Я пришёл к тебе с букетом

      С тех самых пор, как Ло Бинхэ поступил в школу Цанцюн, у него была лишь одна мечта.       Стать тем, кого учитель полюбит. Чьи прихоти он будет исполнять с особым старанием. Стать для него всем миром, чтобы учитель принадлежал лишь ему одному.       Матушка говорила, что Бинхэ нельзя не любить, ведь он — драгоценное сокровище. Светлый и чистый дух небес, посланный на эту грешную землю Нефритовым Императором, чтобы своим светом искоренить всё зло. Матушка говорила, что Бинхэ — самый лучший.       И Бинхэ верил матушке, потому что она никогда не лгала.       Милая девочка с яркими ленточками в волосах стала той, кто указал учителю на Бинхэ, и он был за это ей благодарен.       Ведь так учителю не пришлось смотреть на других грязных детей. Его кристально-зелёные мудрые глаза не были запятнаны недостойными. Лишь Бинхэ сиял для него — конечно учитель сразу же полюбил его!       Но почему-то не показывал этого.       Как и всем остальным Бинхэ приходилось сидеть в душных классах и слушать нудные уроки старших учителей и шисюнов. Еду ему подавали такую же безвкусную, не идущую ни в какое сравнение с дешёвыми, но приготовленными с душой блюдами покойной матушки.       А в чём-то к нему относились даже хуже! Шисюны могли завалить его работой прямо перед уроком с Учителем!       От чего и без того грубый Шэнь Цинцю становился ещё злее.       В первый день, когда Бинхэ стал адептом Цинцзин, учитель вылил на него две чашки кипятка, прежде чем одобрил поданый чай. Мин Фань тогда тоже разозлился — Нин Инъин сказала, что обычно учитель выливал на мальчишек не меньше пяти чашек и лишь после этого считал их чай «сносным».       Значит, чай Бинхэ тоже всего лишь «сносный»?       Значит и сам Бинхэ в глазах учителя посредственный, как другие ученики?       Значит… Учитель не любит Бинхэ.?       И в тот момент, когда Бинхэ задумался об этом, что-то изменилось. Солнце не упало на землю, небожители не пришли в мир людей, вода не превратилась в вино — нет, вовсе нет. Изменилось что-то более значимое. Что-то важное и ценное, без чего этот мир утратил какую-то важную частичку себя, но приобрёл нечто новое, отличное от привычных канонов.       А потом учитель позвал его.       Бинхэ хватило одного взгляда, чтобы понять: это не учитель.       Глаза учителя были яркими, но пустыми, словно безжизненными. Как будто в прозрачной воде растворили капли зелёной туши — прозрачная дымка.       Эти же глаза были другими. Зелёный цвет был не таким холодным, в нём запутались лучи солнца и божественная суть.       После этого всё изменилось, но будто осталось прежним. Бинхэ даже начал подозревать, что учитель никуда и не пропадал, что не было никакого искажения. Учитель просто вознёсся!       Поэтому одуванчики на его локте вновь пожелтели, теряя седину.       Если раньше Бинхэ считал, что боги ошиблись и дали ему не тот рисунок родственной души, то теперь всё стало на свои места: любой цветок засохнет, если его не поливать, так и душа учителя «отцвела» без любви. Все в школе знали, как относятся ко второму лорду братья и сестра. Не было у Шэнь Цинцю того, кто мог бы заботиться о цветах.       Но ничего, раз уж он, Ло Бинхэ, понял это раньше всех остальных, то он возьмет эту ответственность на себя. И тогда учитель будет любить лишь своего Бинхэ!       Дни пролетали один за другим. План стал приносить плоды — если учителю было что-нибудь нужно, он звал его. Первое имя, которое срывалось с губ учителя по утрам — имя Бинхэ. Учитель ел лишь приготовленную им еду. Все дела по дому теперь лежали на его плечах. Их быт был похож на семейный, что не могло не радовать Бинхэ.       Так могло бы продолжаться до тех пор, пока он не повзрослел бы и не признался учителю, если бы не Бездна. А после неё демонический мир и дворец Хуаньхуа.       И у Бинхэ появился соблазн отомстить учителю и присвоить его себе. Достаточно было забрать его из школы и оба желания разом сбылись бы! По этой причине он не стал препятствовать планам Лао Гунчжу.       О чём он не раз пожалел в те пять лет, когда учитель был мёртв.       Но учитель вернулся к нему. И Бинхэ открыл ему своё сердце, уверенный в том, что его не отвергнут.       Ведь разве можно не любить его, Ло Бинхэ?       Как оказалось — можно.       Учитель смело и уверенно разорвал их связь — но цветы не проросли. Бинхэ ждал день, неделю, месяц и даже год — он был по-прежнему здоров.       Значит и учителю ничего не угрожало.       Обида захлестнула Бинхэ и он ушел в свой дворец, чтобы выпустить пар.

* * *

      Ю Джунхёк всегда был прав, когда говорил, что Хан Суён злобная ведьма.       Спустя тысячи глав они добрались до эпилога, отделались «малой кровью», чтобы наконец начать нормально жить. Теперь не нужно было переживать о том, что Ким Докча умрёт ради очередного безумного плана.       Можно было запереть его в своём доме, кормить помидорами и радоваться жизнью.       Всё было бы прекрасно, прям как и задумывал Джунхёк, если бы не злобная ведьма и её вопрос с подвохом.       Джунхёк так привык к подобным вопросам, что на автопилоте ответил, что ему не нужна родственная душа, что это глупости и так далее.       И нужно было такому случиться — позже оказалось, что этот ублюдок всё слышал. Слышал и ничего не сказал.       Отсидел вечер в компании и ушёл домой. Отключил телефон, не отвечал на звонки, не открывал им двери и вообще не подавал никаких признаков жизни.       Когда им это вконец надоело они взломали замки. Вбежали в крохотную квартирку, покрытую толстым слоем паутины.       И не застали там хозяина. Лишь какие-то засохшие цветы на столе.       Ли Сеольва, осмотрев «букетик» смогла лишь сказать, что это варварски выдранные кактусы. Лёгкий, почти исчезнувший аромат крови Джунхёк почувствовал и сам.       Цветы проросли в Докче, превращая его в клумбу. И, судя по пыли и засушенности цветов, произошло это давно.       Однако самого Докчи в квартире не было. И никто не знал, где он мог быть. Никто не мог даже сказать, жив ли он или где-то уже появилась полянка кактусов.       Так Джунхёк отправился в очередное путешествие, конец которого не предвиделся.       Он оставлял позади миры и вселенные, шёл вперёд не оглядываясь. Когда-то твёрдая походка стала шаткой — кошмары, которые не исчезли с наступлением «счастливого конца», стали гораздо сильнее. Теперь Джунхёк мог ясно различить в них остывшее и осунувшееся тело, покрытое бесконечными колючками. Но даже во снах Докча не винил его, не кричал, не бил и не ругался. Лишь улыбался, глядя куда-то вдаль. Улыбался грустно и печально, словно это последним, что ему осталось.       Просыпаясь, Джунхёк винил себя, Суён, систему соулмейтов, эпилог и вообще всё, включая Докчу.       Винил, но продолжал идти вперёд.       Ведь где-то там этот ушлый крысёныш вновь накручивает себя.       Мир, в котором укрылся Докча, Джунхёк нашёл случайно — местный демон втащил его туда, рыская в поисках своего то ли возлюбленного, то ли учителя. Тот исчез два десятка лет назад, а его коллеги не хотели говорить где он находится.       Джунхёк чувствовал, что Докча тоже здесь, поэтому решил остаться здесь и, возможно, помочь этому Ло Бинхэ.       Пока они методично прочёсывали три мира, появились новости о том самом учителе. Но что действительно удивило Джунхёка — рядом с ним был замечен и Докча.       Воспользовавшись какими-то местными заморочками, они с Бинхэ решили проследить за этими двумя.

* * *

      Шэнь Юань развалился на деревянном полу в окружении бумаги. Рядом сидел Докча и что-то рисовал углём. Царившая в комнате атмосфера была уютной и комфортной.       — Итак, ты хочешь сказать, что ты — король? — Юань водил пальцами по свободной ладони мужа.       — Ну, чисто технически, да. У меня нет королевства, лишь разрушенный замок. Так что не думаю, что использование этого титула будет уместно, — Докча пожал плечами, делая последние штрихи.       — Не суть важно, ваше величество, — мурлыкнул Юань, скручиваясь клубочком и заглядывая в лицо Докче. — Чем же этот скромный слуга может услужить вам?       Докча отложил уголь и медленно вытер пальцы приготовленным заранее платком. Лукавый огонёк блеснул среди звезд.       — Для начала, супруг мог бы перестать засиживаться за документами допоздна. Или позволить мне сломать что-нибудь Лю Цингэ, который приносит слишком дорогие подарки, — тряпка была отброшена в сторону. Холодные пальцы провели по нахмуренному лбу. — Или мы могли бы спуститься в город прогуляться.       Юань капризно хныкнул — шевелиться не хотелось.       — Докча-я, почитай мне.       Грозный Демонический Король вздохнул, но не смог отказать просящей мордашке соулмейта.

* * *

      Джунхёк схватил Бинхэ и зажал ему рот рукой. Сейчас они буквально сталкерили за людьми, что точно никто не оценил бы, если бы узнал. А орущий демон точно бы их раскрыл.       По руке пробежал внезапный огонь, словно рука прижалась к кипящему чайнику, и Бинхэ отскочил в сторону.       Джунхёк недоумённо посмотрел на свою ладонь, а после лицо товарища по несчастью.       В месте, где их кожа соприкасалась, цвели ликорисы в окружении кактусов.       — Какого..?!