Гарри Поттер и 7 лет Хаоса | Harry Potter & Seven Years of Chaos

             Сидеть на крыше было приятно. Гарри чувствовал себя все лучше, но ему уже пора было вернуться на Тисовую улицу к родственникам…       В доме дяди было много правил, но самым первым Гарри усвоил правило «делай что угодно, но не выделяйся». Никаких «случайностей», никаких выдуманных слов, ничего ненормального. И Гарри только что нарушил это правило самым ужасным образом.       Гарри был уверен, что другие дети побежали рассказывать дяде Вернону о том, что произошло, не теряя ни секунды. Охота на Гарри и игры на приставке были двумя самыми любимыми занятиями Дадли, но доставлять Гарри неприятности он любил не меньше.       Ладошки Гарри вспотели, а руки тряслись, когда он подошел к дому номер 4 по Тисовой улице. Фонари были единственным источником света. Гарри совершенно не был удивлен, когда выяснилось, что парадная дверь в дом была заперта. Но делать было нечего, и Гарри, расправив плечи, опустил голову и постучал.              Создавалось впечатление, что дядя Вернон ждал его прямо у двери, или просто тетя Петунья засекла его, как только он оказался на Тисовой улице. Дверь сразу же распахнулась с тонким скрипом, и Гарри только по звуку дыхания мог определить, что, подними он голову, увидит дядю Вернона в чистейшей ярости. Его лицо будет бордовым, усы будет потряхиваться, а его взгляд будет холодным, ненавидящим. — Иди сюда, сейчас же, мальчишка, — прошипел дядя Вернон на грани слышимости. Обычно дядя Вернон любил покричать. Он говорил тихо, только когда был очень, очень зол.       Гарри оставалось только вяло шагнуть, и тут же его схватил за руку дядя Вернон, и сжал так сильно, что, Гарри был уверен, останутся синяки. Дядя Вернон захлопнул дверь и поднял Гарри за обе руки, прижав к двери. Мальчик съежился сразу же, как дядя Вернон отпустил его. Когда тот был в таком состоянии, ничего уже нельзя было поделать, разве что не издавать ни звука, думая о чем-нибудь другом, чтобы не было так больно.       — ПОЗОРИШЬ НАШУ СЕМЬЮ, ТАК, ЗНАЧИТ? ТАКОЙ ТРУС, НЕ МОЖЕШЬ ДАЖЕ ВСТАТЬ И ПОСМОТРЕТЬ МНЕ В ЛИЦО?! — Кричал дядя Вернон. Он попытался поднять Гарри с пола, но тот не собирался ослаблять хватку на прижатых к телу коленях. После такого дядя Вернон только зарычал и в ярости пнул Гарри ногой.       Гарри даже не пытался защититься и не заплакал. Он не будет делать ни того, ни другого. Ничего хорошего из этого не выйдет. Он только думал о том, что будет, если он вдруг окажется далеко-далеко отсюда…       — НЕ СТОИЛО НАМ ТЕБЯ ОСТАВЛЯТЬ! — вопил дядя Вернон.       Гарри станет большим, сильным. Никто не будет его бить и кричать на него… У Гарри будет его магия, и никто не сможет сделать ему больно…       — ТЫ НЕБЛАГОДАРНЫЙ! ОТВРАТИТЕЛЬНЫЙ! УРОД!       Никто больше не заставит его заплакать, никто не будет его ненавидеть…       — РАЗВЕ УДИВИТЕЛЬНО, ЧТО ТВОИ РОДИТЕЛИ НЕ ХОТЕЛИ ТЕБЯ?!       Для Гарри все вокруг будто замерло. Нечестно, что его, Гарри, родители заботились только о себе. Почему у детей вроде Дадли были родители, которые любили его? Почему у Гарри не было ничего?       Хотя... у Гарри была его магия. И дядя Вернон мог сколько угодно кричать, и избивать, и оскорблять. Если раньше не вышло, значит не выйдет и сейчас. Что-то свое, только свое, у Гарри было только одно, и никто не мог забрать или выбить из него это. Кому нужна была семья или… или любовь, когда есть магия? Не Гарри.       — ДА МЫ ДОЛЖНЫ БЫЛИ ОТДАТЬ ТЕБЯ В БЛИЖАЙШИЙ ПРИЮТ!       Гарри опустил голову и закатил глаза. Лучше бы они так и сделали. Никакой приют не мог быть хуже, чем этот ужасный дом.       Не мог, да. Вот только оказалось, что этот ужасный день мог стать намного, намного хуже.       — Что-что? — удары внезапно прекратились. Гарри слышал, как тяжело дышал дядя Вернон, и не двигался.       Не мог ведь он сказать это вслух… не мог же?       — Думаешь, приют был бы лучше, чем мой дом?              Мог. Сказал.       Гарри запаниковал. Дядя Вернон легко выходил из себя, но если Гарри ничего не говорил и не делал хуже, то он обычно быстро успокаивался. Тетя Петунья могла злиться целыми днями, а вот дядя Вернон бесился, успокаивался, а потом забывал о Гарри на несколько дней. — Нет, нет, сэр… — Гарри пытался умолять. Он поднял взгляд и попытался принять самый жалкий вид, на который был способен, — вид получился весьма жалкий, он был уверен. Гарри был жалок.       Он вечно был жалок и слаб, но однажды он собирался стать сильным. Когда он будет сильным, он будет таскать дядю Вернона за волосы и кричать на него.       — ТЫ НЕ СТОИШЬ НИ ЦЕНТА ИЗ ТЕХ ДЕНЕГ, ЧТО Я ПОТРАТИЛ НА ТЕБЯ!       Гарри не спрашивал, какие такие деньги, не стал. Просто смотрел в пол и пытался оторвать от себя руку, держащую его за волосы. Было больно, болело все.       — И ТАК ТЫ МЕНЯ БЛАГОДАРИШЬ?!       Гарри ничего не сказал, когда дядя Вернон начал кричать про его родителей или про него самого. Гарри не издал ни звука, даже когда дядя Вернон потребовал ответа — он не слышал вопроса, — и заработал удар головой об стену, такой, что на внутренней стороне век заплясали огоньки.       Скоро все это кончится… дядя Вернон забудет про него…       Гарри так хотелось, чтобы это подействовало на его тетю и кузена тоже. Если они все забудут про него, Гарри сможет просто постоянно оставаться в чулане, выходя только за едой и водой. Тогда Гарри сможет просто сосредоточиться на своей магии, стремясь только стать больше и сильнее, чтобы все пожалели, что были так жестоки. Если они все забудут про него, он будет свободен, хоть немного. Он бы использовал эти крупицы свободы и становился бы все более и более свободным.       Гарри так отчаянно хотел, чтобы его желание исполнилось, чтобы они все забыли о нем… почти так же отчаянно, как он хотел быть свободным.       Вдруг дядя Вернон отпустил Гарри так резко, что тот прикусил язык при ударе о пол. Гарри был удивлен, что дядю Вернона отпустило так рано, но не собирался жаловаться. Гарри немного подождал на случай, если кто-то еще захотел бы покричать на него, или потребовать что-нибудь, или сделать с ним что-то еще, а затем поплелся в свой чулан и там сжался на кровати.       Болело все. Дело было не только в пинках, таскании за волосы и ударах об стену. Гораздо больнее было от осознания, что все это будет продолжаться еще очень долго. Это было нечестно. Чем он заслужил то, что его родители бросили его? Чем Гарри, маленький ребенок, заслужил ненависть своих родственников? Почему другие дети были счастливы? Неужели нечто такое крутое, как магия, досталось ценой потери малейшего шанса на счастье? Может, это нечто особенное на самом деле было проклятьем?

***

      На удивление, следующим утром Гарри проснулся не от криков тети Петуньи. Вчерашний день был ужасен, но не настолько, чтобы ему не пришлось готовить завтрак сегодня.       Может, это был тест? Чтобы найти повод наказать его еще больше? Гарри уже слышал пронзительный голос тети: «У НАС НЕТ БЕКОНА!». А потом она использовала бы это как предлог лишить его еды, ведь если он не готовит, то не заслуживает еды. И Гарри придется не есть так долго, что у него начнет болеть голова. Тогда, когда у него начнет кружиться голова, ему придется искать еды по мусорным бакам, что будет довольно унизительно. Не впервой.       Они могли пытаться его обдурить, но он не собирался вестись на это.       Гарри тихо открыл дверь и вышел из чулана, направляясь на кухню. Он удивился, увидев тетю Петунью у гудящей плиты, готовящую завтрак. Тетя Петунья часто готовила ужин, не желая доверять это Гарри, но готовка завтрака всегда была его обязанностью.       — Эм… тетя Петунья?       Тетя Петунья издала тявкающий звук и развернулась, цепляясь за лопатку, как за оружие. Гарри съежился, а она начала кричать.              — ВЕРНОН! — Тетя Петунья смотрела на Гарри большими глазами одновременно с испугом, отвращением и… страхом? Она боялась Гарри?       — Пет? — Кричал Вернон со второго этажа. — Все в порядке?       Гарри не понимал, что он сделал не так, просто стоял в проходе, замерев на одном месте под странным смешаным взглядом тети Петуньи.       — У НАС В ДОМЕ КАКОЙ-ТО БЕЗДОМНЫЙ! — Взвизгнула тетя Петунья. Гарри вскинул голову. Бездомный?       — ЗВОНИ В ПОЛИЦИЮ! — Добавила она, запутывая Гарри еще больше.       Гарри чуть не плакал, не понимая, что происходит. Он знал, что делать, когда его зовут уродом или когда говорят, какой он неблагодарный. Но Гарри не понимал, что должен был делать, когда тетя Петунья называла его бездомным и вызывала полицейских. Она стояла и смотрела на него так, будто они не были знакомы… это была ловушка?       Это не могло быть шуткой, родственники никогда не шутили и никого не разыгрывали.       Тетя Петунья замерла, выглядя такой же испуганной, как Гарри. Мальчик попытался вжаться в дверной косяк, когда услышал приближающийся топот дяди Вернона, бегущего быстрее, чем когда-либо на памяти Гарри.       — ЧТ… КТО… ДА КАК ТЫ ПОСМЕЛ?! — Дядя Вернон остановился на полпути к гостиной, захватив с собой одну из своих дорогих клюшек для гольфа и держа ее, как бейсбольную биту. Он что, собирался ударить Гарри этой штукой? Потому что Гарри не приготовил бекон?       — УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕГО ДОМА К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ! — Рычал дядя Вернон, брызжа слюной, точно один из бульдогов тети Мардж. — Я ВЫЗЫВАЮ ПОЛИЦИЮ!       Гарри так запутался, что не мог сказать ни слова. Угрозы казалось просто бессмыслицей. Все казалось просто бессмыслицей.       Гарри не успел решить, что ему делать, — сжаться в комочек на полу? Умолять простить его? Бежать? — как вдруг дядя Вернон рванул к нему и поднял над полом, схватив за ворот футболки. Дядя протащил так Гарри через полдома и толкнул через входную дверь, и Гарри приземлился спиной прямо на каменные ступеньки.       — Еще раз увижу тебя возле моего дома и моей семьи, и я засажу тебя до конца жизни, понял, мальчишка? — рыкнул дядя Вернон, тряся клюшкой для гольфа.       Гарри отполз назад и быстро кивнул, не зная, что ему делать.       Дядя Вернон бросил последний полный отвращения взгляд и захлопнул дверь, оставив Гарри снаружи.       Гарри не имел ни малейшего понятия, что только что произошло, но не собирался проверять, выполнит ли дядя Вернон свои угрозы. Ему было некуда идти, не к кому обратиться всем было плевать, но... ничего.       У Гарри был он сам и его магия, а с остальным он разберется позже.