***
Приехав на Косую Аллею, Эсми, Элис и Розали планировали побыстрее доделать свои дела, а уже вечером вылететь в Вашингтон, чтобы как можно быстрее начать ремонт дома в Форксе. И именно в последний день своего пребывания в Лондоне они и повстречали эту рыжую курицу вместе со своим очкастым сыночком псевдо-Героем и с его ярко-рыжей ровесницей. А уж как нелепо выглядела составлявшая им компанию слегка шарообразная гусыня в ярком бордовом платье со множеством мелких пятен, которые не так бросаются в глаза обычному человеку, но прекрасно видны вампирам. И эта бордовая мадам коршуном посматривала на парня и, как поняли Каллены, на собственную дочь, на которой была довольно фривольная, по их мнению, ярко-розовая кофточка и джинсы с низкой посадкой. Вся эта компания только позабавила вампирш. А Роуз была очень рада, что послушала в этот день Элис и была в красивом сапфировом платье до колена и аккуратном колье с крупным бриллиантом. Эсми в выборе одежды тоже поддержала её: мать вампирского семейства была в элегантном платье изумрудного цвета, дополнив свой наряд длинной ниткой натурального жемчуга. Элис же выбрала стильный лиловый брючный костюм с атласной черной рубашкой и пуговицами, украшенными кристаллами «Swarovski». Все три вампирши выглядели так, словно сошли с обложки журнала о стиле и роскоши. Хотя нисколько не старались выглядеть именно так, просто их гардеробом, как обычно, занималась Элис, а она подбирала наряды получше любого кутюрье. Зайдя в ателье, они сразу увидели этих рыжих, которые буквально готовы были лопнуть от зависти, а очкастый мальчишка откровенно уставился на Розали и чуть ли из штанов не выпрыгнул. Правда, только до тех пор, пока не понял кто перед ним. Тогда парнишка резко осекся и попытался вывести на улицу мать, которая смотрела на трех вампирш с откровенной завистью и злобой, словно это они украли у неё свои наряды. Лили Поттер была ещё той алчной и завистливой натурой. А стоило ей опять увидеть в ателье этих вампирш, как она буквально хотела содрать с них все эти украшения, а самих «темных тварей» поместить в застенки Азкабана. Рыжую не останавливало даже то, что Кингсли объяснил им, что хладные вампиры могут спокойно посещать магические улицы и магазины до тех пор, пока ни на кого не нападут. Слова министра, что присутствие вампиров на волшебной аллее считается нормальным, и вообще, вампиры — это никакая не «темная нежить», а вполне себе равноправные члены магического сообщества, с которыми приходится иногда считаться, миссис Поттер нисколько не успокоили. Живя в Швейцарии, Лили Поттер редко бывала на каких-либо светских мероприятиях, только вместе с мужем. И то, в этих «посиделках» в основном принимали участие такие же работники министерства с женами-домохозяйками. На этих официальных вечерах и праздниках членов высшего общества или богатеев было буквально единицы. В высшие круги, что Англии, что Европы, доступ ей был закрыт ещё с того времени, как она стала миссис Поттер. А она так мечтала стать именно ЛЕДИ Поттер сразу после замужества. На что свекровь в саркастической манере и высказала ей тогда, что нужно было выбирать в мужья не молодого мальчика, а старенького дяденьку без родителей, и даже тогда она не станет леди без должного воспитания и навыков. Но рыжая Лилс не собиралась хоронить себя под талмудами про семейные традиции, ритуалы и законы. Она хотела сверкать на балах и утереть нос всем этим слизеринкам, что смеялись над ней. Как итог, молодая семья разругалась со старшим поколением, а вскоре миссис Поттер стало уже не до балов и званных вечеров. И если в Англии вход в светское общество был ей закрыт по понятным причинам, то в европейское высшее общество она и сама не совалась в первые годы после их побега. В дальнейшем же Джеймс показывался с ней на людях только в кругу сослуживцев с такими же женами, как и она. Так что Лили дико завидовала тем, кто был выше её по статусу и особенно по богатству. Ведь даже на министерских балах всегда находилась парочка богатеньких родовитых девиц, которые буквально купались в роскоши и кичились своим превосходством над ней. А сейчас она считала, что за то, что она мать «мальчика победителя», эти все должны перед ней склониться. Все зазнавшиеся богатеи должны поклоняться ей за то, что её мальчик — победитель и спаситель. А уж этим вампиршам и вовсе нужно сидеть по своим магловским норам, а не хвастаться своим «незаконным» благосостоянием. И ведь Джеймс ей обещал, что легко организует проблемы для этой нежити. Услышав, как вампирша в зеленом платье говорит, что ей понадобится как минимум столько же метров ткани, что она заказала в прошлый раз, и еще ей нужна ткань с шерстью единорога не меньшего метража для изготовления постельных комплектов, Лили чуть не вскипела от ярости на глазах вампиров. И пока ненормальную истеричку пытались успокоить и вывести из магазина сын с будущей, как поняли вампирши, невесткой, к ним подошла рыжая гусыня из этой компании. — Позвольте спросить, а зачем вам нужно столько ткани из шерсти единорога? Ведь вы, милочка, никогда не сможете стать матерью, — слегка нахально-пренебрежительно сказала Молли Уизли. Было видно, что её так же душила зависть и злоба от осознания того, что эти три, на вид молодые девушки, могут себе позволить выкидывать буквально на ветер такие астрономические суммы, как считала женщина. Но в отличие от миссис Поттер, миссис Уизли захотела сделать этим вампиршам морально больно, прекрасно осознавая, что как бы богаты ни были эти «дамочки», им никогда не познать того, чем так гордилась сама Молли — «Радостью материнства». На это высказывание Лили Поттер и сама довольно улыбнулась, поддерживая Уизли. — Для вас не милочка… А миссис Каллен… — слегка повернув голову, с холодным презрением во взгляде, но с предельно учтивой интонацией ответила ей Эсми. — И кто вам сказал, мадам, — оценивающе посмотрела вампирша на эту женщину, — что я собираюсь становиться матерью? Я и так МАТЬ, а скоро стану бабушкой, — Эсми произнесла последнюю фразу с такой теплотой, что даже самый чёрствый человек понял бы, что женщина уже безмерно любит ещё не рожденного малыша. — Так что не вам меня учить, что будет самым лучшим для моего внука или внучки, — в ультимативной форме закончила вампирша. Шокированная этими словами Уизли с неверием уставилась на Эсми, а затем перевела взгляд на других вампирш. Лили же и вовсе выпала в осадок от этих слов и не знала, как реагировать на такое высказывание, а Джинни Уизли только с завистью хлопала на всех глазами. — Мам… как думаешь, — лилейным голоском пропела Розали, обращаясь к Эсми и видя реакцию рыжих, — этого точно хватит, или, может, лучше закупить в двойном объёме? От последнего высказывания у Молли чуть ли глаза на лоб не полезли, она сразу посчитала, сколько будет стоить такой двойной заказ. Впрочем, Джинни так же вычислила получившуюся сумму, и к зависти рыжей девчонки прибавилась ещё и откровенная злоба. Ведь для неё и её ребенка никто и никогда не будет тратить такие деньги на какие-то пеленки. — Роуз, вы с Элис всегда можете слетать в Милан или Париж и там купить все, что захотите для малыша. Не думаю, что Джаспер будет против, если вы опустошите один из его банковских счетов, — полностью игнорируя этих завистливых злобных волшебниц, сказала Эсми. — Мамочка, мы не просто опустошим его счет, мы возьмем Джаса с собой за компанию. И он уже дал на это согласие, — мечтательно сказала Элис. — О, дорогая, только сильно не загружай Джаса людским обществом. И надеюсь, ты планируешь не недельную поездку? — спросила Эсми, прекрасно зная своих девочек. — Он же и дня не сможет провести вдали от свой возлюбленной. — Мам, ради таких покупок он и сам будет счастлив НЕМНОГО потратиться и потерпеть человеческое общество, особенно, если мы заглянем в ювелирный, — со знанием дела сказала Розали. — Да и вы с ней можете прилететь и забрать Джаса. Думаю после такого он возведет вас в ранг богинь, — шутливо сказала Элис. В отличие от матери и будущей свекрови, Джинни Уизли знала, что такое Милан: некоторые девочки в школе буквально мечтали посетить эту столицу моды, а уж то, что ценник там на эту модную и качественную одежду будет в разы дороже, она понимала прекрасно. От осознания этого девушку буквально душили собственные негативные эмоции. Она могла бы сделать все, чтобы оказаться на месте этих девиц в Милане, и чтобы её покупки оплачивались без всякого учета цены. Даже то, что сейчас в это ателье они, по сути, пришли выбирать только верхнюю мантию для бракосочетания, а платье её мать и вовсе предлагала сшить самостоятельно, неимоверно бесило волшебницу. Невольные свидетели этого диалога Твилфитт и Таттинг довольно ухмыльнулись, прекрасно понимая, что их любимые, но опасные клиентки, готовые потратить на шопинг колоссальные для обычного покупателя суммы, получили в свое распоряжение один из главных мужских кошельков этой семьи, а то, что именно этот вампир после женского шопинга будет на руках носить своих спасительниц, владельцы ателье нисколько не сомневались. Им, как лучшим кутюрье магической Англии, часто приходится сталкиваться с богатыми клиентами, но из-за этой войны большинство постоянных покупателей практически разбежалось, и если бы этот клан вампиров не приехал сейчас, модельеры бы и вовсе разорились. Так что, когда эти девушки пришли повторно, им были рады, как самым близким и любимым родственникам. Оба дизайнера тут же скинули консультацию Поттер и Уизли на помощницу, а сами стали работать с Калленами. Розали же после их диалога, посмотрела на реакцию волшебниц и так брезгливо скривилась на Молли, что рыжая особа довольно сильно стушевалась. Вампирше не нужно было обладать ни эмпатией, ни телепатией чтобы понять, что рыжие ведьмы — те ещё мелочные и жадные твари. Уизли же такого пренебрежения и даже отвращения в свой адрес не видела никогда. Все же не каждый день на тебя смотрят, как на кусок непонятно чего. Тут даже холодный и презрительный взгляд от Малфоев в её сторону и близко не было. К этому разглядыванию присоединилась ещё и Элис, у которой разве что плотоядного оскала не хватало в отношении рыжих женщин. Молли Уизли наконец-таки благоразумно решила «во избежание» быстро удалиться из ателье, прихватив с собой и всех остальных. А вампирши, переглянувшись между собой, довольно улыбнулись: всё же иногда приятно макнуть некоторых личностей в то место, которое они заслуживают. Ведь они уже выяснили, как выглядят все, кто даже косвенного причастен к злоключениям их Габриэль. А как же прекрасна маленькая женская месть, показывающая открытое пренебрежение и превосходство над недругами! То, что для этих рыжих самое уязвимое место — это их алчность и деньги, Каллены поняли сразу. Ведь даже пока они шли по улице, мало кто из прохожих заострил внимание на внешнем виде вампирш. Ну, магловский наряд и магловский. Так на улице практически лето, и мантии после недавних событий стали не так популярны. Даже на колье Розали больше обращали внимание только из-за прекрасной шеи и декольте вампирши, а не из-за стоимости украшения. А вот как раз эти волшебницы именно обратили внимание на стоимость аксессуара. Что и определило дальнейшую тему диалога. Уже приехав домой, они рассказали о своем маленьком демарше, а Эммет и Эдвард поведали дамам, что и они тоже без дела не сидели и уже сейчас запустили в работу пару проектов, которые приведут к снижению благосостояния этих Поттеров, а позже и к банкротству. Карлайл же связался с парочкой проверенных журналистов в Европе, и как только финансовое положение этой семьи пошатнется, они запустят в ход крупную PR-кампанию по разрушению репутации этих людей. Причем нанятые главой клана люди будут вести дела так, чтобы вся грязь лилась только на виновных и не затрагивала второго мальчика Поттеров. Как оказалось, многие и не в курсе, что у четы Поттеров двое сыновей. Так что репутация Карлуса при грамотном подходе не должна сильно пострадать. Все же фамилия Поттер довольно распространена среди англичан, и даже в Европе её встретить легко. А они, если мальчик справится, сами порекомендуют его для работы МАКУСА. И все будут думать, что он просто однофамилец или очень дальний родственник того первого мракоборца Поттера в Америке. Так что пока им остаётся только ждать и мониторить финансовые сводки, чтобы запустить PR-кампанию.***