причина расстрела

Сегодня по дороге в работу, я увидела Лису, в её короткой юбчонке, ветер играл с ней как пианист по клавишам, эта капризная юбочка разлеталась в разные стороны, а Лиса все пыталась её удержать. Мои мысли не давали мне покоя: «Посмотри на её ножки, а что выше? Если бы ветер…», мои раздумья прервал сильный ветер, который оголил её ягодицы, он как будто читал мои мысли. Эти трусики, кружевные, снова. Подходя к ней ближе, она хитро краем глаза посмотрела на меня, и улыбнулась, эта улыбка означала ожидание. Я провела сзади рукой по её ножке, плавно подымаясь к её ягодицам, и запуская кончики пальцев ей под трусики, сжимая, я услышала тихий стон, она снова покраснела. Пришло время действовать. Взяв её грубо за руку, я повела в женский туалет. — Что ты делаешь, Саш?! — возмущенно произнесла Лиса, пытаясь выхватить свою руку. — Закрой рот! — прижав ладошкой ей рот, я начала целовать её шею, она извивалась в удовольствии, также пытаясь меня отодвинуть, всей своей силой она давила мне в плечи, что бы я её не трогала. — Отпусти — пытаясь кричать, выворачивалась она, что меня возмутило, и я сжала ей руки. — Не заставляй меня принимать грубые меры! — крикнула я ей, сжимая рот еще сильнее. Она послушно опустила хватку. С поцелуев в шею я перешла к плечам, медленно опуская руку, произнесла: — Ни звука, а то пожалеешь. Она послушно махнула головой «хорошо», но кто бы знал… — А-а-а! Помогите! — начала она кричать и вырываться еще сильнее, для того что бы она замолчала мне пришлось взять её за горло, чувствуя её возбуждения и также прочитав в её глазах дикое желание, я сдавила горло еще сильнее, ей перекрыло дыхание, от чего её глаза начали закатывать,я попустила хватку, мне это приносило удовольствие. — Я предупреждала тебя! — грубо подняв ей юбку, я начала снимать её трусики, — так у тебя здесь мокренько, может зря ты орешь? — и схватив её за гениталии, я впустила медленно пальчик внутрь, от чего она застонала, и начала извиваться еще сильнее, — я вижу тебе нравиться по грубее?! — сняв полностью трусики, я затолкала ей их в рот, чтобы не пищала. — Я предупреждала тебя! — сказала я, грубо хватая её за волосы и отодвигая назад, наклонив её и поставив на четвереньки, я раздвинула её ягодицы, и увидела мокрую, истекающую суку, которая так и просилась… Но перед самым сладким, нужно наказать. Достав с рюкзака линейку, я начала шлепать её по ягодицам, он чего её стон становился все сильнее, а на ягодицах появлялись красные следы. Её киска выпускала соки все обильнее, мои удары были грубыми, сильными, она кричала от удовольствия, и на полу уже была лужа её смазки…. — Солнышко, Доброе утро! — крича, будит меня Лиса, — ты всю подушку обслюнявила, сладкие сны снятся? — широко улыбаясь произнесла моя любимая. — Да, бывает — ответила я, почти без эмоций — «если бы ты знала, что не только сейчас подушка мокрая…» — вскользь подумала.Недолго думая,я повисла над Муни. — Ты чертовски красивая по утрам. — Она мило краснеет и улыбается. На ее правой щеке появляется та самая ямочка, и я, недолго думая, приближаюсь к ней и осторожно провожу языком по очаровательной впадинке. Было заметно, что она опешила, но отстраняться не собирается — скорее, наоборот, хочет прижаться ближе ко мне. И я долго не раздумываю, а резко сокращаю оставшееся расстояние между нами, начиная целовать ее. Нежно, трепетно и осторожно, будто боясь спугнуть или обидеть. Лиса обвивает мою шею, притягивая ещё ближе, углубляя поцелуй. Я прикусываю ее нижнюю губу, и она тихо стонет, когда мой язык проскальзывает к ней в рот. Я веду кончиком языка по ее небу, будто дразня. У меня буквально сносит крышу, когда она тонкими пальчиками пробегается за моим ухом, попутно заправляя прядь непослушных волос. Тело мгновенно покрывается мурашками, и я чувствую, как низ живота стягивает узел возбуждения. А ей, кажется, мало этого, и она поддевает край моей рубашки, безумно медленно проводя ладонью по моему животу. Я тихонько рычу и, не разрывая поцелуй, подхватываю ее под ягодицы и усаживаю на стол. — Ты действительно не против? — Я отстраняюсь и сразу понимаю, что ей хочется большего, по потемневшим глазам, раскрасневшемуся лицу и пухлым губам. Лиса тяжело дышит, ее небольшая грудь соблазнительно вздымается, и она быстро кивает, взглядом моля о большем. Я коварно улыбаюсь и расстегиваю ее пижамную блузку медленно, пуговка за пуговкой. Мой взгляд падает на тонкие ключицы девушки, и я припадаю губами к ним, обвожу языком и легонько кусаю. Она тихонько стонет в ответ на мои действия. Я полностью и наслаждаюсь открывшимся мне видом. Аккуратная грудь, скрытая кружевным лифом, так и манит, и я не собираюсь медлить, а освобождаю Лису от ненужного предмета. Я целую ее в губы и резко ныряю вниз, лаская ее упругую грудь, играя языком с темными горошинами сосков. Стоны становятся громче, и я сама все больше возбуждаюсь от этого. Девушка дышит ещё тяжелее, и на груди проступают мелкие капельки пота. Я довольно хмыкаю и пробираюсь пальчиками под короткие шортики Лисы. Она вздрагивает и шумно втягивает воздух, когда я кончиком пальца касаюсь клитора, начиная кружить у горячего бугорка. Она такая мокрая, и мне безумно хочется скользнуть в горячую тесноту, доставить ей удовольствие... Но нет, ещё рано. Другой рукой я продолжаю исследовать невинное девичье тело. Лиса громко стонет, извивается, ерзает, сжимает ладошками мои плечи, притягивает ближе. Ей хочется большего, смазанных касаний девушке мучительно не хватает. — Тише, малышка, — жарко шепчу ей на ушко, проводя губами по изгибу тонкой шеи. Она сглатывает и тихонько говорит: — Сделай это, — она с мольбой смотрит на меня. Я еле сдерживаюсь и спрашиваю: — Сделать что? — коварно улыбаюсь, надавив на клитор сильнее, но тут же соскакиваю, продолжая дразнить ее. — Возьми меня, — краснея, ещё тише просит она. Я делаю задумчивый вид и легко провожу руками по ее бёдрам, опускаясь на колени. Она сглатывает, не понимая, что я замышляю. Мягко, но требовательно я раздвигаю ее ноги шире и любуюсь ею снизу вверх. Она прикусывает нижнюю губу, когда я хитро облизываюсь и резко подаюсь вперёд, прижимаясь губами к горячей плоти; с нажимом провожу языком по клитору и наслаждаюсь ее уже совсем бесстыдными стонами, от которых я и без помощи кончу. Она перебирает мои растрепанные волосы одной рукой, другой прижимая голову ещё ближе. Я мягко вожу языком по чувствительному бугорку и резко подключаю пальцы, вводя их в узкое лоно и начиная медленно двигать ими. Она запрокидывает голову и извивается, сама насаживаясь на мои пальцы, подчиняясь языку, несущему наслаждение. Я ускоряю движения, чтобы довести ее до грани, а затем — резко остановиться под ее протестующее мычание. Я поднимаюсь с колен, чтобы поцеловать её в ушко и смутить: — Девочка моя, ты очень вкусная. — Она сверлит меня взглядом и вдруг подаётся вперёд, прижимаясь губами в страстном поцелуе, пробуя себя же на вкус, а пальчиками расстегивает мои брюки и пробирается к центру возбуждения. Она неуверенно начинает двигать пальцами во мне, а я медленно схожу с ума, проделывая то же самое с ней. Да она, черт возьми, просто идеальная! Я ускоряю движения пальцев, подключая большой, чтобы поглаживать чувствительную точку. Она всхлипывает, напрягается струной и сжимается, кончая с громким вскриком. Я целую ее в опухшие губы, проводя языком по ним. Она слабо улыбается, обнимая одной рукой меня за шею, а второй играясь с моим телом; скользит по горячему бугорку все время с разным нажимом и скоростью. Я задыхаюсь и сжимаюсь внутри, настигнутая оргазмом. Через пару минут, более-менее отдышавшись, мы лежим в обнимку на кровати и приходим в себя после случившегося. Она утыкается носом мне шею, спрятав лицо.