***
Половицы в коридоре неприятно скрипнули, когда Аурэлия прошла в то крыло особняка, где когда-то были ее и родительская спальни. Все вокруг словно потускнело под слоем вековой пыли. Когда она была маленькой, то особняк всегда казался невероятно огромным, а сейчас это ощущение только усиливалось из-за всей этой пустоты и серости. Это мертвый дом. И как она вернёт ему жизнь? Спальни выглядели абсолютно нетронутыми. На самом деле все в особняке осталось таким же, как в ту роковую ночь. Как будто дом застыл во времени. Даже удивительно, что за столько лет никто не захотел чем-то поживиться. Хотя, кто знает, может если она начнет приглядываться… Зайдя в родительскую спальню, Аурэлия подошла к туалетному столику и провела ладонью по зеркалу, стирая слой пыли. Из мутного отражения на нее смотрела изнеможенная и абсолютно несчастная эльфийка. Странно. Она столько лет стремилась к этому, стольким пожертвовала, совершила столько ужасных вещей, и вот, добившись своего, все, что она ощущает — пустоту. Такаю же пустоту, как и в этом доме. Все графство оказалось в ещё более жутком состоянии, чем она предполагала. Достаточно было даже тех крупиц, которые она успела узнать, чтобы понять, насколько все плохо. Кто-то постоянно пытался отхватить кусок от Глиммора, истощали ресурсы, эксплуатировали жителей, которых некому было защитить. Говорили, что даже словно звёзд в небе над Глиммором стало меньше за эти годы. Но это ее земля. Ее люди. И она обязана все исправить. Даже если на это уйдет остаток ее жизни. И ей придется делать все абсолютно одной. Аурэлия открыла один из ящиков и удивлённо охнула. Прямо на нее смотрела сизо-голубая шкатулка с металлическими уголками и изображением плывущего лебедя на крышке. Бережно, словно та могла рассыпаться от неправильного прикосновения, Аурэлия достала шкатулку и поставила ее перед собой. Немного подумав, она обшарила другие ящики столика, но, увы, ничего больше не нашла. Словно зачарованная Аурэлия смотрела на замок на шкатулке. Почему-то открывать ее было страшно. Внутри ютилось странное ощущение, что сделай она это — и дороги назад уже не будет. В голове бился один вопрос: заслуживает ли она этого? Пальцы дрожали, когда она медленно повернула замок и открыла крышку. Внутри, на бархатной подложке, лежал венец из звёзд. Казалось, он даже не потемнел от времени. Все так же сиял серебром и бриллиантами, что среди всей серости и заброшенности окружения выглядело неестественно. Аурэлия прижала ладони к груди, глядя на венец как на некую святыню. «Это неправильно», — капризно твердил внутренний голос. — «Все должно быть не так». Действительно. Будучи маленькой, Аурэлия всегда мечтала о том, как в честь принятия ею правления будет праздник. Как это станет, пожалуй, лучшим днём в ее жизни. Как отец сам возложит на нее венец, тем самым передав ей бразды правления. И они оба с мамой будут рядом, будут гордиться ею. Но это было в другой жизни. У другой девочки. У той, чья жизнь не рухнула дважды. Которой в наследство должно было достаться одно из самых процветающих графств, а не руины былого величия. И которая сама не была разрушена. Взгляд Аурэлии посуровел, когда она встретилась глазами со своим отражением. Нет. Сидеть и распускать сопли для нее сейчас непозволительная роскошь. Не за этим она здесь. У нее есть долг. — Я — защитница и хранительница Глиммора, — произнесла она, не отрывая глаз от зеркала. — Благополучие графства всегда для меня на первом месте, во что бы то ни стало. Венец обжег пальцы холодом. Забавно, в детстве он выглядел таким большим и тяжёлым. Впрочем, тяжесть его ощущалась и сейчас, только теперь иначе. Тихо выдохнув, Аурэлия подняла венец и медленно опустила на свою голову. Звезды и прутья пересекли лоб и отражение словно переменилось. Она все ещё смотрела на себя, но что-то было иначе. А затем Аурэлия поняла. Глаза. Точно такой же взгляд был у ее матери в тот вечер, когда она рассказала ей о значении венца. Взгляд того, на чьих плечах лежит огромнейшая ответственность. Теперь она — Госпожа Дома Звёзд.Венец из звезд
3 марта 2024 г. в 16:42
Отблеск от пламени свечей играл на серебре. Тонкие прутья переплетались, складываясь в венец, а на них переливающимися бриллиантами сияли звёзды, хаотично расположенные по кругу.
С тихим вздохом облегчения, Мэриэль сняла с головы венец, опуская его в обитую сизо-голубой кожей шкатулку, стоящую перед ней на туалетном столике. Она вытащила шпильки из причудливой прически, позволяя каштановым локонам волнами спадать на спину, и перешла к остальным украшениям. Ее личный маленький ритуал. Избавляться от тяжести дня Мэриэль предпочитала сама, вместо поручения всего служанкам. Хотя они же сегодня днём и потратили несколько часов на ее прическу и макияж.
Крохотная тень мелькнула в отражении. Мэриэль сняла полностью повторяющую форму уха каффу и, отложив ее, посмотрела в сторону двери в спальню.
— Кажется, ты уже должна спать, маленькая звёздочка, — с улыбкой произнесла она. Дверь приоткрылась чуть больше и в полумраке коридора блеснули два золотых глаза. — Давай, иди сюда.
Тихо хихикнув, в комнату пробралась маленькая девочка с заплетенными в две свободные косички светлыми волосами. Мэриэль усадила дочь к себе на колени, на мгновение обращая внимание на отражение. Если бы не более светлая кожа и доставшиеся от отца цвет глаз и волос они были бы неотличимы.
— Ну и чего ты не спишь? — она погладила девочку по голове.
— Я хотела дождаться вас, — пожала та плечиками. — Поэтому спряталась в шкаф, а чтобы леди Элиот думала, что я сплю — накрыла одеялом подушки.
— Аурэлия, ты когда-нибудь доведешь свою гувернантку, — Мэриэль покачала головой. А ведь когда они только вернулись гувернантка действительно заверяла их, что «юная леди давно уже в постели, очень быстро уснула». Если Риардон в это поверил, то Мэриэль — ни на секунду. Впрочем, в глазах мужа Аурэлия и без того была сущим ангелом, поэтому хоть сколько-то строгой в этой семье приходилось быть Мэриэль.
— Не доведу, если она не узнает, — с абсолютно детской непосредственностью ответила Аурэлия, сводя пальчики. Взгляд ее был прикован к разложенным на столике украшениям. В частности, к венцу из звёзд, все ещё выглядывающему из шкатулки. Какое-то время она, как зачарованная, смотрела на него, а затем подняла голову к Мэриэль. — Мамочка…
— Что, хочешь померить? — тихо засмеялась она. Аурэлия торопливо закивала, и Мэриэль вновь достала венец, осторожно возлагая его на голову дочери. Тот, конечно, выглядел на ней до комичного огромным, еле держась и тут же падая на шею, едва она захотела повернуться к зеркалу.
— Ой…
— Ничего, — Мэриэль поправила венец и приобняла малышку за плечи, пока та восторженно разглядывала свое отражение. — Однажды он будет впору, маленькая звёздочка. И тогда он будет твоим.
— Правда? — она повернулась и венец опять съехал. Ласково улыбаясь, Мэриэль все же сняла его.
— Да, милая. Он твой по праву, — Мэриэль бережно опустила венец обратно. — Ты ведь помнишь, что он означает?
— Это символ дома. Как и папин перстень, — серьезно кивнула Аурэлия.
— Да, но не только, — Мэриэль заправила выбившуюся из косички прядь ей за ушко. — Это символ Госпожи Дома Звёзд. Хранительницы и защитницы Глиммора. Знак того, что на тебе ответственность за всех, кто живёт в твоих владениях. Что они могут рассчитывать на твою защиту и покровительство в обмен на свою верность. Что благополучие графства всегда для тебя на первом месте, что бы ни происходило.
— Звучит тяжело… — пробормотала она, уже не так восхищённо глядя на шкатулку.
— Да. Но ты и не будешь одна при этом. Глиммором не правят в одиночку, милая. Всегда должен быть кто-то, на кого ты сможешь положиться. Доверить абсолютно все. Твой папа подарил венец мне в день нашей свадьбы. А ты однажды подаришь кому-то перстень, — Мэриэль закрыла шкатулку и поцеловала дочь в лоб. — Но до этого ещё далеко. Пока что ты наша маленькая звёздочка, и можешь оставить все трудности нам с папой. А теперь марш в постель. Давай-давай.
Аурэлия вновь захихикала, спрыгивая на пол. Она добежала до двери и, дождавшись, пока Мэриэль пойдет за ней, направилась в свою комнату.