Она - дочь своего отца

      Оказавшись в мастерской Старка, Николь застыла на входе, с восхищением разглядывая все вокруг. В голове не укладывался тот факт, что она наконец сюда попала!       — Проходи, чего застыла? — с тихим смешком Старк обошел ее и уселся на крутящийся стул возле стола странной формы.       Отмерев, Николь обошла стол, за которым устроился Старк и заглянула в чертежи, что тот уже изучал. Было похоже на деталь какого-то костюма, но определенно, не брони Железного человека. Судя по чертежам, этот костюм был рассчитан на кого-то совершенно другой комплекции, да и материал, обозначение которого Николь заметила в углу листа, не был металлом. Скорее смесь какой-то странной синтетической ткани. Лишь когда ее взгляд упал на левую сторону чертежа, где отдельной группой было изображено какое-то устройство, вид сбоку в разрезе и сверху, Николь поняла, для кого этот костюм.       — Так это правда, ты действительно работаешь с Человеком-Пауком? — спросила она, внимательнее рассматривая чертеж. Божечки, да еë отец гениален!       — Скорее, — Старк на секунду задумался, — я что-то вроде его наставника. Парень молод, горяч и, что греха таить, невероятно наивен.       Взгляд Николь метнулся к отцу и вернулся к чертежам. Наивный, юный, но умный парень. Тупого и недалекого человека Старк бы рядом с собой не потерпел. Кого-то ей это напоминает. А ведь Питер говорил, что у него есть наставник. Неужели..?       Вчера, из-за всего произошедшего, Николь ни о чем не думала и не вспоминала, утро тоже выдалось не самым спокойным, но сейчас… Сейчас девушка вспомнила о том, из-за кого так переживала вчера, что даже рассекретила себя. Питер… как он там?       Пара минут и мозаика сложилась. Кусочки разрозненных знаний о Человеке-Пауке и о Питере Паркере сложились в единую картинку. Николь усмехнулась. Не думала, что этот парень способен скрывать такой секрет.       — Он ведь сейчас здесь? — неожиданно спросила она, уставившись на Старка, — в Башне?       — Что? — Старк поднял на нее глаза. — О ком ты?       — О Питере, — спокойно ответила Николь, — он ведь сейчас здесь? На медицинском этаже, да?       — Откуда ты…? — Старк в изумлении уставился на дочь. — Ты знаешь Питера?       — Да, — Николь вздохнула, — он и есть тот знакомый, у которого я была все эти дни.       — Вот, значит, как, — Старк помрачнел, — а ведь мальчишка ничего мне не сказал, - он начал закипать. — И в Башню он не пришел из-за тебя, а не из-за каких-то мифических заданий?       — Наверное, — неуверенно протянула Николь, на всякий случай отступая назад.       — Ну Питер, — зло протянул Старк, — пусть только поправится, его ждет очень серьезный разговор.       — Не надо, — попросила Николь, — не злись на него. Питер не знал, кто я. И что ты… ну… мой отец. Он вообще обо мне мало знает, мы познакомились несколько дней назад, когда я… — она запнулась.       — Когда ты сбежала, — закончил за нее Старк, — и как же так получилось, что ты жила у Питера?       — Это случайно вышло, — Николь нахмурилась, она очень не любила оправдываться, — мы познакомились на крыше его дома, разговорились, а потом он просто захотел мне помочь.       — Это похоже на Питера, — в задумчивости протянул Старк, а потом резко встрепенулся, — постой, на крыше? Что ты делала на крыше?!       — Спокойно, — видя, как мужчина поднимается Николь вскинула руки в примирительном жесте, — ничего такого. Мне просто нужно было на воздух, а ночью на улицах Куинса не совсем… эм… безопасно, — попыталась объяснить она, — вот я и подумала, что крыша лучшее решение.       — Лучшее решение — спать ночью дома! — рявкнул Старк, отчего Николь сжалась.       Заметив ее реакцию Старк заставил себя сесть на место и постарался успокоиться. Он не хотел, чтобы дочь его боялась, но почему-то постоянно ее пугал.       — Прости, — извинился он, — мне сложно сдерживаться, когда я думаю, какой опасности ты себя постоянно подвергаешь.       — Я понимаю, — еле слышно прошептала Николь, — просто… Я не люблю, когда кричат.       — На тебя часто повышали голос? — Старк внимательно наблюдал за девушкой.       — Да, дядя не умел разговаривать спокойно, в основном, он кричал, — нехотя ответила Николь.       — Расскажи мне о своей жизни, — вдруг неожиданно попросил Старк.       — Ты уверен, что хочешь это знать? — с сомнением покосилась на него Николь, напряженно крутя в руках мелкую железяку.       — Да, — твердо ответил Старк, сверля еë взглядом, — я хочу знать, как ты жила, Николь. Ты моя дочь, а я совершенно тебя не знаю!       Николь несколько минут пристально рассматривала мужчину. Казалось, ему действительно это было важно...       — Ладно, — наконец сдалась она, — что тебя интересует?       — Все, — без раздумий ответил Старк.       — Прям совсем все? — Николь заколебалась. — С чего же мне начать?       — Давай с самого начала, — Тони развернулся на стуле, опершись на его спинку и свесил руки.       — А ты помнишь мою мать? — вдруг спросила Николь.       — Я не стану тебе врать, — прямо посмотрел на нее мужчина, — нет. В то время у меня было много женщин, и я редко запоминал кого-то из них.       — Поняяяятно, — протянула девушка, напряженно усмехаясь. — Это было ожидаемо.       Девушка осмотрелась, рассказ предстоял долгий, и делать это стоя не хотелось. У одной из стен она заметила диван, вполне удобный с виду. К нему Николь и направилась. Разувшись, она села, скрестив ноги. Старк тут же подъехал к ней и устроился напротив.       — Твоя мать, — начал он, — как ее звали?       — Кристин Стентон. Она была, — девушка замялась, — весьма своеобразной. Я ее не помню, только то, что рассказывала бабушка. Она привезла меня к своей матери, моей бабушке, когда мне было две недели и оставила. Просто исчезла однажды ночью, оставив записку, чтобы бабушка обо мне позаботилась.       Старк аккуратно сжал руку Николь, поддерживая.       — Не самое радостное начало жизни, правда? — усмехнулась девушка. — Меня не хотел ни ты, ни моя мать, но я есть.       — Не говори так, — нахмурился мужчина, — да, я был молод и не думал тогда о детях, но если бы знал, что ты есть…       — То что? — Николь посмотрела на него так, что сердце сжалось.       — Я не знаю, смог бы я быть тебе хорошим отцом, но могу сказать точно, я бы не оставил тебя одну, — уверенно ответил он.       — Принято, — она горько улыбнулась, — знаешь, у меня ведь даже имени не было, пока я была с матерью.       — Все две недели?       — Угу, — она кивнула, — имя мне дала бабушка, когда оформляла документы опеки.       — Почему именно «Николь»? — поинтересовался Старк.       — Не знаю точно, но бабушка говорила, что Николь означает «Победа», а Ева — «Жизнь».       — Ева? — удивленно поднял брови Старк.       — Ну да, мое второе имя, — пожала плечами девушка.       — Победительница жизни, — протянул Старк, взъерошив рукой себе волосы, — символично.       — Наверное, — улыбнулась Николь, — я никогда об этом не задумывалась. Читала когда-то, что у разных народов эти имена интерпретируют по-разному, но бабушка настаивала на этом варианте. Кстати, — вдруг вспомнила она, — Питер же не знает моего имени!       — Это как? — озадачился Старк. — Ты прожила у него четыре дня и не сказала, как тебя зовут?       — Нет, я назвала ему имя, — девушка смутилась, — второе имя.       — Понятно, -усмехнулся мужчина, — шифровалась.       — Ну вроде того, — Николь неуверенно улыбнулась.       — Ладно, проехали, — отмахнулся Старк, — рассказывай дальше.       — Так вот. В две недели я оказалась у бабушки. Она меня оставила, дала мне имя и она, — глаза Николь защипало, вспоминать о Фионе все еще было тяжело, — она была замечательная, — тихо проговорила девушка, — бабушка действительно заботилась обо мне. У меня было все, что нужно. Я помню свою комнату, такое розовое безобразие, которое я очень быстро превратила в прибежище монстра, — Николь тихо рассмеялась.       — Зачем? — Старк с интересом рассматривал дочь.       — Я терпеть не могу розовый, — призналась Николь, — с детства не переношу всю эту конфетную историю. Но бабушка так хотела видеть меня настоящей девочкой, что я иногда ей подыгрывала. Я даже на танцы ходила какое-то время, пока меня оттуда не выгнали.       — За что?       — Мне быстро стало скучно, — усмехнулась девушка, — и я решила, что могу поставить танец лучше хореографа.       — И как? — Старк улыбался, слушая дочь.       — И поставила, — Николь вдруг улыбнулась какой-то легкой и озорной улыбкой, — правда зрителям почему-то он пришелся не по вкусу. Ну я же не виновата, что бальные танцы не мое. Я танцевала прекрасно, по словам бабушки, но уличные танцы, так выразилась хореограф, оскорбляет высокие чувства зрителей.       — Уличные танцы? Ты серьезно? — расхохотался Старк. — Это что-то вроде хип-хопа и фристайла?       — Да, — улыбнулась Николь. — С танцев меня выгнали, но бабушка это как-то пережила и позволила мне выбирать занятия самостоятельно.       — И чем же предпочитает заниматься моя дочь? — неожиданно ласково поинтересовался мужчина. Девушка сглотнула.       — Да всем понемножку, — растерялась Николь, — но в то время я ходила на акробатику и гитару.       — Ты играешь? — вскинул брови Старк.       — Играла когда-то, но давно не брала инструмент в руки, — с грустью ответила девушка, вспомнив про оставленную у предыдущих опекунов гитару.       — Я не видел гитару у тебя в комнате, — поднял бровь Старк.       — Она осталась у… — Николь задумалась, — не помню, как звали эту семью, куда меня засунули пока ждали от тебя ответа.       — Если хочешь, мы купим тебе новую, — предложил Старк.       — Я подумаю, — Николь улыбнулась. Перспектива получить новый инструмент, несомненно, радовала.       — И что же было дальше? — Старк постарался вернуть разговор в первоначальное русло.       — А дальше была школа, — Николь задумалась, — мне было пять, когда бабушка решила, что мне пора в школу. Она сказала, что просто не знает, чему еще может научить меня самостоятельно. И мы подали документы. И меня приняли. Ты не думай, школы была замечательная, бабушка никогда не экономила на моем образовании.       — Тогда как ты оказалась в этой кошмарной школе? — нахмурился мужчина.       — Это все Шон, мой дядя, — ответила Николь, — когда бабушки не стало, — она замолчала, горло перехватило и воздуха стало не хватать.       — Тише, — Старк пересел к ней на диван и обнял, — дыши, просто дыши. Давай вместе, — он заглянул ей в лицо, — вдох-выдох, вот так, потихоньку, — заметив, что Николь начала дышать ровнее, он сказал, — умница. Если ты сейчас не можешь, мы продолжим позже.       — Нет, — с трудом ответила Николь, — все нормально. Просто… это трудно, вспоминать ее всегда трудно. Наверное потому, что это было самое счастливое время в моей жизни, — девушка не смотрела на отца, вперив стеклянный взгляд в стену напротив, — она была такая… я не знаю даже, добрая и она меня любила. Я точно знаю, что любила. Ее не стало, когда мне было семь, — тихо проговорила девушка.       — Что произошло? — спросил Старк.       — Врачи сказали, инфаркт, — Николь по-прежнему смотрела вникуда, — просто сердце не выдержало. Я так перед ней виновата, — вдруг всхлипнула она, — она постоянно за меня переживала, а я… я так часто ее подводила.       — Николь, — Старк с силой развернул ее к себе и заставил сфокусировать на себе взгляд, — ты ни в чем не виновата, поняла? Уверен, она бы сказала тебе тоже самое. Ты была ребенком, все дети заставляют родителей волноваться.       — Наверное, но я все равно не могу многого себе простить, — ответила Николь, — в общем, ее не стало. И тогда появился Шон.       — Он брат твоей мамы? — спросил Старк.       — Двоюродный, на самом деле, — ответила Николь, — бабушка рассказывала, что у нее был брат, они были двойняшками. Его звали Лайнел. Но он очень рано погиб, какой-то несчастный случай, бабушка не хотела об этом разговаривать. У него остался маленький ребенок, его сын — Шон.       — А как же мать Шона? — Старк недоумевал.       — Не знаю, — Николь нахмурилась, силясь вспомнить хоть что-то, — как-то раз бабушка обмолвилась, что это была трагедия. Я пыталась ее расспросить, но она только сказала, что Лайнел разбился на машине, когда ехал с похорон Ванессы. Я гораздо позже узнала, что так звали мать дяди Шона, но что с ней случилось мне никто так и не рассказал.       — Ясно, — коротко бросил Старк, — и Шона забрала твоя бабушка?       — Да, — Николь кивнула, — к тому моменту у нее уже была дочь, моя мама. У них с Шоном небольшая разница в возрасте, всего несколько месяцев. Бабушка его усыновила и растила как своего сына. И когда не стало бабушки, он оформил надо мной опеку. Я думала, что нужна ему, — прошептала девушка.       — Это было не так? — Старк сжал кулаки, — он обижал тебя?       — Это неважно, — Николь не хотела обсуждать это, — просто я была в его жизни лишней. Заботиться о малолетней девчонке ему не хотелось, и он просто предоставил меня самой себе. Все, лишь бы я не мешала ему.       — Тогда зачем он тебя забрал? — Старк нахмурился. Ему не понравилось, как Николь сжалась и постаралась уйти от ответа, когда он спросил о дяде.       — Тут все просто — деньги, — Николь усмехнулась, — оказывается, у бабушки всегда были деньги. Нет, — она поспешила успокоить мужчину, видя, как он хмурится, — бабушка не обделяла меня. У меня было все, что я хотела. Да, меня не баловали, но у меня было все, что необходимо. Мы жили в красивом доме, у меня была своя комната и много игрушек. Правда они не сильно меня интересовали, но они были. Просто бабушка никогда не распространялась, что богата. Не так, как ты, конечно, — подколола она Старка, — куда уж ей, но достаточно, чтобы обеспечить себя и меня. Вот только… по завещанию, я была ее наследницей, а доступ к деньгам получал мой опекун, если на момент ее смерти я была несовершеннолетней.       — И деньги получил Шон, — понятливо кивнул Старк.       — Да, — подтвердила Николь, — поначалу все было не так плохо. Да, я скучала по бабушке, но кроме этого в моей жизни все осталось, как было при ней. Тот же дом, та же школа. А потом Шон стал играть. Он хотел влиться в общество богачей. Постоянно пропадал на каких-то тусовках, стал много пить. Он начал тратить деньги направо и налево. И они, ожидаемо, постепенно закончились. Однажды он просто поставил меня перед фактом, что мы переезжаем, а дом продаем, потому что нам не по карману его содержать.       — И сколько раз вы так переезжали? — уточнил Старк.       — Раз девять или десять, — Николь снова пожала плечами, — я давно перестала считать. Дядя стал пить, денег не было. На меня ему было наплевать, только бы не мешалась под ногами.       — Боже, как же ты жила? — шокировано уставился на нее мужчина.       — Да нормально я жила, — отмахнулась Николь. — Иногда ходила в школу, работала. На еду хватало. Да и не в обносках хожу, как видишь.       — Работала? — зацепился за слова Старк. — И кем же, позволь узнать?       — Ну, — девушка неуверенно посмотрела на отца. Рассказывать ему о том, чем занималась, не хотелось. Она вообще не планировала посвящать его в это, но расслабилась и проговорилась.       — Ну же, Николь! — нетерпеливо позвал Старк. — Рассказывай все, раз начала.       — Я писала программы, — еле слышно проговорила девушка, опустив голову.       — Что ты делала? — ошарашенно переспросил Старк.       — Писала простенькие программы на заказ, — Николь подняла глаза и твердо посмотрела на мужчину. — Зарабатывала, как могла.       — Сколько тебе было, когда ты начала этим заниматься? — это признание выбило его из колеи.       — Лет одиннадцать, наверное, или двенадцать, — абсолютно спокойно ответила Николь.       — Сколько?! — воскликнул Старк.       — Что тебя так удивляет? — девушка сделала вид, будто не понимает, что в таком возрасте не должна была такого уметь.       — Да все! — не мог успокоиться мужчина, — одиннадцать лет, — шокировано пробормотал он.       — Ты сам-то во сколько начал? — ехидно уточнила Николь.       — Это другое, — он нахмурился.       — Да тоже самое, — отмахнулась девушка, — просто у меня мотивация была посильнее.       — Я бы убил его, твоего дядю, — вдруг выдал Старк, — будь он еще жив.       — За что? — недоуменно захлопала глазами Николь.       — За то, что, по сути, бросил тебя разбираться со взрослыми проблемами, которые должен был решать он! — рявкнул Старк, подскакивая.       — Как получилось, так получилось, — философски ответила Николь, — зато я никогда не пропаду, с такими навыками.       — Это уж точно, — проворчал Старк, — теперь-то я понимаю, почему ты так легко влезла в протоколы Джарвиса. Похоже, мне еще повезло, что ты не снесла всю систему.       — Ну я же не какой-то садист, — возмутилась Николь, — Джарвис-то в чем виноват?       — Вот почаще об этом вспоминай, — Старк расхаживал туда-сюда мимо Николь, — что случилось потом?       — Мы так и жили до последнего времени, — осторожно продолжила девушка, — Шон сам по себе, я сама по себе. Нечасто пересекались дома, когда он был трезв. Я, по большей части, дома бывала только ночью, и то не всегда.       — И где же тебя носило?! — Старк остановился прямо напротив девушки.       — Чаще всего я сидела в каком-нибудь кафе, — не стала скрывать Николь, — работала.       — Почему не в школе? — поинтересовался Старк.       — Ты же сам сказал, эта школа — отстой, — непринужденно пожала плечами она.       — Что потом? — не стал заострять внимания на этом мужчина.       — А потом дядю убили. Детектив сказал, он кому-то задолжал. Меня увезли в эту странную семью, а потом… — Николь задумалась, как бы помягче сказать то, что крутилось в голове.       — Потом появился я, — Старк усмехнулся, — и ты сбежала.       — Ну как-то так, — Николь закусила губу.       — Почему? — мужчина снова сел напротив.       — Почему что? — уточнила Николь.       — Почему ты от меня сбежала? — Старк посмотрел ей в глаза.       — Я испугалась, — неожиданно даже для себя призналась Николь.       — Чего именно? — Старк хмурился. Меньше всего он хотел, чтобы девочка его боялась или избегала.       — Всего сразу, наверное, — призналась она, — очередных перемен в моей жизни. Мне сложно представить, что кто-то будет указывать мне, как жить.       Старк молча ее рассматривал. Сейчас, узнав от самой Николь о ее жизни, а не из строчек досье, он начинал понимать, что ей двигало. И почему она часто поступает так нелогично, с его точки зрения. Ее так часто предавали и бросали, так часто ей делали больно, что девочка просто закрылась ото всех эмоций вообще. Она как будто запретила себе радоваться, боясь, что когда повода для счастья не станет, ей будет еще больнее.       Это будет трудно, очень трудно. Убедить ребенка, которому недодали любви и заботы в том, что она кому-то на этом свете нужна, будет очень непросто. И то, что она решилась ему довериться, раз сама рассказала о многом из своей жизни, уже большое достижение. Эта девочка так отчаянно прячется ото всех в своем, с трудом отстроенном мирке, что ему придется очень постараться, в попытке завоевать ее доверие.       Старк внезапно осознал, что он действительно этого хочет, быть для нее настоящим отцом! Что он хочет защищать ее, окружить ее такой заботой, чтобы эта девочка, наконец, поверила, она не одна.       Как хорошо, что в его жизни есть Пеппер. Эта женщина может подарить этому ребенку столько ласки и нежности, чтобы Николь перестала бояться и приняла тот факт, что у нее есть родители и они ее не бросят.       — Тони, — вырвал его из мыслей настороженный голосок дочери.       — Что, малышка? — кажется, он уже машинально так называет Николь.       — О чем ты думаешь с таким лицом, будто готов хоть сейчас идти убивать? — спросила девушка, на всякий случай отодвигаясь подальше.       — О том, что мне хочется придушить всех, кто делал тебе больно, — неожиданно выдал правду Старк и только потом понял, что именно сказал.       — Однако, — протянула Николь, — не думала, что ты такой впечатлительный.       — Не привыкай к этому, — Старк постарался сделать вид, что ничего не было, — это минутная слабость.       — Ну да, ну да, — усмехнулась Николь.       Их идиллию нарушила Пеппер. Женщина вошла в мастерскую и с возмущением уставилась на Старка.       — Что? — спросил тот, на всякий случай отъезжая к противоположной стене.       — Ты вообще видел, сколько сейчас времени?! У Николь в день должно быть не менее пяти приемов пищи, по предписанию врача. Уже почти двенадцать!       — Сколько?! — возмутилась девушка. — Да я же лопну, если буду столько есть!       — Не лопнешь, — отмахнулась Пеппер, — доктор рекомендовал питаться часто, но небольшими порциями. Так что марш наверх!       — Тони, — просительно простонала Николь.       — Э, нет, — открестился Старк, — спорить с Пеп бесполезно, поверь мне. Она даже мертвого поднимет, если ей будет нужно.       — Ну спасибо, — проворчала мисс Поттс.       — Но это же правда, — пожал плечами Старк, хитро улыбнувшись. На это женщина лишь вздохнула.       — Чем вы тут занимались, что забыли о времени? — поинтересовалась она.       — Мы разговаривали, — ответил за Николь Тони.       — Да? — Пеппер удивленно на него посмотрела, — и о чем же?       — О моей жизни, — подала вдруг голос девушка.       — Неужели? — Пеппер повернулась к ней. — Это что-то секретное?       Николь покачала головой и улыбнулась. Пеппер улыбнулась в ответ.       — Надеюсь, вы мне все расскажете.       — Ну… — Николь замялась.       — Если ты не готова, то не надо, — казалось, Пеппер читает по глазам.       — Да нет, не в этом дело, — Николь не знала, как объяснить.       — Не хочется все вспоминать еще раз? — догадливо подсказала женщина.       — Да, — Николь кивнула.       — А если, — Пеппер задумалась, — ты не будешь против, если все, что вы тут обсуждали, мне расскажет Тони?       — Нет, — Николь облегченно улыбнулась.       — Тогда бегом наверх, тебя ждет легкий перекус, — преувеличенно сурово сказала Пеппер, — а мы с твоим отцом поговорим.       — Ладно, — проходя мимо Пеппер к выходу, Николь вдруг затормозила и быстро обняв женщину, убежала наверх.       — И что это было? — удивленно спросила у Старка Пеппер.       — Лед тронулся, — улыбнулся ей тот, подходя и обнимая свою невесту.       — Расскажи мне все, — попросила она.       — Обязательно, — прошептал ей в губы Старк.       И пока взрослые целовались, а потом обсуждали все, что рассказала о себе Николь, сама девушка пыталась съесть хотя бы часть того, что оставила для нее Пеппер. И если фруктовый салат еще пришелся Николь по вкусу, то странный суп-пюре, непонятного зеленого цвета, не вызвал восторга. Вздыхая, Николь допивала вторую чашку кофе, когда Пеппер и Тони поднялись из мастерской.