2023 год, 10 декабря.
Глаза Наташи вздрогнули и открылись, далекая дымка сна окутала ее разум, когда она поняла, что не одна в постели. Теплое, подвижное тело прижалось к ней, руки крепко обхватили ее за талию, а мягкое дыхание щекотало чувствительную кожу шеи. Паника разлилась по ее венам, когда она почувствовала тяжесть и давление, опасаясь, что ее в любой момент могут столкнуть с кровати. Ванда. Это имя всплыло в голове Наташи, когда она вспомнила, как накануне осталась ночевать в квартире своего босса. Ванда настояла, чтобы Наташа осталась на ночь, почти вынудив ее с видом собственницы, от которого Наташе стало неуютно. Это был не первый раз, когда Ванда пересекала личные границы, вторгаясь в пространство Наташи с нежелательной интимностью, которая заставляла ее чувствовать себя уязвимой и неуверенной. Когда Наташа попыталась высвободиться из объятий Ванды, хватка вокруг нее усилилась, удерживая ее на месте. — Останься, — голос Ванды был едва слышным шепотом, от которого по спине Наташи пробежали мурашки. Мысли Наташи метались, лихорадочно ища предлог, чтобы выпутаться из этой ситуации. — Я опоздаю на работу, — выпалила Наташа, надеясь воззвать к здравому смыслу Ванды. Но последовавший ответ застал ее врасплох. — Я даю тебе выходной. В словах Ванды был властный тон, напоминающий об их профессиональных отношениях, которые вступали в противоречие с интимной обстановкой. Смятение затуманило мысли Наташи, пока она пыталась разобраться в противоречивых эмоциях, бурлящих внутри нее. Ей нужно было уйти, избежать удушающей близости, которую Ванда навязала ей. — Еще рано, Наташа. Поспи немного. Нежная настойчивость Ванды противоречила той жесткой хватке, которую она держала на Наташе, заставляя ее разрываться между долгом и дискомфортом. Со смиренным вздохом Наташа смирилась с тем фактом, что она не сможет вырваться из объятий Ванды. Груз ожиданий, как профессиональных, так и личных, давил на нее, заставляя чувствовать себя пойманной в ловушку запутанной паутины противоречивых желаний и обязательств. Когда утренний свет просочился сквозь занавески, отбрасывая мягкое сияние на вплетенные фигуры на кровати, Наташа закрыла глаза, поддавшись временной передышке, которую предлагал сон.***
Когда она снова очнулась ото сна, Ванды там уже не было, но мелодичные звуки музыки эхом разносились по комнатам, вызывая замешательство Наташи. Стряхнув сон с глаз, Наташа нахмурилась, на ее лице появилось беспокойство. Она слишком хорошо знала непредсказуемый характер Ванды, и мысль о том, что она останется одна в своей квартире, выбивала из колеи. Несмотря на это, нерешительность заставила Наташу встать с кровати и направиться к источнику музыки. Следуя за сладкими звуками, Наташа вошла на кухню и увидела зрелище, которое на мгновение лишило ее дара речи. Ванда танцевала и покачивалась, ее движения были плавными и грациозными, когда она щелкала пальцами в такт музыке. Мягкая улыбка тронула уголки губ Наташи, когда она беззаботно наблюдала за Вандой. Ванда в своей домашней одежде выглядела почти неземной на фоне теплого сияния утреннего света, проникающего через окна. Ее длинные волосы спадали по спине свободными волнами, а мучная пудра на щеке придавала ей немного домашнего очарования. Собравшись с мыслями, Наташа откашлялась, не желая пугать Ванду. — Что вы готовите? — спросила она, вдыхая дразнящий аромат чего-то вкусного, витающий в воздухе. Пораженная, но не удивленная, Ванда повернулась к Наташе с озорным огоньком в глазах. Она склонила голову набок, игривая улыбка украсила ее губы. Образ Ванды с похмелья не соответствовал той буйной энергии, которую она излучала в тот момент. — Блинчики, — ответила Ванда мелодичным голосом, который перекликался с музыкой, играющей на заднем плане. — Вам нужна моя помощь? — спросила Наташа, подходя ближе к Ванде, которая умело переворачивала блинчики на сковороде. Ванда подняла голову, в ее глазах промелькнуло удивление от предложения помощи. — Нет, ты моя гостья, позволь мне... — начала Ванда, но Наташа уже стояла у нее за спиной, взяв Ванду за локти и заглядывая ей через плечо, чтобы рассмотреть блинчики. В движениях Ванды была короткая нерешительность, так как неожиданная близость Наташи застала ее врасплох. Наташа, заметив легкую неловкость в поведении Ванды, почувствовала укол раздражения из-за отказа Ванды позволить ей помочь. Казалось, что в эти дни она ничего не могла сделать правильно. — Я вам мешаю? — поддразнила Наташа с озорной улыбкой, решив игриво оттолкнуть ее, как всегда делала Ванда. Ванда не смогла удержаться от улыбки над игривым подшучиванием Наташи, редким моментом легкости, прорывающимся сквозь обычную рутину. — Да, — съязвила она, поворачиваясь и мягко подталкивая Наташу к обеденному столу. — Сиди спокойно и не мешай мне, — пробормотала Ванда, легко кладя руки Наташе на талию и подводя ее к стулу. Наташа слегка надулась, насмешливо скривив губы. — Ладно, ладно, я буду вести себя хорошо, — уступила она, усаживаясь в кресло и подпирая подбородок руками, наблюдая, как Ванда заканчивает готовить блинчики.***
Наташа села напротив Ванды, и две женщины разделили редкий момент расслабления за завтраком с блинчиками. — Итак, как вы познакомились с Пьетро? — спросила Ванда легким тоном, но в ее глазах был интерес. Губы Наташи изогнулись в задумчивой улыбке, мимолетном выражении воспоминаний, которые были похоронены глубоко внутри нее. Вздохнув, она сняла перчатки, символически сбросив на мгновение свои доспехи, чтобы позволить себе спокойно насладиться едой. — Это не самая интересная встреча, — начала Наташа, и в ее голосе послышались нотки нежелания копаться в прошлом, которое все еще преследовало ее. Она вспомнила тот день, когда преследовала цель, погоня привела ее в смертельную ловушку, которая стала бы ее концом, если бы не неожиданный спаситель. Когда Наташа вспомнила, перед ее мысленным взором развернулась сцена. Она вернулась в сердце хаоса, звуки выстрелов звенели у нее в ушах, пока она сражалась. Но даже самый опытный воин может быть уязвим, и Наташа поняла это, когда обнаружила, что ее загнали в угол и превосходят. Находясь на грани смерти, с ослабевшей решимостью и слабеющими силами, Наташа смирилась со своей судьбой. Так было до тех пор, пока Пьетро не появился как размытое пятно, его скорость была непостижима, когда он вытащил полумертвую Наташу из-под обломков в безопасное место. Благодарность и недоверие смешались в сердце Наташи, когда она размышляла о моменте, изменившем ход ее жизни. После того дня Наташа приняла решение, удивившее даже ее саму — она ушла из армии, смелый шаг, который означал отход от своего прошлого и прыжок в неизвестность. Она была обязана ему жизнью. Поэтому она была здесь. Долг, который она была должна Пьетро, был неизмерим, долг, который выходил за рамки простых слов и связывал их молчаливым контрактом. — Это плохое объяснение, — мягко поддразнила Ванда, нарушая мрачное настроение улыбкой и кладя Наташе на тарелку еще одну стопку блинчиков. — Я не хочу делиться своей жизнью, — начала Наташа, ее тон был пронизан юмором, когда Ванда наливала Наташе чашку дымящегося кофе. — Но он мой брат, — парировала Ванда, и в ее голосе послышались нотки разочарования. Наташа неловко заерзала на стуле, незаметно поджав ногу под стол в молчаливой мольбе сменить тему разговора. — Не вдавайтесь в подробности, — ответила Наташа, ее взгляд был прикован к пару, поднимающемуся от ее чашки, что было тонким сигналом для Ванды сменить тему. Но Ванда, которая никогда легко не отступала, слегка наклонила голову, на ее губах заиграла озорная улыбка. — Иначе что? — вызывающе спросила она, ее глаза сияли смесью любопытства и веселья. Наташа встретила ее взгляд со слабой улыбкой, в ее глазах мелькнул вызов. — Ничего, ведь я всего лишь ваша ассистентка, — спокойно сказала она, тонко напомнив им о границах, которые разделяли их личную и профессиональную жизни. Но под невозмутимым фасадом Наташа почувствовала, как внутри Ванды закипает гнев, словно где-то под поверхностью назревала буря.***
Одетая в стильный, но неудобный наряд, позаимствованный из эксцентричного гардероба Ванды, Наташа неохотно последовала за своей спутницей, отягощенная весом дизайнерских сумок для покупок, которые, казалось, увеличивались с каждым их шагом. — Я не понимаю, почему я должна следовать за вами, — пробормотала Наташа себе под нос, в ее тоне слышались раздражение и замешательство. Ванда просто улыбалась, когда повернулась к Наташе, ее глаза искрились озорством. — Потому что у тебя выходной, — коротко объяснила Ванда, ее слова повисли в воздухе. Наташа закатила глаза в ответ, на ее лице промелькнула смесь раздражения и любопытства. Она изо всех сил старалась не отставать от Ванды, ее разум был не в состоянии понять причину их импровизированного похода по магазинам. — У меня выходной, и я должна быть где угодно, только не здесь, — проворчала Наташа, тяжесть сумок давила ей на руки, напоминая о ее заточении. Поведение Ванды было таким же загадочным, как всегда, ее мотивы скрывались за завесой очарования и интриги. Контраст между их личностями был разительным — Наташа, прагматичная и приземленная реалистка, и Ванда, капризная и непредсказуемая вольнодумка. Гребаные социопаты всегда такие, или это только Ванда? Потому что Наташа хочет поцеловать, а потом задушить Ванду. Внезапно Ванда остановилась и повернулась к Наташе с понимающей улыбкой. Наташа в замешательстве нахмурила брови, задаваясь вопросом, что привлекло внимание Ванды. Ванда медленно приблизилась к ней, ее тонкие черты подчеркивались теплым солнечным светом, проникавшим сквозь окна. — Ты можешь оставить эти пакеты и пойти домой, — сказала Ванда твердым, но озорным тоном. Наташа моргнула, ошеломленная неожиданной просьбой. Она крепче сжала сумки, и в ее сердце закралось чувство беспокойства. Но улыбка Ванды осталась, хотя теперь в ней был намек на что-то темное, что-то нечитаемое. Казалось, в воздухе витала молчаливая угроза. Наташа колебалась, не зная, как ответить. Вес сумок давил на нее, пригвоздив к земле. Она огляделась, но торговый центр, казалось, расплывался вокруг нее, голоса людей отдалялись на задний план. Мягким движением она попыталась забрать один из пакетов из рук Наташи. Но Наташа держалась с яростной решимостью, ее пальцы дрожали от напряжения. — Так я и думала, — тихо сказала Ванда, не сводя глаз с Наташи. Ванда хихикнула, мелодичный звук затанцевал на ветру. Не сказав больше ни слова, она отпустила пакеты и отступила на шаг, ее взгляд не дрогнул. А затем, грациозно повернувшись, она продолжила идти, каждый шаг был целеустремленным и уверенным. Наташа стояла как вкопанная, ее разум был в смятении. У нее нет другого выбора, кроме как следовать, доверять пути, который указала им Ванда.***
Наташа почувствовала, как дрожь беспокойства пробежала по телу Ванды, когда она потянулась к зазвонившему телефону. Ее пальцы незаметно задрожали, когда она поднесла аппарат к уху. Наташа заметила, что на дисплее высветилось "отец". Волна неуверенности захлестнула ее, когда она нерешительно ответила на телефонный звонок, ее голос был едва громче шепота. — Алло? — голос Ванды дрожал, ее глаза метались, словно в поисках спасения. Наташа шла рядом с ней, озабоченно нахмурив брови и наблюдая за дрожащими руками Ванды. — Я не думаю, что у меня будет на это время, — слова Ванды были напряженными, и в ее тоне слышался намек на страх, — Нет, я не хочу... У меня нет времени, но я скажу тебе, когда освобожусь. С решительностью, от которой у Наташи мурашки побежали по спине, Ванда резко оборвала разговор и выключила телефон, ее взгляд был устремлен в какую-то точку вдалеке, как будто она погрузилась в свои мысли. Наташа заметила замешательство, отразившееся на лице Ванды, и ее сердце сжалось от тяжести очевидного горя Ванды.***
Наташа последовала за Вандой в квартиру. Ванда двигалась с грацией, которая противоречила ее внутреннему смятению, каждое ее движение было точным и контролируемым. Наташа внимательно наблюдала за ней, не отрывая взгляда от элегантной фигуры, стоявшей перед ней. Пока Ванда снимала обувь и тщательно расправляла верхнюю одежду, Наташа не могла не заметить, как напряжены были ее плечи, как тяжело она вздыхала, словно тяжесть всего мира лежала на ее хрупком теле. С тихим стуком поставив сумки на пол, Наташа нерешительно протянула руку, и ее рука в перчатке легко, как перышко, коснулась ладони Ванды. Пальцы Ванды переплелись с ее пальцами, хрупкая связь между двумя душами, преодолевающими сложности их переплетенных судеб. — Прости, что заставила тебя пойти со мной. Иногда мне становится одиноко, понимаешь? Наташа в замешательстве нахмурила брови, ее собственные эмоции бурлили под поверхностью. Переменчивые переходы Ванды от властной и бесчувственной к мягкой и уязвимой заставляли Наташу колебаться, не зная, как вести себя с Вандой. Тяжело вздохнув, Наташа сократила расстояние между ними, позволив Ванде прижаться к ней, и их тела соединились, как два кусочка пазла. — Я понимаю, Ванда, — прошептала Наташа, и в ее голосе прозвучало сочувствие, — Всем нам иногда бывает одиноко. Это неотъемлемая часть человеческого существования. Их руки все еще были вплетены, Ванда крепче сжала руку Наташи, ища утешения в физической близости. Тепло кожи Ванды просачивалось сквозь кожаные перчатки Наташи, и Наташе никогда еще так сильно не хотелось снять эти чертовы перчатки.