Кровь на моих губах

— Ты правда собираешься держать его в клетке? Итан, это неправильно. Я с замиранием сердца смотрю, как Сайлас, полный разрушительной ярости, бросается на прутья клетки, однако они надёжно удерживают натиск. Мы пересекаемся взглядами, однако я тут же отвожу глаза — вина, пожирающая мое нутро, не позволяет мне продолжить смотреть. — У нас нет выхода, — голос Итана тоже дрожит. — Он не станет помогать нам, ты же знаешь. Я найду способ снять проклятие. А до того… У меня мурашки бегут по спине от осознания того, что мы собираемся делать… *** К выходным зарядили сильные дожди, полностью разрушив все мои планы. Мне не очень хотелось снова месить грязь в лесу, да и поставить ловушки — дело не пяти минут, а потому, скрепя сердце, я отложила вылазку на несколько дней. До полнолуния оставалось чуть больше пары недель, и эта мысль начинала сводить меня с ума, хоть я и старалась отгонять ее. Время было совсем не на моей стороне. Элиза больше не появлялась, к моему огромному облегчению. Наутро после нашего разговора мне стало стыдно за свои сомнения насчёт сделки с ней. Есть другой способ, пусть и более сложный, и я должна попытаться решить всё без крови. Вместе с тем у меня из головы не шли слова старой ведьмы о Хэкеттах: «Ты многого о них не знаешь». Что она имела ввиду? Конечно, я допускала, что это просто ложь, призванная сбить меня с толку. С другой стороны, я не готова была поверить, что все шесть лет здесь было так уж тихо. Утром в субботу небо затянули серые тучи, капал неприятный дождь, как и обещали в прогнозе погоды накануне. Я решила поваляться в постели подольше, а чтобы сделать хоть что-то полезное, с телефоном в руках взялась за расследование. Норт-Килл, конечно, тихий город, но в новостные сводки иногда попадал, причем даже в федеральные. И то, что я увидела в этих сводках, мне совсем не понравилось. Информации не так много, но мне удалось по крохам найти как минимум два подозрительных случая. Пара туристов были найденны разорванными на куски посреди леса. Все списали на нападение медведей, понятно почему, но так ли это? Ещё одна журналистка пропала без вести, ее так и не нашли — расследование зашло в тупик. Я листала страницу за страницей, ощущая как червь сомнения начинает грызть меня. Это может быть просто совпадение, безусловно. Люди иногда пропадают, особенно во время ночёвок посреди леса. Настораживает, что оба дела закрыли так быстро. Ну конечно… Полиция не будет толком расследовать преступление, если шериф — родственник преступника. Удобно. Ещё кое-что привлекло мое внимание: в местных новостях про эти случаи ничего, будто кто-то специально потёр данные. Например, шериф, у которого хватило полномочий надавить на местные новостные ресурсы, а вот до федеральных руки не дотянулись. К тому же старый подкаст про каргу Хэкеттс Куорри, который я слушала ещё пару лет назад, тоже был удален с сайта «Сверхъестественное сегодня», с коротким комментарием «по требованию полиции». И, похоже, я даже знаю, от кого поступило это требование… Я устало потерла натруженные глаза, бездумно глядя в окно. Все это подозрительно, но недостаточно, чтобы составить окончательное мнение. Тут желудок громким урчанием напомнил мне, что пора бы поесть. Я спустилась вниз и, бросив взгляд в гостиную, увидела Трэвиса. Он дремал в кресле, сложив руки на груди. На коленях лежала утренняя газета, прочитанная наполовину. Погода сегодня усыпляющая, ничего не скажешь. Я невольно засмотрелась на его лицо: во время сна морщинки разгладились, и оно выглядело умиротворённым. Голова чуть откинута назад, шея полностью открыта. Он уязвим сейчас настолько, что это могло бы стоить ему жизни, согласись я на сделку с Элизой. Насколько все-таки он замешан во всем, что здесь происходит? Ответ напрашивался один: максимально. Однако он совсем не казался мне циничным и хладнокровным. Скорее, уставшим и измотанным той жизнью, которую ему приходится вести. И я прекрасно знаю, каково это — быть в постоянном напряжении, раз за разом пытаясь что-то сделать, но безрезультатно. И знаю, что желание закончить все хоть как-то… да как угодно, лишь бы больше не мучиться, может толкнуть на ужасные вещи. Или глупые. Поэтому я не могла винить его, даже если он приложил руку к сокрытию причин гибели тех людей. Ну вот, стою тут и рассматриваю его, как маньячка. Я тихо прошла ближе и, взяв плед с дивана, осторожно укрыла Трэвиса. Он пробормотал что-то невнятное во сне, и я невольно улыбнулась и покачала головой. А после отправилась на кухню в поисках еды. К тому моменту, когда я заканчивала трапезу, в дверном проеме на кухне появился Трэвис. Он выглядел помятым и, боже мой, на его домашней одежде появились складки. Я, усмехнувшись этому, спросила: — Сварить кофе? — Буду признателен. Я уеду, не знаю насколько. Возможно, буду поздно. Я кивнула, немного огорчившись, что снова проведу день одна. Пока я варила кофе, Трэвис скрылся на втором этаже и вернулся ровно через пять минут, в полицейской форме. Кивнув в знак благодарности, он взял чашку. — Что-то по работе? — поинтересовалась я. — Вроде того. — Полицейский всегда начеку. Не хотела бы я работать у вас. — Охота на оборотней всяко лучше, полагаю. Эти ночные прогулки с купанием в болотах, — он мечтательно покачал головой. — Туше, — рассмеялась я. Оставшись в одиночестве, я упала на диван в гостиной и, вооружившись пультом, перещелкнула несколько каналов, пока не наткнулась на какой-то старый фильм. За ним начался следующий, на котором я задремала. Примерно так и прошел весь день. К вечеру я решила ещё раз просмотреть карты, поэтому вернулась в свою комнату и расположилась на кровати. Прикусив конец карандаша, я пробежалась глазами по отметкам и записям, составленным совместными усилиями с Трэвисом. Место, где размещался цирк, было выделено большим кружком, к которому вели несколько стрелок — удобные подходы. Тут я заметила ещё одну прогалину к северу, будто лес немного редеет. Интересно, там что-то есть? Почему ландшафт так меняется? Хлопнула входная дверь. Я, в полной уверенности, что это Трэвис вернулся, сгребла свои записи и побежала вниз, чтобы поскорей поделиться находкой. — Трэвис, я тут нашла кое-что… Я резко притормозила и осеклась на полуслове, встретившись взглядом с незнакомым мужчиной. Он удивлённо, если не сказать шокировано, рассматривал меня в ответ. В воздухе повисла пауза. — Вы к Трэвису? — выдавила я. — Да, — он тоже едва мог подобрать слова, — я его брат, а вы…? Я не знала, что ответить. Судя по всему, остальным Хэкеттам ничего не известно обо мне. Да и как меня можно представить? Я слегка покраснела, сама не знаю почему, и в этот момент, слова богу, с улицы раздался голос Трэвиса: — Крис? Ты не предупреждал, что приедешь. — Не знал, что мне нужно разрешение, чтобы приехать к родному брату. Трэвис зашёл внутрь и, быстро глянув на меня, перевел взгляд на внезапного гостя. Тот пристально смотрел в ответ. — Руби, будь добра, подожди в своей комнате, нам с Крисом нужно поговорить. — Конечно. Разговор явно проходил на повышенных тонах. Я не смогла разобрать слов сквозь плотно закрытую дверь, а подслушивать не хотелось. Я задумалась над тем, что, возможно, доставляю неудобство своим нахождением в этом доме. Но ведь Трэвис сам предложил пожить здесь, поэтому я даже не думала о том, что это накладывает определенные ограничения на его жизнь. Например, он не может пригласить родных, чтобы не объяснять им кто я такая. Примерно через час я почувствовала сильную жажду. Звуки ссоры стихли, и я рискнула спуститься на кухню. К моему удивлению, Трэвис был там. И не один, а с бутылкой виски. Вид у него при этом был смертельно усталый, даже какой-то обреченный. Как у человека, загнанного в ловушку. При моем появлении он смерил меня тяжёлым взглядом и спросил: — Чего тебе? — Я хотела выпить воды. А твой брат.? — Он уже уехал. — Мое присутствие проблема? — Нет, вовсе нет. Скорее вся моя родня — одна большая проблема. — Я не хочу, чтобы ты ссорился с ними из-за меня. Тяжёлый, долгий вздох. — Садись, — он кивнул в сторону стула напротив. Потянувшись к шкафчику за спиной, он достал ещё один стакан, налил наполовину и подвинул ко мне. Я не очень-то любительница выпить, но сейчас, после перерыва в пару лет, пожалуй можно немного. Я взяла бокал в руки и поднесла к губам. Терпкий запах виски ударил в нос. — Что за повод? — спросила я, прежде чем сделать глоток. — У тебя есть семья? — вдруг спросил он, глядя в точку перед собой. Я покачала головой и слегка поморщилась, почувствовав, как обжигающая жидкость спускается к желудку. Мне понадобилось пару минут, чтобы ответить. Вопрос, а также растекающийся по кровотоку алкоголь тут же вогнали меня в состояние задумчивой меланхолии. — У меня был только Итан, — наконец, произнесла я. Трэвис слегка улыбнулся, будто сам себе, и в этой улыбке мне почудилась едва уловимая горечь. — Возлюбленный? — Брат. Младший. Он непонимающе уставился на меня, будто не сразу расслышал. Затем в его глазах появилось осознание и… облегчение? Кажется, я слишком быстро пьянела, потому следующие слова потоком полились из меня: — Он умер, три месяца назад. Я даже не смогла похоронить его по-человечески. Только оставила сообщение своим. Я так виновата… — Мне правда жаль. Уверен, ты сделала все, что могла. — Спасибо. Виски быстро ударил мне в голову, не знаю что было тому причиной: длительный перерыв в алкоголе или то, что я почти ничего не ела сегодня. Моя неожиданная исповедь немного ослабила давление и чувство вины, терзающее меня изнутри. Трэвис прав, я сделала все, что было в моих силах, у меня просто не было другого выбора. Итан не осудил бы меня. Настроение плавно поползло вверх, голова наполнилась приятной пустотой. Не помню, говорили ли мы ещё о чем-то, или просто молча сидели, думая каждый о своем. В любом случае, я ощущала себя почти уютно, и не заметила, как подбородок упал на грудь. — Как ты умудрилась так быстро опьянеть? Я встрепенулась и, томно улыбнувшись, положила голову на руку, но она подогнулась, и я чуть не впечаталась носом в стол. — Пожалуй, провожу тебя до комнаты, — глядя на это проговорил Трэвис. На лестнице было темно. Я начала подниматься первая, но на середине пути вдруг покачнулась. Голова у меня совсем закружилась, потому что я сама не поняла, как мои руки оказались на плечах Трэвиса. И, может я сошла с ума, но на секунду мне показалось, что его лицо совсем близко, так что я уже почувствовала его дыхание на своих губах. Время замерло, меня окутало ароматом мужского одеколона и виски, от которого внизу живота разлилось трепетное волнение. Я прикрыла глаза, поддавшись внезапному порыву. Однако прежде, чем что-либо успело произойти, он отстранился, придержав меня за талию. — Осторожней. Небольшое разочарование кольнуло изнутри. Трэвис развернул меня и слегка подтолкнул наверх. Я облизала нижнюю губу, и предприняла ещё одну попытку: когда он положил руку на ручку моей двери, я накрыла ее своей ладонью. Его пальцы слегка дрогнули. — Доброй ночи. Через секунду я оказалась в комнате, а дверь за мной закрылась. Сама не знаю, что конкретно мне нужно было от Трэвиса, но оставшись одна, после дозы алкоголя, я почувствовала лёгкое возбуждение. Ладно, довольно сильное возбуждение. Стало жарко, захотелось раздеться, что я и сделала, раскидав вещи по комнате. Затем бухнулась на кровать и с удовольствием потянулась. Простыни приятно холодили кожу, очень чувствительную в тот момент. Я провела ладонями по телу, медленно, наслаждаясь ощущением прохладных ладоней на разгоряченной коже. В голове всплывали смутные картины обнаженных тел, но впоследствии я не смогла вспомнить, что именно крутилось в мыслях. Кажется, там присутствовал кто-то с темными глазами. Правая рука прошлась по лобку, пальцы легли на клитор, лаская его сначала медленно, а потом все быстрее. В этом у меня тоже был длительный перерыв, а потому много времени не потребовалось. Ближе к окончанию мне стало сложно вести себя тихо, хоть я сильно прикусила нижнюю губу. Мысли постоянно расплывались, и я погружалась в поток фантазий, в то время как ощущения становились все интенсивней. На пике я резко подалась бедрами вперёд, и у меня все же вырвался громкий стон. Через минуту раздался стук в дверь, от которого я аж протрезвела. — Руби, у тебя там все нормально? — Да, — мой голос сорвался на высокую ноту, но я тут же откашлялась и добавила. — Все хорошо, не беспокойся. Наверно чересчур хорошо, раз я так громко себя веду. Схватившись за голову, я несколько раз ударила ногами по кровати. А если бы он вошёл? Мне оставалось бы только выпрыгнуть в окно и никогда больше не показываться ему на глаза. Тем не менее, напряжение внизу живота спало и сменилось на приятную тяжесть. Я резко выдохнула и пообещала себе, что буду осторожней. И не буду больше пить.