Она - дочь своего отца

      Жизнь Николь Стентон никогда не была простой.Девушка давно поняла, что надеяться в этом мире ей не на кого. Ее мать, Кристин, оставила ее совсем крошкой в доме бабушки, а затем просто исчезла на несколько лет. Новости о ней появились нескоро и совсем не радостные.       Просто однажды, проснувшись утром, маленькая Николь застала бабушку в слезах. Спустя много лет девочка поняла, что в то утро бабушка оплакивала свою погибшую дочь. Оказалось, что Кристин убил один из ее дружков в пьяном угаре.       Пожалуй, то время, что Николь жила с бабушкой было самым счастливым в ее жизни. Бабушка была единственным человеком, который ее действительно любил и заботился о ней. Но бабушки не стало, когда Николь было семь и с тех пор девочка резко повзрослела.       Опеку над Николь оформил дядя, родной брат ее матери, и девочка наивно полагала, что он будет заботится о ней так же, как бабушка, но она очень сильно ошибалась. Девушка быстро поняла, что абсолютно не нужна дяде Шону. Все что тому было нужно, это деньги.       Оказалось, что ее бабушка была далеко не бедной женщиной, но Николь была слишком мала, чтобы задумываться об этом. Да, она никогда не нуждалась, но и не была избалована. Они с бабушкой жили в трехкомнатной квартире, но назвать ее роскошной было нельзя. После смерти бабушки выяснилось, что все, что она имела, оставила единственной внучке, видимо в надежде, что она вырастет лучшим человеком, чем ее дети.       Опека над Николь позволила Шону получить доступ к этим деньгам. И он-то жил на широкую ногу. Дорогой дом, крутая машина, навороченная техника. Все это резко появилось у дяди, а она просто была приложением к богатству. Но Шон не любил работать и не хотел этого делать, а деньги имеют свойство заканчиваться...       Через пару лет так и случилось: дом пришлось продать и переселиться в новое, более скромное место. Так, раз за разом они переезжали в дома все хуже и хуже, пока не оказались там, где жили сейчас, в скромном домике, едва ли не на окраине Нью-Йорка.       Здесь было два этажа, да, но всего три небольших комнаты, включая гостиную. Школы так же менялись одна за другой. После восьмой Николь перестала считать и старалась не привязываться к людям.       Школы были отдельной проблемой. Та самая первая школа, куда Николь пошла, когда еще была жива бабушка, была одной из лучших в городе. Николь была не по годам умна и уже в пять лет знала то, чего многие не могли освоить и к четвертому классу.       Бабушка не жалела денег на ее образование, она утверждала, что в жизни может случиться что угодно, но то, что ты имеешь в голове, будет с тобой всегда. И Николь училась, ей это нравилось и это у нее получалось просто замечательно. Перепрыгивая классы, к семи годам Николь оказалась в пятом. Она без преувеличения, была гением!       Вот только дяде было на это наплевать, он просто запихнул ее в школу попроще, чтобы не тратить деньги на престижную школу. Николь еще пыталась учиться, старалась и думала, что все будет хорошо... Но не сложилось.       Чем хуже становились школы, тем меньше девочка старалась. К тому моменту, как она оказалась в нынешней школе, Николь сравнялась со своим возрастом и просто забила на школу. Знания она получала иначе - девушка училась сама и выборочно. В школе учителям было откровенно наплевать, появляется она там каждый день, раз в неделю или даже раз в месяц.       Были обязательные дни, когда писали контрольные, сдавали экзамены и защищали проекты. В эти дни Николь приходила в школу, сдавала все необходимое на уровне «главное не вылететь» и исчезала на неопределенный срок. Дяде было плевать. Главное, что не трогали его.       Они как-то так и жили - Николь не мозолила ему глаза лишний раз, а дядя не трогал ее. Шону было откровенно наплевать, где девочка проводит дни или даже ночи и это абсолютно устраивало Николь.       В третьей или четвертой по счету школе девочку стали задирать. Ее дразнили, потому что она была сиротой, над ней откровенно издевались. Николь терпела, плача по ночам в подушку и не понимала, как люди могут быть такими жестокими.       Но когда ее стали бить, девочка решила, что должна уметь защищаться. И заставила дядю подписать согласие на занятия тхэквондо. Николь стала ходить на занятия и отрабатывать все упражнения, что показывал тренер с присущей ей страстью. До этого момента у нее была работа для ума, прибавилась работа для тела. Это изменило Николь раз и навсегда.       Из улыбчивой наивной девочки, в десять лет она превратилась в тихую, сдержанную, серьезную. Издевательства она пресекла уже через две недели, после начала занятий, навсегда отбив охоту к ней цепляться. Она могла за себя постоять и физически, и на словах. Ее острый язычок часто мешал ей жить, сарказм и ирония стали вечными спутниками, а друзьями девочки стали книги и компьютер.       Ооо, к этому чуду техники у нее была особая страсть. Николь обожала все, что было связано с техникой, она могла часами ковыряться в каком-нибудь приборе, изучая его. К своим шестнадцати годам она могла больше, чем опытные механики.       Но особой ее страстью было программирование. Она растворялась в этом. Там, во всемирной паутине, была ее жизнь. Никто не знал, чем она занимается, но девочка была в этом ассом. Она создавала программы, которые мог понять не каждый выпускник колледжа. Это стало ее жизнью.       Оттуда она получала неплохой доход. Незаконно конечно. Кто бы позволил ребенку что-то продавать? Но Николь это мало заботило. Ей нужно было жить. Николь стремилась к восемнадцати годам накопить достаточно, чтобы свалить от дяди в университет, желательно в МТИ.       В тот злополучный день, когда жизнь Николь в очередной раз перевернулась, все шло своим чередом. Николь проснулась, собралась и, закинув на спину рюкзак с ноутбуком, отправилась в любимое место в городе - маленькое кафе, о котором мало кто знал.       Она нашла его случайно года три назад и с тех пор стала завсегдатаем. Там варили потрясающий кофе и пекли булочки с корицей, от которых сносило крышу. Персонал уже не обращал внимания на молчаливую девушку, что появлялась ранним утром и уходила поздно вечером. Именно там Николь создавала свои программы. Иногда она приходила туда просто отдохнуть или почитать.       Вот и сегодня она оказалась на пороге кафе в 8 утра, и, заказав свой любимый кофе и булочку, села за «ее» стол, в самом углу, где никто не мешал, но было видно все кафе. Так до вечера и просидела. Когда она подняла глаза от экрана, на улице уже было темно.       — Что-то я засиделась, — девушка потянулась, разминая затекшие мышцы. Встав, она сложила в рюкзак ноутбук, блокнот и ручку.       Девушка заказала с собой еще кофе и пару любимых булочек и неспешно пошла домой.       Подходя к дому Николь заметила странное - возле дома стояла полицейская машина, а дверь была открыта. На подходе к дому ее остановил полицейский:       — Извините, мисс, но сюда нельзя, — на его лице было будничное настроение. Видимо, ему уже не впервой.       — Но я тут живу! — возразила Николь.       На нее посмотрели с жалостью и попросили позвать детектива. Девушка передернула плечами. Жалость она ненавидела. Через пять минут к ним подошел немолодой мужчина, с усталым лицом.       — Могу я узнать кто вы? — безразличным тоном спросил он.       — Меня зовут Николь Стентон, я живу в этом доме.       — Кем вам приходится Шон Стентон? — продолжил «допрос» детектив.       — Дядей, — нахмурившись, ответила девушка. Ей категорически не нравилось то, к чему все это вело, — а что здесь случилось?       — Мне жаль, мисс Стентон, но вашего дяди больше нет, — тем же будничным тоном сообщил детектив. В глазах у Николь потемнело, но она смогла взять себя в руки и осталась стоять, смотря в одну точку. Там, за спиной детектива, двое выносили тело, накрытое простыней.       — Что с ним случилось? — с хрипотцой спросила девушка.       — Мы разбираемся с этим, но похоже, что ваш дядя задолжал не самым хорошим людям приличную сумму денег, а отдать не смог, — крутя в руках карандаш, сообщил мужчина, — вы знаете что-нибудь об этом? — на нее посмотрели внимательней.       — Нет, сэр, простите, мы мало общались с дядей, — на автомате ответила девушка, все еще слегка пришибленная ситуацией.       — Сколько вам лет, мисс Стентон? — спросил детектив, цепким взглядом осматривая девушку.       — Шестнадцать...       — У вас есть родственники, что могут о вас позаботиться?       — Нет, — ровно ответила Николь. Это она уже приняла. Детектив грустно вздохнул и сделал кому-то знак подойти.       — Нам нужен кто-то из социальной службы, — приказал он. Эти слова вывели Николь из ступора.       — Социальная служба? — девушка нахмурившись посмотрела на мужчину. Тот потер глаза и вздохнул.       — Да, мисс, вы несовершеннолетняя и не можете жить одна, тем более на месте преступления, — заученным текстом объяснил детектив. Заторможено кивнув, Николь только спросила:       — А могу я как-то попасть в свою комнату? Я не буду ничего трогать в доме, только возьму некоторые свои вещи.       — Думаю, это можно устроить, пройдемте, — детектив махнул рукой в сторону дома.       Так они и шли, детектив впереди, девушка за ним. Проходя мимо гостиной, Николь заметила лужу крови на полу и тут же отвела глаза. Жалость кольнула еë глубоко внутри. Как бы она не относилась к дяде, но смерти ему не желала.              Детектив проводил ее на второй этаж и все то время, что девушка собирала в большой рюкзак свои вещи, простоял, опираясь на косяк.       Попав в комнату, Николь быстро осмотрелась. У нее никогда не было много вещей, и сейчас это радовало. Девушка вытащила из шкафа свой самый большой рюкзак, в него отправились пара джинсов, несколько футболок, две толстовки, еще одну Николь надела на себя, а поверх накинула кожаную куртку. К вещам добавились кроссовки, вторая пара была на ней. Одежду она собрала быстро, а вот над остальными вещами зависла. Всю ее технику в рюкзак не запихнешь, тем более при детективе.       Девушка посмотрела на мужчину и тихо попросила:       — Простите, сэр, могу я побыть одна буквально десять минут? — мужчина нахмурился, потом осмотрел девушку с головы до ног и все-таки кивнул.       — Только недолго, — похоже, он решил, что девушке надо поплакать. Но так было даже лучше, меньше вопросов.       Было понятно, что в один рюкзак все не запихнуть, поэтому во второй рюкзак, где уже был ноутбук, добавились еще несколько интересных вещиц. Кое-что из ее разработок, о которых миру пока было рано знать.       Из ящика стола туда так же отправились четыре телефона, целая куча флэшек, внешний диск и повербанк. Чертежи, что остались на столе с прошлой ночи, Николь осторожно сложила и тоже запихнула в рюкзак. Потом она аккуратно положила поверх одежды единственную оставшуюся фотографию с бабушкой. Повесила на шею наушники и в последний момент все-таки взяла футляр с гитарой.       Девушка окинула взглядом комнату. Кажется, все, больше брать нечего. Все, что будет нужно она купит позже. А сейчас очередной переезд, снова разбираться с проблемами, но к этому Николь уже привыкла.       Детектив с удивлением наблюдал за спускающейся девушкой, он не заметил никаких признаков истерики или того, что она вообще плакала. Девушка была спокойна и собрана. Она о чем-то глубоко задумалась и повернулась к нему только когда он позвал ее в третий раз. Беспрекословно пошла за ним к выходу из дома, а потом и к машине социального работника, что уже успел прибыть.       Им оказалась Элисон Портер, с этой женщиной детектив Вернер уже встречался, она была хорошим человеком и искренне стремилась помочь детям, которым не повезло стать сиротами.       — Здравствуй, Элисон, — поздоровался Вернер, — это мисс Николь Стентон. Оставляю ее на твое попечение, вот бумаги.       — Уолтер, — кивнула в знак приветствия Элисон, забирая из рук детектива заполненные бумаги, — не волнуйся, сделаю все, что в моих силах.       Они еще раз кивнули друг другу и детектив ушел. Элисон посмотрела на девушку.       — Здравствуй, милая, меня зовут Элисон Портер, я позабочусь о тебе, — Николь лишь кивнула. Настаивать на разговоре прямо сейчас Элисон не стала, она знала, как тяжело этим детям в такой ситуации.       — Садись в машину, вещи можешь положить на заднее сиденье, — Николь подчинилась. Что-либо делать прямо сейчас она не собиралась, ей нужно было время, чтобы все обдумать. Элисон села на водительское сиденье и машина тронулась с места.       — Сейчас мне придется отвести тебя к нам в офис, фостерную семью для тебя мы сейчас ищем, — Элисон посмотрела на девушку, но по ее лицу ничего нельзя было понять. Списав это на шок, женщина продолжила, — как только мы найдем кого-то, кто готов будет позаботиться о тебе, отвезем тебя к ним.       — И как надолго? — вдруг подала голос Николь.       — Тут все зависит от того, было ли у твоего дяди завещание, возможно найдутся люди, твои знакомые или друзья, кто захочет забрать тебя.       — Это вряд ли, — сухо ответила девушка.       — Тогда, боюсь, тебе придется прожить с фостерной семьей до восемнадцати лет, — Николь все это знала и так, но решила убедиться, — а твои родители? — неожиданно спросила ее Элисон, — где они?       — Уверена, что все написано в тех бумагах, что вам передал детектив, — отрезала Николь.       — Я тоже так думаю, но сейчас я веду машину и не могу прочитать, — мягко ответила женщина. — Может быть ты сама мне расскажешь? — Николь пожала плечами, почему бы и нет, скрывать ей нечего.       — Мать погибла, уже давно, лет тринадцать назад, отца не знаю, — коротко сказала она.       — Мы попробуем его найти, — Элисон бросила на девушку еще один внимательный взгляд. Никаких эмоций, — возможно, он захочет взять тебя.       — Как вещь…       — Что? — Элисон взволновано повернула голову, хорошо, что сейчас они стояли на светофоре. — Не надо так думать.       — Это так и есть, — Николь была спокойна, — вы будете кидать меня туда-сюда пока мне не исполнится восемнадцать, не думая, а надо ли мне это.       — Мы просто хотим помочь, — возмутилась женщина.       — Я сама в состоянии себе помочь, мисс Портер, мне не шесть, а шестнадцать.       — Да, но по закону, ты все еще ребенок. Послушай, любому нужен человек, который может о нем позаботиться.       — Не мне.       — Ты не права, Николь, — девушка ничего не стала отвечать, не видела смысла переубеждать эту женщину.       В полном молчании они добрались до места.       ...И потянулись часы ожидания. Николь разместили в какой-то комнате, похоже, это была зона отдыха для работников, и просто ушли. Несколько раз к ней правда подходила одна женщина, психолог, как поняла Николь, и пыталась с ней поговорить, но девушка лишь молчала.       Ей такие помощники были ни к чему. Похоже, эти люди искренне не понимали ее поведения, ведь ребенок только что потерял последнего родственника. От нее ждали слез, истерики, криков, а она лишь поудобнее устроилась на диване и попыталась поспать, кто знает, когда удастся в следующий раз. Уже ближе к утру ее разбудила Элисон:       — Николь, мы нашли тебе семью.       — Да вы оптимист, мисс Портер, — безэмоционально заметила Николь.       — Они сейчас здесь и готовы с тобой познакомиться.       — Валяйте, — девушка зевнула и потянулась.       Встреча не удалась. Это было понятно всем и сразу. Потенциальные опекуны не понравились Николь, а она им, но те все-таки согласились взять девушку на время, пока не будет точно определено, есть у нее кто-то живой из родни или нет, а потом ей стоит найти другую семью. Девушка была почти тронута этим жестом. Почти.       Элисон что-то быстро говорила Николь, но той было наплевать. Захватив свои вещи, Николь отправилась в свой временный дом.       Ей выделили маленькую комнатку, с двухъярусной кроватью, на нижнем этаже которой спала девочка лет двенадцати. Не говоря ни слова, Николь забросила свои вещи наверх и отправилась досыпать.       Разбудил ее голос Саманты - «матери» семейства, — Николь, вставай, с тобой хочет поговорить детектив Вернер и мисс Портер.       Девушка нехотя открыла глаза, слезла с кровати и прямо босиком пошлепала за Самантой. Внизу ее встретили уже знакомые ей ночные «помощники». Девушка только кивнула им.       Уже не обращая внимания на странности девушки, разговор начал детектив:       — Видишь ли в чем дело, Николь, мы обыскали дом и нашли очень странный документ. Завещание Фионы Стентон, как я понял, она приходилась тебе бабушкой, — мужчина потер бороду и смерил Николь испытующим взглядом, а после продолжил, — так вот, согласно этому документу, ты получаешь все ее имущество и средства, но если на момент ее смерти тебе нет восемнадцати, то всем распоряжается твой опекун.       — Я это знаю, — прервала его девушка, — вы разбудили меня ради этого?       — Не совсем. Также там была информация о твоих родителях. Миссис Стентон просила, чтобы в случае, если из взрослых членов семьи никого не останется, связались с твоим отцом. В отдельном конверте лежал тест на отцовство. Мы не уверены, что он подлинный, хоть и очень похож, но обязаны сообщить этому человеку о том, что у него, возможно, имеется дочь.       — Вы ведь уже это сделали, не так ли? — поджав губы, спросила девушка.       — Да, — вмешалась Элисон, — нам удалось связаться с ним сегодня утром, вернее, с его помощницей. Они попросили о повторном тесте в том месте, что выберут сами.       — Без проблем, — пожала плечами девушка.       — Ты готова поехать с нами? — как-то слишком напряженно спросила Элисон.       — Да, — без раздумий ответила Николь, — мне только нужно забрать вещи.       — О, не стоит, их ты сможешь забрать позднее, — отрезала женщина. Кажется, она волновалась. Смерив еë изучающим взглядом, Николь кивнула.       — Хорошо, схожу обуюсь.       Поднявшись в комнату Николь накинула куртку, обула кроссовки и взяла с собой рюкзак с техникой, предварительно переложив в него фотографию. В случае чего, вещи она купит новые, благо денег, что она зарабатывала, хватало, а вот ее разработки и чертежи не должны пропасть. Спустившись, она молча прошла к выходу, не сказав ни слова Саманте.       Детектив Вернер быстро попрощался и отправился по своим делам, а Элисон повезла девушку в известное только ей место. Николь, устроившись на заднем сиденье, надела наушники и прикрыла глаза.       Когда машина остановилась, она не слишком горела желанием куда-то идти, но увиденное ее подстегнуло. Они остановились у Башни Старка.       — Нам туда? — удивленно спросила девушка.       Это была первая эмоция, что Элисон заметила на этом юном лице.       — Да, — улыбнулась она, — идем, нас ждут.       В холле их встретил высокий плотный мужчина, что представился начальником охраны Гарольдом Хоганом и сопроводил их куда-то на верхние этажи Башни.       Выйдя из лифта Николь поморщилась, - здесь сильно пахло лекарствами, а девушка ненавидела больницы. Деваться некуда и Николь покорно дошла до кабинета, возле которого их ждала высокая стройная блондинка, которая внимательно рассматривала девушку, пока они подходили.       — Все в порядке, Хеппи? — спросила она.       Здоровяк кивнул и отошел куда-то к автомату с кофе. Девушка повернулась к Николь.       — Меня зовут Пеппер Поттс, приятно познакомиться с тобой, Николь, — улыбнулась она.       — Здравствуйте, мисс Поттс, — Николь громадным усилием воли не закатила глаза. Стоит все же быть вежливой.       — Что ж, пройдем в кабинет. У тебя возьмут кровь и мазок на анализ. Понимаю, это не особо приятная процедура, но Тони настаивает.       — Мистер Старк? — девушка удивленно приподняла бровь, — при чем здесь он?       Однако Пеппер повернулась не к девушке, а к Элисон:       — Вы что, ничего не рассказали девочке?       — Мы посчитали, что лучше она узнает это на месте, — Элисон оправдывалась.       — Это было глупо с вашей стороны, — отрезала Пеппер.       Ответить на это Элисон было нечего, и она промолчала. Пеппер же повернулась к Николь:       — Видишь ли в чем дело, твой предполагаемый отец — Тони Старк.       И Элисон, и Пеппер ожидали радостных воплей, удивления, непонимания или чего-то вроде того, но не спокойного:       — Вы сами в это верите, мисс Поттс?       Пеппер вдруг хмыкнула:       — Знаешь, я сомневалась, хотя зная, как вел себя Тони последние лет двадцать, я бы скорее удивилась что потенциальный ребенок всего один, но сейчас я уже уверена, что ты действительно его дочь.       — Сомневаюсь, — помассировав виски, вздохнула девушка, — но это можно проверить, ведь так?       — Конечно, — мисс Поттс улыбнулась, открывая дверь в кабинет.       Все трое зашли и увидели доктора, что уже ожидал их. Николь пригласили присесть на кресло, где доктор очень аккуратно взял кровь и мазок. У девушки немного закружилась голова, когда она вставала и пришлось схватиться за кресло, чем тут же привлекла к себе всеобщее внимание. Ее подхватила на удивление сильная рука Пеппер и усадила на стул, возле входа, в руку тут же сунули стакан воды.       — Ты побледнела, — заметила мисс Поттс, — ты боишься игл? Или вида крови?       — Нет, — ответила Николь тихо, но твердо, — просто упало давление.       — От такого количества крови, что я у вас взял, не должно так резко упасть давление, — заметил доктор. Николь только пожала плечами.       — А когда ты ела в последний раз? — задумчиво глядя на девушку, вдруг спросила мисс Поттс.       — Не помню, кажется, вчера днем, — врать Николь не стала.        — Это так вы заботитесь о детях?! — Пеппер с возмущением посмотрела на Элисон.       — Н-но… — попыталась что-то сказать та, но мисс Поттс не стала ее слушать. Вместо этого она потянула Николь за руку.       — Идем, милая, здесь есть кафе для сотрудников, — она вывела девушку в коридор и повела за собой, как маленькую. Элисон так и осталась стоять в коридоре, растерянно хлопая глазами, и только спустя минуту, опомнившись, последовала за ними, — думаю, тебе стоит что-то съесть, если не хочешь снова оказаться в том же кабинете с иголкой в руке.       — Определенно, — согласилась Николь, — однако вам не стоило винить во всем мисс Портер. К тому же, это сущие пустяки, — Пеппер на эту фразу никак не отреагировала, только еще сильнее сжала руку предполагаемой дочери.       Кафе Николь понравилось. Это было большое, светлое помещение, где за столиками переговаривались сотрудники. Время было обеденное, но народу было немного и каждый из сотрудников здоровался с мисс Поттс. Пеппер усадила Николь за столик и отошла заказать что-то из еды.       Вскоре она вернулась, а за ней официант с тремя чашками чая и потрясающими, даже на вид, круассанами.       К Николь Пеппер подвинула чашку и тарелку с выпечкой.       — Ешь, а то мне кажется, что ты сейчас упадешь.       — Спасибо, — девушка откусила круассан. — Как долго нам ждать результатов?       — Это зависит от Тони, — вздохнула Пеппер, — я просила, чтобы он пришел пораньше, но он забывает обо всем, если это не касается его работы.       — Понятно, — протянула Николь. С каждым съеденным кусочком, ей становилось все лучше.       Однако пора было что-то делать. Николь не верила, что Старк действительно ее отец, но даже если и так, что ей здесь ловить? Он определенно отправит ее куда-нибудь подальше, в интернат на другом конце страны, если вообще решит, что ему нужен груз в виде шестнадцатилетнего проблемного подростка. Мисс Поттс Николь понравилась, но рисковать своими планами она не хотела, значит, пора действовать. Доев и выпив весь чай, Николь обратилась к Пеппер:       — Могу я выйти в туалет?       — Да, конечно, я провожу тебя, — мисс Поттс тут же встала.       — Не стоит, я видела где он находится, пока мы шли сюда, — отмахнулась девушка, — вы ведь еще не допили чай.       Пеппер благодарно ей улыбнулась. Похоже, эта женщина очень много работает и такая передышка для нее что-то вроде чуда.       Николь вышла из кафе, и вместо туалета, двинулась к лифту. Зайдя туда, она нажала на кнопку первого этажа. Странно, но ее никто не остановил ни в лифте, ни на выходе из него, ни даже когда она забирала свои вещи у охраны. Выйдя из здания, Николь накинула куртку, повесила на плечо рюкзак и быстрым шагом двинулась в сторону парка, надеясь затеряться среди людей. Она понимала, что ее будут искать, а значит нужно было срочно оказаться где-нибудь подальше. В идеале там, где нет камер.       И такое место она знала, но туда нужно было добраться. Николь была уверена, что ее уже хватились, а значит, времени было мало. Девушка едва ли не бегом пересекла парк и вышла с другой стороны, тут же направившись к станции метро. Да, там были камеры, но ей бы только добраться поближе к тому району, где камер нет, а там она уже сможет спрятаться.        Как ни удивительно, ей это удалось. Оказавшись на месте, где начинался не самый спокойный район Нью-Йорка, Николь в последний раз оглянулась и помахав рукой камере, на углу соседнего здания, решительным шагом девушка направилась к своей берлоге. Там было все, что нужно для жизни, хотя бы на первое время, Николь об этом позаботилась еще пару лет назад. Надо лишь переждать, пока ее не перестанут активно искать, а потом двигаться дальше. С этого дня она официально в бегах.       Так думала Николь, быстро шагая по небезопасным улицам трущоб, даже не подозревая, какой переполох сейчас поднялся в Башне Старка из-за ее скромной персоны.