Till my breathing stops. // Пока у меня не остановится дыхание.

Нил мог избегать встречи с Эндрю до понедельника. Ваймак, к удивлению Нила, не задавал никаких вопросов. Взгляд тренера несколько раз перемещался на его синяки, но вопросов так и не было задано. Вопреки себе, он был благодарен, хотя это была всего лишь обычная порядочность. Нил не чувствовал себя готовым отвечать на какие-либо вопросы, особенно на те, которые исходили от его тренера. Но поскольку Ваймак не счел нужным спрашивать, он позволил себе поспать на его диване следующие два дня. Выходные пролетели быстро, и Нилу пришлось заставить себя встать утром с постели. У него внутри все переворачивалось даже при малейшем воспоминании о Колумбии, и встреча с группой Эндрю определенно не входила в его список дел. Ваймак следил за ним как ястреб, как будто ждал момента, когда тот сломается. Нил был сильнее этого: он пережил кое-что похуже, чем накачивание наркотиками. Последние несколько лет его каждый день накачивали наркотиками, и ему все еще нужно было просыпаться каждое утро без каких-либо жалоб. Он проглотил две таблетки перед уходом на тренировку, выйдя достаточно рано, чтобы первым оказаться в раздевалке. Удобство переодевания без лишнего внимания со стороны товарищей по команде было для него достаточным, чтобы просыпаться на несколько минут раньше. Нил мог бы пожертвовать этим, если бы это означало, что ему не приходилось сталкиваться с хмурым выражением лица Мэтта каждый раз, когда он выходил из туалетной кабинки уже переодетым. Он чувствовал на себе пристальный взгляд Эндрю на протяжении всей тренировки. Нил махал ему рукой по крайней мере несколько раз, но Эндрю полностью игнорировал это, отводя взгляд каждый раз, когда сталкивался с его глазами. Это было похоже на игру в кошки-мышки, и вопреки себе Нил сосредоточился на низкорослом вратаре, даже не задумываясь об этом. Это было гораздо интереснее, чем видеть Дэн с поджатыми в тонкую линию губами. Когда он вернулся в раздевалку, Эндрю уже был там. Он сидел на одной из скамеек, сжимая в пальцах бутылку воды: его волосы были мокрыми из-за пота, который блестел и на лбу. Внимание Нила немедленно сосредоточилось на нем, сняв перчатки. — Ты здесь, — сказал он, несмотря на свое нежелание, заставляя себя подойти к нему. Эндрю коротко кивнул, движение было настолько быстрым, что Нил едва не пропустил его. Он опустился на скамейку, держась от него на расстоянии. Он положил свои перчатки и шлем на скамейку между ними. — Почему? Он ничего не сказал, вместо этого схватив его за запястье. Это было внезапное движение, и Нил не успел отпрянуть. Он почувствовал, как его сердце замерло, когда Эндрю лениво осмотрел медленно исчезающие синяки, видимые даже в защите. — Это был не я, — сказал Эндрю, не скрывая раздражения. Его пальцы указывали на более свежие, более грубые синяки. Нил знал это: он точно помнил, как они были нанесены. — Но тренер позвонил мне и сказал, что во всем этом виноват я. Не хочешь ли ты объяснить, что ты делал, чтобы получить такие синяки? Нил пожал плечами, на его губах появилась ухмылка. Эндрю не оценил такого рода ответ, обнажив зубы. — Ну, вина все еще на тебе, не так ли? — Спросил Нил, его пальцы прошлись по краю подлокотника. — Это ты… — Нет, — вмешался Эндрю, не дав ему закончить. Его голос звучал немного более раздраженно, чем обычно. Это было почти неестественно. — Я оставил тебя в комнате в нашем доме в Колумбии. Это ты решил отправиться в путешествие, или какую бы ложь ты ни выдумал. — Кто сказал, что это ложь? — Нил наклонил голову. — В Колумбии много красивых мест. Эндрю только уставился на него, ничего не говоря. Нил издал тихий смешок, которого было достаточно, чтобы руки Эндрю сжались в кулаки. Нил взглянул на них, не в силах не заметить, как побелели костяшки его пальцев из-за силы, которую он вложил в свою хватку. — Я говорил тебе, что ты безнадежен, — продолжил он, и Нил поднял взгляд, чтобы встретиться с его глазами. Что-то необычное промелькнуло в них, но он не был уверен, как интерпретировать это чувство. — Нет необходимости доводить себя до еще большей трагедии, чем ты уже есть. Это было твое собственное желание. — Ты такой милый, — ответил Нил, несколько раз постучав пальцами по набивке. Слова «твое собственное желание» эхом отдались в его голове. — Так ты не хочешь объяснить, почему ты накачал меня наркотиками в Колумбии? Или мне лучше вести себя так, будто ничего не произошло? Я умею приспосабливаться. — Потому что что-то в тебе не сходится, — объяснил он, и Нил тут же открыл рот, готовый ответить, но Эндрю не позволил ему. — Я порылся в твоих вещах. — Я заметил, — коротко ответил Нил, ничуть не удивившись. — Тебе понравились фотографии Кевина? Я собирал их годами. Эндрю наклонил голову, вероятно, раздумывая, что сказать дальше. У Нила не хватило терпения ждать. — Ты когда-нибудь думал о том, чтобы спросить? — Нил откинул голову назад, подавляя смешок. — Я бы… — Ты не согласился на правду за правду, — сказал Эндрю таким тоном, как будто это оправдывало его действия. Нил громко усмехнулся, его пальцы впились в набивку. — Ну, я не знал, что в другом случае меня, накачанного наркотиками и уязвимого, насильно поцелует твой дорогой кузен. Нил не мог не заметить момент, когда глаза Эндрю сузились. Это было такое внезапное движение, которое выглядело почти неестественно на его пустом лице. — О, ты не знал. — понял он, его ухмылка стала шире, а голос наполнился весельем. — Как мило. — Он не оставлял этих синяков. — Эндрю не стал подтверждать свою неосведомленность, с легкостью сменив тему. Его левая рука постучала по скамейке. Нил задавался вопросом, пытался ли он доказать свою точку зрения или ищет какое-либо подтверждение того, что его кузен не был полностью виновен. Но в конце концов это не имело значения. — Нет, — наконец признал он, и напряжение в позе Эндрю, казалось, немного спало, освобождая место для более уверенных движений. — Но я не совсем оценил тот факт, что Ники украл у меня поцелуй. По отношению к экси это было похоже на предательство, что, если моя ракетка разозлится на меня? Особенно то, что предательство все еще было свежей раной. Встреча с Прустом эхом отдавалась в его голове, каждая ее часть все еще была ярким образом, преследующим его без его разрешения. Тишина начала действовать ему на нервы. Он начал дрыгать одной ногой, громко сглатывая с улыбкой на лице. Эндрю не выглядел так, будто разделял его чувства, оставаясь совершенно неподвижным. — Я думаю, мы можем заключить сделку, — сказал ему, наконец, Нил, не особо ценя то, как это заставило его внутренности сжаться, даже несмотря на наркотический туман. — Вопрос за вопрос, верно? — Правда за правду. — Эндрю коротко кивнул, и слова прозвучали странно неестественно в его устах. Это звучало как нечто большее, чем просто предложение. Нил не мог этого объяснить, но то, как он говорил об этом, напомнило ему о чем-то священном. Как будто ничто не стоило больше правды. — Ты крыса? Нил уставился на него, с его губ сорвался недоверчивый смешок. — Что? — Крыса, — повторил Эндрю. — Ты работаешь на Мориям? — Ты думаешь, я бы признался в этом, если бы работал на семью Морияма? — Спросил Нил, в его голосе все еще слышался сдерживаемый смех. — Это безумие. Я похож на крысу? — Твое состояние может быть хорошим способом отвлечь внимание, — сказал Эндрю совершенно серьезным голосом. Нил снова не смог удержаться от смеха и закашлялся. — Посмотри на себя. Кто-нибудь посчитает что ты можешь причинить вред? Это отличный способ заставить поверить, что ты безобидный. — Ну, очевидно, ты посчитал бы что я могу причинить вред, — ответил Нил, вытирая слезящиеся глаза. Эндрю не выглядел тронутым его реакцией. — Но я могу обещать, что я не крыса. Я лис, как и ты. Я бы издал звук лисы, но понятия не имею, на что это похоже. Ты знаешь? — Они лают или воют, это зависит… — Эндрю ответил почти сразу, не сбиваясь с ритма. Нил издал забавный звук, положив подбородок на согнутое запястье. Синяки онемело пульсировали. — Этому учат, когда ты вступаешь в команду? — Спросил он, поджав губы. — Тебя учили быть таким глупым или это врожденное? — Эндрю парировал. Нила это совсем не тронуло. — Мы должны начинать выть каждый раз, когда проигрываем, — сказал Нил. — Мы бы много выли, но это того стоило. Только представь реакцию фанатов. Зачем нам такая отвратительная одежда, когда мы можем выть? — Это было бы неслышно среди всех проклятий, брошенных в наш адрес, — ответил Эндрю. Нил фыркнул, наклоняясь достаточно, чтобы спрятать голову между колен. — Возможно, ты не заметил, но мы не совсем любимчики болельщиков. — Что ж, у нас в команде есть Кевин Дэй, — сказал Нил, его голос звучал немного приглушенно из-за его положения. — Так что я совсем не удивлен. Я бы тоже нас освистал. Эндрю некоторое время молчал, но его дыхание было более учащенным чем обычно. Нил знал это чувство лучше, чем что-либо другое. Он все время пытался подавить свои эмоции. Он не смотрел на него, чтобы понять, что тот пытается скрыть, — это была простая порядочность. — У меня есть вопрос, — сказал Нил через некоторое время, приподнявшись и упираясь локтями в колени. — Могу я задать его сейчас? Эндрю кивнул головой, когда взглянул на него. Ухмылка Нила стала шире, когда он прочистил горло. — Тебе действительно нравится мороженое в «У красотки» или ты просто изо всех сил стараешься заболеть диабетом? Вкус у него ужасный. Даже хуже, чем крекерная пыль, и, поверь мне, я совсем не его фанат. Он посмотрел на него так, как будто тот сошел с ума. Нил подавил смешок, зародившийся в его груди. — Диабет — не самое страшное в мире, — ответил Эндрю. — Конечно, — немедленно согласился Нил. — В нашей команде есть Кевин Дэй. — Забавно слышать это от тебя, учитывая тот факт, что у тебя целая папка, посвященная его фотографиям. — Эндрю помолчал несколько секунд. — Или, скорее, я должен сказать, его фотографии, странные заметки и подозрительные суммы наличных. — Это материалы для шантажа, — ответил Нил, пожимая плечами. — Я воспользуюсь ими, если он не закроет рот, когда я буду дремать. Я просто развешу его детские фотографии на все свободные места в раздевалке. — Я верю тебе на слово, — сказал Эндрю. Нил взвизгнул от удовольствия, двигаясь на своем месте так внезапно, что задел шлем коленом. Он упал на пол с громким стуком, и Нил не смог удержаться, чтобы не посмотреть, как Эндрю наклонился, чтобы его поднять. Он не положил его обратно на скамейку. Вместо этого он предложил его Нилу, полностью ожидая, что тот возьмет его. — Я не верю в сожаление, — сказал Эндрю, когда, он наконец, взял шлем. Нил положил его себе на колени. — Даже если бы я захотел, я, вероятно, не почувствовал бы этого. — Рад за тебя, — прокомментировал Нил, его рука задержалась на тыльной стороне шлема. — Но все должно было пойти по-другому, — продолжил Эндрю, ничуть не смутившись. — И ты не должен был убегать из Колумбии. Ники спал на диване не просто так. — Он не лучший охранник, — сказал Нил. — Я заметил, — сухо поддержал Эндрю. — Но это не меняет того, что я только что сказал. Нил громко сглотнул, почувствовав, как дернулся уголок его улыбки. — Ты просишь прощения, Эндрю Миньярд? — Спросил он, чувствуя, как внутри у него все сжалось. — Нет, — ответил он почти сразу, как будто это предположение было своего рода обвинением против него. — Нет такой вещи, как прощение. — Оптимистично, — заявил Нил, сдержанно усмехнувшись. — Это способ сказать, что ты не заслуживаешь моего прощения? — Его не существует, — пояснил Эндрю. . Нил удивился, что творилось у него в голове. Как его мозг работал. Ему хотелось пробраться тому под кожу и понять. — И даже если бы это было так, ты должен решать, кто заслуживает прощения. — Оставь быть хорошим католиком Рене, — наконец ответил Нил, вставая. Он почувствовал, как его пульс эхом отдается в голове, когда он подошел к своему шкафчику, доставая свою одежду. Взгляд Эндрю следовал за ним, пока он шел в душ. Когда он вернулся, Эндрю уже ушел.

***

Когда он вернулся, в комнате общежития все еще было пусто, но это было вполне ожидаемо, поскольку он не увидел ни одной знакомой машины на парковке перед Лисей башней. Он даже не потрудился переодеться, сразу забравшись в свою кровать. Простыни были все еще свежими, и он почувствовал необъяснимый комфорт на мягком матрасе. Диван Ваймака был хорош, но он был намного жестче, чем кровать в общежитии. В голове Нила никак не укладывалась мысль о том, что ему может быть комфортно. Это казалось таким странным после многих лет в бегах. Первым вернулся Мэтт. Его поза не скрывала его переживаний, и Нил заметил, как задергалась его рука. Глаза Мэтта немедленно переместились на кровать, вспыхнув, когда он заметил его. — Тренер сказал нам, что ты остаешься с ним, — сказал он, садясь на свою кровать. Нил уставился на него. — Ты в порядке? Нил ничего не ответил, лениво кивнув головой. Он почувствовал, как его голова утопает в ткани подушки. — Нил, — тихо начал Мэтт, нервозность отразилась на его лице. — Может быть, мы не в лучших отношениях, но ты все еще часть команды. Мое предложение врезать Кевину по физиономии все еще в силе. — И ты хочешь врезать ему или помочь мне? — Парировал Нил, чувствуя, как раздражение ползет по спине. — Но знаешь что? Ты можешь сделать одну вещь, чтобы я почувствовал себя лучше. Лицо Мэтта слегка просветлело. — Что это? — Оставь меня в покое, — коротко ответил Нил. — Не лезь в мои дела. Нил почувствовал, как у него скрутило внутренности, когда лицо Мэтта вытянулось от разочарования. Это была жертва. Нил лучше, чем кто-либо другой, знал, что, если он чего-то хочет, ему нужно за это заплатить. Ничего не было бесплатным, даже его базовые потребности. Он знал, как приносить жертвы. Легче от этого не стало. Люди, интересующиеся его жизнью, были бы проблемой, а Нил не мог себе этого позволить. У него уже был Эндрю, который следил за каждым его шагом, как ястреб, не позволяя ему выйти за рамки. У Мэтта могли быть благие намерения, но он, очевидно, ничего не знал о ситуации. Нил сомневался, что он был готов к этому. Даже если бы и был, Нил не был готов пойти на такой риск. — Просто помни, что я здесь ради тебя, — сказал Мэтт, сдаваясь. Нил просто повернулся к нему спиной. — Так же, как и вся команда. Это была ложь, но Нил не мог выбросить ее из головы, даже когда прошло время. Он уставился в потолок, и слова повторялись в его голове, как заевшая пластинка. — О, этот ебанутый первокурсник вернулся, — передразнил Сет, когда заметил его в комнате. — Я думал, что ты сейчас живешь с тренером, поскольку он любит держать непоправимые случаи поближе к себе. — Так вот почему он все еще держит тебя рядом? — Нил немедленно парировал, поворачиваясь к нему. — Потому что он определенно делает это не из-за твоей плохой игры. Краем глаза он видел улыбку Мэтта, но не осмеливался взглянуть на него. Не после того, что он сказал. Сет громко зарычал, заставляя его снова сосредоточиться на себе. Нил посмотрел на него с ухмылкой на лице. — Итак, мы слышали, что ты вернулся один из своего небольшого путешествия с педиком и остальными монстрами, — сказал Сет, слегка приподняв подбородок. — Чей член тебе пришлось отсосать, чтобы попасть сюда? Он почувствовал, как его улыбка становится шире, и смех сорвался с его губ. Это быстро превратилось в своего рода приступ. Его грудь быстро поднималась и опускалась, когда он смеялся, не в силах остановиться. Они оба смотрели в его сторону, пока он смеялся, смеялся и смеялся. Он слышал, как его голос срывался с каждым издаваемым звуком, а из-за заплаканных глаз было невозможно видеть что-либо, кроме размытого изображения перед ним. — Нил, — Мэтт встал со своего места и быстро направился к его кровати. Нил почувствовал, как его рука коснулась его спины, но это не принесло ему никакого утешения. — Дыши. — Блядский псих. — Сет громко сплюнул, и Нил повернул голову в его сторону. Пальцы Мэтта вцепились в ткань его рубашки, возвращая его в прежнее положение. — Давай, — настаивал Мэтт, даже не пытаясь скрыть свою нервозность. — Сделай вдох, Нил. Вопреки себе, он вдохнул воздух в легкие. Желчь немедленно подступила к его горлу, и без малейших колебаний он вырвался из хватки Мэтта. Он, спотыкаясь, пересек комнату и побежал в ванную. Дверь за ним громко захлопнулась, когда он толкнул ее тыльной стороной ладони. Его тело неудержимо тряслось, когда он присел на корточки перед туалетом. Раздался стук в дверь, но Нил не мог найти в себе сил ответить. Желчь вырвалась из его горла с громким звуком, похожим на удушье. Стук стал громче и резче. Прошло некоторое время, прежде чем он, наконец, смог снова встать. Его колени дрожали, когда он медленно открыл дверь, оглядываясь по сторонам. Дэн и Рене тоже были там, их взгляды сразу же переместились на него, когда они услышали звук открывающейся двери. Мэтт подошел к нему со стаканом воды в руке, и Нил не смог заставить себя сопротивляться этому. — Ты в порядке? — Мягко спросила Рене, положив руки на колени. Она села, скрестив ноги, на кровать Мэтта. — Тебе нужна какая-нибудь помощь? Мы можем позвонить Эбби. Нил покачал головой, делая еще один глоток из стакана. Его грудь все еще болела, и он потер ее ладонью. — Мы могли слышать тебя в нашей комнате, — призналась Дэн, ее глаза сузились, когда она заговорила. — Не потрудишься объяснить? Нил пожал плечами, и Дэн выглядела еще более раздраженной. Она неодобрительно прищелкнула языком. — Я позвоню тренеру, — сказала она твердым и уверенным тоном. — Это ненормально, даже если ты наркоман. Ее взгляд метнулся в сторону Мэтта, и она сжала губы в тонкую линию. — Кто сказал, что я наркоман? — Спросил Нил, на его бледном лице блуждала улыбка. Он вытер лицо, чувствуя на щеках следы слез. — Это ты была той, кто сказал это. Дэн подняла брови, недоверчиво фыркнув. — Не шути так, — ответила она. — У тебя проблемы, это очевидно. — Дэн, — попытался вмешаться Мэтт, но ей было все равно. — Я капитан этой команды, — продолжила она. — Я боролась за то, чтобы нас видели. Возможно, наша игра не самая лучшая, но мы стараемся изо всех сил. Итак, скажи мне, Нил, способен ли ты быть лучшей версией себя, находясь в этом состоянии? — Тренер одобрил меня, — ответил Нил. — Он знал все о моей ситуации, капитан. Возможно, это тебя удивит, но ты ничего не знаешь. Я здесь, чтобы играть, и я буду стараться изо всех сил на корте. Глаза Дэн блеснули, но он не мог понять, что за эмоции вспыхнули в ее глазах. Для него это было совершенно незнакомо. Она подняла руку, предлагая рукопожатие. — Теперь мне достаточно, — наконец объявила она, и на ее лице появилась натянутая улыбка. — Не позорь мою команду на корте. Он пожал ей руку.