Silent Sky

      — Игра началась, Джисони, — мужчина в темном стоял посреди улицы, всматриваясь в горящее глубокой ночью окно, недобро скалясь, приступая к следующим серьезным действиям его плана.       Сентябрь наступил незаметно. Минхо, наконец, получив официальную должность в университете, спокойно мог оплачивать их с Джисоном счета за еду, квартиру и другие нужные вещи. На младшего не давил, понимал, что сейчас не лучшее время для подработки, а о карьере художника на время можно забыть. Хана ужасно травили в социальных сетях — Ли видел, читал, знал. Было тяжело смотреть, как в один момент счастливый творческий гений превращается в пепел, в жалкое ничто, не способное постоять за себя.       Джисон спал, пока Минхо старательно вырисовывал иллюстрации к подарочной книге на его день рождения. Он самостоятельно написал их вселенную, где собрал лишь лучшие моменты их взаимоотношений. Осталась всего неделя и Ли так боялся не успеть доделать, потому как большую часть времени уделял либо работе, либо самому Хану. Несмотря на трудные обстоятельства, он считал, что Джисон заслуживает праздника как никто другой. Обоим нужно было отвлечься и 14 сентября — лучший повод для радости и отпущения любых невзгод.       Все пальцы и футболка уже были в клее и цветных кляксах, когда телефон вдруг надломил приятную тишину.       — Уведомление? В такой час? — хмыкнул Минхо, откладывая промежуточный результат в папку. Уже было поздно и уставшие веки так и просили наконец дать им заслуженный отдых.       Разблокировав телефон, он ожидал увидеть очередной спам от банка или купон из соседнего магазина. Но прочитать сейчас ненавистное «неизвестный» в папке сообщений было так отвратительно. Он несколько часов занимался приятным делом, наполняясь радостным ожиданием скорого праздника и если это состояние так хотелось ухудшить, то почему бы сразу не прийти и лично не поговорить? Вздохнув, он был готов прочитать очередную провокацию. Unknown Приветик, «свирепый бойфренд Джисона». Я тут хотел узнать… Ты правда думаешь, что он любит тебя? Даже после того, как он безжалостно, не раздумывая, убил тебя? Или ты все еще не видел его картину?       Что несет этот придурок?       Какая картина?       Он устало выключил телефон, убирая в карман, и пошел в сторону спальни, попутно пряча подарок. Оглянулся на шкаф и вспомнил, как Хан убирал туда картину, так и не распаковав. Подумал пару секунд, решая стоит ли ему увидеть, понимая, что назад дороги уже не будет.       Убил меня? Что за чушь?       Открыл дверцу, доставая оттуда пакет. Прошел обратно в гостиную и еще некоторое время сканировал упаковку, не решаясь вскрыть.       — Да боже! Что я там могу такого увидеть? — закатил глаза, понимая, что его уже умудрились запугать. — Всего лишь картина. Хотя и целый внутренний мир Джисона… — пронеслось моментально в его голове.       Он все же разорвал упаковку, переворачивая рисунок лицевой стороной. В душе вмиг что-то разбилось. Сердце? Ха. Что покрупнее.       Минхо молча стоял, рассматривая, как, по сути, из его груди текли капли бордовой крови. Как болезненно искривилось лицо Люцифера и поймал себя на мысли, что буквально смотрит в зеркало. В глазах сами собой появились такие гнетущие неприятные слезы. Он прикрыл рот рукой, обдавая горячим влажным воздухом заледеневшие вмиг ладони.       — Хо, ты чего так поздно не спишь? Пойдем в кровать, — вышел из спальни еле разлепляющий глаза Хан, обнимая его сзади и прижимаясь щекой к теплой спине. Почувствовал, как зажат старший, как судорожно сжимается его пресс. — Милый? — он отстранился от него, дожидаясь пока Ли повернется.       — Почему? Зачем, Джисон? — младший только сейчас посмотрел за его спину, вмиг теряя воздух в легких. Перевел обратно на Минхо, смотря как мокрые дорожки продолжают струиться по его щекам.       Непонимание, как он мог с ним так поступить, после всего через что они вместе прошли, било Минхо под дых. Что он сделал не так? Где допустил промах?       Джисон же уже давно обо всем подумал, знал, что был не прав, что не стоило даже думать об этом, не то, что рисовать. Он ошибся и сейчас всецело понесет уготовленное ему наказание.       — Прости меня, Минхо, — тот тяжело покачал головой, проглатывая эмоции. — Хо, я не хотел…       — Тебя заставили? Угрожали? — оправдаться, отмазаться было легко — Минхо бы поверил, будучи уверенным, что Джисон так никогда бы не поступил.       — Нет. Я… послушай, — это был предел Минхо, он достиг его в считанные минуты.       — Не хочу, — тяжело сглотнул он, направляясь в спальню за вещами.       — Хо! — Хан испуганно вцепился в край его футболки, не давая переодеться. Тот все же обернулся.       — Я, блять, тебя совершенно не узнаю, Хани, — с невероятной болью в глазах, он смотрел сейчас на него, держа за любимые щеки. — Неужели это именно то, чего я заслужил? Что я тебе сделал, солнце? — Джисон прикусив губу, также отчаянно плакал.       Почему Ли продолжает говорить, что он что-то сделал, чтобы заслужить это? Хан просто не подумал о том, что ему это может сделать больно, о том, что для него это целая жизнь. Тот чувствовал любовь в той картине, а эта просто морально уничтожила его. Джисон виноват и в полной мере осознает это, но потерять сейчас Минхо просто немыслимо. Что будет, если он уйдет?       — Х-хо, не нужно… Не уходи, прошу, — впервые видел, как выглядит полностью разбитый Минхо и это было худшее состояние, из тех, которые ему удалось лицезреть.       — Что ты сделаешь в следующий раз? Чего мне ждать? Чего я еще не знаю? — шепотом, словно умоляя о чем-то, спрашивал старший. Отпускать Джисона ни на миг не хотелось, но что-то внутри подсказывало, что так сейчас будет правильнее. Им обоим нужно побыть наедине, поразмыслить о насущном.       — Ничего. Правда ничего, милый, — упрямо качал головой. Глаза уже жгло от слез.       — Мне так больно, — и Джисон знал — он причина. Так ужасно было внутри, от того, что именно он разбил ему сердце и пнул его душу. Мисс Смит просила его, не ломать то, что упорным трудом собиралось по крохотным кусочкам долгие месяцы, но он упрямо растоптал любые обещания.       — Хо, нет… — почувствовал, как хватка на лице ослабла. — Останься со мной, — Минхо молча отпустил его, надевая спортивные штаны и проходя через Джисона к выходу. — Стой, прошу, — он держал его за руку, молебно вглядываясь в пустые глаза.       — Мне нужно подумать, — устало выдал Минхо, прихватывая с собой рюкзак.       — Т-ты… расстаешься со мной? — на это Ли не ответил, молча выходя из квартиры.       Джисон на онемевших ногах опустился на колени, качая судорожно головой и прикрывая рот, не веря, что это все и правда происходит с ним. Ненависть к себе увеличилась стократ, но он внутренне понимал, что обязан исправить все. Любым способом, использовать любую возможность, что попадется под руку. Потерять Минхо — потерять себя. Он никогда себе этого не простит.       Он, прижавшись лицом к коленям, почувствовал тепло Суни, что начал тереться своей шерсткой о его ноги, успокаивая. И Джисону стало еще более совестно, что сейчас жалеют вновь его, а не Минхо, который всецело этого заслуживал. Это его кот и сейчас он должен быть именно со своим хозяином, что так нуждается в чужой ласке. Хан не заслужил, вновь оплошал, ошибся, подвел Ли. Куда он пошел в ночи? Планировали завтра ехать в кемпинг, а теперь что? Когда они вновь увидятся, поговорят?       — Он вернется. Хотя бы ради тебя, но вернется, — прижал к себе Суни, тихо скуля и поглаживая его, дабы хоть немного отвлечься внутри. — Почему он вообще решил достать эту чертову картину? — он до боли кусал губы, сотрясаясь от тянущей боли в груди. Почему Джисон сразу не уничтожил ее? Почему оставил? Может хотел, чтобы парень увидел ее? Чтобы наругал, потому что собственных терзаний было мало? Чтобы оправдал все связанные с этим страхи? — Какая же ты мразь, Джисон. Unknown Малыш, ну и шоу же я устроил. Тебе понравилось? Минхо вот не очень…       Джисон грузно прокричал в пустоту, увидев эти сообщения. Осознание, что ими вновь профессионально манипулировали, заставило на миг отчаяться в собственных силах. Unknown Так ты теперь свободен? Могу я забрать тебя, котенок? Или какое прозвище тебе больше нравится? Хани?       Он, что есть силы бросил телефон в стену, чем напугал мирно лежащего, пытающегося забрать чужую боль Суни. Минхо давно перестал называть его котенком, боясь спровоцировать новый приступ. Помнил, чем это закончилось в крайний раз и так осторожно всегда обращался к нему. Джисон скучал, безумно скучал, но понимал, что просить его вернуть как было, нельзя, ведь тогда пострадал не он один. Ли было больно и избегая данного прозвища, он защищал и себя. А, если говорить о «Хани» — тут уже личное. Так называет его лишь старший и от других слышать это словно незаконно.       — Я во всем виноват. Меня никто не заставлял рисовать. Никто. Я собственноручно все испортил, — бился головой о стену, пытаясь оставить голову пустой, но разве так будет лучше?       Хотел было пойти на кухню и чего-нибудь выпить, но подумал, чем это может закончиться сейчас, потому решил пойти спокойно лечь в кровать. Запах любимого въелся в простыни, заставляя внутренности буквально гореть от недостатка близости. Джисон обнял его подушку, зарываясь в нее носом и заглушая тихий плач. Покачиваясь из стороны в сторону, все же смог уснуть, бессильно проваливаясь в мир грез.       С самого утра в квартиру ломились, трезвонили, но Хан, крепко укутавшись в одеяло и прижав к себе покрепче подушку, спал, невзирая на любые звуки.       — Джи, Джи, ты жив? — запрыгнул на кровать перепуганный Феликс, трогая температуру тела друга. — Господи, как же ты меня напугал! Почему дверь не открыл? — Джисон глупо моргая, еще не до конца проснувшись, смотрел на друга, что в любой момент готов был его ударить.       — Ты как тут оказался? — веки, все еще пульсирующие от боли, тяжело давили на глаза. Парень моментально вспомнил произошедшее ночью, горько подумав — лучше бы не просыпался.       — Ключи, — повертел в воздухе, с сожалением смотря на Хана. Это были ключи Минхо, с парным брелоком, что ножом проехался по сердцу. — Он волновался за тебя, попросил не оставлять одного, — у эмоций второй раунд.       — Даже, блять, в такой ситуации он продолжает думать обо мне, — Джисон не мог места себе найти, не зная, что вообще сейчас делать.       — Тише, Сони… — прижал его к себе, тяжело сглатывая. — Что у вас произошло? Он не рассказал.       — Как он? Как Хо? — смог выдавить из себя Хан, переживая о парне, особенно после ночных сообщений. — Он у вас, да?       — Да, да. Он… — хотелось соврать, чтобы привести в чувства друга, но не стал. — Плохо. Объяснишь?       — Я все испортил, — жмурясь, мотал головой, до сих пор не веря в происходящее. — Картина… там, — шмыгая, произнес он, кивая в сторону гостиной.       — Чш-ш, все в порядке, мой хороший. Помиритесь, ну, — он хаотично гладил его по волосам, крепко прижимая к себе.       — А, если нет? — дрожал Джисон, боясь, что может закончиться все отнюдь не так, как он хотел. «Всегда и навечно» может стать просто сном, что разбивает все будущие мечты.       — Помиритесь, — уверял его Ли. — Любит же.       «Любит же» — ударило куда-то в район солнечного сплетения. Напомнило, как приятно они проводили время в парке аттракционов, когда Джисон спросил его, почему они никогда не ссорятся. И вот она — их первая настоящая ссора, что выплеснула все эмоции и завязала тяжелый кнут на шее обоих. Он подвел его, ужасно поступив и, по сути, предав его доброе сердце. И как только можно было так? Хан и сам не понимает, словно было помутнение рассудка, но нет — сделал все сам, будучи в здравом разуме.       Спустя некоторое время блондин положил его обратно на подушки, чтобы сходить за водой. Набрав в стакан, прошел мимо стола, замечая ту самую роковую картину, разделившую друзей. Лицо его окрасила гримаса отвращения, непонимания и ужаснейшего сожаления. Что происходит с Джисоном? Как он мог так поступить с тем, кто души в нем не чаял? Оправдать его было сложно, но понимал, что он единственный его друг и не может отвернуться от него. Всеобъемлюще понимал сейчас Минхо, но Джисон всегда важнее, всегда дороже любого, кто встречался на его пути.       — Держи, — осторожно придержал его за голову, чтобы тот отпил своими припухшими от слез губами. — Я не буду ничего говорить, сам все понимаешь, — Хан поднял на него свои глаза и осознал, что тот увидел. — Просто, зачем? — спросил то же, что и Минхо.       — Я сам не понимаю… — прикрыл лицо руками, пытаясь успокоиться. — Могу я с ним увидеться? — сердце на месте не могло и секунды постоять, бешено стуча по грудной клетке. Без Минхо было невыносимо тоскливо.       — Не знаю. Дай ему время, он сейчас на эмоциях… Может натворить глупостей, — Ли осмотрелся по сторонам. — Он попросил забрать одежду, — шепотом произнес Феликс, боясь даже посмотреть сейчас на друга. Джисон отрешенно поднял на него свои глаза.       — Нет, — покачал отрицательно головой. — Пусть придет и сам заберет! — в горле ком. Он так надеялся еще раз с ним поговорить, все исправить, но, что он мог?       — Джисон, — начал было он, но тот и слова вставить не дал.       — Нет, Ликс. Я облажался. Крупно облажался, да, но… — он старался отдышаться. — Я его не отпущу, — Феликс лишь покачал головой, не зная, что сказать. Он понимал его и его чувства, но также и осознавал, что последнее слово в итоге все равно будет за Минхо.       Джисон поднялся с постели, чтобы наконец умыться. Попутно насыпал корм Суни, чуть больше обычного, понимая, что он не вернется домой без Ли. Ужасно эгоистично себя вел, но так с ним играли детские травмы, не дающие отпустить единственного искренне любящего человека. Горло сдавливало, но он не собирался опускать руки. Приведя себя в порядок, он еще раз отдышался, выглядывая в окно и замечая, что Минхо оставил машину у дома. Подозрительных людей не наблюдалось, хотя, по сути, сталкером мог оказаться, кто угодно. Он, сглотнув, вернулся в спальню, смотря как друг складывает рубашку Ли.       — Я тебе, что сказал, Ликс? — выдернул вещь из его рук. — Вернется и сам возьмет все, что ему нужно.       — Джи, — хотел было поспорить с ним, сказать, что так будет лучше, но тот даже слушать не стал, повесив рубашку обратно на вешалку.       — Пойдем, — нервно выдал он ему, накидывая на себя толстовку.       — Куда? — осекся блондин. — Слушай, я не думаю, что это хорошая идея сейчас. Он хотел побыть один, — старался остановить его, но тот уже завязывал шнурки.       — Побудет. Просто, когда он будет готов к разговору, я буду рядом, — похлопал по плечу друга. — Черт, нужно захватить это дерьмо, — он прямо в обуви прошел в квартиру, и, взяв черную краску, что стояла на его рабочем месте, безжалостно облил ею картину. Прихватив ее с собой, осторожно, чтобы не испачкаться, он вышел из дома и бросил ее в первый попавшийся мусорный бак.       Феликс молча шел за ним по пятам, не решаясь, что-либо произнести. Его квартира была в соседнем доме, в пяти минутах ходьбы, но идти туда совсем не хотелось. Минхо пришел к ним посреди ночи в ужаснейшем состоянии, ничего не говоря, и они просто постелили ему постель в той же комнате, стараясь лишний раз не беспокоить. Сейчас же Джисон хочет с ним встретиться, и Ли знает причину их ссоры и не видит ни одного плюса в возможной встрече. Но они ближе, им легче понять, как все пройдет — думает он. Однако, продолжает переживать за обоих.       — Может все-таки немного подождешь? — стоял на своем Феликс.       — Так, я и не собираюсь никого принуждать к разговору, — посмотрел на него через плечо, понимая, что они уже подходят. — Открывай, — кивнул на домофон.       — Вообще-то это моя квартира и я тебя в гости не звал, — пролепетал Ли.       — Я и не в гости, — нагло прошел первым, уже в лифте вновь чувствуя волнение. А действительно, что он ему скажет? Как вообще будет смотреть в глаза. Минхо был таким разбитым, когда уходил от него. Но так просто спускать все на самотек было нельзя. Не сейчас.       Джисон зажался, плетясь теперь за другом, что, тяжело дыша, прошел прямо к двери, неспешно открывая ее. Огляделся вокруг, подмечая, что в доме было очень тихо.       — А, где Чанбин? — шепотом спросил Хан.       — В магазине, может, — пожал плечами Феликс, смотря за его дальнейшими действиями.       Тот, с минуту подумав, все же решил пройти в знакомую спальню, предупредить о своем присутствии. Феликс, не решаясь больше его отговаривать, прошел на кухню, чтобы заварить чай.       Зайдя в комнату, Джисон сперва удивился, что там очень темно — шторы не давали разглядеть парня, что, свернувшись клубочком, лежал грузно дыша.       — Как он? В порядке? — послышался тихий голос из подушки, а у Джисона весь мир перед глазами рассыпался на мелкие частицы. Почему он продолжает так упорно заботиться о нем, даже когда сам внутри умирает. — Почему молчишь? Что с ним… — он, испугавшись за парня, обернулся, ожидая увидеть Феликса. — Джисон?       И как же плохо выглядел Ли, с мешками под глазами и красным лицом. Голос его дрожал, а плечи совсем осунулись — он явно не спал этой ночью.       — Мне так жаль, Хо, — тот устало покачал головой, не зная о чем вообще они могут сейчас поговорить. Отвернулся. Хан, не выдержав, лег рядом, осторожно обнимая. Минхо не сопротивлялся, но и не отвечал. Почувствовал любимый запах, сжавшись еще больнее внутри от невозможности противится его влиянию на свой мозг. — Я такой придурок… Правда, мне нечем оправдать себя, — тихо говорил ему в шею, наслаждаясь пока мог близостью. — Душа моя, — звал его так трепетно, желая вновь услышать его голос. — Я обещаю тебе, что больше никогда не обижу. Никогда, слышишь? — машинально прижимал ближе к себе, желая поделиться теплом.       — Ты уже обещал, — как нож по сердцу. Джисон влажными губами коснулся его плеча, не желая отпускать. Так боялся потерять его. Минхо, все же пересилив себя, легонько коснулся его ладони, сжимающей под грудью. — Не смей больше подвести.       — Ни за что, — прикрыв глаза, наконец, смог немного расслабиться. — Я так люблю тебя, Хо, — тот лишь кивнул, не имея возможности больше ничего произнести.       Лежали так, казалось, уже вечность, когда Минхо все же решил повернуться к нему лицом, зарыться в его чистые, чуть взлохмаченные волосы. За затылок притянул к себе ближе, показывая, как было больно без него. Джисон же лежал молча, давая и себе, и ему погрузиться в необходимую негу ощущений, боясь сделать хоть одно неверное движение и словно иллюзия распадется. Ли обуял озноб, невероятный внутренний холод из-за которого тело мелко начало трясти. Хан осторожно приподнял голову, чтобы проверить не плачет ли тот, но Минхо был точно во сне, содрогаясь от внутренней боли. Осторожно дотронувшись до его щеки, младший, как от раскаленной плиты отстранил свои пальцы.       — Черт, Хо, ты весь горишь, — встал с кровати, чтобы сходить за градусником и сделать ему чай.       — Постой, — Джисон завис в дверях, думая, что тот все же уснул. — Подойди ко мне, — тот сразу выполнил просьбу, садясь на корточки у кровати. — Проверь еще раз, — Хан непонимающе уставился на него. — Ну, температуру… — младший занес над его головой руку, вовремя опомнившись, осознавая просьбу Ли. Скромно улыбнувшись, погладил его за плечо, прикасаясь к его лицу легкими, практически невесомыми поцелуями. Минхо нежно улыбаясь, так и не открыл своих глаз, растворяясь в трепетных прикосновениях любимого.       Джисон ошибся — да, однако, кто не ошибается? Минхо тоже совершал неприятные вещи, за которые после было стыдно, а если душа плачет, то разве не заслуживает человек прощения? За такое можно простить, это не самое страшное, что могло произойти между любящими друг друга людьми. Хан всегда был на его стороне, всегда поддерживал и не смел винить, даже когда вроде все говорило об обратном. В тот день, когда Ли хотел уйти от него, опасаясь, что причинил вред, тот не дал этому произойти, с теплотой приняв обратно, вымыв и покормив. Минхо думал об этом всю ночь, понимая, что Джисон дорог его сердцу, как никто другой. Всегда рядом, всегда в мыслях. И простить его сейчас единственно правильное решение для него, ведь кто он без своей души?       Хан, убедившись в том, что Ли все же уснул, осторожно вышел из комнаты, проходя на кухню, где все это время сидел друг.       — Выгнал? — первое, что пришло в голову, увидев Джисона выходящего одного из комнаты.       — А? Нет, — устало покачал головой, проходя к холодильнику.       — Как у себя дома, честное слово, — удивлялся Феликс.       — Я сварю ему суп? — проигнорировал его едкость Хан, уже доставая ингредиенты.       — Чего? Какой суп? Ты можешь нормально объяснить, что происходит? — поднялся со стула, забирая у него из рук морковь.       — Мы поговорили, все в порядке, — улыбнулся Джисон, приобнимая друга. — Он, кажется, заболевает. Хочу сварить ему суп.       — Заболевает? — с тревогой посмотрел Ли в сторону его комнаты. — Может в аптеку сходить?       — А Бин уже вернулся? Пусть купит противовирусное, — благодарно посмотрел на него друг. — Поможешь мне?       — Я-я не умею готовить… — честно признался блондин и, казалось, это был первый раз, когда они говорили об этом. — Н-но я не отказываюсь! Просто объясни, что нужно делать, — он взял в руки нож и доску, был готов выполнить все, о чем попросит его старший.       — Спасибо, — он с теплотой посмотрел на своего «брата», чуть приобнимая за плечи.       Закончив со всем, Джисон осторожно на подносе принес уже теплый суп и мокрое прохладное полотенце, чтобы хоть немного сбить температуру. Делал уже это не первый раз и потому, приноровившись, аккуратно проводил им по его лицу, рукам, ногам. Минхо проснулся, чуть подрагивая от смены температуры, голова ужасно болела, а уши и глаза жгло изнутри.       — Потерпи еще немного, я почти все, — попросил его Хан, видя, как кривится лицо от неприятных ощущений.       — Пахнет вкусно, — он чуть прикусил губу, понимая, что так ничего и не ел со вчерашнего дня, к слову, Джисон тоже — его выдал голодный урчащий желудок. — Сходи поешь, я сам, солнце, — чутко пальцами погладил его скулу, отвлекая от действий.       — Хо, сначала ты, — закончив протирать, он отложил ткань на тумбочку и, придвинувшись ближе, взял в руки тарелку с супом, начиная потихоньку кормить старшего. — Вот так, молодец, — говорил словно с маленьким, заставив Минхо чуть рассмеяться.       — Спасибо, — Джисон кивнул, продолжая заботиться, так неловко до сих пор избегая его взгляда — ему все еще было стыдно и понимание, что он мог его сегодня потерять, хлыстами било под ребра.       — Тебе спасибо, — шепотом произнес он, сразу же забивая его рот жидкостью. Тот вновь усмехнулся, стараясь прожевать все, чем были наполнены щеки.       — За что мне-то? — Хан молчал, продолжая просто кормить его. Думал, как правильнее сформулировать все то, что так теплом болело внутри.       — За то, что со мной, что не бросил, — Минхо осторожно коснулся его бедра, большим пальцем поглаживая джинсовую ткань. — Я правда, черт, — из глаз машинально потекли слезы. — Не заслуживаю тебя. Мне так стыдно за это… И как только в голову пришло? — задавал самому себе вопросы. Ли чувствовал, как раскаивается, как тоскует, как сожалеет о случившемся, лишь принимая без остатка. Молчал, прощая. Джисон не выдержав его чуткого взгляда, просто наполнил следующей ложкой его рот. — Все, ешь, — всхлип, а Минхо улыбался, понимая, что все не зря. Такие вещи должны случаться, проверяя друг друга на прочность, показывая истинное отношение друг к другу. Люди любят, но они же и ошибаются и лишь истинная любовь способна все простить.       Полдня провели вместе, Джисон заботился о нем сполна, продолжая извиняться за все на свете. Мысли вновь единые, находились друг с другом, помогая отвлечься от гнетущих перемен в будущем.       — Я так понимаю он начал нападение, да? — задумался Минхо, вновь возвращаясь к ночным сообщениям. — Он писал тебе?       — Мгм, — произнес куда-то в грудь старшего Хан, крепко обнимая, словно тот может в любой момент исчезнуть.       — Что он хотел от тебя? — отвечать отнюдь не хотелось, чувствуя всепоглощающую вину за происходящее. — Хани? — тот, кусая губы, покачал головой.       — Надеялся, что мы расстались, — прошептал он.       Минхо молчал, явно о чем-то раздумывая. Тепло поглаживал младшего по волосам и плечам, ни на миг не отстраняясь, понимая, что, должно быть, тот ощущает сейчас внутри.       — Ну, значит, принимаем его вызов, — вдруг нарушил приятную тишину Ли. — Расставание выгодно ему, не нам. Поэтому будем действовать открыто, чтобы привлечь его внимание, — Джисон не говорил ни слова, пытаясь осознать смысл, сказанных им фраз. — Будем ждать следующих выпадов.       — Каким образом? — Хан приподнялся, чтобы лучше видеть его лицо, надеясь, что так сможет отчетливее понимать, ведь, обнимаясь, его всегда клонило лишь в сон.       — Пока не придумал… Хочешь пойдем на свидание? — игриво метнул брови, улыбаясь.       — Мы сейчас должны были быть в палатке где-то в лесу, чем не свидание? — усмехнулся Джисон.       — Не говори, что ты не рад, что поездка отменилась, — Минхо закатил глаза, за что получил, легкий пинок по ноге.       — Я ждал эту поездку всю неделю! Ты все чаще задерживаешься на работе, а мне одиноко… — он расстроено уткнулся в сгиб его руки, притворно хныча, чем вызвал смех у старшего.       — Может стоит заняться делом? Летом ты не особо замечал, как проходит время, — Хан вдруг снова зажался, вспоминая, сколько времени тратил на написание той картины, как упорно вырисовывал детали и множество раз добавлял что-то новое. — Стой, так ты поэтому не рисуешь? — резкая догадка заставила Минхо чуть подпрыгнуть в постели. Джисон, проморгавшись, опустил глаза на вновь мельтешащие пальцы. — Милый? — он взял его обеими руками за подбородок, вынуждая посмотреть на себя.       — Да… — неслышно ответил ему, продолжая избегать взгляда.       — Прекращай, м? Я слишком люблю твое творчество, чтобы ты сейчас вот так все бросал, — он, притянув к себе его кисти, поочередно поцеловал каждую косточку. — Понимаю, что тяжело, но осталось совсем чуть-чуть. Скоро все закончится, — старался успокоить его Ли, но в голове Хана все выглядело не совсем так, как он пытался ему донести.       Да, но с каким исходом?       — Я п-понял, спасибо, — он наскоро прислонился своими губами к его лбу, замечая, что температуры как не бывало. — Как ты себя чувствуешь?       — Хорошо, любимый. Спасибо тебе за заботу, — он словно кот ластился о его руки, наслаждаясь мягкостью кожи и любимым ароматом грейпфрута, что постоянно исходил от него. — Нам нужно домой, — подумал о том, что нельзя пользоваться гостеприимством так нагло, да и Суни ждет любимых хозяев.       — Я помогу собраться, — он встал, убирая лекарства с тумбочки, приобнял Ли, позволяя опереться на себя. Поправил кровать и вывел его из комнаты.       — Я в порядке, честно. Не нужно так меня оберегать, — и правда, любовь и забота творят чудеса — Минхо лучше, температура ушла также быстро, как и пришла, а все невзгоды, казалось, позади.       Джисон кивнул ему, подумав, что тот просто не хочет физического контакта и поплелся забрать его рюкзак, попутно скидывая туда таблетки. На дне заметил около восьми пачек сигарет и на минуту остановил все свои движения, думая о том, как вообще вести себя в такой ситуации. Он знал, что Минхо вновь начал курить, но, чтобы так часто? Даже не догадывался. Выдохнул, понимая, что не ему учить взрослого мужчину, но и к его состоянию стоит относиться внимательнее.       Попрощавшись с друзьями, вышли из подъезда и Ли, осторожно осматриваясь по сторонам, резко притянул к себе Хана, вдавливая того собой в стену. Джисон не ожидав такой пылкости, тихо пропищал практически в губы старшего.       — Т-ты чего? — думал, что еще какое-то время не сможет почувствовать его близость на таком уровне, но тот сам сейчас так сладко сжимал его бедро, осторожно потираясь своим телом.       — Можно? — кивнул на его губы и был ли вообще смысл в этом вопросе? Джисон миллион раз ответил бы только согласием и сейчас он смог лишь едва кивнуть, растворяясь в любимом тепле.       Минхо целовал так горячо, будто они не виделись сотню лет. Вжимал его в домофон, случайно задевая кнопки его затылком и своими пальцами. И, черт возьми, как вообще можно было сохранять здравый рассудок и хоть какую-то уверенность под таким натиском? Джисон следовал за ним, податливо принимая его язык и сильные укусы, оставленные цепкими зубами на мягких губах. Неслышно постанывал, когда сдерживаться от сладострастных ощущений было уже невмоготу. Не действовал самостоятельно, боясь спугнуть, но давал кард бланш на собственное тело, которое Ли с таким невероятным любопытством сейчас изучал подушечками своих пальцев. Хан осторожно обнял его лицо ладонями, прижимая ближе к себе, чем вызвал утробное мычание, заставившее собственные ноги подогнуться — но Минхо держал, крепко, не давая ни на миг усомниться в устойчивости своего положения.       — Черт, — старший отстранился первым, желая перевести дыхание. — Так этого не хватало, — заключил он, невесомо целуя в мочку уха.       — Что на тебя нашло? — казалось, парень был довольно расслабленным весь день, чтобы сейчас так зверски наброситься на беззащитного Джисона.       — Тень в деревьях. За нами постоянно могут следить… Я подумал, что стоит начать шоу, — Хан обиженно на него посмотрел.       — Только и всего? Для тебя все это лишь часть шоу? — мысль о том, что он не имел права после сегодняшней ночи на какие-либо упреки улетучилась так же быстро, как оказалась на языке.       — Ты сам-то думаешь о чем говоришь? Хоть раз в жизни я отказывался от твоих губ, м? — Минхо остервенело вцепился в нижнюю, оттягивая зубами на себя.       — Ай-хм, — вроде и больно, но именно такие ощущения с Минхо заставляли чувствовать невероятное возбуждение.       — Чтоб не повадно было, — ухмыльнулся Ли, беря его за руку. — Может закажем что-нибудь на ужин?       В Джисоне вновь начало что-то распускаться, цветки амаранта крупные, с красноватым отливом заполнили всю грудь, согревая любовью. Любовью Минхо и к нему же. Так тепло и так правильно, словно здесь и сейчас, такие как нужно.       Ли вел всегда себя так необходимо точно, слишком быстро отходя от обид и недомолвок, вновь и вновь бросаясь с головой в душу и сердце Хана. Так как младший его никто и никогда не любил — он знал это наверняка. Тот не предаст и умышленно не обидит. Только лишь недостаток опыта в отношениях — с людьми в принципе — заставляет его совершать глупые ошибки. Но это ведь ни в коем случае не делает его плохим, не так ли? Эта оплошность повлияла и на него, вынудив практически отказаться от рисования — самого приятного занятия для Джисона еще с малых лет. Минхо знал, что тот любит, видел, как тот заботится и старается уберечь его, а потому не мог долго хранить хоть малейшую обиду на него. Пройдут, справятся, научатся — без ошибок и неприятных ссадин никак. Unknown Чем сильнее ты к нему привязываешься, тем больнее его будет терять. Дружеское напоминание:)

j.one

Чего ты хочешь?

Что я тебе сделал, что ты так ненавидишь меня?

Почему не можешь оставить нас в покое?

      Джисон устало сканировал экран телефона перед сном, желая наконец закончить уже этот тяжелый день в любимых руках. Минхо был в душе, когда парню снова написал незнакомый номер, но Хану уже было слишком спокойно, чтобы реагировать на его выпады. Сам не раз обо всем думал — манипуляции достаточно детские, чтобы сработать на нем. Unknown 19.11.2013 «вложение»       Местная газета? На фотографии жирным шрифтом было выделено название «Долина смерти». Остальные слова были замазаны, не давая понять, о чем пытается сказать парень. Джисон успел сделать скриншот, чтобы позже обсудить это со следователем, наконец, появилась хоть малейшая зацепка для того, чтобы выйти на преследователя. Но успеют ли они, ведь тот самостоятельно дал ему кусочек этой информации, значит все уже спланировано, ведь так?