* * *
Что удивительно, но старушка оказалась весьма милой, пускай, предварительно, и огрела меня по голове своей тростью! Главное, что сейчас сохраняет спокойствие и с криков плавно перешла на нормальную беседу. Налила чаю горячего и даже предоставила место, где сесть. Ну чем не гостеприимство? Я — девушка не скромная, да и живу по принципу: Дают — бери. Так что, в полном блаженстве попивала чаёк из красивой фарфоровой чашки с цветочками, да мельком поглядывала на старушку. Всё же, выглядела она обычно, однако, мои глаза изо всех сил старались уловить хоть один необычный изъян в её внешности. — Я Эвелин! — дружелюбно протянув ей руку, проговорила я, — А вы? — Мистаке. — сухо отозвалась старуха, будто с неприязнью взглянув на протянутую мной руку. Рукопожатия, очевидно, не произойдёт. Ну и черт с ним! Пожав плечами, опустила руку. Оглядела помещение в котором находилась. На вид — обычная чайная лавка, каких здесь ещё тьма. Небольшие букетики из трав украшают потолок и всевозможные поверхности. В углу стоит причудливая статуя серпентина, возможно, гипнобрая. Рядом с ним пара-тройка цветочных горшков, пустых кувшинов, находящихся здесь, очевидно, для красоты. И что самое главное — огромное количество коробок и ящиков. Что там хранила Мистаке — без понятия, но вряд ли там только чай и упаковки к нему. Внутри пахло ромашкой, липой, воском и, кажется, корицей. Душновато, но терпимо. — У вас весьма уютно. — протянула я, не оставляя попыток вывести старуху на разговор. Но, видит Санкта-Кружитцу, она мне не помогает! Лишь хмыкнула себе что-то под нос, да и продолжила буравить меня взглядом из-под своей шляпы. — Такие…необычные полотна на стенах. Это что, Они и Дракон? — Да. Ты, кажется, настоятельно просила встречи со мной — ну так, давай, я слушаю. — Её взгляд дернулся в сторону перевернутого вверх дном прилавка и разбитого окна. — Да-а, кстати об этом, — Неохотно начала я, отодвигая в сторону чашку и нервно оттягивая край толстовки. Мне и так было неловко перед ней, но Мистаке попросту не оставила мне выбора! Пришлось действовать радикально. — многие поговаривали о вашей чайной, мол, есть различные чаи с…интересным эффектом. Так во-от, — натянула на лицо кривую улыбку, — я хотела бы приобрести у вас один. — Она сохраняла прежнее хладнокровие, и лишь слегка приподняла бровь. — Чай поиска. Только после этих слов Мистаке оживилась. На её лице отразилась заинтересованность, да и сама она выпрямилась, поставила чашку на блюдце, прочистила горло, после чего серьёзно, даже грозно, произнесла: — Нет. — Что? Почему? — Недоуменно воскликнула я, прекращая дергать край несчастной толстовки. — Дело в цене? Я смогу заплатить. — Чуть тише добавила, почесывая затылок, — Не сразу, конечно, но это уже другое… — Я не торгую магическими травами, милочка, и тот, кто вам наплел этот бред — всего-навсего тронутый умом человек! И если это всё, зачем вы пришли, то попрошу пойти вон из моей лавки. — Достаточно грубо пресекла все мои попытки раздобыть необходимый напиток Мистаке. Но так просто я не сдамся! «Ладно, никто не говорил, что это будет легко — выпросить магический чай у Травницы-Они — дело, требующее изворотливости и недюжинного терпения. Благо, из всего этого у меня присутствует, хотя бы, терпение…» — Мысленно подбодрила себя, после чего с наигранной (а может, и не совсем) обидой фыркнула, сложив руки на груди и отшатнувшись чуть назад, с вызовом взглянула на Мистаке. — Ладно, — кивнула я, — я вас услышала. Но только, чисто из любопытства, хочу спросить: почему не продаете? По-моему, я достаточно явно показала свое рвение приобрести ваш товар. Ведь не даром, ваша лавка находится чуть ли не в другом конце Ниндзяго-сити. — Последняя фраза прозвучала с долей насмешки, чего Мистаке не оценила, сведя седые брови ближе к переносице. — Я могу повторить громче: Я не торгую магией. — Сморщенная рука потянулась к трости, от чего шишка на голове заныла, пробуждая воспоминания. Повторно отхватить мне не хотелось, из-за чего пришлось примирительно поднять руки и быстро пролепетать: — Хорошо-хорошо! Я вас услышала, Мистаке, — Резво подскочила на ноги, прихватив брошенную рядом сумку. — Не торгуете и ладненько! Чего сразу-то к насилию прибегать?! Можно и мирно разойтись. Заметив то, что я начинаю осторожно пятиться в сторону выхода, старушка успокоилась. Спокойнее, без прежней угрозы, взяла в руки трость, и точно также поднялась, не прекращая сверлить меня недоверчивым взглядом. «А, может, она просто плохо видит? — поэтому и щурится. Во всяком случае, от этого взгляда мне не по себе. Нужно уходить. — криво улыбнулась ей на прощание, нащупывая ручку позади себя, — Но я всё равно вернусь. Так и знай!» Бросив короткое: «До свидания» я отбежала на пару метров от чайной лавки, после чего, остановившись под хлипкой крышей пошарпанной остановки, где раз в два часа ходят автобусы, достала блокнот — поставила жирный крест возле надписи «Попросить по-хорошему». И устало прислонилась спиной к стене, садясь вразвалку. — Ну, я попыталась. Теперь нужно придумывать новый план. — Проговорила самой себе под нос и в отчаянии прикрыла глаза. Было тошно от знакомого пейзажа перед собой. — Святые, когда это всё закончится? Когда я снова смогу увидеть тебя? Да и…увижу ли вообще? — От этих слов голос надломился, а внутри болезненно кольнуло воспоминание.Тебе хотелось сбежать от проблем. Хотелось найти другой, более укромный уголок, чтобы наконец почувствовать себя в своей тарелке. А мне было достаточно тебя. Поэтому я, не раздумывая, пошла вслед за тобой…
Одинокая слеза скатилась по моей щеке, а голова рухнула на плечо. Руки вяло сжимали нейлоновую ткань небольшого рюкзака, внутри которого покоились блокнот, ручка и пустая бутылка воды. Скудный набор, доставшийся мне черт знает от кого! Раскисать было некогда, у меня есть цель, а если продолжу сидеть сложа руки и плача где-то на отшибе города — то точно никогда не достигну её. Нужно взять себя в руки! — План А провалился, но не беда, ещё двадцать пять букв есть в запасе! — Произнесла я, закидывая рюкзак на плечо и запрыгивая в остановившийся автобус, в котором, к счастью, было достаточно человек, чтобы мне удалось проехать бесплатно, затерявшись в небольшой толпе тех, кто выходил и заходил.По непонятной причине мы оказались по разные стороны этого огромного, плохо знакомого и опасного как для меня, так и для тебя мира. Не знаю, жив ли ты, здоров ли, но искренне пытаюсь заставить себя верить в лучший исход. В конце-концов, никого ближе тебя я здесь не найду. Мой единственный стимул выживать здесь — поиски. Я должна отыскать тебя! И сделаю это. Достигну любой ценой. Клянусь.
Скоро небольшие, витиеватые улочки сменились на оживленные тротуары и шумные перекрестки, а многочисленные пагоды — на сияющие небоскребы. Мы направлялись в центр, что было и хорошо, и плохо. Хорошо — потому что уровень всякого сброда значительно уменьшится и хотя бы сегодня мне не придется отчитываться перед пьяницами и бродягами за то, что шляюсь так поздно, да ещё и одна. А плохо — потому что, возможно, придется делать тоже самое, но уже перед полицией. И если от первых ещё можно как-то отделаться, да так, чтобы больше не возникали, то со вторыми всё гораздо сложнее. Ведь ни документов, ни денег, ни какого-то жилья у меня здесь нет! А про родственников… Ну, быть может, у меня и есть здесь горе-брат, который не пойми где шляется (впрочем, также, как и я), но очень сомневаюсь, что у него дела обстоят лучше. Хотя, мне очень хочется заставить себя в это поверить. Пожалуйста, найдись! Дожидаясь, когда у выхода соберется достаточно народа, чтобы также незаметно прошмыгнуть наружу, я мельком поглядывала на кондуктора. И всё же, нужно отдать должное Боргу за то, что решил не весь общественный транспорт переделывать под свой высокотехнологичный лад. На метро я передвигаться не могу, так как там заправляют Детища Борга, которым хватит и одного взгляда для того, чтобы считать меня по местной базе. В которой, какая неожиданность, Эвелин Клэр Морган напрочь отсутствует! От досады, я крепче сжала поручень и прикусила нижнюю губу, вперив задумчивый взгляд в мужчину напротив. Заметив повышенное внимание к себе, он замешкался, но я проигнорировала это. Есть дела и поважнее, например, было бы неплохо найти себе ночлег или чего-то перекусить, а то последним завтраком у меня был — недоеденный кем-то сэндвич, оставленный на столике в какой-то забегаловке. А заходила я туда только из-за чудовищного холода, от которого меня сносно спасала толстовка, однако, всегда лучше постоять в светлом местечке, где вкусно пахнет кофе и свежими маффинами. Когда автобус наконец остановился, я уже собралась аккуратно пройти вместе с остальными пассажирами на выход, но со стороны раздался грозный голос кондуктора. Ну что за день?! — Не спешите, юная леди, — женщина сжала мой локоть, настойчиво отодвигая в сторону от толпы. Ну всё, приплыли. — Извините, у вас какие-то проблемы? — как можно спокойнее спросила я, хотя внутри всё сжалось до размера атома, только бы не просила билет! Только бы не запомнила лиц пассажиров! Пожалуйста, пусть у неё будут проблемы с памятью! — У меня — никаких. А вот у того мужчины — ещё какие. — Она кивнула в сторону того человека, стоявшего рядом со мной. Того самого, на кого совершенно случайно пал мой задумчивый взгляд. — Да где я тебе насолить успела, громила?! — хотела выпалить я в лицо того мужчины. Но сдержалась, тяжело вздохнув и посмотрев на кондуктора с самой миловидной мордашкой, какую только могло вообразить себе человечество. — Я совершенно не понимаю о чем вы! Должно быть, у него какие-то проблемы с головой, потому что за всё время поездки я и слова плохого ему не сказала. Даже внимания не обратила! — Осторожно постаралась замять конфликт и освободиться из морщинистых рук. — Не могли бы вы отпустить меня, я очень тороплюсь. Разумеется, никто и думать об этом не смел. Брюнетка только сильнее сосредоточила на мне свой взгляд. Вот и всё, сейчас она попытается припомнить моё личико, естественно, в её голове не окажется схожих данных и меня повяжут! Замечательно, Эвелин, умеешь же ты вляпаться в неприятности даже стоя на месте! За это обязаны давать какую-то награду… — Да-а, конечно я вас отпущу, как только вы покажете мне свой билет. — Кажется только что разрушились чьи-то надежды на спокойную поездку до центра. Ах, да…это же мои! — М-мой билетик? — Прикинуться дурочкой — самый рабочий вариант в подобных ситуациях. — Ваш билет. — Уже требовательнее произнесла женщина, на что я лишь криво усмехнулась, начиная медленно открывать рюкзак. «Ну и что ты собираешься оттуда достать, дура? Бутылку от воды с предложением присесть на неё или пойти на хрен? Идея интересная, но не думаю, что это улучшит твое нынешнее положение.» — мысленно я пыталась придумать хоть какой-то план, но ничего кроме идиотских мыслей в мою голову не приходило. — Мне долго ждать? Покажите билет или платите штраф. — Ой, знаете, у меня здесь столько вещей, не могу отрыть эту злосчастную бумажку! — Тело начинало бить мелкой дрожью, а со лба стекали капли холодного пота, ещё сильнее пачкая мои волосы. — Ещё секунду, погодите! — Что ж, я уже говорила, что мою голову посещали исключительно бредовые мысли? Ну так вот, одна из них! — Девушка. — Всё-всё, кажется…нашла! — Обертка от утреннего сэндвича всё-таки пригодилась и полетела прямо в лицо кондуктора, в то время как я бросилась к ещё не закрывшейся двери, грубо отпихивая мешающихся в проходе людей. Где-то за спиной послышался крик женщины, угрожающей мне полицией. Что ж, пусть попробуют найти несуществующего человека в базе, флаг им в руки! И всё же вылетела я из автобуса совсем не эпично, проскребла коленями по асфальту и, возможно, чуть-чуть порвала и запачкала юбку. Но это не так сильно волновало меня, куда важнее было убежать подальше отсюда. Например, через прекрасный и, самое главное, оживленный парк с фонтанами. — И кто вообще, твою мать, решил, что Ниндзяго — это райское место, где мы наконец окажемся в своей тарелке?! — Прошипела себе под нос я, стараясь бежать как можно быстрее. — Точнее, где ты почувствуешь себя в своей тарелке, Мэйсон, — отметив, что за мной нет погони, я остановилась возле одного из фонтанов и устало выдохнув, присела на ограждение. — А вот я…всегда чувствую себя собой только рядом с тобой, идиот. Это ты притащил нас сюда! Придурок! — Зло проговорила я, вяло ударяя кулаком по белому камню, на котором сидела. — Клянусь, как только я найду тебя — первым делом придушу. Все эти два дня, что мы здесь находимся, я отвратительно чувствую себя. Вокруг постоянно находятся незнакомые мне люди, среди которых нет даже отдаленно знакомого лица. Хоть я и прекрасно знаю, что оно где-то рядом, мне всё равно страшно, ведь я не могу вернуться к нему. При всем желании — не могу. Пока не отыщу Мейсона и не удостоверюсь в том, что он жив и здоров — о спокойной жизни можно забыть. Задрав край длинной юбки, достающей мне до голени, я с сочувствием посмотрела на разодранные колени. Немного крови попало и на внутреннюю сторону юбки, но снаружи незаметно, а значит — можно не беспокоиться. Плохо, что закрыть рану ничем нельзя, есть шанс проникновения заразы, но буду надеяться на лучшее — цитата моей нынешней жизни. Промыла всё чистой водой из фонтана и ещё немного посидела, переводя дух, после чего определилась с планом на будущее и направилась в сторону жилых домов. Ночевать на лавке в парке — такая себе перспектива, да и драться за картонную коробку с бездомными — тоже. Первую ночь я провела в скитаниях по безлюдным улицам одного из старых районов Ниндзяго-сити, где ещё сохранилась архитектура в традиционном стиле. Конечно, вскоре меня настигла усталость и я отрубилась где-то под мостом, возле тлеющих угольков, источающих остатки тепла от недавнего костра. Возле таких, обычно, ютились бродяги. И странно, что они покинули свое убежище так рано, небо только-только начинало светлеть. Но мне всё это было на руку. А сейчас повторять пережитое мне не очень хотелось. Но и иных вариантов, кроме как забиться в угол какой-то подворотни рядом с крысами, я пока что не видела. Главное не сталкиваться с кем попало, а остальное — терпимо.Что тебя не устраивало в нашей жизни? У нас же было всё! Друзья, семья, учеба, дом — всё, о чем только можно мечтать здесь, в холодном мире, который мне незнаком! Который пугает меня, калечит, вынуждает проживать жизнь жалкой бродяжки! За что ты так со мной, Мейсон? С нами? Конечно, я надеюсь, ты сейчас ночуешь не в таких отвратительных условиях, как мои, но, знаешь…как только возле меня пробегает очередная крыса или я слышу гул сирен неподалеку — мне хочется, чтобы ты сейчас лежал на сыром асфальте и мерз также, как и я! Спокойной тебе ночи, братец.
Посреди ночи меня разбудил истошный вопль всего в паре метров, буквально над ухом — это очень напугало и заставило насторожиться. Я плотнее прижалась к холодной стене, прижала к груди рюкзак и ниже натянула капюшон. Вслушиваясь в мольбы молодого парня, по голосу, мы были практически одного возраста — девятнадцать или чуть старше. — К-клянусь, я верну т-теб…вам долг! Только…т-только дайте мне ещё н-нем-много времени… — конец фразы заглушил удар по его физиономии и сдавленный стон пострадавшего. — Пож-жалуйста-а-а…! — К ним подоспели ещё несколько парней и, кажется, среди них был и главарь — мужчина, курящий и явно старше тридцати лет. Я плохо угадываю возраст по голосам, но заядлого курильщика распознать могу, спасибо дяде. Парня схватили за ворот и грубо прижали к стене. — Что за блеяние жалкого барашка я тут слышу? А, Джеки? — С презрительной насмешкой проговорил мужчина, от чего парнишка ещё сильнее стушевался, судя по долгому бухтению непонятных слов себе под нос, за которые его в очередной раз ударили. — Бу-бу-бу! Ты можешь нормально говорить?! — П-простите! Я-я всё верну, честно! Сумма почти собрана…осталось с-совсем немного и деньги буду у ва…! — Кажется, в этот раз, ему прилетело в живот, иначе объяснить, почему он вдруг замолк и под собственные стоны негодования осел на асфальт. Затем последовал ещё один пинок. Резкий, наверняка болезненный. И вскоре подворотню наполнил не только крик парня о помощи, о скором возвращении долга, о благосклонности Главаря банды, но и глухими ударами по его телу, чужими насмешками и глумливым голосом мужчины, отошедшего в сторону и наблюдающего за всем происходящим со стороны. — А я ведь предупреждал тебя, Джеки, предупреждал, что стоит подумать дважды, прежде чем соглашаться на сделку со мной. Ты не захотел меня слушать, ну так и не ной теперь. — Послышался звук вынутого из-за пазухи лезвия, которое он передал кому-то из своих. От этого по моей спине прошел липкий холодок, страх постепенно подбирался к горлу, перекрывая доступ к кислороду, мне захотелось убежать отсюда. Не быть свидетелем того, что может вот-вот произойти. Не слышать и не видеть того, что они собираются сотворить с молодым пареньком. — Не нужно лишних слез, криков, мольб — они тебе не помогут. Я привык исполнять условия сделок. И нашим было то, что если ты не успеешь отдать долг — я вспорю тебе брюхо и оставлю на съедение крысам. Его голос звучал до омерзения спокойно, невозмутимо, словно для него это обычное дело — лишать других людей жизни. — Н-нет, прошу, М-ме… — Имя убийцы поглотил очередной полу-всхлип, полу-стон. Жаль, так я бы знала, кого стоит сторониться. «Детский мультик, говорил ты! Хорошая жизнь, с приключениями, драконами, стихиями и магией! Да?! Тогда спешу напомнить — мы здесь никто! Мы — пустое место! Мы — не главные герои! — Я сильнее сжалась в калачик, заткнула уши руками, зажмурила глаза — мне было страшно увидеть, услышать, подумать о том, что именно сейчас происходит у меня под боком. — Чёртов Мейсон, прямо сейчас я ненавижу тебя больше, чем кого-либо на этом свете! Из-за тебя! Это из-за тебя я вынуждена быть свидетелем убийства. Из-за тебя меня ещё долго будут мучать кошмары по этому поводу! Какой же ты идиот…» Я ещё долго не решалась пошевелиться, ведь не могла быть до конца уверенной в том, что они ушли. А рисковать своей жизнью — точно не собиралась. Я была готова просидеть здесь хоть до утра, лишь бы остаться незамеченной и живой. Но, кажется, сегодня точно не мой день и ночь. Усталость и стресс всё же начали брать свое. Сама того не замечая, я начала постепенно проваливаться в сон, темнота убаюкивала, тепло от мягкой ткани толстовки успокаивало и согревало меня, ощущения напоминали мне дом. Мягкую постель, приглушенный шум ночного города за окном и похрапывающий в соседней комнате брат… Всё бы отдала, чтобы вернуться в этот момент. Но расслабленное тело и отправившийся на заслуженный отдых разум — феерично дополнили картину Усталости и Стресса — я рухнула на мусорные мешки гораздо раньше, чем успела сообразить! Шума было достаточно для того, чтобы открыв глаза, я обнаружила семь, склонившихся надо мной, физиономий криминального вида и одного широко ухмыляющегося Механика. — Ну и где я так согрешить успела-то? — Истерично рассмеялась я.