Angels and Artists

Когда ты только попала в ад, первое, что ты сделала - закричала. Где ты оказалась? Почему здесь было так жарко? И что случилось с твоей кроватью?! – Ты в аду, девочка, – Человек с синей кожей и лицом как у летучей мыши сообщил тогда эту новость, увидев тебя на улице беспомощной и растерянной. Ад? Тот самый ад? С демонами и темной сатанинской магией? Этого не может быть. Неужели ты была настолько плохим человеком, что заслужила такую участь? Неужели те несколько раз, когда ты проходила мимо мест для пожертвований в Армию спасения, не бросив ни монетки, привели тебя в это место? Причина твоей смерти была тебе неясной, остались лишь следы из разбитых воспоминаний, которые могли дать осколочные обрывки твоих последних дней. Ты умерла быстро? Во сне? Или, может, так сильно ударилась головой, что аж спровоцировала у себя после-смертную амнезию? Независимо от того, что случилось, сейчас ты застряла тут, без малейшей возможности вернуться. Во время первых дней поиска хоть каких-то ответов ты начала замечать, что Ад имел странное сходство с жизнью над землей. Здесь были клубы, казино, концерты. Даже ТВ! Конечно, передачи были мрачными и иногда отвратительными... но у тебя хотя бы было, что посмотреть. Может быть, все было не так уж плохо? По крайней мере если сравнивать с теорией, где тебя бросают в темные, огненные ямы на веки вечные, как в той жестокой игре "Утони или выплыви". За исключением людей, конечно. Большинство из них были довольно неприятными. В первый же день, наблюдая за тем, как кто-то получает пулю в грудь, а в закусочных выстраиваются очереди за кокаином, ты решила держаться подальше от городских улиц. А это означало, что тебе придется заняться обустройством и налаживанием своей жизни. Началось всë с простых подработок в качестве бармена или посыльного. Получалось собирать достаточно денег, чтобы отправиться в ближайший магазин художественных принадлежностей и набить свою сумку красками и угольными карандашами. – Вы художник или что-то в этом роде? – спросила продавщица, сканируя выбранные вами товары, и обращая внимание на огромное количество разнообразных инструментов, которые вы понемногу собирали каждый раз, когда заходили в магазин. – Я сейчас редко рисую, но да, я профессионально занималась искусствами, когда была... жива, – ты прошептала последнюю фразу с грустью, так как реальность твоего положения все еще оставалась свежей раной в сознании. Позже ты нашла объявление о наборе в художественную студию, которую держал демон по имени Александр, и придя к нужному месту, показала ему свои работы: несколько красивых пейзажей, картину "Звëздная ночь", в которой ты заменила фон на Пентаграмм-сити, вместо маленькой деревушки, которая была изначально, и самопортрет. – У вас есть талант, не спорю, – хмыкнул он, с интересом изучая ваши картины, – но темы? Это не совсем то, что мы ищем. – Что вы имеете в виду? – поинтересовалась ты, в голосе чётко слышалось замешательство. – Мы в Аду, и демонам не нравятся милые пони и маленькие, счастливые деревья. Им нужно более... как бы правильнее выразиться... греховное поведение? – Например..? – Например, сиськи. А также члены, вагины, что-то в таком роде. В общем, все, что можно превратить в извращение. Им нравятся кровь и кишки, валяющиеся вокруг мертвецы. Мёртвые ангелы тоже. Всë в таком духе. Сиськи? Мертвецы? У тебя было не так много практики в этом! По крайней мере, недостаточно, чтобы сделать на этом карьеру. Но ты все равно согласилась, ведь это был твой единственный шанс. Часто засиживаясь до поздней ночи, а иногда и до раннего утра, ты совершенствовала свое мастерство, когда дело доходило до более рискованных визуальных образов. Покупала стопки порнографических журналов и пролистывая их в поисках поз, которые нужно было запомнить. Постепенно начав овладевать этим ремеслом, твоë время в студии увеличилось, пока ты окончательно не освоилась с жизнью в Аду. Всё, что от тебя требовалось - писать пастелью и акрилом в маленькой тесной комнатке, которую ты теперь называла домом. Затем Александр забирал твои работы и продавал их тому, кто больше заплатит. Ты получала процент от этого дохода и использовала их на любые нужды. И поскольку тебя могли ограбить буквально в любой момент, да и вообще где угодно, ты позаботилась о том, чтобы сохранить крупную сумму наличных в сейфе с двойным замком. – Ты знаешь ресторан "Оззи", который находится на Круге Похоти? – спросил тебя однажды Александр с волнением в глазах. Ты покачала головой, сидя за мольбертом и держа кисть в дюйме от холста. – Он ещë управляется Асмодеем, ну, одним из семи смертных грехов? Ты снова покачала головой. – Черт, тебе еще многому предстоит научиться. Если сразу к сути, ему очень понравилось твое искусство. Он хочет купить кучу картин для своего клуба и готов вывалить за них хренову тучу денег. Как думаешь, справишься? У тебя расширились глаза, когда он назвал тебе точную цену, которую готов заплатить правитель. Ты вскочила со своего места и, пожав ему руку в знак благодарности, помчалась собирать припасы. И какое-то время все так и шло. Ты продавала свои самые смелые картины Асмодею, а другие частные заказы ты брала один за другим. И судя по всему, твоя картина, висевшая в "Оззи", привлекала много внимания. Особенно от некоего демона-паука по имени Энджел Даст. Узнав о решении Чарли подыскать еще одного сотрудника - того, кто будет отвечать за украшение помещения обещаниями любви и спокойствия на небесах, - Энджел Даст сделал несколько снимков твоих работ на свой телефон, а затем показал их Вэгги и Чарли. Он похвалил твою работу, заявив, что это лучшая картина маслом, которую он когда-либо видел. Хотя, наверное, в своей работе он видел не так много произведений, чтобы сравнивать их с твоими. – Это точно то, что мы хотим видеть в нашем отеле? – спросила Вэгги, указывая на женщину на холсте, которая была облита потом и чем-то белым, а ее интимные части были выставлены на всеобщее обозрение, пока она вызывающе позировала на шесте для стриптиза. – По-моему, это... уникально! Сразу заметно, что она знает, как... эм... точно передать желаемое в картине! Я уверена, что она согласится помочь нам с нашими идеями! – ответила Чарли. Поэтому однажды вечером у тебя зазвонил телефон, и голос на другом конце буквально умолял приехать к ней в отель и хотя бы выслушать ее предложение о новой работе. Это привело тебя в Отель Хазбин - слегка обветшалое здание, которое явно нуждалось в ремонте. Внутри и снаружи. – О боже! Привет! Меня зовут Чарли, а это мой отель! Очень приятно познакомиться! – Спасибо... Я смотрю, здесь не так много постояльцев, – ты сказала ей, обводя глазами холл и изучая окружающую обстановку. – Ну, мы все еще пытаемся заявить о себе. И мы не просто обычный отель, мы - отель, цель которого - помочь грешникам искупить свои грехи! – воскликнула она с гордостью. – Искупить? – переспросила ты, недоверчиво приподняв бровь. Она энергично закивала головой: – Этот отель... он будет потрясающим! Мы будем превращать грешников в... ну... не грешников! Они будут реабилитированы, у них будет мораль! И честь! Небеса не смогут ничего сделать, кроме как принять их в рай! Когда ты впервые услышала эту идею, она показалась тебе несколько нереальной. – И ты будешь отвечать за создание искусства, отражающего эту задумку! Что-то, что заставит грешников сказать: "Ух ты! Вот то место, куда я хочу попасть!" – А что мне за это будет? – спросила ты. – У тебя будет своя комната и небольшая студия! Уверена, она гораздо больше той, что у тебя уже есть. К тому же у нас есть бар и хорошая компания! Ты повернула голову к небольшой группе демонов в нескольких футах от тебя. Порнозвезда, азартный игрок, парень-змея со странными маленькими существами – это что, ходячие яйца? – и очень жуткий человек в красном пальто, который широко улыбнулся тебе глазами, которые, казалось, смотрели прямо в душу. И это хорошая компания? Ты обдумывала ее слова, глубоко задумавшись. Имеет ли смысл покидать старую студию, в которой ты уже работаешь? В любом случае у тебя есть комната и место для рисования. Чарли, должно быть, заметила твою нерешительность, прежде чем быстро добавить, – А-а-а еще ты сможешь продавать свои работы здесь! И даже сможешь оставлять себе сто процентов выручки. На этой фразе ты взбодрилась. Деньги, заработанные на твоих картинах, будут... все твои? И ты сможешь отдохнуть от рисования людей, занимающихся сексом? Это довольно хорошее предложение! – Договорились! – Вы протянули друг другу руки и радостно их пожали. У тебя ушел день или два на то, чтобы примерно наметить интерьер отеля и понять, что и куда можно поставить. Ты также начала потихоньку ломать голову над тем, что может заставить грешника взглянуть на полотно и захотеть искупить свои грехи? За то время, что ты успела провести на Земле, ты узнала о многих художниках человечества. Но больше всего их было в эпоху Возрождения. Ты всё ещë помнишь, как в юности ходила по Сикстинской капелле и с благоговением смотрела на картины с крылатыми ангелами и небесами. Ты взбодрилась от этой мысли. Это было оно! Вдохновение для твоих картин, неземной взгляд на то, что можно найти на небесах. Чувство блаженства и беззаботной радости. Первые несколько дней ты провела в нетронутой части отеля, в большой комнате в самом дальнем конце вестибюля. Должно быть, когда-то это был номер для гостей, но, не считая кровати и нескольких подушек, которые принëс Радио-демон, она была пуста. Здесь было достаточно тихо, чтобы ты могла спокойно сидеть, и опираясь на воспоминания и обширные знания по истории искусства, медленно воплощать свои идеи в жизнь. Постепенно и комната обставлялась твоими вещами: повсюду были личные безделушки и стопки чистых холстов, которые ждали, когда ты воплотишь на них свои идеи. В конце каждого дня ты выходила с руками, измазанными углем и краской, и все твои старания были видны на лице. Ты даже смогла сблизилиться с другими обитателями отеля, начав видеть в них нечто большее, чем их первоначальное представление. Даже Аластор, от которого у тебя до сих пор мурашки по коже, воспринимался как человек, с которым можно было поговорить без колебаний. Иногда ты сидела на диване вместе с Энджелом, уминая попкорн, и вы смотрели то, что показывали по ночным программам. А иногда ты сидела с Хаском в баре и слушала его рассказы о днях, проведенных в казино и в качестве Оверлорда. Именно тогда Чарли все-таки набралась смелости и позвонила своему отцу, Люциферу, Королю Ада, чтобы тот приехал в отель и помог устроить ей встречу с высшими силами в Раю. Услышав о предстоящем визите Люцифера, ты почувствовала нервозность и волнение. Ты слышала истории о нем - его харизме, его силе, - но никогда не ожидала, что встретишься с ним, не говоря уже о том, чтобы показать ему свои работы. Понравятся ли они ему? Без сомнения можно сказать лишь то, что он точно видел и куда более прекрасные картины. С каждой минутой подготовка к визиту Люцифера становилась все более хаотичной, и ты снова оказались в своем Ателье, быстро наводя порядок в комнате и ругая себя за любые маленькие ошибки, которые ты находила в своих картинах. Каждый взмах кисти нес в себе ощущение срочности, желания произвести впечатление не только на друзей в отеле, но и на самого Короля Ада. Текущая картина, над которой ты работала, была самой сложной. На ней был изображен почти обнаженный мужчина, летящий высоко в небе. Его спина была обращена в твою сторону, а лицо скрыто от глаз. Он был обращен к солнцу, которое заливало его теплым светом. Руки вытянуты, колени подогнуты, и казалось, что ангел собирается обнять солнце. Люцифер был красив, что не оставляло сомнений о его происхождении. Его светлые волосы изящно завивались вокруг лица. Свечи в люстре над ним излучали неземное сияние, которое покрывало его так, как будто он мог заменить собой само солнце. Совсем как ангел с вашей картины. Его глаза больше всего напоминали змеиные. Расчетливые и холодные, но в них читалось столько мудрости и глубины. В них также чувствовалась легкая грусть, словно она медленно съедала его, поглощала душу. Однако она была невероятно хорошо замаскирована, и ты успела лишь мельком взглянуть на эту его сторону прежде чем она исчезла. А уж его отношение к дочери заставляло твоë сердце таять, ведь было очевидно, что он заботится о ней, судя по тому, как он вел себя и разговаривал с Чарли, и это даже учитывая то, что отсутствие в каком-то периоде еë не показывало его с хорошей стороны. Когда Люцифер и Аластор почти буквально столкнулись лбами, ты поспешно ретировалась в свою комнату, надеясь закончить свою работу к его приходу, но эти чертовы ангельские крылья, которые обязательно нужно было сделать анатомически правильными, всë не давали тебе покоя. Ты второпях продолжила работу, пытаясь успокоить нервы занявшись продолжением картины. Голос Чарли вывел тебя из мыслей, и множество шагов приблизились к твоей комнате. Ты вскочила со своего места и встала прямо, готовая встретить человека часа. Ты не могла не почувствовать трепет предвкушения, смешанный с опасением, когда они приближались к твоей импровизированной галерее. Чарли, Вэгги и - ух ты, вблизи он выглядел гораздо лучше - Люцифер шагнули в дверной проем. – Папа, а это новое пополнение в нашем штате! Она отвечает за то, чтобы вдохновлять наших будущих гостей силой искусства! – с ликованием провозгласила Чарли, и потянула тебя за руку к отцу. – Очень приятно познакомиться с вами, Ваше величество. Прошу прощения за то, что так грязно, я как раз заканчивала новую картину, – ты мягко поприветствовала его. – Не волнуйтесь, вы прекрасно выглядите, - заверил он, сверкнув глазами, – и я так же рад познакомиться. Любой, кто готов помочь моей девочке, достоин встречи. Ты замерла на мгновение. Не зная, что делать дальше, ты почувствовала легкий толчок со стороны Чарли, которая вернула тебя в реальность: – Почему бы нам не взглянуть на картины? Обещаю тебе, папа, они потрясающие! – тихонько пискнула она. Пропустив Люцифера и Чарли чуть вперед, ты показала ему каждую картину, описывая свои чувства к каждому произведению и то, почему ты выбрала их для отеля. Ты всë рассказывала и рассказывала, а Люцифер не говорил ничего, просто слушая тебя. И это заставляло тебя нервничать: о чем он думает? Понравились ли ему картины, или он просто ждал, когда ты замолчишь, чтобы поскорее переключиться на что-то более интересное для него? Эта мысль заставила тебя вспотеть. Но к твоему удивлению, реакция Люцифера на твои работы оказалась совсем не такой, какой ты еë себе представляла. Вместо того чтобы отмахнуться от них как от чего-то неважного, он с неподдельным интересом изучал каждое произведение, а выражение его лица было задумчивым и созерцательным. В основном он, конечно, молчал, но время от времени отпускал шуточки, если замечал что-нибудь особенно интересное. Его дурашливый характер, который ты уловила, наблюдая за ним раньше, сейчас был едва заметен, в отличие от тех случаев, когда он пытался произвести впечатление на свою дочь. Закончив небольшую экскурсию, вы с Чарли повернулись к нему в ожидании. Твои руки нервно потирали друг друга, и ты бросила взгляд на рядом стоящую девушку, на что та ответила неуверенным взглядом. В ваших взглядах читался один и тот же вопрос: О чем он думает? – Эти картины... – Люцифер начал, голос его был низким и мелодичным: – Они отличаются от тех, что я видел здесь, в Аду; в них не скандальная демонстрация чего-то, а настоящий смысл. Они вызывают у меня давно похороненные эмоции, воспоминания о времени, которое было до... всего этого. Его слова застали тебя врасплох, и ты обнаружила, что кивнула в знак согласия, не в силах оторвать взгляд от его напряженного взора. В частности, он смотрел на картину Яна Брейгаля "Эдемский сад", изображающую место, где человечество зародилось и где оно пало. – Это похоже на то, что вы помните? – медленно спросила ты, ведь если кто и мог подтвердить действительность твоей работы, так это он. – На самом деле, вы изобразили всë гораздо красивее. Реальность и рядом не стоит с вашей картиной, – ответил он, – та была такой скучной, просто зеленое на зеленом. – И еще, – добавил он, – досадная нехватка уток. Человечество должно быть благодарно мне за то, что я вытащил их из этого леса, и они смогли увидеть что-то действительно стоящее... и с утками. Ты тихонько посмеялась, услышав его слова: встречала ли ты когда-нибудь человека, который любил уток так, как он? Пока Люцифер продолжал исследовать комнату, ты не могла не заметить, как он задерживается на некоторых картинах, его пальцы с благоговением прослеживают тонкие линии. Казалось, он видел в твоëм искусстве что-то такое, чего не видел никто другой, что-то глубокое и личное. Возможно, выбранные тобой ангелы с детскими личиками и неземные пейзажи навевали воспоминания о его пребывании на небесах и ты надеешься, что в этом не было ничего плохого. Когда Люцифер наконец повернулся к тебе, его взгляд смягчился, в нем появился намек на что-то неразборчивое, таящееся под поверхностью. – У тебя редкий дар, – сказал он, его голос едва превышал шепот. – Создавать красоту в таком месте, как это... это поистине удивительно. Ты не могла не покраснеть: – Человечество может быть прекрасным, просто нужно немного покопаться, чтобы это прекрасное найти. И эта искра - то, что заставляет людей вроде меня заниматься искусством. Видеть, как меняется взгляд людей на мир благодаря нашей работе. Может даже вдохновить их на создание чего-то своего. Он смотрел на тебя около минуты, прежде чем улыбка заиграла на его губах. Он ведь был Люцифером и прекрасно понимал, что ты имеешь ввиду. Именно это заставило его манипулировать Евой, чтобы заставить ее вкусить плод с Древа жизни. Неужели он наконец-то увидел нечто хорошее из принесëнной им в ад полной свободы? Действительно ли не было смысла в его прошлых поступках, отправивших его в глубины Ада? Его взгляд сузился до холста позади тебя, и он проскользнул мимо вас. – А это что? – спросил он с интригой, указывая на незаконченную картину. – Моя последняя работа. Я работаю над ней уже несколько дней, но никак не могу изобразить правильные крылья... Хотите верьте, хотите нет, но я никогда не видела ангельских крыльев вживую, – ты добавила последнее лишь шутки ради. От его улыбки у тебя в животе запорхали бабочки. Для Короля Ада она была удивительно теплой и доброй. Затем тебя осенила идея, которую ты отчаянно пыталась отогнать. Хотя казалось, что это единственный случай, когда ты сможешь попросить кого-то с ангельскими крыльями разрешить тебе использовать их в качестве модели. Сколько падших ангелов было в Аду? – Простите, если это не к месту, но не могла бы я занять немного вашего времени? У меня просто были проблемы с правильным построением крыльев, а у вас они.. есть..? Его глаза расширились, а грудь слегка вздыбилась от твоего вопроса. Он оскалился в зубастой ухмылке: – Нарисовать меня? Почему ты не упомянула об этом раньше? У меня идеальная фигура для этого. Позади него Чарли закатила глаза, на ее губах заиграла улыбка. Ты тоже улыбнулась, должна была догадаться, что у него не будет с этим проблем, он ведь был воплощением гордости, в конце концов. Он быстро опустился на табурет перед тобой и снял пальто. Под ним оказалась красно-белая рубашка, которая идеально сидела на его фигуре. Боже, он был слишком хорош собой. Он расправил свои огромные крылья, сложив четыре за спиной и открыв только два самых больших. От них просто захватывало дух. И такие пушистые! Указав ему, в каком примерно положении они должны быть, твои глаза ярко загорелись, когда он идеально их расположил, и ты быстро достала свои кисти и палитру. Ты заверила группу, что тебе нужно только передать очертания на холсте, а оставшуюся работу ты сделаешь сама. Аккуратно и не торопясь, ты прорисовывала каркас его крыльев, выводя мягкие линии перьев и их изгибы. Ты могла только представить, какими мягкими были эти перья и каково это - обвиваться вокруг них, как- Ты тряхнула головой, чтобы избавиться от этих мыслей. Почему ты так думаешь о Люцифере? И вообще, вряд ли он захочет подпустить тебя к себе или к своим крыльям. Ведь так? Ты продолжила рисовать, стараясь не встречаться с ним взглядом, время от времени высовывая голову из-за большого холста, чтобы еще раз хорошенько рассмотреть его крылья. Но в какой-то момент вы все же встретились взглядами, и он улыбнулся в твою сторону. К счастью, большой холст между вами помог скрыть растущий румянец. Очевидно, он просто пытался тебя раззадорить, уверяла ты себя. Точно так же, как он поступил с Аластором. Но, конечно, немного по-другому. – Это напоминает мне о временах, когда Чарли была младше, – начал Люцифер, заполняя тишину, – мы просидели несколько часов, пытаясь нарисовать семейный портрет, а она никак не могла усидеть на месте! – Папа... пожалуйста, не сейчас, – Чарли смущенно заворчала, ее щеки раскраснелись. Вэгги лишь улыбнулась, внимательно слушая истории Люцифера о юных годах дочери. – Доходило до того, что мне приходилось вызывать ее любимую игрушку, чтобы она перестала крутиться, только потом все шло как по маслу. – И что же было ее любимой игрушкой? – тихо спросила ты за холстом. – Резиновая уточка! Знаешь, как те, с которыми играют в ванной? Она не могла ей наиграться, особенно когда она пищала. Однажды пищалка сломалась, и я пошел в мастерскую и сделал для нее волшебную, которая вместо пищания мяукала! Хаха! Итак, эта семья действительно неравнодушна к уткам! – Она ненавидела это, но это только вдохновило меня продолжать делать еще больше. Иногда мы сидели вместе за рабочим столом, и я придумывал идеи для создания уток, например, утка-разбрасыватель-конфетти или утка-которая-меняет-цвета. В то время она еще не умела говорить, поэтому только по её смеху можно было понять, что ей понравилось больше! Это было мило, когда он с таким энтузиазмом рассказывал о своей дочери. Он ни разу не говорил о себе и своих достижениях, хотя и воплощал собой грех гордыни. Казалось, единственной гордостью и его лучшим творением была Чарли. Он всë продолжал, и комната наполнилась шутками и смехом, даже со стороны Вэгги, по поводу детства Чарли. Ты внимательно слушала его рассказы, и в его голосе слышалось веселье, когда он рассказывал историю за историей. Это было так трогательно, и тебе это так нравилось, что тихонько ворчала про себя: – Почему тебя тянет к папашам?! Сосредоточься на картине! Через мгновение Люцифер вновь обратил свой взор на картины вокруг него и еще раз прошелся взглядом по каждому полотну. – Я заметил, что в твоих работах много повторений... не то чтобы это было плохо! – быстро добавил он. – Но на всех твоих картинах, где изображены ангелы, всегда есть лебедь, который плавает или отдыхает рядом. Они имеют какое-то значение или это просто твоя страсть? Ты подняла взгляд от холста и тоже проследила за ангельскими фигурами по всей комнате. Он был прав: вместе с изображениями божественных существ появились и большие белые птицы. Они лениво лежали рядом с ангелами, или плавали в бассейнах воды, когда те беззаботно танцевали и резвились. Ты на мгновение задумалась, прежде чем честно ответить. – Я просто думаю, что лебеди - элегантные и неземные существа. Они воплощают в себе чистейшие души, не тронутые грехом, который поглощает мир, как и их перья остаются нетронутыми водой, по которой они скользят. Глаза Люцифера слегка засветились, пока он впитывал ваши слова. – К тому же, – продолжаешь ты, – они создают пары на всю жизнь и позволяют себе просто... существовать, как только их вторая половинка покидает этот мир. Это очень романтично, а любовь - одна из самых чистых эмоций в мире. Люцифер не смотрел на тебя, когда ваши глаза снова встретились с его. Его взгляд был устремлен куда-то вдаль, за пределы комнаты, когда ваши слова эхом пронеслись в его мыслях. В его глазах снова появился проблеск грусти, которую он так старательно пытался скрыть. – Неужели такая любовь существует? – прошептал он так тихо, что вам пришлось напрячь слух, чтобы услышать хоть что-то. Несколько мгновений стояла гробовая тишина, прежде чем Чарли заговорила, спрашивая отца о небесах. Ты пыталась слушать, но разум зациклился на его словах. Люцифер ведь был и на небесах, но до сих пор не до конца убедился в этих вещах? Если бы в комнате не было других людей, возможно, ты бы спросила его. Прошло еще несколько минут, прежде чем ты смогла полностью завершить работу, но точно не пожалела, что попросила о помощи: ангел на холсте действительно выглядел так, будто у него были крылья, а не просто обрубки белого хохолка. Ты встала со своего места и подошла к нему, заметив, что Чарли и ее девушки больше нет. Теперь в комнате были только ты и Люцифер. – Что ж, спасибо, ваше величество. Вы и мне очень помогли, и это очень поможет отелю выглядеть лучше. – Пожалуйста, зови меня Люцифером. Формальности нужны только для подданных, а не для друзей, – ответил он, – и мне очень понравилось смотреть на твои картины, ты просто феноменальный художник. Я не лгал, когда говорил, что эти работы отличаются от остальных. Если бы ты только была рядом с теми семейными портретами. Ты была настолько ошеломлена его похвалой, что просто пожала плечами, как будто в этом не было ничего особенного. Хотя, учитывая, что слова исходили от Короля Ада, было всë наоборот. Оглянувшись, ты увидела Чарли и Вэгги, которые шептались друг с другом в коридоре за дверью и ты предположила, что они, вероятно, хотят закончить разговор касательно встречи с Небесами. Не обращая внимания на его предыдущее заявление о формальностях - он же король, подумала ты, - ты не собиралась просто похлопать его по спине и сказать: "Увидимся!" - ты опустила голову и наклонились, чтобы сделать реверанс, как тебя учили в детстве, слегка выставив руку перед собой. Обычно ты пожимала этой рукой руку другого человека, но тебе казалось неправильным обращаться с этим могущественным ангелом так, как с любым другим мужчиной. Внезапно ты почувствовала мягкое прикосновение пальцев, скользнувших по твоей руке. В замешательстве ты подняла взгляд на эти золотые глаза и очаровательную улыбку, пытаясь понять, о чем он думает. Его рука нежно взяла твою, и он с поклоном опустил губы и нежно поцеловал костяшки твоих пальцев. У тебя перехватило дыхание, и ты боялась даже моргнуть, впитывая его красоту так долго, как только могла, прежде чем он успеет отстраниться. Ты хотела что-то сказать, но язык словно прилип к нëбу. Когда он наконец отпустил твою руку, то поправил шляпу и повернулся к двери. Ты осталась стоять на месте, а твоë лицо пылало от жара. Он прочистил горло и слегка повернул голову, поймав твой взгляд. На его губах заиграла игривая улыбка. – Я с нетерпением жду нашего следующего совместного портрета, на котором уже я буду мотивом для ваших сюжетов, а не просто эти скучные крылья. И когда его слова повисли в воздухе, ты осталась в одиночестве, с нарастающим желанием уткнуться лицом в подушку и завизжать.