго размышлял над словами капитана. Сборы в Подмосковье подходили к концу. Уже в Москве легкий роман нападающих не прошел, казалось, что он лишь усилился. Они все также прятались по углам, но уже на ВТБ-арене, все также целовались, но с каждым разом заходили все дальше. Никита терял голову от взбалмошного, но такого открытого Уила. Тот дарил ему непередаваемое чувство свободы, присовокупив мощной дозой адреналина. Однажды, когда уже все ушли из раздевалки, Никита остался с Джорданом наедине. Гусев, ничего не подозревая, собирал свою экипировку и уже хотел уходить, как был остановлен Уилом. Тот поймал его в «капкан» из своих рук и всматривался в глаза 97 номера. Никита сглотнул и опустил взгляд на губы нападающего. Не в силах больше терпеть, Джордан с неожиданной страстью впивается в губы Никиты, проводит языком по ним, отчего Никита не может сдержать стон. «Ты действительно хочешь это прямо тут?» - из последних сил выдавливает между поцелуями Гусев. «Только не говори, что не видел такой сцены в своих влажных снах» - дерзко отвечает ему нападающий и спускается поцелуями на шею, укусив Никиту, на что тот шипит (как настоящий гусь) и срывает одежду со своего любовника. Охваченные страстью, нападающие не замечали ничего вокруг. Были только они и безумное влечение друг к другу.

***

Не успев отдышаться, Никита снова целует Уила. «Сил нет ехать до дома» - говорит Гусев. «Так поехали ко мне, я снимаю квартиру недалеко от арены. Продолжим начатое» - заговорщически произносит Джордан. «Думаю, меня больше ни на что уже не хватит» - виновато произносит Никита. «Ооо, дружище, это лучший комплимент, который я слышал» - улыбается Уил – «Что ж, тогда до завтра». Они оба одеваются и на улице каждый идет к своей машине. Начинались игры регулярки. Блестящий старт не мог не радовать команду. Динамо гремело на весь КХЛ своим убийственным большинством, однако досадно споткнулось на СКА. Игра была принципиальной для Никиты. Доказать, показать, что и без СКА он проживет. Не получилось. Гусев последний выходил из раздевалки и уже почти на выходе его грубо хватают за руку и тащат куда-то в темноту. Никита начинает паниковать, пока не видит перед собой улыбающегося Джордана. «Ты чего такой веселый? Мы же проиграли» - понуро интересуется Никита. «Чел, впереди еще куча игр. Будут как победы, так и поражения. А сейчас, в данный момент, я хочу лишь тебя» - не дав ничего сказать Никите, Уил затыкает ему рот поцелуем. Гусев сопротивляется, говорит, что у него нет никакого настроения, но Джордан его будто бы не слышит. «Ну же чел, чего ты такой неприступный сегодня?» - не прекращал свои попытки Уил. «Это была принципиальная игра для меня. Для Игоря. Я же сказал – сегодня нет» - злобно завершает свою тираду Никита, сбрасывает руки Уила с себя и уходит с арены. Уже дома Гусев переосмысливает всю ситуацию. Да, он вспылил, но и Джордан должен был понять, как важна для него была эта игра и как обидно поражение. Никита открывает чат с Уилом и начинает печатать сообщение: «Извини, вспылил сегодня». Две синие галочки уведомляют, что текст дошел до адресата, но ответа так и не было. Глубоко вздохнув, Никита переворачивается на другой бок и проваливается в сон. Следующая неделя адовая для всей команды. Выезд на Дальний Восток – настоящее испытание, особенно для Никиты, которого игнорируют уже долгое время. Сначала он раскаивался, пытался заговорить, а потом просто отпустил ситуацию. В роли личного психолога Никиты выступил Игорек, который сначала порывался убить за своего практически брата, а потом лишь сказал Гусеву, чтобы он заканчивал этот недороман. Никита же запутался совсем. Роман ли это? Или лишь вспыхнувшая страсть. У Гусева давно никого не было, а тут между ними явно возникла определенная симпатия. Никита был намерен выяснить, что же все-таки происходит между ним и Уилом, потому отправился в номер «коллеги». Постучав несколько раз, на пороге он лицезрел недовольное выражение Джордана, но, увидев, кто стоит перед ним, тот впихнул Никиту в номер и заговорил: «Что ж, думаю, нам стоит поговорить». «Да уж, потребность имеется» - недовольно сказал Никита. «Слушай, я сразу тебя стопорну. Да, ты мне понравился в нашу первую встречу, но уже тогда я знал, что ничего не выйдет. Я надеялся, что для тебя это тоже будет не более, чем разрядка, после таких изнурительных игр. Но, кажется, у тебя все зашло куда дальше. Меня не интересуют отношения. Прости, если не дал понять этого раньше» - виновато опустив голову, Джордан ждал, что ответит Никита. Тот же не спешил с ответом. «Знаешь, до этого разговора, может я и вправду думал, что у меня есть чувства. Но сейчас, глядя на тебя и вспоминая нашу ссору, думаю, что это действительно была просто страсть и ничего более. Спокойной ночи» - и Никита удалился из номера. Прошло уже несколько месяцев, Игорек оказался отличным слушателем и другом, вытащившим из апатии своего названного брата. Никита с Уилом все также прекрасно чувствовали друг друга на льду, но за его пределами перекидывались лишь несколькими фразами. Потому, смотря сейчас на вратаря, что мирно спал в его кровати, Никита хотел лишь одного – чтобы все шло своим чередом, а потому не торопил Илью и ни к чему не принуждал.