***
— Йеджи, тебе действительно стоит отдохнуть. Хёнджин без стука зашёл в комнату сестры. Он заходил ещё час назад и нашёл её точно в таком же положении. Казалось, младшенькая Хван превратилась в статую и имитирует жизнедеятельность. — Я скоро закончу… — Нет, Йеджи, ты скоро встаёшь и пойдёшь со мной гулять по пляжу. Напоминаю, что я тоже в выпускном классе, но почему-то из нас двоих так сильно убиваешься только ты. — Это о многом говорит… — Сказала Хван, так и не подняв глаз с учебника по экономике. Хёнджин подошёл к письменному столу сестры и нагло отобрал книжку, — Ну и скукотень. Гулять по пляжу намного интереснее. — Эй, отдай! — Брат был сильно выше сестры, поэтому дотянуться до учебника, который был ещё и на высоте вытянутой руки, было нереально. Но Йеджи всячески старалась допрыгнуть, хоть это и выглядело достаточно жалко. — Только после безалкогольной пина колады, солнышко, — Хёнджин потрепал сестру по голову и пошёл к выходу из комнаты, — У тебя есть 15 минут, — Сказал он и закрыл дверь.***
До Лонг-Бич сиблинги Хван добрались примерно за 30 минут на машине родителей. У них был старенький, даже винтажный красный кабриолет. У старших Хванов была также машина поновее и покруче, но близнецы очень любили кататься по Калифорнии с ветерком и музыкой на полную громкость. Сегодня у них нон-стоп играла «West coast» Ланы Дель Рей. Пейзажи Калифорнии поражали. Высочайшие пальмы, выстроенные как будто под линеечку у шоссе, красивейшие ландшафты: горы Лос-Анджелеса увинчены маленькими двухэтажными домиками с аккуратными садиками. Уже ближе к океану начинают виднеться многоэтажные застройки и огромные порты с кучей белых или разноцветных кораблей разной величины: от маленьких катерков до больших грузовых суден. К вечеру вся тусовочная молодёжь выбирается расслабиться в прибрежных барах, поэтому по пути они несколько раз махали группам молодых людей с напитками в руках, которые громко их приветствовали. Хёнджин очень хотел именно на Лонг-Бич, потому что, по его словам, «на других пляжах не так весело». Йеджи предлагала поехать на её любимую Лагуну-Бич, но брат был настроен категорически. Ему очень захотелось ощутить мягкий и чистый песок под ногами, которого не было в варианте младшей Хван. К удивлению Йеджи, близнецов встретил Чанбин у одного из баров на пляже. Девушка помнила, что он живёт где-то неподалёку, и было логичным, что он найдёт подработку где-нибудь здесь. Он был близким другом Хёнджина, и они иногда тусовались в общей компании. Бар был украшен так, будто они успели слетать на Гавайи: везде разноцветные цветочки и экзотические фонарики. Всё заведение состояло только из досок. — Ну как жизнь, молодые? — Чанбин агрессивно тряс шейкер с будущими пина коладами для Хванов. — Потихоньку, — Хёнджин как можно удобнее устроился на барном стуле, — Вот Йеджи выгуливаю, а то она совсем погрязла в своей учёбе. — Не говори обо мне, как о своей собаке. — Не сердись, малявка. Давай поговорим о том, как ты сегодня чуть не сожгла все панкейки на завтраке. — Ты же знаешь, что я плохо готовлю, зачем нужно было давать жарить панкейки именно мне? — Йеджи наигранно надулась, — И вообще, кто-то на этой неделе чуть не взорвал нашу машину… — Она сама! — Ваши пина колады, — Чанбин непривычно для его образа поклонился, — Заходите почаще, малявки. Если вы собираетесь гулять, то вам нужно поспешить, а то упустите красивейший закат. — Прогоняешь нас? — Джинни усмехнулся и игриво забрал свой коктейль, — Пойдём мешать жить прохожим, да, Йеджи? — Мешаешь жить другим тут только ты.***
На пляже было немного прохладно: с океана дул холодный ветер. Йеджи сильнее укуталась в свою джинсовую куртку, Хёнджин шёл рядом под руку с сестрой. В головах была приятная пустота, поэтому никто из них не смел произнести и слова. Океан был ещё очень холодным, поэтому купающихся совсем не было. Тёплый закат цвета розовой сахарной ваты покрыл небосклон, а водяная гладь отражала его импрессионистские мазки. Йеджи где-то видела интересную идею о том, что, когда талантливый художник умирает, Бог разрешает ему разукрасить небо на закате. Мысль слишком наивная, да и в Бога Хван не верит, но в такие вечера хочется принять это за чистую монету. Невозможно, что на такую красоту влияет то, как именно солнечный свет прошёл через молекулы воздуха. Нет, это просто глупо. Вдоль пляжа выстроились скамейки. Хёнджин потянул сестру к ним, а она не сопротивлялась. Брат аккуратно положил её голову к себе на плечо, поглаживая её. Иногда Йеджи казалось, что они могли понять друг друга с полуслова. Они будто половинки одного яблока, и младшая Хван не знала, что бы делала, если бы у неё не было Хёнджина. Он был таким же лучиком солнца в её жизни, как и Джису. До выпускного класса они были особенно близки: брат и сестра часто ездили по всей Калифорнии после получения водительских прав, а перед этим обходили все пляжи Лос-Анджелеса, доезжая до туда на немногочисленных автобусах. Сейчас у Йеджи не было такого количества времени, как раньше, но подобные прогулки со своим близнецом напоминали беззаботное детство и успокаивали иногда чересчур встревоженную душу. Они просидели на этой скамейке около пятнадцати минут, так и не проронив ни единого слова, чтобы не разбить ту хрустальную тишину, которая успела окружить их. Только когда солнце успело скрыться, а фонари зажечься, Хёнджин вынул телефон и начал в нём быстро рыться. — Джинни? Что-то случилось? — Йеджи приподнялась, чтобы посмотреть, что так заинтересовало брата в своём телефоне, но её рука быстро оказалось перехвачена, а ноги уже стояли на песке. Со скамейки, где остался телефон Хёнджина, раздались размеренные переливы пианино, которые смутно что-то напоминали. Брат стоял перед ней, мягко положив руки Йеджи на талию. — City of stars. Are you shining just for me? — Парень запел первую строчку, параллельно начав покачивать свою сестру, как будто он танцует с маленьким ребёнком. Йеджи вспомнила эту песню: как только «Ла-ла Ленд» вышел в прокат, ей было около 10. Она уже не особо помнила сюжет, так как в таком возрасте её не особо интересовали любовные драмы, и, если честно, немногие десятилетние дети смогут понять романтическую линию этого фильма. Но Йеджи помнила, как её поразила открывающая сцена с пробкой и кучей танцующих людей. Они с Хёнджином даже пытались повторить эти танцы на машине родителей, но эта затея продлилась ровно до того момента, как эти самые родители не спалили их. «City of stars» не была таким явным фаворитом, но всё равно осталась тепло любима Йеджи. Ей даже стало немного стыдно, что она подзабыла мелодию. Младшая Хван положила голову чуть ниже плеча брата, ведь выше она не дотягивалась, а руками она обвила его тело. Они по очереди пели строчки песни из того, что помнили, а когда сбивались или путали слова, тихо посмеивались друг с друга. В более энергичную часть Йеджи выпуталась из объятий, прокрутилась вокруг себя и сделала несколько забавных движений ногами. Дальше следовало некое подобие вальса. — City of stars. You never shined so brightly, — Пропели они вместе и снова укутались в объятия друг друга. — Люблю тебя, Джинни. — И я тебя, солнце.