Второе дыхание

— Да ëб твою мать! Чтоб её, эту фарму с этим преподом! — Хан активно жестикулирует руками, жалуясь Хëнджину — своему другу и одногруппнику по-совместительству. — Теперь ещё и на отработку идти придётся! Ааааааа! — за словами следует эмоциональный шлепок ладонью по лбу, но тут же от невнимательности парень спотыкается на лестнице главного здания медицинского универстета и, едва не улетев носом вниз, громко добавляет. — Блять! Хëнджин идёт рядом с ним, еле сдерживая смех от нелепого поведения друга. Прохладный осенний ветер приятно освежает замученную потоком информации голову. Хочется гулять, дышать, никуда не спешить, а не вот это вот всё. Но почему-то именно это "всë" и есть большая часть его жизни. Поэтому пока Хан продолжает ворчать и материться, Хëнджин замечает вдалеке нужный им автобус и призывает поторопиться. Как назло, им сегодня задали громадный реферат, который, очевидно, следует начать как можно скорее, чтобы потом не оказаться в полной жопе от обилия невыполненной домашки. Не смотря на душность убеждений, Хëнджину очень нравится общество Хана. Пожалуй, он являет собой гиперболизированное представление того, каким хотел бы быть сам Хëнджин: весёлым, открытым и свободным. Он хотел бы быть столь же уверенным в себе и не стараться изо всех сил выделиться засчëт достижений по учёбе. Хан — тëплый, солнечный и наполненный множеством сумасшедших идей. Его настроение всегда заразительно и легко вытаскивает из напряжённых мыслей. Парни ускорились, чтобы успеть заскочить в подъехавший на остановку автобус и, оказавшись в салоне, встали друг напротив друга, держась за поручни. Автобус чуть качнулся и поехал дальше по своему маршруту. Уже поднадоевшее за 4 года обучения главное здание медицинского университета плавно исчезло из вида. Хан устало вздохнул: — Вот что ты за друг такой, а?! Нет бы поддержать как-то, подбодрить, а ты!.. — за слова последовал лёгкий толчок в плечо. — Вот сейчас приедем, я всë Лино про тебя расскажу! Хëнджин тихо смеётся от подобных угроз. Про парня Хана, с которым тот встречался уже около полугода, он и так слышал почти в каждом изрекаемом предложении. И тому было просто важно упоминать его в любой ситуации. Но хоть Ли Ноу и был на первый взгляд очень серьёзным старшекурсником со строгим взглядом, на деле при ближайшем рассмотрении оказался вполне милым и очень приятным человеком. Его Хëнджин понимал гораздо больше, чем Хана. Он тоже был "спокойным", частенько задумчивым и замороченным и лишь иногда с Ханом позволял себе дурачиться и снимать маску серьёзного старшего. — Я итак постоянно прикрываю твою жопу перед преподами! Мог бы хоть иногда не опаздывать на пары. Хотя бы на фарму, — Хëнджин отвесил другу лёгкий подзатыльник. Ребяческие тычки продолжались ещё какое-то время, пока вездесущие автобусные бабки не стали шикать и возмущаться столь шумными пассажирами. А с Ханом, между прочим, невозможно не быть шумным, что было здорово, но немного непривычно. Хëнджин всё детство был тихим и покладистым мальчиком, и в школе выделялся только заслугами в спортивных секциях и хорошими оценками. А при поступлении в универ с ним случился Хан. И тогда жизнь Хëнджина перестала быть тихой, зазвучав ярким смехом и громкими разговорами. — Чëрт, я забыл у него свой ноут, — расстроенно вздохнул Хан, просматривая звякнувшее сообщение в телефоне. Потом на всякий случай проверил сумку и снова вздохнул. — Пиздец. Ну что за день?.. — Зато у тебя был утренний секс вместо зубрёжки фармакологии, — усмехнулся Хëнджин. — Да, согласен. Оно определённо того стоило, — Хан расплылся в мечтательной улыбке, вспоминая своё прекрасное утро в объятиях возлюбленного. — Давай заедем к Лино вместе? А то я один опять там останусь и нихера не сделаю. — Без проблем, — соглашается Хëнджин. По его предположениям крюк маршрута выходит небольшой, но зная патологическую прилипчивость друга к своему парню, уточняет. — Только быстро. Они вместе выходят на две остановки раньше обычного. Уставшие от шума бабки в автобусе что-то ворчат им вслед, но когда их мнение кого-либо волновало? Парни проходят уютный двор, ограждëнный высокими домами со всех сторон. — Нам сюда, — Хан сворачивает к одному из подъездов и набирает код для открытия домофона. — Как к себе домой уже, — хмыкает Хëнджин, пряча за улыбкой неловкость. Интересно, Хан предупредил парня, что придёт не один? А вдруг он вовсе не ждёт в своей квартире посторонних и будет недоволен, что пришёл кто-то ещё? Да, пусть они вполне неплохо общались в кафе или на перерывах в столовой, но всё же Ли Ноу всегда казался очень взрослым по сравнению с ними. Поэтому Хëнджину было очень неловко заходить на его территорию без личного приглашения. За время его раздумий парни добираются до места назначения. Хан долго звонит в дверь, но никто ему не открывает. — Уснули они там, что ли? Он нервничает, торопясь и не желая надолго задерживать стоящего рядом с ним сокурсника, поэтому начинает яростно барабанить в дверь. Стоит ли говорить, как часто Хëнджину крайне неловко от выходок своего друга? Он опасливо оглядывается по сторонам и уже хочет попросить Хана стучать потише, как дверь открывается. Но открывает им не Ли Ноу, а совсем незнакомый Хëнджину парень, заставляя сильно удивиться. Они же не перепутали двери, правда? Не мог же Джисон так активно стучать к кому-то чужому? Он же в себе, верно? Последнее вполне можно поставить под сомнение, но Хан улыбается, явно узнав открывающего: — О, Феликс, привет! А где Лино? Мне очень нужно забрать свой ноут. Парень в дверях молча вздыхает и закатывает глаза, но пропускает их в прихожую. У Хëнджина моментально прилипает взгляд к нему почему-то. У Феликса светлые волосы почти до плеч, такие блестящие и ухоженные, что внезапно и совершенно неуместно хочется их потрогать. А вместе с очень милым, буквально ребяческим личиком и светлой футболкой оверсайз с каким-то мультяшным персонажем, он создаëт очень уютное и доброе впечатление, пока не начинает говорить низким голосом с хрипотцой, совершенно не сочетающимся с внешностью: — Он в душе. — Это Хëнджин, мой друг, — считает нужным представить Хан, потому что блондин тоже с интересом пробегает взглядом по нему. — А это Феликс, брат Лино. — Стойте здесь. Я спрошу, можешь ли ты пройти в его комнату. От голоса Феликса по рукам Хëнджина бегут мурашки. Странное дело. Он приятно удивляется, насколько Феликс принципиально бережёт личные границы брата, не пуская Хана без разрешения в его комнату, тогда как сам Хан закатывает глаза, как будто бы говоря: "ты серьёзно?". Поначалу в общаге было сложно привыкнуть к практическому отсутствию личного пространства. Для Хëнджина было странно, что в любой момент какой-то чужой человек может зайти в его комнату без стука и не спросив разрешения. Сейчас он давно привык к общажным порядкам, но всё равно такое трепетное отношение к комнате другого человека вызвало у него приятный отклик в душе. — Проходи, — говорит Феликс Хану после отлучения в ванную. — Я тут подожду, — для чего-то вслух уточняет Хëнджин, потому что его присутствие в комнате малознакомого парня совершенно неуместно на его взгляд. И пока Хан отсутствует, Феликс стоит рядом с ним в прихожей. Они то и дело пересекаются изучающими взглядами и, чтобы скрасить неловкость, блондин интересуется: — Тоже медик? — Да, мы с Ханом в одной группе, — коротко отвечает Хëнджин. Ему всё ещё очень сложно совместить голос Феликса с его внешностью в одну картинку, поэтому он наверняка сейчас выглядит очень растерянным, от чего смущается ещё больше. Тот кивает. Хëнджину вдруг тоже становится очень интересно узнать, чем занимается блондин, и вообще всё-всë-всë о нём. Этот порыв кажется почти непреодолимым и очень непривычным, но он не успевает спросить, как к ним возвращается Хан, нарушая магию взаимодействия. — Всё пошли. Спасибо, — благодарит он Феликса. Они спешно уходят. Уже в подъезде Хëнджин очухивается и запоздало начинает задавать вопросы: — Это брат Лино? Почему ты никогда о нём не рассказывал? — Да мы как-то не общаемся, — пожимает плечами Хан. — Он вечно в своём компе и наушниках, когда я прихожу. Да и не до него мне как-то, если честно, — он мечтательно хмыкает, опять очевидно уплывая романтическими фантазиями в объятия своего парня. — У него такой голос низкий, — Хëнджин всё же не может не выразить восхищëнного удивления. — Да, я тоже офигел. Причём я-то сначала услышал, как он Лино нахер шлёт вот этим самым голосом, а только потом лицо его увидел, — Хан загоготал на весь подъезд. — Представляешь? Я тогда чуть не обосрался и был в полной уверенности, что у Лино два разных брата. Хëнджин хлопнул его по плечу, чтобы тот разогнулся от приступа смеха и топал уже на выход. Они, всё же, немного спешили. Но неизгладимое впечатление от необычного парня крепко засело в голове Хëнджина, а зрительный образ то и дело возвращался, непривычно затмевая собой любые другие мысли.