За донат

      — Обалдеть!       — Задай жару, чувак!       — Давай, Лёх, завали её!       Протяжный свист звучит прямо под ухом, почти заглушая музыку. Какие-то придурки хлопают в ладоши и воют, точно голодные макаки в вольере.       Раньше я любила зоопарки, а сейчас считаю, что ходить в зоопарк — не уважать себя. Там вечно пахнет человеческим дерьмом, потом и жжёным сахаром. Пока звери сидят в клетках, животные разгуливают на воле: облизывают витрины, суют пальцы между решёток, игнорируя таблички бросают остатки хот-догов в клетки, орут сиреной их избалованные детки, всё это, одним словом, полный пи…       — Пришло, — в потоке шума я распознаю голос Ерке, и тут же, со смачным слюнявым чмоком, отдираю от себя одну из этих макак.       Самый симпатичный из приматов, лет эдак тридцати на вид, светит блаженной рожей. Я удерживаю его за грудки одной рукой, а другой вытираю рот.       — Ваше желание исполнено, — я поворачиваюсь и произношу это, стреляя глазами в камеру. — До встречи, — роняю улыбку и накрываю телефон Ерке ладонью. Та мельтешит, но всё-таки вырубает стрим. В эту же секунду я встаю и делаю несколько шагов, чтобы приблизиться к ней. — Сколько? — ору, чтоб та хоть чё-то услышала кроме музыки.       — Пятёра, — Ерке орёт в ответ.       — Нормально, — удовлетворённо ухмыляюсь я. — Надо выпить.       — Эй, девчонки! — Один из типов, с которыми мы слегка повзаимодействовали, хватает меня за руку. — Куда вы? Падайте, угостим!       Я окидываю взглядом придурка, который мечтает повторить со мной то, что сейчас проделывал его кореш. Но этот примат, очевидно, проигрывает тому, с которым я пососалась.       У мужчин для меня существует система рейтинга — в неё входит база, но для некоторых приматов даже это покажется чересчур жёсткой мерой. Им проще решить, что я динамо, чем усовершенствовать себя хотя бы до стандарта.       — Не мечтай, — я отдёргиваю руку и брезгливо вытираю запястье о джинсы. У этого кретина мокрые ладони. Гадость. — Чао, — я приобнимаю Ерке за плечо и увожу в сторону бара под возмущённые гулы мужланов.       Я всегда слежу за своей речью. Вкрапливаю в неё особые словечки, которые в ходу в мужской тусовке. Подбираю себе подходящий прикид, делаю выгодные акценты на достоинствах фигуры и лица — я достаточно наблюдательная сука, чтобы соответствовать «мужскому стандарту». Моя внутренняя статистика говорит, что пацаны без ума от податливых и женственных девчонок, имеющих хоть какую-то ценность. Приятно получить кусок мяса бесплатно, но гораздо приятней заполучить кусок мяса после небольшой охоты. Желательно, не очень долгой, чтобы аппетит не обратился в голод, где грань человеческого стирается: ты уже не самодовольный и жалостливый к жертве добытчик, а жестокий и нестерпимый собственник, захлёбывающийся слюной.       — Стилаш? — мы подходим к барной стойке. Я наконец-то поворачиваюсь к своей соучастнице и окидываю Ерке взглядом. Эта крошка сегодня весьма хорошо. Я поработала над ней на славу: пару мазков сухими тенями и три слоя туши делают своё дело. У этой цыпочки есть все шансы снять какого-нибудь типа на ночь, чтоб не коротать время в нашей бетонной коробке. Я знаю, что для неё это настоящее мучение. И я чувствую, что делаю доброе дело.       — Что пить будешь? — спрашиваю. Ерке пожимает плечами.       — Пиво, — говорит, подумав с полминуты.       Я вскидываю бровь, пытаясь прикинуть, сможет ли Ерке держать хлебало на замке со своим ночным спутником. В противном случае, мне придётся присоединиться к их рандеву хотя бы поначалу, иначе Ерке окажется на улице в позднем часу.       — Пиво — не очень-то по-женски, ты так не думаешь? — спрашиваю и жестом руки подзываю бармена. Когда парень подходит, я натягиваю широченную улыбку. — Сладкий, посоветуй двум кошечкам какие-нибудь не очень крепкие лонг-дринки?       Бармен даже не смотрит мне в глаза, когда наклоняется.       — Ну, — говорит, настойчиво игнорируя те гляделки, которые я пытаюсь с ним установить. — Возьмите лонг-айленд.       — А сколько стоит лонг-айленд?       — Триста.       — И сколько раз тебя уже подловили на этом?       Мальчишка не особо проницателен, но до него вскоре доходит. Он наконец-то заглядывает мне в глаза и зависает, генерируя подходящий ответ в своей голове. Затем этот хмурый заёбанный паренёк отвешивает мне первую славную улыбку, ознаменовавшую начало флирта. Попался, карась.       — Не волнуйся, за столько лет работы и не такие подколы получал, — запоздало отвечает бармен.       — Даже жаль, что я не тракторист, — я почти перебиваю его. Затем кладу на столешницу купюру, едва касаясь пальцами его руки. — Нам два за триста.       Я мажу по нему взглядом напоследок и сразу же ускользаю.       Так работают профессионалы. Ты даёшь человеку надежду и тут же её лишаешь. После этого стоит ненадолго свалить с радара, чтобы чувак помариновался. Но не следует уходить слишком далеко — ты должна оставаться миражом, очень притягательным миражом, снимающим взглядом без слов, но не намекающим ни на что конкретное.       — Ты что делаешь? — Ерке шепчет, когда я возвращаюсь к ней. Естественно, мимо её внимательного взора это событие не проходит.       — Закидываю удочку, дорогая, — я усмехаюсь и добавляю. — Вечер будет долгим и томным. Хочешь, научу тебя рыбачить?       В этом сумрачном клубе полным-полно мяса. За длинной стойкой сидят завсегдатаи. Калейдоскоп разговоров, страбоскоп вспыхивающего и гаснущего света, шум голосов. Люди подсаживаются к приятелям, чтобы выпить по стаканчику, помогают друг другу скоротать время, пока не наберутся так, что едва доползают до дома.       Ответ Ерке звучит резко, но не злобно:       — Мне такое не интересно.       В другом конце стойки пацан о чём-то трёт со вторым барменом, поглядывая на входную дверь, чтобы не упустить ни одной юбки. Он мысленно ставит девчонок в разные позы и наслаждается ощущениями, не прерывая беседы. Его мозги настроены на секс, как легкие — на дыхание. Но он не игрок, а обычный безмозглый дрочила. Для настоящего игрока секс — не цель, не успех, не очередной падший бастион. Если честно, я уже и сама не помню, зачем мне все эти мутные схемы, которые помогают подцепить девять из десяти парней. Я настолько увязала во всём этом, что в какой-то момент даже начала молиться, чтобы мне отказали, чтобы после всех этих уловок оставили у порога и сказали, что секса не будет. Впрочем, так уже сделали однажды. Я до сих пор в поисках этого ощущения… хочу почувствовать его снова.       — Тебе слабо, — говорю я, глядя куда-то в толпу, и легонько хлопаю Ерке по плечу. — Забери коктейли.       — А сам чё не заберёшь? У тебя ж там «рыбалка», — фыркает Ерке, оглядываясь назад.       — Подсекать можно, только когда поплавок ушёл под воду.       — Жесть, — вздыхает Ерке и уходит за напитками.       В углу зала молодой парнишка, взгромоздившись на табурет, занят электронной игрой. Девица, сидящая рядом с ним, не сводит взгляда со своих ногтей. Он рассеянно здоровается с ней, поскольку погружен в игру. Она пытается заговорить с ним, но пацан только кивает башкой. Этот придурок точно не наш клиент. С другой стороны, кажется, этот чувак самый безобидный из всех, кто здесь есть.       — Рассказывай, — Ерке возвращается с двумя коктейлями и сразу втюхивает мне один.       Я кидаю на неё довольный взгляд и едва заметно ухмыляюсь.       — Почему передумала?       — Всё равно здесь нечем заняться, — пожимает плечами Ерке и делает первый глоток.       Из-за столика встает какой-то тип и, шатаясь, добирается до стойки. Ещё слишком рано — и когда он только успел нализаться? Он просит у бармена в кредит, но его выкидывают на улицу.       — Наверное, ты уже догадалась о моём основном способе заработка? — я обхватываю соломинку губами и поворачиваюсь к Ерке вполоборота.       — Нет, — отвечает это наивное создание, полностью обернувшись ко мне.       — Ух ты, — я реально восхищена её не проницательностью. Втягиваю немного коктейля в рот и продолжаю: — я сплю с мужиками за деньги.       Ерке выплёвывает всё, что набрала себе в рот, обратно в стакан.       — Что?       — Я сплю с мужиками за деньги, — спокойно повторяю я.       — Это… как… прям спишь?       — Прям сплю, — улыбаюсь я.       — И тебе не противно?       — Иногда, — я пожимаю плечами. — Но я весьма придирчива, так что обычно сплю только с теми, кто хотя бы немного соответствует моему стандарту. В общем, этот стандарт включает в себя три вещи: опрятность, речь, мотивы. Опрятность — это база. Чувак должен быть чистым, от него не должно разить потом, перегаром, мочой. Он должен быть одет в хорошую одежду. У него должны быть нормальные зубы и ногти. Это минимальные критерии отбора.       — Ого, — говорит Ерке и снова присасывается к коктейлю. Я продолжаю:       — Что касается речи — он должен говорить правильно, не запинаться, не заикаться, не материться чаще, чем нужно. Наш диалог не должен состоять из одних подкатов и сальных комплиментов. Он должен уметь пользоваться головой и поддерживать разные темы, или хотя бы делать вид, что ему со мной интересно. Если он опрятный и способен на всё, что я перечислила — процентов семьдесят, что я ему дам. За еду там, или ещё какие-то материальные блага, но лучше всего, конечно, получить от него деньги.       В бар входит брюнетка, и парни на другом конце стойки пялятся на нее. Такая девица у любого вызовет бурные эмоции. Мужики рядом с такими теряют спокойствие, начинают ёрзать на табурете и обильно потеть.       — И последнее, — говорю я, глядя на эту брюнетку. — Мотивы — это мечты, надежды и стремления человека. Если они мне понравятся — шансы на перепих возрастают до девяноста пяти процентов. Ещё пять процентов я накину тому, кто скажется, что не хочет меня трахнуть. Для такого мужика я с радостью раздвину ноги.       — Но ты же ищешь парней, которые хотят с тобой переспать. Где логика?..       — Её нет, — отвечаю я, сопроводив обворожительную красотку до компашки джентльменов в костюмах-тройках. К таким лучше не лезть, пока они трезвые. В их компании уже есть королева, с которой конкурировать не стоит — можешь «случайно» измазать свою самооценку в дерьме. — Именно поэтому это золотой стандарт. Таких мужчин не существует. Мои клиенты редко переваливают за пятьдесят процентов. Это стабильное «удовлетворительно», именно поэтому мне иногда противно, и именно поэтому я беру за это деньги.       — Зачем тогда всё это… я тебя не понимаю.       — Лёгкие деньги имеют свою цену.       У двери секси-блонди дразнит парней с высоты своих шпилек. Её кожаная юбка кончается чуть ниже промежности, демонстрируя длинные ноги. Блондинка с улыбкой слушает парней, положив руку на бедро, и её груди дрыгаются словно желе, когда она смеётся над их шутками. Блондинка обладает вызывающей сексапильностью, обещающей путешествие на край света. Фатальная женщина в прямом смысле слова. Настоящий игрок, с которой лучше сразу поделить территорию, чтоб та не пробила шпилькой голову несчастной дилетантке.       — Ну так чё?       — Что? — отзывается Ерке, почти прикончив свой коктейль.       — Порыбачим? — я заглядываю в глаза Ерке и одним глотком допиваю то, что осталось в моём стакане.