Война за честь

      Леса страны Данте густые, практически непроходимые. Бо́льшую часть дороги скрыты тьмой, пока их не начинает освещать восточное солнце. Армия долго не видит страны, им пришлось пройти пару километров, прежде чем она не появилась из-за крон причудливых деревьев. Деревянно-кирпичные маленькие дома выглядывали из-за зелени своими непривычного вида крышами. Средний по численности народ занимался делами: кто-то работал с землёй, кто-то с — животными, у кого-то былы дела на кухне. Чистота воздуха ударила в лицо. Хелен долго привыкала к запаху огнестрельного оружия и не самых чистых мужчин, но теперь была обескуражена свежестью. Вдохнув полной грудью, женщина прикрыла глаза. Хорошо, намного легче, чем было. Вся тяжесть с сердца будто упала на несколько минут, оставляя на душе лишь умиротворение. Куромаку говорил, что Данте не пускает чужаков в свою страну уже долгое время, что же заставило его изменить своё мнение? Стоит спросить у него лично, нежели гадать.       Их встретили совершенно разновозрастные люди: дети, взрослые, старики и подростки — все сбежались посмотреть на чужеземцев. Нежно улыбаясь жителям, Хелен с особым умилением наблюдала за детьми — их она видела редко. Проблема демографии в Элен мог увидеть каждый, как, собственно, и проблему Вероны. Ни там, ни там не было детей, или же практически не было. В отличие от Фелиции, граждане Элен и Вероны не торопились с появлением потомства. Хотя, с последними вообще ничего не было понятно. Лицо Пикового разгладилось от хмурых морщин и освежилось. Возле него все жители Сукхавати были совсем крошечными, однако дети без опаски осматривали его. Даже сейчас один из них без стеснения запрыгнул на плечи императора, оттолкнулся от него и украл шлем, заставляя достаточно сильно отросшие в пути волосы развиваться на ветру. И в гробовой тишине император просто тихо засмеялся и потрепал мальчишку по голове. Хелен тут же лучезарно улыбнулась, узнав в ребёнке давнего знакомого. — В следующий раз у тебя получится напугать меня. Габриэль. — правда, уже привычно, что в ответ ты получаешь молчание. — Данте здесь? — и вновь, — Габриэль.       Издав тихий смешок в ладошку, Хелен взглянула на эльфа. Габриэль совершенно не менялся. Или же эта страна не позволяла? Кто знает, однако валет бубновых всегда был таким даже в её воспоминаниях. Любопытный, шубутливый, всё хочет знать, однако достаточно долго думающий. Когда она была здесь, ещё достаточно юной, он постоянно расспрашивал её о том, что она делает, что обычно являлось определёнными действиями правил этикета, а потом очень долго молчал, то ли обдумывая её слова, то ли размышляя совершенно о другом. — Вижу, вы с Габриэлем хорошо ладите. Давно тебя не видела, "герой". — Это прозвище прицепилось к нему совершенно случайно и, на удивление, ему нравилось. В последнюю поездку трефовых Габриэль постоянно вился возле червонной. Хелен казалось, что он ощущал, что она может больше не приехать. Стоило ему заприметить книгу, как вопросы о сюжете и героях не заставили себя ждать. Он не вникал в общую суть сюжета — слишком сложно и долго. Ему нравились маленькие истории, которые она рассказывала, а вечерами придумывала на ходу. Эльфу нравился "Робин Гуд" — герой романа, который Дама тогда привезла. Ему нравилось то, что он делал, ему нравилось ему имя. "Он — герой" говорила она тогда, рассказывая о каком-нибудь его очередном приключении, которое из пятиминутной сказки растягивалось в часовой, потому как Габриэлю действительно было интересно, "какого цвета разбойник носит штаны и почему именно такого?" А потом, уже в последние дни её прибывания научился немного стрелять из лука — это было его достижение. "Теперь и ты герой" — говорила она, когда Габриэль притаскивал яблоки, которые он очень усердно сбивал самодельными кривыми стрелами.       Мальчишка наконец обратил внимание на собеседников, двинув ушами. - ¿почему вы здесь? — Нас пригласили. — ответил Пиковый. - ¿а ты давно носишь такой... Что это? — Шлем. — эльф наклонил голову вбок и надел шлем, как-то глуповато выглядывая из под него. - ¿почему он такой тяжёлый? — Металлический. - ¿а ты всегда будешь отвечать так? — А ты всегда будешь спрашивать так? — Император без злости парировал вопрос и поверг Габриэля практически в шок, мальчик аш уши поднял и сжал края рукавов. Оставив "мальчиков" наедине, Хелен сняла с головы платок, который защищал голову от пыли дороги. Здесь можно было гулять, не волнуясь за свою жизнь, а потому, не найдя действительно обязательным предупредить Пика, спорхнула на улочку городка, почти сразу исчезнув среди людей. По росту она пусть и была их несколько выше, но всё же выделялась меньше солдат. Здесь у неё был знакомые, в особенности среди художников, музыкантов и писателей. Они передавали друг другу опыт и умения уже очень давно, а потому стоило проведать старых друзей. Прогулявшись между узкими домами, Дама заприметила, что дом портного стал больше. Видимо, там открыли школу, а значит, у портного будет теперь больше рабочих рук. Нужно будет зайти, отдать платье на починку. Но девушка не стала задерживаться, быстро двинувшись к нужному зданию. Постучав в дверь одного из небольших домиков, девушка стала ожидать, когда ей откроют. В помещении послышались шаги, а потому совсем скоро Хелен вошла в чужой дом, сопровождаемая радостными возгласами. Натсу и Ситигацу являлись основателями школы искусств, которая располагалась в доме Натсу, а также учителями музыки и рисования соответственно. С ними Дама познакомилась в последний свой приезд и поддерживала письменную связь до сих пор. Натсу был достаточно молодым человеком, однако навык игры на музыкальных инструментах передавался ему через поколения, а потому его опыту могли позавидовать старики. На самом деле, жители Сукхавати зачастую походили друг на друга, однако Хелен научилась их различать. Ситигацу же была уже не молодой девочкой, а женщиной, чьи картины имели за собой огромный опыт. — Думала, что уж не свижусь с вами. — А мы всегда знали, что свидемся. Судьба никогда не разводит людей навсегда, однажды ты бы всё равно оказалась здесь. — радостно ответил Натсу, поймав гостью под руку, чтобы довести до нужной комнаты. Передвигались по дому босиком, что было всё ещё необычно для Хелен. — Однако тебя давно не было, а письма не могут передать всего, что мы переживаем. А потому расскажи, как ты поживаешь. Слышали, у вашей масти война. — продолжила мысль Ситигацу, забрав у девушки дорожную накидку. Разговор долгий, оживленный, сопровождаемый чашками свежего зелёного чая. Они действительно давно не виделись, столько всего имелось в запасе, чтобы рассказать. — Твоё искусство заваривания чая бесподобно, я никогда не смогу достичь такого результата, Ситигацу. — У тебя ещё не кончились те запасы, что мы отправляли? Если нужно, мы дадим ещё. — Думаю, пока не стоит. Когда всё закончится, я смогу чаще бывать тут и пить его из ваших чаш. — Чай — это прекрасно, но ты уходишь от темы разговора. Ты совершенно ничего не рассказывала про того огромного человека! — воскликнул Натсу, выливая из пустой чаши горячую воду прямо на столик. Вода протекала внутрь маленького чайного столика в специальный поддон. Так здесь полагалось мыть чаши от чая. — Пикового Короля? Он ведёт нашу армию. Всё произошло быстро, я не успела отправить и весточки. — Ты не слишком разговорчива с ним. — заприметила женщина. — На то есть причины. — Не стоит отталкивать людей, ты сама знаешь, как они могут быть важны. — Хелен чуть поникла. Знала, но разве можно было закрыть глаза на совершённое? — Он сделал зло, мне сложно простить его. — У каждого зла есть причина. Не смотри на грязную реку, смотри на её чистый исток и найди то, что реки грязнит. Иначе никогда не сможешь выпить чистой воды.       Время летело незаметно, вскоре разговоры о войне перетекли к разговорам о жизни, семье. — Натсу, кстати говоря, женился два месяца назад. — И ты мне не рассказал! — А ты сюрприз испортила! Я хотел тебе рассказать ко времени, когда собиралась придти Фуйю. Мы сошлись в прошлом году, а три месяца назад решили, что наш брак будет хорошим шагом в развитии отношений. — Не было... Страшным? — Было. Но Данте-сама благословил нас. Мы счастливы вместе. Жить вдвоем намного легче, больше успевается, многое видим вместе. — возле двери послышался звук шагов, кажется, кто-то пытался открыть дверь, — О, кажется, она идёт. — Натсу поднялся с пола, подойдя к двери, где стояла высокая и крепкая женщина с достаточно большой корзиной. С Фуйю Хелен виделась лишь раз, а потому слегка поклонилась в знак приветствия. — А мы как раз говорили о тебе. Помнишь, я говорил о Хелен? — супруги зашли в дом, прикрывая за собой передвижную дверь. Женщина тут же скинула обувь. — Да, припоминаю. Так это вы чужеземка, что пишет стихи? — Не ожидала такой известности. — Натсу зачитывал мне несколько. — Мужчина взял из рук жены корзину с только что собранными листьями чая. — Сушить будем завтра, сегодня пусть немного полежат. А пока поставь в кладовую. — скомандовала Фуйю. Пока все вновь рассаживались, Хелен обратилась к хозяйке дома. — Скажите, как ваши ощущения в браке? — Мне нравится быть замужем. Так здорово найти того особенного человека, которого ты хочешь раздражать всю оставшуюся жизнь. — По дому покатился смех. Натсу был достаточно крепким мужчиной, однако с нежным сердцем и руками, а потому был прекрасным музыкантом. Жена его была женщина не мягче, сильный работающий человек. Её работа всегда была в полях, и, кажется, всё-таки не она замуж вышла, а Натсу. Однако они были счастливы. — Может, сходим на источники? Хелен там не бывала, а я с радостью окунусь. — подала голос Ситигацу, заговорщицки улыбнувшись присутствующим.       Пока воины разошлись по разным сторонам, кто в общие гостевые дома, кто ушёл на источники, Габриэль уже тащил своего друга к Данте за руку. Или Данте вёл их к себе?.. В любом случае они оба шли около часа к храму на горе, поднимаясь по импровизированным ступенькам из камней и корней. В какой-то момент эльф совсем сник от нежелания взбираться на гору, а потому напросился на руки, так что к Данте-сама Пиковый Король дошёл уже с маленьким комочком, укрытым плащом. Да, мастер много раз ругал его за то, что тот балует его ученика, но Император, кажется, на уровне своего естества не мог сопротивляться эльфийским чарам и молча брал малыша на руки.       Было известно только то, что когда-то давно Пик пытался сбежать из дома, или просто неудачно устроил поход и забрёл сюда, сразу же наткнувшись на хранителя этих мест и получив свой первый и самый серьёзный шрам — ожог, идущий от запястья до середины предплечья. Наверное, он напал первым, поскольку тогда его голову занимало только воспитание отца, нежели нравственные порядки. "Атакуй, будь первым. Тебя убьют, если не убьёшь ты." — лишь эти мысли появлялись в его сознании, однако стоило ему оказаться лицом к лицу с Данте, то они практически сразу сменились на некую пустоту. Наследник престола впервые почувствовал то, что называют "ничем". Не было страха, злости, ненависти, даже смятения не было, тогда он просто бессильно присел на колени, пока его пытались держать какие-то маленькие люди. Вообще, рядом с ним сложно было быть не маленьким, но те, кто утирал его слëзы действительно были крохотными и забавно двигали длинными ушами. Данте владел огромной силой, не столько физической, сколько духовной. Если он желал, он мог сломить любого, он сломил всё, что знал и во что верил в своё время Пиковый. Он создал нового человека с новыми идеями. — Ты хотел меня видеть. Иначе бы не позволил сюда войти. — Данте стоял у самого храма, подняв взгляд к самой крыше, где сидели две яркие певчие птички. Он был одет в привычную для его образа одежду — белое, достаточно длинное одеяние. Мужчина явно ждал Пикового, однако позволил себе отвлечься на созерцание жизни маленьких птичек. — Думаю, это скорее твоё желание. Ведь ты и сам не против оказаться здесь, впрочем, как и твои спутники. Все дороги ведут домой. Возможно, не туда, где человек родился, но туда, где его дом. — Если бы Я хотел видеть, я бы сам тебя нашёл. Не по эльфийским стрелам твоего ученика. — Габриэль потянулся на руках Короля и зевнул, но не слез к своему господину, предпочитая остаться в пока что более безопасном месте. Он прекрасно чувствовал настроения собеседников. — Ты злишься. На меня. Так ведь? — Ты меняешься вновь. Уходишь с пути, по которому шёл, на который я тебя направил. Делаешь круг и возвращаешься назад. Я не злюсь, скорее чувствую некоторое огорчение и разочарование. Раньше я смотрел на тебя, и видел тебя. Теперь я вижу твоего отца. Того, кем ты так не хотел быть, того, кем ты становишься. — Император затих, некоторое время не отвечая. Кажется даже Габриэль начал что-то подозревать, потому что мягко слез с рук и потянул Данте за пояс со спины. — Почему? Тот человек пытался убить моего брата, а теперь ты сме- — ¿Смеешь? — Смеешь меня так осуж.. Ты угадал мои слова? - ¿слова?       Мужчина, вышедший из детства возможно ещё пятнадцать лет назад, как маленький опустил голову и ударил по колонне рядом. Почему он должен сдерживать себя? Только из-за Хелен? Или потому что ему когда-то там помогли? Нужно было в конце концов просто вспороть тому человеку живот и повесить его на дереве, как делал его... Отец... В конце концов, он его сын. Он Император, он сам этого добился, даже после того, как его пытались отравить. Он выжил не ради того, чтобы какой отшельник сейчас что-то ему доказывал. С другой стороны, он понимал, что его злость пройдёт. А скверный характер и избалованность — нет. А ещё новая трещина на колонне останется. — Почему вы всё ещё следите за мной, Данте-сама? У вас есть свои ученики, а я просто случайно тогда шёл мимо. — Потому что ты выбирался из сетей семьи, работал над собой. Ты был тем, кого стоит учить и кого стоит наставлять. У меня есть ученики , но ты нуждаешься в совете больше них. Но ты забываешь мои наставления. Ты забываешь то, кем хотел быть, чего хотел добиться. Ты избегал меня, верно? — он не поворачивался. Ему это было не нужно, чтобы ощущать всю злость, исходящую от Императора. — И мы оба знаем, к чему привёл подобный путь твоего отца. — Габриэль протестующе всё же дëрнул мастера за руку, чтобы развернуть, но споткнулся о длинные одежды и уже Пик подошёл непростительно близко, чтобы словить его. Этого не было в предсказании. По крайней мере, всё указывало на то, что император не упадёт на колени ради кого-либо и даже не посмеет переступить порог ворот храма чтобы помочь какому-то эльфу. Но это всё равно произошло. — Возможно вы правы... Я хотел бы видеть Вас чаще... Прошло почти шесть лет как Вы перестали отвечать на мои письма. - ¿а ты писал нам? — Много раз... Слишком много, поэтому и думали, что что-то случилось. — значит письма не доходили, Бубновые никогда не молчали в ответ. Кто-то посмел перехватывать гонцов идущих к их землям. Кто-то знает все переживания Пикового Короля. Пик ощутимо напрягся, осознавая, что почти 6 лет и Данте тоже ничего не слышал о нём, но при этом также ощущал, что что-то идёт не так. Тяжёлый вздох послышался со стороны невысокой фигуры. Секунда, и Данте всё же разворачивается лицом. Умиротворен и расслаблен, однако за этим кроется великая сила. — Что ты будешь делать теперь? — Пик честно пожал плечами, ставя эльфа на ноги как фигурку солдатика. — Я надеялся, что, найдя любовь, я успокоюсь и моя жажда разрушения утихнет. Но ничего не изменилось. Я пугаю её. — Разговор — главный помощник любви. Отмалчиваясь, вы не придёте к соглашению. Однако и крик не решит ваш разрыв. Мы умеем говорить не для того, чтобы вредить друг другу, так почему бы не использовать речь именно для того, для чего она создана? У всего есть причины, в особенности у страха. Самое сложное и при этом простое чувство, которое легко внушить, но тяжело рассеять. — Я так понимаю лучше не затягивать с этим... — ушастый снова потянул Данте наружу, желая теперь его внимания и для себя. По меркам его народа он всего лишь ребёнок, причём ещё совсем юный и ревнивый для тех, кто его интересует. - ¿мы пойдём? ¿пойдём на источники? ¿он же приехал чтобы отдохнуть? — рогатый тоже потянул Данте, но чтобы обнять, в знак того, насколько сильно он соскучился. К запаху чая и духов Хелен, исходящему от него, добавился и металлический, совсем человеческий запах крови. Возможно, было бы неплохо его смыть, даже несмотря на то, что его ощущал только Данте. — Думаю, это хорошая идея. Напряжение лишь усугубляет плохие эмоции. — правитель Сукхавати кивнул в знак одобрения и первый сделал шаг к спуску с горы.

***

      Источники являлись одним из культурных достояний Сукхавати, а потому отводились для гостей в первую очередь. Затащить туда юную девушку не сложно — ей нужно было освежиться и разомлеть в горячей воде. Весь путь прошёл в достаточно активных рассказах Натсу и Ситигацу об истории и пользе источников. Говорили, что такое долголетие среди жителей Сукхавати наблюдается именно из-за того, что их народ зачастую посещает эти горячие источники. "Вода связывает всё живое, она передаёт силу" — так говорили об этом месте. Фуйю же немного рассказала о том, как стоит посещать источники, дабы не случилось неловкой ситуации. Красивые слова не могли рассказать о том, как где-нибудь не упасть, а потому женщина очень кстати была голосом разума в образовавшейся компании. Совсем скоро все разошлись в два крыла небольшого здания перед источниками, чтобы переодеться. К сожалению для Хелен, больше, чем накидки, ничего не давали, а потому, переступая через стыд и гордость, девушка влезла в воду в подобии короткого халата из лёгкой белой ткани. Некоторые не стеснялись посещать источники нагими, это никак не осуждалось. Скорее наоборот, отсутствие одежды считалось лучшим, ведь это позволяло воде полностью взаимодействовать с телом. Однако, дабы не смущать тех, кому такое пребывание было некомфортным, подобные посетители ходили на отдельные источники. К тому же, в общие могли приходить и дети.       Совсем скоро вся компания замолкла, разомлев в теплой воде. Обсуждать что-то так же яро стало лень, тишина была разрушена лишь появлением Пикового Валета, который, застав Фуйю в некотором отдалении от компании, предпринял необдуманную активность в попытке поговорить в развязной манере, из-за чего получил по лицу не от Натсу, а от самой Фуйю, которая тут же предложила мужу всё-таки вернуться домой. Тот, кажется не был против. Источники были для них чем-то более обыденным, чем для Дамы, а потому их желание всё же пойти работать было оправданным. — Мы не привыкли просто сидеть на месте. Если сидишь, то лучше обдумать что-то или насладиться умиротворением и тишиной. У нас всегда много работы, а потому мы стараемся не терять лишнее время на не обязательный отдых. — объяснила Ситигацу, когда супруги попрощались. — Ты бы хотела уйти? — Скорее мне нужно будет скоро тебя покинуть. Осталось не так уж и много времени до занятия, я бы хотела успеть к ученикам. — Тогда я дальше сама. Спасибо, что пригласили. Я понимаю, что наше появление было неожиданным, вы не должны прерывать ход своей жизни из-за меня. — Не за что. Заходи ко мне домой вечером, поболтаем вдвоем. — кивнув в знак согласия, Хелен опустилась в воду по грудь, сев поудобнее. Насладиться тишиной... Да, это место способствовало спокойствию души. Прикрыв глаза, женщина расслабилась. Давно пора.       На источниках оказался и младший из братьев случайно. Не найдя себе развлечения, он увязался за парой солдат, а потом уже разобрался и сам, что к чему. Позднее он встретился Пику, весьма бодро шагающим уже с источников с красной щекой. Зная Вару, это могло быть что угодно, от падения, до неудачной шуткой над девушками. Последнее оказалось ближе всего. — Стоять. Что ты сделал опять? — Да... Там долго. — Я слушаю. — Кудрявый помялся пару секунд и отвернулся, прижимая полотенце к себе. — Там... Сидит одна, я решил познакомиться, сел рядом, а она замужем. Короче муж у неё тоже ничего. — тяжело вздохнув, старший отправил Вару восвося с обещанием, что тот не натворит бед, и зашёл в мужское крыло здания. Переодевшись, Данте и Пик кратко поприветствовали выходящих, ожидая, что они будут одни и смогут подробнее обсудить разговор с Хелен, но стоило Пику приоткрыть дверь входа, как он моментально сразу вернулся в предбанник и сел на лавку, почти в голос ругаясь. - ¿там дама¿ — Да. — кивнул Данте. Кажется, ему ситуация представлялась забавной. — Ты же видишь будущее... Мог бы хоть сказать... — Видеть будущее и предсказывать его разные вещи. Я видел, просто не видел нужды сказать это. — Ты знал, что мне придётся с ней говорить. А потому решил не- — ¿медлить? — Именно. Данте, я и не думал, что у Габриэля будет такой успех в предвидении. — Эти шесть лет прошли для него очень продуктивно. Его старение сильно замедленно врождёнными силами, но я рад, что он начинает постигать и силу предвидения. Однако разговоры не дадут тебе возможности избежать главного из них. Иди. Он не знал, была ли это сила убеждения Данте, или его ноги пошли сами, но Пик поднялся и зашёл на источники, поддерживаемый моральными убеждениями Данте и Габриэля, которые следовали за ним. Он бы всё равно не избежал встречи с ней.