Она не прекрасна, но многих милей.
Я знаю, приданого мало за ней,
Но я полюбил еë с первого дня,
За то, что она полюбила меня!
Вдруг зачитал Драко вслух, зная кто перед ним стоит, и захлопнул книгу. Он внимательно посмотрела на Гермиону, которая сдвинула брови.Встречая красавицу, кто устоит
Пред блеском очей и румянцем ланит?
А если ума ей прибавить чуть-чуть,
Она, ослепляя, пронзает нам грудь.
— Ты знаешь это стихотворение наизусть? — удивился парень. — Конечно да. А кто дал тебе эту книгу? Конечно же я. И я её прочитала от начала до конца и не один раз. — Ты дала, но… Я же не знал, что ты знаешь все стихотворения наизусть. Или это какое-то совпадение? Впрочем, оно мне очень понравилось. — Мне тоже, но до того момента, пока ты не озвучил его. И вот тогда мне показалось, что ты на что-то намекаешь. — Я ни на что не намекаю. Он отложил книгу и спрыгнул с подоконника. Они стояли настолько близко друг к другу, что Гермионе захотелось его поцеловать, прямо сейчас прикоснуться к его губам. Но она почувствовала взгляд Джинни, скользящий по её спине. Подруга негодовала. Зная это, Гермиона выдохнула, отгоняя внезапное навязчивое желание. — Жду тебя в лодочном сарае после отбоя, — тихо сказала она и, развернувшись на каблуках, пошла по коридорам школы. А Драко перевёл взгляд на Джинни, которая всё так же пристально на него смотрела, и улыбнулся ей, на что та фыркнула, оттолкнулась от колонны, откинула волосы назад и пошла в противоположную сторону. Луна наконец повесила сумку на плечо, тем самым завершив поиск ягод, за который снова принялась, пока девушки говорили о чём-то, совершенно её не касающемся, и улыбнувшись, помахала Драко рукой. Развернувшись, девушка побежала к уже пропавшей из виду Джинни. А Драко смотрел за тем, как девушка исчезает из виду, внезапно задумавшись. Вспоминая, как ещё недавно вернулся посреди учебного года, осенью. Вскоре наступила зима, со своими чудесными праздниками и приятной кутерьмой, а потом пришла весна — тёплая и такая желанная — плавно переходя в жаркое и манящее лето. А Гермиона… Она всегда была рядом с ним. Вместе они много читали вслух друг другу, говорили о многом, но каждый раз он замирал, когда она, казалось, вот-вот, заговорит про те письма, про его чувства. Но Гермиона улыбалась и снова говорила про книги, про погоду, домовиков, да про что угодно, только не про то, что творилось в его душе. А однажды поцеловала его первая, и он не смог остановиться, и теперь они встречались в лодочном сарае в неположенный час вместо сна. Драко улыбнулся своим воспоминаниям, взял книгу и сумку с подоконника. Затем пошёл в ту сторону, в которую ушла Гермиона, следуя за девушкой в давно известном ему направлении.***
Драко сидел, опираясь на перевёрнутую лодку. Думал и дышал свежим, немного влажным воздухом. Задумавшись, даже не услышал шагов Гермионы, что тихонько подкралась к нему и очень громко села, локтём ударившись о лодку. — Да что же это такое, — простонала она, потирая ушибленное место. Парень улыбнувшись, посмотрел на неё и откинул волосы, что закрывали её, вероятнее всего, хмурое лицо. — Я тебя жду больше часа. — Прости, да, я засиделась в библиотеке. — Книги важнее, чем я? Гермиона что-то фыркнула и, наконец отпустив локоть, откинула копну волос назад. — В книгах хранятся знания, и ты же в курсе, как мне важно закончить образование. Я не смогу вернуться сюда ещё раз, больше у меня такого шанса не будет. — Я бы не хотел вернуться сюда снова. И да, я в курсе, как для тебя это важно. — И для тебя тоже! — И об этом я тоже в курсе: нужно, чтобы Министерство видело, какой я прилежный ученик. Влево, вправо, на месте стой, не выполнил приказ, Драко Малфой? Тогда стирание памяти или отправление в Азкабан. — Хватит говорить глупости, Драко. Ты же знаешь, что хорошие результаты в учёбе — это хороший профессиональный старт для карьеры в Министерстве. — Можно подумать, работа в бюро с эльфами — это и есть та самая безупречная карьера, — пробурчал он, слушая, как дыхание Гермионы становится более шумным, и она начинает пыхтеть, как какое-то разъярённое животное. — Как только мы сделаем всё, что я задумала, и создадим законы о защите и улучшения прав эльфов, то мы пойдём дальше и выше. — А ты уверена, что там, выше, меня ждут? В этом лодочном сарае было темно, и он не видел её взгляда, лишь силуэт, но парень чувствовал этот прожигающий взгляд. В волшебнице кипели чувства и противоречия, ей не нравилось то, что он всегда сомневался и многое отрицал, и то, что он был не уверен в своём будущем. И в их будущем особенно. — Я поняла, — вдруг сказала она, чуть громче, после значительной паузы. — Ты всё время так говоришь, чтобы я тебя пожалела? Верно? — Нет! — громко ответил он. — Этого я хочу меньше всего. — Тогда отбрось все сомнения. Мы закончим Хогвартс, придём в Министерство, а потом только вперёд, Драко. Сейчас грядут времена перемен, да они уже идут. Каждый может сказать, что ошибся и попал не на ту сторону, но показать это не каждый может. А ты покажешь. Это же и так понятно. По обстоятельствам, в которых ты находишься. Разве ты этого не понимаешь? А что касается нас… Драко прервал её речь, прикоснувшись пальцами к волосам. Пройдясь по ним, он скользнул по её коже. Гермиона всегда была тёплой, и, прикасаясь к ней, он никогда не ощущал от неё прохлады, словно девушка никогда не мёрзла. К ней хотелось прижиматься, да так крепко, чтобы отогреться вместе с душой. Гермиона молчала, чувствовала его холодные пальцы, скользящие по её щеке, перехватила их и притянула его ладонь к своему лицу, чтобы прильнуть к ней. И парень притянул её к себе, ладонь скользнула по волосам, лицу… Была настолько близко к губам, что он почувствовал её дыхание: сладкий запах, ягодный… И припал к ним губами и почувствовал, как она дрожит. Даже сейчас ему казалось, что всё это может исчезнуть. Драко думал, что это лишь сон, иллюзия или проделки его нездоровой фантазии: что ничего этого нет. Чтобы убедиться в обратном, он цеплялся за неё и жадно целовал. Не отпуская. До тех пор, пока её губы не начинали болеть. Драко вдыхал её аромат, трогал её тяжёлые, но такие мягкие волосы, и, обнявшись, они сидели молча до самого рассвета, а потом засыпали в объятиях друг друга, чтобы, проснувшись, почувствовать онемевшие ноги и боль в шее. Но всё это было неважно, ведь единственным значимым было только то, что Гермиона была рядом с ним. И даже если это всё закончится, то он готов смириться с этим. Пусть хотя бы на короткое время, но она была с ним. Драко увлёкся: он целовал её и думал о ней, о них, о том, что ему бесконечно мало её. Повалил её на землю, и Гермиона, засмеявшись, ударила его ладонью по спине. — Драко, мне больно. Да почему же ты такой тяжёлый? Ай, моя рука, Драко! И Драко приподнялся, упёрся ладонью в дерево лодки. Вдруг они услышали чьи-то шаги. Гермиона резко схватила его за грудки и потащила на себя, прижимая. Они слышали голоса, тихий смех парня и голос девушки, которая что-то щебетала. Её голос был таким знакомым, узнаваемым… Они становились ближе к ним, и от этого голоса приобретали чёткость. И теперь они смогли разобрать слова парня: — Ты уверена, что здесь никого нет? — Кто же сейчас здесь будет? Все спят, не положенное время и место, тем более для студентов, — проговорила девушка. — Но в прошлый раз… Я уверен, что кроме нас сюда кто-то ходит. Я прямо чувствую их присутствие. — Невилл, тебе всё время что-то кажется. Даже если здесь целуются такие же влюблённые студенты, как и мы, какое наше дело? Ведь они тоже не хотят, чтобы мы их выдали, — проговорила девушка; её голос становился будто бы тоньше, а потом они услышали звуки, так похожи на те самые, которые только что происходили здесь, исходящие от них самих. Звуки поцелуев. Гермиона продолжала держать Драко за ворот мантии, и вдруг его губы коснулись её. Девушка хотела его оттолкнуть, что-то воскликнуть, возмутиться, но поцелуй был таким сладким, что она ощутила жар своего тела и желание того, чтобы он непременно продолжал её целовать, чтобы его руки касались не только её лица и волос… Ей захотелось снять с себе мантию и всю одежду, что скрывалась под нею. Хотелось ощутить его ладони на своей коже, их прохладу… — Мы не должны, — прошептала она. — Драко, не надо, — и Гермиона оттолкнула Драко и тот ударился локтём о лодку снова, громко выругавшись. Девушка встала и, развернувшись, вскинула палочку. — Люмос. Она увидела, как две фигуры, стоявшие неподалёку, прикрыли ладонью глаза от внезапного света. — Зачем же светить прямо в лицо? Гермиона, прекрати. Я уже поняла, что это ты со своим парнем, — спокойно сказала девушка. — Луна! — узнавая воскликнула Гермиона. — Всё-таки Невилл оказался прав. Значит, это вы. Привет, Драко, — непринуждённо поприветствовала парня девушка. — Драко? — удивленно спросил Невилл. — Не понял, там что, Малфой? — и его фамилию он произнёс с изменённой интонацией. И в это время Малфой встал и взял Гермиону за руку. — Да, я — Малфой, а она — Грейнджер, и да, мы вместе. Какая-то проблема? Не понимаю, почему такой тон? Я же не говорю: о, это Лавгуд и Долгопупс! Они что, вместе? Вместе, так вместе. Мне всё равно. Так что не так, Долгопупс? Гермиона слышала, что Драко начинает закипать, чувствовала, как его пальцы с силой сжимают её ладонь, и улыбнулась. Она опустила палочку, ничего не говоря, а Луна потянула за собой парня, который стоял поражённый, удивлённый и не принимающий ситуацию за действительность. Он смотрел то на Гермиону, то на Драко, но Луна дёрнула его несколько за раз за руку и, развернувшись, он всё же пошёл следом за своей девушкой. Оставляя их снова вдвоём, в этом, как оказалось, популярном лодочном сарае. Гермиона, не вырывая руки, развернулась. Темнота скрывала его лицо. Но девушка была уверена, что в этот момент он улыбается. Потому что был доволен собой и тем, что сейчас произошло. — Значит, вместе? — А когда ты в первый раз меня поцеловала, то ты, вероятно, думала, что это — разовая акция или это был жест жалости? А, может быть, план, чтобы я не испортил тебе кураторство. Да, Грейнджер? Я угадал? Гермиона засмеялась. — Потому что ты бы никогда меня не поцеловал первый. Хотя хотел этого всегда. Верно? И о чём я спрашиваю, ты и так обо всём мне признался в своих письмах. Она прижалась к нему, дёрнула свою руку, и он разжал пальцы. Девушка скользнула ладонью по его груди, пальцами прошлась по шее, игриво скользнула тыльной стороной ладони по подбородку, и он перехватил её руку. — Для меня всё это — больше, чем ты только можешь подумать. Серьёзно! Для меня это всё — больше, чем всё, что со мной было когда либо. Ты же понимаешь это? — Да, — ответила она. — Мне не нравится то, что мы прячемся. Делаем вид, что мы просто вынуждены проводить вместе время. Когда мы вместе, например, в библиотеке, то ты всегда делаешь такой серьёзный вид… Даже не смотришь на меня. Только в книгу. Да ты никому не сказала обо мне и сейчас бы не сказала, если бы не эти двое. — Это правда, не сказала бы. Драко, но это не то, о чём ты сейчас думаешь. Я — твой куратор и нам нужно закончить Хогвартс без приключений. Как ты этого не понимаешь… — А то, что я с тобой приключился — это не считается? Без приключений, серьёзно? То есть объявить о наших отношениях — это какое-то приключение, что это такое? — он притянул её к себе с силой, его губы коснулись её, но Драко не спешил её целовать. — Мне плевать на Министерство. На все эти условия абсолютно плевать. — Если узнают, что у нас отношения, то меня могут исключить и назначить тебе другого куратора, потому что я буду некомпетентна. Ты что этого не понимаешь? — Ты всегда компетентна. — Всегда, это не сейчас. Ты что-то не понимаешь? Потому что мой подопечный, он мой… — Кто? Гермиона растянула паузу, смаковала эту минуту и потянулась за поцелуем, но он одёрнул её, крепко сжимая её запястье. И Гермиона засмеялась. — Вот кто я тебе? Так давай попробую угадать! Друг? Друзья не целуются до онемения челюстей. Любовник? Нет, для любовников мы слишком девственны. Гермиона ощутила, как краска коснулась её лица и, продолжая смеяться, склонила голову, прислоняясь лбом к его груди. И он наконец отпустил её запястье. — Ты моя любовь. Неожиданная. Как… Не знаю. Например, как снег, который пошёл летом. Если бы не твои письма, то я бы не узнала, что я могу так любить. Что я могу так любить тебя. В этот момент Драко почувствовал, что его сердце остановилось. Как и мысли. В этот момент остановился весь мир, и существовало только биение её сердце, которое он чувствовал, и её слова, что зависли в воздухе и теперь звучали у него в голове. Снова и снова и снова… Драко обхватил ладонями её лицо, приподнимая. Как бы он хотел, чтобы сейчас было светло, чтобы видеть её тёплые карие глаза и любовь к нему в них, как отражение. Такую долгожданную и неожиданную любовь. Он ведь до этого момента не мог поверить в это. И когда эта любовь пришла к ней? Там, на краю скалы, когда он узнал, что она его куратор, или уже тогда, когда они приехали в Хогвартс? Может, после первого прикосновения к его ладони и первого поцелуя? Или во время их постоянных встречах в этом лодочном сарае? А, может, это всё от долгих поцелуев? Он не знал, в какой момент любовь пришла к Гермионе. Это всё было чем-то непостижимым, но сейчас он понимал, что за всем этим уже скрывалась её любовь к нему. И ему ничего не мерещилось. Это была не иллюзия и не сон. Это всё было на самом деле. И не было, а есть. Прямо сейчас. — И что ты молчишь? — спросила она. Драко поцеловал её, останавливая поцелуй и замирая на её губах, а потом прижался к ней, закрывая глаза. — Я слушаю, как ты меня любишь. Гермиона погладила ладонью его по голове, ощущая мягкость волос под пальцами. — И что, теперь мне догнать этих двоих и стереть воспоминания? Гермиона резко отстранилась и хлопнула ладонью ему в грудь. — Что ты такое говоришь? Они очень надёжные и никому ничего не скажут. И я знаю, что ты это тоже знаешь. И говоришь мне это, чтобы просто позлить! Уголок его губ приподнялся. — Не думаю. Просто я не очень доверяю людям. — Это не совсем так. Ты доверился Теодору, а он доверился Гарри. Ты доверяешь мне. — Причём тут Поттер? — Потому что Гарри доверяет Луне и Невиллу. И я тоже. Мы все друг другу доверяем, и это значит… — Грейнджер, ты то про сливовый пирог, то про какую-то цепочку доверия… Гермиона открыла рот и громко вскрикнула: — Точно! Очень хочется сливового пирога. — А мне очень хочется тебя! Он притянул её к себе, врываясь в её рот своим языком, настойчиво целуя. Гермиона продолжала хлопать ладонями по его плечам. — Драко, — наконец выдохнула она. — Я очень тебя хочу. Прямо сейчас. — Нужно закончить Хогвартс и… — Я понял, нужно жениться на тебе, чтобы наконец-то тебя трах… — Да, Малфой! — она засмеялась и накрыла своими его губы, нежно целуя, и… …Услышала, что их позвали. Драко возмущённо развернулся, а Гермиона вскинула палочку. — Это я, — это был снова голос Невилла. — Лучше уходить отсюда, потому что сюда идёт профессор… — Ой, — Гермиона резко одёрнулась и ударилась ногой о лодку. Драко схватил её за запястье. — Осторожней, любимая. Гермиона улыбнулась и, резко развернувшись, поцеловала его. — Я хочу, чтобы мы закончили Хогвартс немного детьми, хотя бы в чём-то, и вошли взрослую жизнь чуть позже. — Вошли во взрослую жизнь? Это ты так зашифровала сек… Гермиона зажала ему рот. — Пойдём, а то нас ещё застанут здесь, и нам тогда точно не поздоровится. Она убрала ладонь и быстро поцеловала его ещё раз, чтобы хватило на весь следующий день, ровно до вечера, переплетая их пальцы.