Полёт

      一 Чрезвычайных происшествий за время вашего отсутствия не было. Уровни радиации, кислорода и углекислого газа на борту в норме, полёт проходит в штатном режиме.       Скрипучий роботизированный голос из коммуникатора давно стал чем-то привычным, как и членистоногое долговязое существо голубого цвета в кресле пилота. Стандартная команда: человек и инсектоид. Запоминать имя инсектоида, длинный несвязный ряд цифр и букв, Петин мозг отказался, а жрал инсектоид за троих, так что Петя звал его Жорой, а генератор речи переводил, наверное, в эти самые цифры и буквы. Общались инсектоиды, вибрируя и размахивая усиками на разной частоте, так что не имея соответствующих органов воспринять их речь и тем более поболтать о том о сём было совершенно невозможно. Только через коммуникатор.       Да и о чём болтать? Скучища. Дежурили они по очереди. У каждого было восемь часов на сон и четыре часа на развлечения, обучение и саморазвитие. Впрочем, во время вахты Петя вполне себе успевал поспать и развлечься. Автопилот звездолёта бережно нёс их на далёкую экзопланету, где они должны были взять пробы грунта, проанализировать состав атмосферы и выполнить ещё кучу задач. Но это случится только через два года. А пока деятельному Пете было невероятно тоскливо. Он же не Жора, не биоробот в хитиновой оболочке: рабочая особь, генетически самка, но лишённая органов размножения; с высоким интеллектом, но полностью настроенная на подчинение и выполнение приказов.       Идеальный напарник для метущихся, сомневающихся и эмоциональных теплокровных. Инсектоидные матки знали это и охотно продавали рабочих особей в качестве вторых пилотов. Иначе как продажей это не назовёшь. Все заработанные Жорой деньги уходили на его родную планету. Фактически, тот работал за еду и каюту в звездолёте и был при этом абсолютно доволен жизнью. В отличие от Пети, томящегося от безделия, одиночества и ненужности, и чувствующего себя, словно вставные челюсти в стакане, оставшиеся после умершего прапрадедушки.       一 Вынужден проинформировать вас о том, что на ближайшие двое суток космолёт полностью переходит в ваше управление. Согласно инструкции вы можете спать непосредственно в рубке, переведя автопилот в аварийный режим.       Петя даже проснулся окончательно, судорожно перелистывая в голове ворох инструкций в поисках нужных пунктов. Что происходит-то?       一 Я буду находиться в состоянии линьки и не смогу совмещать это с управлением космолётом. Приятного дежурства, 一 инсектоид поднялся и вышел из рубки.       А Петя остался переваривать новости. Про линьку он знал немного. Периодически случается у инсектоидов, вроде. В космопортах есть специальные заведения, куда они уходят на пару-тройку дней, а потом возвращаются подросшими и с регенерированными усиками или конечностями (если конечно что-то было утеряно). Но чтобы прямо в корабле! На его памяти об этом даже анекдотов не рассказывали. И что делать? Вот ему, конкретно, Пете.       На вопросы обеспокоенного Пети ИскИн корабля ответил жизнерадостным женским голосом:       一 Линька инсектоидов сопровождается гормональным всплеском, эмоциональными перегрузками, дегидратацией и снижением уровня питательных веществ в крови. Если капитан желает облегчить линьку, он может напоить, накормить инсектоида, оказать ему эмоциональную поддержку и помочь с удалением рудиментарных органов.       一 Какие ещё рудиментарные органы? 一 вскинулся Петя.       一 Выросты хитина на спине инсектоида. Чем быстрее они будут удалены после выхода из кокона, тем менее выраженной будет кровопотеря и болевые ощущения. Рекомендуемые инструменты для удаления: болгарка или ножовка.       В общем, с матчастью понятно. В каюту нужно будет идти с водой, парой порций любимого Жориного мясного рагу и с болгаркой. А вот с эмоциональной поддержкой было туго. Ещё с выпуска Петя чётко обозначил для себя, что инсектоиды 一 это что-то типа роботов. Отлично умеют пилотировать, куда лучше, чем обычный человек. Не путаются под ногами, выполняют все разумные команды и знают своё место. Пытаться общаться с ними 一 это всё равно, что разговаривать с домашними тапочками или тараканами. Бывает с капитанами такое, одиночество порой доводит людей до крайности, но Петя-то крепкий орешек. Друзья, любовь, семья, всё у него впереди. Вот только налетается, денег подкопит и отпуск возьмёт.       Тактика работала отлично: два предыдущих полёта прошли штатно, и по возвращении Петя сразу же менял инсектоида. Не хотелось, чтобы у напарников складывалась иллюзия, что они стали постоянными членами экипажа. Поэтому и в коммуникаторе был активирован сухой стандартный словарь, изобилующий техническими терминами и канцеляризмами. Пожалуй, максимум, что можно выжать из него в плане эмоций это: «Я испытываю временное недомогание». Однозначно нужно инсталлировать что-то другое, хотя бы на пару дней после линьки, а потом перейти обратно на стандарт.       一 Профессор Гарварда? В доску свой парень? Заботливая мамочка? Грут с Планеты Х?       ИскИн всё перечислял и перечислял стили переводов, а Петя всё мрачнел и мрачнел:       一 А нормальное что-то есть, без выпендрёжа и проверенное?       一 Можем инсталлировать ваш собственный словарь и манеру речи, правда это потребует определённого времени и терпения с вашей стороны.       一 Я ещё не настолько поехал, чтобы сам с собой разговаривать, 一 отмахнулся Петя.       一 Это широко распространенная практика, которая облегчает понимание, 一 мягко возразил ИскИн, 一 к примеру ваш предшественник на этом корабле, капитан Ивасюк…       一 Вот и отлично, 一 согласился Петя, подумав, что трепать себе нервы из-за пары дней совершенно не стоит 一 устанавливай этого Ивасюка. И поищи по пути следования планеты, где можно инсектоида обменять. Линька, понимаешь ли! Бракованного какого-то подсунули.       Переводить звездолёт в аварийный режим Петя не стал, просто переехал в капитанскую рубку, ел там, спал, разбрасывал мусор по углам и часами смотрел порнуху, чувствуя себя подростком, родители которого на пару дней уехали на дачу. Жаль только привести на вечеринку было некого. Оставалось только скучать в компании ИскИна и десятка виртуальных красавиц и красавцев, незамедлительно реализующих на экране все нехитрые Петины сексуальные фантазии, и абсолютно точно ничего не желающих от самого Пети. Выходило даже тоскливее, чем обычно.       Поэтому, когда в каюте инсектоида, что-то хлюпнуло и затрещало, Петя тут же схватил двухлитровую бутылку с водой, болгарку, миску с рагу и резво пошагал в каюту. Внутри было мерзко: всё оказалось залито слизью с ошмётками хитинового кокона и зеленоватыми прослойками, стоял незнакомый запах, резкий и неприятный, и лежал, скорчившийся в странной позе инсектоид. Все его конечности были будто бы сложены вчетверо, и он явно пытался их расправить и встать, но выходило плохо.       一 Воду пить будешь? Тут вот рагу ещё. Помощь нужна? 一 было непонятно, слышит ли его инсектоид вообще, того явно били судороги и крупная дрожь. Но вот постепенно он стабилизировался, и усики завибрировали.       一 Какого припёрся? Сам видишь, зрелище блевотное, не из тех, на которые гостей зовут, 一 раздался из коммуникатора уверенный глубокий голос.       Петя сперва малость дёрнулся, а потом вспомнил, что разговаривает сейчас скорее с капитаном Ивасюком, чем с испачканным в слизи голубым чудовищем, и немного успокоился.       一 Эмоциональная поддержка, и болгарку еще принес, ну чтобы выросты срезать. Может аптечка нужна? 一 спросил Петя уже увереннее.       Фасетчатые глаза, казалось, уставились на него с интересом, по крайней мере инсектоид повернул к нему голову и протянул переднюю конечность к бутылке с водой. Петя снял крышку, поставил бутылку на пол и зашёл к инсектоиду со спины. Там свисал какой-то скомканный, безжизненный клубок, похожий на мятую голубоватую накидку от дождя. Нужно было найти место, где эта хрень крепится к туловищу, и Петя, преодолевая отвращение, взялся двумя пальцами за округлый кончик и попытался поднять клубок вверх.       一 Ну, что там мнёшься, режь их скорее, пока кровообращение не установилось. 一 пробурчал недовольный инсектоид, выхлебавший уже полбутылки воды в несколько крупных глотков.       一 Кого, их? 一 уточнил Петя, продолжая в недоумении растягивать тонкую, прозрачную плёнку, словно бы покрытую бензиновыми разводами.       一 Крылья, само собой. Что же ещё? Закидывай их наверх, снизу доступ удобнее.       Петя чуть не выматерился. На факультатив по биологии пришельцев он в своё время забил болт, да и сейчас ему было не особо интересно. Но крылья! Они же вроде только у маток, ни у одного рабочего он ни разу такого не видел.       一 Тянешь вверх по максимуму, там такая сочленовая мембрана, эластичная, которой крыло к грудному сегменту крепится, по ней и режь, 一 живо комментировал инопланетянин, добравшийся уже до рагу, 一 у нас минут пять-семь, а дальше зажимами придётся сосуды перекрывать.       Петя взялся за одно из крыльев, резко дернул его в сторону. Крыло раскрылось как веер, и Петя с любопытством пробежался пальцами по выразительным центральным жилкам, покрытым небольшими зубчиками и нежными волосками.       一 Твою ж мать! 一 дёрнулся инсектоид, 一 Лапать кончай, это же крыло, ещё и не обсохшее почти, там чувствительность на максимуме.       一 Так значит больно резать будет. Может, это… за обезболом сходить? 一 Петя почувствовал, что ему самому нужна эмоциональная поддержка и Книга жалоб. Крылья пилить наживую и не в критической ситуации он не подписывался, вообще-то.       一 Не резать ещё больнее по итогу выйдет, 一 огрызнулся инсектоид, 一 давай болгарку и вали, сам справлюсь.       一 Я это… сейчас, электрический вывод где у тебя? 一 инсектоид махнул лапой в сторону боковой стены и пополз туда, покачиваясь.       Петя быстренько мотнулся в указанном направлении и обнаружил, что разъёмы на проводе болгарки и вывод не совпадают. Переходник где-то был. Вроде бы. У ИскИна нужно спросить.       一 Помощничек, 一 простонал инсектоид, становясь на четвереньки уже более уверенно, и засовывая голову и передние конечности под своё спальное место.       Крылья уже немного обсохли и начинали держать форму. Неожиданно даже для самого себя, Петя подошёл сзади и стал их бережно расправлять. Послышался щелчок и крыло в руках стало крепким и упругим, а жилки на нём проступили контрастнее и явно заполнились жидкостью.       一 Ты нахрена это делаешь, идиот? 一 злобно поинтересовался выбравшийся из-под кровати двухметровый инсектоид с ножовкой в руке.       一 Красивые. Жалко пилить. У тебя с ними проблемы какие-то? Почему ты решил, что они болеть будут? 一 Спросил Петя, любуясь подсохшим, слегка вибрирующим радужным великолепием. Нижняя пара выглядела идеально, и Петя потянулся, чтобы поправить верхние. Они казалось только и ждали его прикосновений, тут же расправились со щелчком и затрепетали.       一 Ну вот, раскрылись, 一 голос из коммуникатора звучал расстроено и недовольно. 一 Зато сейчас ты чётко видишь, где резать! Хватайся поувереннее и работай ножовкой. Теперь точно будет течь кровь, она такого зелёноватого цвета. На столе биндеры канцелярские, пока ими сосуды зажмёшь, я потом в медсалоне обработаю всё.       一 Да не буду я ничего такого делать, 一 сказал Петя уже более уверенно. Он даже мухам в детстве крылья не обрывал, а тут разумное существо, как-никак. 一 Они выглядят абсолютно здоровыми. Ты что, эта, матка, что ли? У рабочих ведь крыльев не бывает.       一 Дебил, ты, Петя, 一 Жора бросил ножовку на кровать и на полусогнутых доковылял, шатаясь, до человека. 一 Хоть бы немного поинтересовался теми, с кем летаешь. У всех взрослых представителей нашей расы есть крылья. Именно поэтому мы такие классные пилоты: врождённые инстинкты. Рабочим особям их удаляют сразу после линьки, иначе они мешают: сбивают с курса, отвлекают, не дают сосредоточиться на работе. Если сейчас не отрежем 一 останешься без второго пилота. Только попробуй неустойку потребовать или там пожаловаться кому-то! Сам будешь виноват. Между прочим, по правилам на звёздолёте должно быть два пилота, иначе миссию придётся прервать. Домой захотел?       Петя молча сглатывал слюну и переваривал вываленную на него информацию.       一 Дошло? Пили, давай. Раскрывшиеся я уже сам не смогу. Болевой шок гарантирован. Когда сознание потеряю, не останавливайся. Там нервных окончаний много, а ваш обезбол нас не берёт.       一 Ни хрена я пилить не буду! 一 вспылил Петя. 一 И с миссии сниматься не собираюсь. Вот он мой второй пилот, живой, здоровый. И потом, там автопилот почти всё время работает, долетим. А ты мне это… Болевой шок, кровь. Я тебе что, медик? Я только первую помощь, а не плановые операции, и это… с наркозом само собой.       一 Твоё дело, капитан. Надумаешь, скажи.       Инсектоид наконец-то смог уверенно встать с опорой на задние конечности и пошёл в санблок за тряпкой и ведром.       Петя не горел желанием помогать с уборкой подсыхающей слизи, поэтому ушёл в капитанскую рубку и запустил какой-то примитивный шутер. Хотелось убивать, много и смачно. Эмоциональная поддержка, да? В задницу такую поддержку.       一 ИскИн, зачем пилотам-инсектоидам удаляют крылья? 一 спросил Петя, не отрываясь от экрана, заполненного подыхающими от его бластера монстрами.       一 Наличие рудиментарных придатков у взрослых рабочих особей ограничивает их функциональность, снижает качество пилотирования, ухудшает совместимость с представителями теплокровных, приводит к нерациональному повышению затрат пищи…       一 Ясно, достаточно. Ближайшая планета, расположенная по пути следования, где можно удалить эти… рудиментарные придатки хирургическим путём?       一 Пандея. Две недели полёта. Стоимость операции пятьсот межгалактических кредитов, госпитализация не требуется. Выписка сразу после операции.       一 Скорректируй курс так, чтобы мы могли залететь на Пандею, 一 вздохнул Петя, прикладывая ладонь к терминалу. Оплатит операцию из личных денег и поменяет на нормального инсектоида. С этим уже будет чувствоваться какая-то неловкость, слишком много они пережили вместе.       Дверь в каюту открылась. Жора зашёл в рубку с наполовину заполненным мусорным пакетом и стал собирать разбросанные по углам бумажки и бутылки. Крылья были аккуратно сложены за спиной и в глаза не бросались. Движения всё ещё были дерганными, но уже куда меньше походили на судороги.       一 Опять свинарник устроил, да, капитан? 一 проворчал он, подбирая закатившиеся под стол зёрна попкорна.       Петя даже растерялся. Жора всегда молча убирал в звездолёте, без малейшего возмущения. То есть, может у него чего-то там и вибрировало, но стандартная коммуникационная программа не считала нужным доносить мнение младшего члена экипажа до капитана. А сейчас поведение Пети выглядело со стороны как-то… не очень.       一 Погоди, я сейчас, 一 сказал Петя, подхватывая со стола пластиковые упаковки и грязную посуду. 一 Прям срочно убирать что ли? Ты, вон, качаешься весь. Отлежись. Потом, когда придёшь в норму…       一 Какая уж тут норма с этим дерьмом, 一 горько вздохнул инсектоид, продолжая собирать мусор.       Разговаривать в ситуации, когда один убирает, а второй играет, закинув ноги на панель, показалось неудобным. Петя «сдул пыль» со своих давно забытых коммуникативных навыков и спросил:       一 Есть будешь? Давай вместе поужинаем и всё обсудим?       一 Не положено по инструкции, кто-то в рубке должен быть. Иди, ужинай, ты и так за двоих отпахал, а теперь так вообще, 一 инсектоид пытался усесться в кресле пилота, ерзал, тёрся спиной, сложенные крылья очевидно мешали.       一 Давай тут, в рубке поедим. Тебе что принести? Снова рагу твоё?       一 На твой вкус, 一 ответил Жора и запустил диагностику состояния звездолёта, полностью погрузившись в разглядывание бегущих строк.       А Петя потащился на кухню к синтезатору, вспоминая что вообще-то это он всегда гонял сюда Жору то за чипсами, то за водой, то за шоколадками. Пора отключать этого Ивасюка, слишком от него капитаном фонит. Опытный, судя по всему, дядька был, раз Петя от его голоса чуть ли не приседает и перед инопланетянином лебезит.       На кухне Петя взял самый большой разнос и заказал по две порции любимого: и блинчики с апельсиновым джемом, и стейки с овощами, и мясной рулет. Поковырял пальцем панель, пока синтезатор готовил всё заказанное и вздохнул. Вообще не дело это, когда капитан на собственном корабле себя неуютно чувствует. Поужинают, узнает, как Жорино самочувствие, и перейдёт на стандартную коммуникационную программу, ну или вообще на ограниченную. Чем меньше будет болтать этот голубой таракан, тем лучше.       一 Приятного аппетита, 一 сказал Петя, расставляя тарелки так, чтобы не зацепить ничего важного на приборной панели.       一 Ты же в курсе, что у меня нет денег? Угощаешь за свой счёт? Ну-ну, 一 инсектоид потянулся к тарелке, подцепил кусок стейка и отправил его в ротовое отверстие, интенсивнее работая жвалами. 一 Пища богов, не зря так пахнет здорово.       一 В смысле? 一 удивился Петя. 一 Вас же бесплатно кормят.       一 Как и тебя. Бесплатно каша с мясом, рагу или суп. А за остальное ты доплачиваешь. Ты не в курсе что ли? 一 Жора не переставал двигать жвалами, уничтожая стейк. Удобно всё таки разговаривать усиками, рот свободен, жуй сколько влезет.       一 Но там же ерунда совсем, 一 сказал Петя и тут же заткнулся, осознав, что у сидящего рядом на счету абсолютный ноль. 一 Я поменял курс, летим на Пандею, там есть подходящая клиника. Операцию я оплачу, пусть сделают нормально, да?       Жвалы остановились. Инсектоид ухватился за стакан с водой, буквально опрокинул его в себя и смачно выматерился.       一 Слушай, может у тебя что-то и не так, но это ещё не значит, что можно такое вслух капитану 一 взвился Петя, который терпеть не мог неуважение во всех его проявлениях. 一 Субординацию никто не отменял, на гауптвахту сейчас и штраф!       一 Блядь! Ты прошивку на комме сменил, да? 一 на этот раз голос инсектоида был абсолютно перепуганным. 一 Я-то думаю, в чём дело. Почему кэп ведёт себя так странно. Поставь стандарт обратно или вообще минималку, а то я болтаю тут много по привычке.       一 Это я только на время линьки, чтобы лучше понимать твоё эмоциональное состояние, 一 решил пояснить Петя. 一 Так-то я и сам стандарт вернуть собирался.       一 Ну и ладушки! Возвращай поскорее. А я пока помолчу с максимальным к тебе уважением, не кипишуй только, 一 инсектоид, не произнося больше ни слова, быстренько умял всё, что принёс Петя, и засел за какую-то глобальную инвентаризацию и унификацию всех имеющихся на космолёте вилок, штепселей, переходников и разъёмов.        Делать в рубке капитану было больше нечего, и Петя впервые за весь полёт ушёл в свою каюту раздражённым, расстроенным, возмущенным, удивлённым, и ещё бог знает каким, но совершенно точно не скучающим.