5 способов обольстить привлекательного торговца

Прикосновения – это уже посерьезнее, чем просто глазами стрелять. Они, оказывается, тоже бывают разными. Более грубыми и ощутимыми, более мягкими и невесомыми. Весь интерес заключается в том, что каждому человеку, если верить всемирной сети интернет, нравится по-разному. Кто-то будет в восторге, если его крепко сожмут за плечи, кто-то чуть ли не замурлычет, если провести подушечками пальцев по его коже, едва касаясь. Но как понять, какие прикосновения больше понравятся Урахаре-сану? Какие заставят его думать о них и об Эйко, которая его так коснулась?  Только методом проб и ошибок. Говорят, некоторые словами через рот рассказывают, что и как им больше нравится. Есть надежда на то, что начальник тоже довольно прямолинеен в подобных вопросах. Но трогать Кискэ просто так, наверное… неправильно. Поэтому приходится идти на хитрость и плести несложные интриги. Очень даже неплохие: потому что Фукуда здесь в любом случае будет в плюсе. Эйко начинает совсем издалека. Сначала она решает просто сократить дистанцию между ними в физическом плане. Встаёт к нему поближе, оставляя сантиметры между её и его одеждой, но не льнёт, просто стоит очень и очень близко. Урахара в первый раз от неожиданности отшатывается – не привык, чтобы в его личное пространство так откровенно внедрялись. На следующий раз он делает вид, что отступает и делает шаг, но Фукуда следует за ним и едва ли не зажимает его у стойки. Спасает их из этой неловкой ситуации Джинта, так что Эйко приходится отстраниться. Наконец, спустя ещё пару таких ситуаций Урахара передаёт Фукуда накладные на товар, и она забирает их, прикоснувшись пальцами к его. Кискэ отдергивает пальцы, но не сразу, пару секунд позволяет себя касаться. Девушка понимает, что надо ковать, пока горячо. – Послушайте, Урахара-сан, – говорит Эйко, перемещая руку к его предплечью. – Могли бы вы сделать меня своей ученицей? Кискэ глядит на неё слегка растерянно и смотрит на руку девушки, которую она продолжает сжимать его предплечье. Бицепс непроизвольно напрягается, и Фукуда с удовольствием чувствует, как мышца ходит под её пальцами. – Зачем тебе это, Фукуда-тян? – удивленно спрашивает Урахара. – Ты же уже взрослая девочка, сильная. – Ну знаете, Урахара-сан, – отводит она глазки в пол, а потом поднимает их обратно на него, – иногда хочется, чтобы кто-то направлял меня своей рукой…   – Скучаешь по капитану? – пытается найти объяснение такому поведению подчиненной Кискэ. Вообще нет. По своему новому капитану, не простому шинигами, как Изуру Кира, а гребаному вайзарду Роджуро Оторибаши Эйко совершенно не скучает. Не сказать, что он стал одной из причин, повлиявших на ее желание перебраться в Каракуру на какое-то время, но особого доверия по каким-то причинам ей не внушал. Даже учитывая то, что он и раньше, больше ста лет назад, возглавлял тот же третий отряд.  Просто Фукуда относилась к нему настороженно. Вот и все. Такое бывает. – Нет, – честно признается она наконец, – но с моей стороны было бы глупо не воспользоваться таким шансом: работать на великого Урахару Кискэ, так еще и побывать у него в учениках – это же мечта! Про то, что мужчин нужно хвалить, она тоже прочитала и запомнила, а вот и возможность применить сразу же подвернулась – ну не чудно ли? – Ну, если с этой точки зрения… – задумывается панамочник. – Со всех точек зрения это отличное предложение, – не дает ему додумать девушка. – Так вы хотя бы подумаете? Она хлопает длинными ресницами, смотря на него жалобно снизу вверх, все еще сжимая его предплечье своими пальцами. Кискэ невольно задумывается о том, что у нее мог бы быть какой-то такой банкай, связанный с обольщением.  Он в принципе редко отказывает кому-либо в помощи, лучше даже сказать, что никогда, но когда она так на него смотрит, Урахара тем более не в силах отказать. Какая-то неведомая сила таится в этой девчонке. Ему даже с научной точки зрения интересно, что же из нее может получиться. – Хорошо… хорошо, госпожа Фукуда, – он прячет глаза под полями шляпы, чуть наклоняя голову,  – так уж и быть, возьму тебя в свои ученицы, раз ты так хочешь. Только не жалуйся потом. – Я бы никогда, – довольно улыбается Эйко. Это было проще, чем она думала. Почему-то ей казалось, что он может взять время на раздумья или что-то вроде того, но обошлось без этого. Еще и “госпожой” Фукуда её назвал. Мысленно она хохочет. А внешне остаётся радостно-невинной. Улыбается счастливой улыбкой, наконец-то отпускает предплечье Урахары, но только чтобы провести рукой по руке и тыльной стороне ладони игриво. Краснеет сама же – и от смущения, и от удовольствия. Кискэ рад, что у него есть веер – за ним можно спрятать как румянец, так и попробовать себя освежить. Эйко теперь будет ходить за ним хвостиком, наверное, просто чтобы быть поближе к мужчине, который ей нравится.  – Урахара-сан, – мурлычет она, – вы теперь отвечаете за меня. – Ха-ха-ха! – натужно смеётся он, вспоминая, как накануне увидел немалую часть её роскошной груди. – Своей головой отвечаю! Можно было бы думать, что на этом все, постоянные касания обеспечены, ведь Урахара согласился-таки тренировать Эйко. Но нет. Они же шинигами. А он – супер-крутой шинигами. Попробуй ещё до него дотронься.  Кискэ не вызывает её на открытое противостояние сразу же. Сначала даёт целый список упражнений на развитие самых разнообразных навыков, о некоторых из которых Фукуда даже и не догадывалась, хотя в Академии училась неплохо, да и в принципе бестолочью не была. Позорницу Готея уж точно не отправили бы к изгнанному шинигами на потеху. Им не чуждо честолюбие. Девушка медитирует, растягивается и тренирует и так неплохую выносливость. Но до того же Ичиго Куросаки ей далеко, конечно же. Она закатывает глаза раздраженно. Кискэ даёт ей поручение по работе и сразу же уходит. Кискэ даёт ей наставления по тренировке и тоже уходит.  А как же их игры в гляделки, к которым она уже успела привыкнуть? Как же её план по прикосновениям, который она должна выполнить?  Урахара играет по своим собственным правилам, судя по всему, в горячо-холодно или в далеко-близко. Фукуда думает, что ей больше нравится вести, но она позволяет ему задать нужный темп в их сближении. Возможно, ему вообще нужно обдумать все и смириться – для начала. А возможно и нет. Кто знает, быть может, он пытается перехватить лидерство? Эйко пишет вопросы на женские форумы, просит у человеческих душ советы. Забавно, что вот она вроде и дольше живет, и опыта вроде бы больше имеет, а все равно приходится советоваться по всяким таким вопросам с другими людьми.  Пользователи на форумах рекомендуют разное: подойти и признаться напрямую в своих чувствах (традиционное кокухаку Фукуда делать не станет), начать флиртовать с кем-то еще, чтобы вызвать ревность… Все советы – мимо. Несколько дней подряд ничего не происходит. Господин Кискэ, как и всегда, ходит в мечтательном расположении духа и практически не реагирует на неё, никак не выделяет. Эйко работает, а после работы тренируется. Ей уже начинает казаться, что в Сейрейтее было повеселее. Но мужчины там ни в какое сравнение, конечно, не шли с Урахарой Кискэ.  Фортуна вспоминает о существовании Эйко и её мечтах неожиданно. Тессай, редко о чём-то просивший других, был вынужден прибегнуть к помощи миниатюрной и ловкой, по сравнению с ним, Урахарой и даже с уже подросшим Джинтой, Фукуде. Нужно было достать какие-то вещи с маленького чердака. – Конечно, – пожала плечами девушка, – без проблем. Сейчас достану.  – Можно позже. Не горит. Спасибо, Фукуда-сан. Я бы не стал просить, но Джинта в школе и неизвестно, когда будет. Шинигами улыбается, коротко кивает и возвращается к своим делам в магазине. В принципе, она уже должна скоро со всем закончить, как раз к этому времени должен вернуться Ханакари из школы – его можно будет поставить минут на двадцать за прилавок, его возмущения она потерпит, и подняться за тем, что просил Тессай.  – Именно сейчас? – буркнул недовольно, как и ожидалось, Джинта, когда девушка озвучила свою просьбу. Мальчик даже обувь у порога не успел снять, как его снова чем-то напрягают. – Пожалуйста, – Эйко молитвенно складывает ладони. Старшеклассник раздраженно выдыхает и машет рукой.  – Иди уже. Постою полчаса. Полчаса! Даже не двадцать минут! Значит, она даже сможет успеть перекусить. Решает с этого и начать, раз уж такое дело и так свезло, а почему бы, собственно говоря, и нет?  После обеда Фукуда маленький работник скрывается во внутренней части дома, где живут сотрудники Урахары. Фукуда вздыхает и дергает чердачный люк за веревку: дверца раскрывается, и оттуда выпадает веревочная лестница. Очень неудобно, но не зря ведь она тренировалась по плану Кискэ? Лаз довольно узкий, и Эйко уже жалеет, что полезла туда после обеда, а не до, хотя объективно понимает, что не могла существенно измениться за один прием пищи.  Ей нужно найти небольшую коробку с виниловыми пластинками. Задание только кажется несложным – она знает, что эта коробка вполне может оказаться неподъемной, и придётся выдумывать, как же её спустить вниз по веревочной лестнице. Летать она, к сожалению, пока ещё не научилась – их занятия с Урахарой только-только начались. Помещение тёмное и небольшое – дневной свет пробивается из небольшого окошка и пары дыр в крыше и стенах: хозяин не сильно заботится об этом помещении. Неудивительно, потому что здесь не так уж и много вещей. Или их здесь немного именно поэтому? В любом случае, Эйко нужно заглянуть во все коробки, в одной из них точно найдётся то, что ей нужно. Всего их штук десять: управится быстро. Она находит детские книги, видимо, приобретённые специально для маленьких Уруру и Джинты, старую одежду, какую-то технику, упаковку для товаров и ещё кучу самого разнообразного добра. Три оставшиеся коробки стоят в другом углу чердака, в дальнем, до них ещё нужно добраться. Фукуда ступает аккуратно по деревянному полу, половицы чуть поскрипывают под её шагами.  И все же этого судного света не хватает, чтобы понять, что на её пути к заветным пластинкам есть какое-то препятствие. Поэтому она его и не замечает и обо что-то спотыкается. Поэтому она об кого-то спотыкается и летит прямо на пол. Столкновение с деревом было практически неизбежно, но оно предотвращено чьим-то телом. – Ой! – знакомый голос над ухом. Кажется, её тоже здесь не ждали. – Урахара-сан? – восклицает удивленно Эйко, даже не удосуживаясь встать с него от растерянности. – Что вы здесь делаете?! – Я спал… – отвечает он слегка сиплым голосом, по которому становится ясно, что все именно так и обстоит. Хозяин лавки спал на чердаке. Самым нахальным образом отлынивая от работы.  Кискэ кряхтит, и Фукуда вспоминает, что нужно встать с живота начальника, ведь кто знает, вдруг она придавила ему жизненно важные органы. – П-простите, – смущенно бубнит она, вскакивая с него и поднимаясь с пола. Мужчина неторопливо поднимается следом, сладко позевывая. – А ты что здесь делаешь? – спрашивает он. Эйко поспешно объясняет, зачем она здесь, и это ей только на руку. – А, виниловые пластинки вон в той коробке.  Он указывает рукой на искомое, и Фукуда хочет сразу же забрать коробку, но тут она вспоминает, что они на чердаке. Вдвоем. Дурочкой она будет, если не воспользуется таким шансом… – Урахара-сан, – негромко зовёт она. – Понимаете… Тут темно и очень страшно… У меня сердце до сих пор из пяток не вернулось после того, как я с вами столкнулась…  – Оу… – и все же в полутьме видно, как расширяются в удивлении глаза мужчины, – я… не хотел тебя пугать, Эйко-тян. Прости. – Я подумаю об этом, – еле заметно кивает, выдержав паузу, продолжает, – если… – Эйко играет. Конечно же она знает, при каких условиях ей стоит “простить” Урахару. Вот только он то ли спросонья, то ли потому, что все же не силен в общении с женщинами, несмотря на дружбу с Йоруити, этого не понимает и ждёт, когда же подчиненная озвучит свои условия. – Если вы поможете мне спустить пластинки и спуститься самой отсюда. Так просто? Разве это не само собой разумеющееся после их столкновения здесь? – Конечно, госпожа Фукуда, – не задумываясь отвечает Кискэ, – помогу. Он поднимается на ноги сам, отряхивается от пыли так, чтобы не попало на юную шинигами, протягивает ей руку, которую она с удовольствием принимает. И сжимает чуть дольше, чем стоило бы при обычных обстоятельствах, но не тогда, когда пытаешься обольстить кого-то. Проводит кончиками пальцев по его ладони, которую он аккуратно высвобождает из ее хватки.  – Сначала, наверное…  Эйко прекрасно знает, что он предложит: спустить её. Она бы сама это предложила, но нет. Так не пойдет. Они будут играть по её правилам. – Давайте сначала спустим коробку, – перебивает она его мысль, чтобы он её потерял.  – Ну давай, – не видит причин отказывать ей Урахара и берет коробку. Судя по всему, она не очень легкая, но он справляется. А как же иначе? Подходит к люку и ставит коробку на край. – Я буду спускаться. Ты тут одна справишься? – Постараюсь, – делает бровки домиком Эйко. – Но вы же не надолго, правда, Урахара-сан?  Он уже по пояс в люке, и она сидит на коленях, касается его предплечья. Опять. Ну как может мужчина отказать женщине в помощи? – Конечно, Фукуда-тян, – улыбается он, не показывая глаза. – Я мигом – туда и обратно. Будет страшно, кричи. Она кивает и смотрит за тем, как Кискэ берет коробку и скрывается под полом чердака. Сама она абсолютно спокойна и вовсе не боится темноты. Это лишь маленькая хитрость. Она слышит, как мужчина внизу грохочет коробкой об пол, после чего объявляет ей: «Фукуда-тян, иду за тобой обратно!» – Поторопитесь, пожалуйста, мне страшно! – с готовностью отвечает она. Из люка показывается полосатая панамка шефа. Она протягивает к нему руки и хватается за край отверстия вниз. – Ну, теперь не страшно? – спрашивает он, протягивая руку. – Теперь давай осторожно спускаться вниз. – Урахара-сан, – медленно произносит Эйко, облизывая губы, – кажется, высоты я тоже боюсь… Особенно после того случая… Когда она чуть не упала, а он держал её за лодыжки. Дада. От воспоминаний по телу пробегаются мурашки и в груди что-то сжимается от предвкушения. Уж точно он не за лодыжки её будет спускать.  Тем временем у бедного Кискэ все больше и больше растёт чувство вины по отношению к Эйко. Кажется, скоро он исполнит все, что только она скажет – а она и рада.  Урахара остается какое-то время повиснув на лестнице, обдумывая, как же лучше будет спустить подчиненную вниз. Решение, на самом деле, не заставляет себя долго ждать. Мужчина забирается обратно на чердак, выпрямляется во весь рост над Фукудой. – Лазила в детстве по деревьям? – зачем-то спрашивает он. Девушка забывает о том, что должна сейчас бояться высоты. – Ну да… – настороженно отвечает она. Торговец расставляет руки в стороны, почти что приглашая Эйко в свои объятия. Но… – Пора вспомнить детство, Эйко-тян, – обламывает он, – забирайся на меня и держись крепче.  – Вы уверены? – сомневается она. – Абсолютно. Так что? Или хочешь остаться на тёмном и страшном чердаке? – Нет-нет! – делает выбор юная шинигами. Тоже поднимется на ноги и встаёт напротив наставника. Вот уж касания так касания. Это получается… ей нужно… его… обнять?   – Я немного стесняюсь, господин Урахара, – продолжает свою игру Эйко. – Простите… У мужчины тоже кончается терпение, и он решает сделать так, как кажется логичнее всего: берет девушку и закидывает к себе на плечо. Затем, не давая опомниться, потому что Фукуда начала пищать – то ли от страха, то ли от неожиданности, спрыгивает по лестнице вниз.  Раз – и Эйко уже стоит на ногах на первом этаже их магазинчика, а шеф закрывает злополучный люк чердака. – Ну вот видишь, – приговаривает он, – и вовсе было не страшно. Девушка недовольна. Она недовольна тем, как в итоге все обернулось. Не так она хотела… – Что-то голова кружится… – бормочет она и качается из стороны в сторону. – Фукуда-тян, осторожно, – Кискэ ловит ее за плечо и прижимает к груди, чтобы не упала. Для равновесия. – Приступ анемии? – Возможно, – шепчет она с прикрытыми глазами, только скорее томно, а не болезненно. – Поможете… дойти до комнаты, Урахара-сан? Пожалуйста… – Конечно, – сразу же соглашается он. Делает шаг в сторону, чтобы было удобнее помогать ей идти, – пойдём. Пока они делают первые шаги в направлении спальни Эйко, которая находится в дальней части дома, у неё в голове происходит мозговой штурм. У девушки все еще осталось кое-что в мыслях, но она сомневается – не будет ли это слишком? Она и так уже побывала на его плече.  Решает оставить это на потом. Не все же сразу. Поэтому до комнаты они добираются так, в обнимку – начальник придерживает её целомудренно за талию, чтобы не упала. Останавливаются уже у сёдзи в конце коридора. – Сможешь сегодня тренироваться? – обеспокоенно спрашивает Кискэ. Эйко оказалась действительно прекрасной актрисой: последние десять минут она бледнела, краснела, болезненно охала и ахала – в итоге ей не составило труда обвести мужчину вокруг пальца. Но упускать возможность ещё провести с ним время и, возможно, даже контактировать – ни за что. – Конечно, Урахара-сан, – её глаза разгораются в ожидании занятия, – я немного приду в себя и буду готова. – Ну и славно, – обнадеживает, что все не настолько плохо, чтобы отменять сегодняшнее занятие.  Тем более, изгнанному шинигами на самом деле понравилось тренировать юную подчиненную. Она довольно способная ученица, и у неё неплохая база, из неё вполне может получиться достойный боец. Кискэ уже разворачивается на своих гэта на сто восемьдесят градусов, когда он оказывается в ловушке. Его ловят в объятия тонкие руки, обхватывая со спины. – Урахара-сан… спасибо. Вы такой замечательный. Спасибо, что наставляете меня и заботитесь обо мне. Мужчина замирает в её объятьях, не понимая, что делать. Это не стандартная ситуация. Его обнимает Эйко… и благодарит за учебу. Ему это очень приятно, но в то же время ощущается в этом всем какой-то подвох. Женщины не обнимали его вот так очень давно…  – Ну что ты, Фукуда-тян, – отвечает он негромко, краснея. Слава богу, она не видит его лица. – До встречи на тренировке. Девушке приходится отпустить шефа, и он стремительно уходит прочь. Она провожает взглядом его широкую спину и скрывается в комнате. Прыгает от радости и зажимает себе рот рукой, чтобы не пискнуть.  Где там её ноутбук? Что там дальше по плану?