***
Прохожу мимо школы. «Уроки ещё не закончились, но я не собираюсь на них идти. Черчение у нас, всё так же, по средам, но моя лапа теперь ещё более беспомощная чем была под гипсом. Пока пальцами даже что-то трогать не слишком приятно. А уж двигать — тем более.» Вижу у забора красноволосую девушку в охрененно-знакомой куртке. «Машка!» Без раздумий ускоряюсь. Оббегаю, поворачиваюсь к ней лицом, проскользив по утоптанному снегу. — Привет! — Говорю на выдохе. Пульс шкалит, шапка съехала, а губы сами расползаются в улыбке. Через секунду понимаю, что в ней что-то изменилось. «Отросшие корни, поблёкшие волосы. Глаза какие-то… А, понял. Не накрашены. Даже на вписке такого не видел. Щёки усыпаны красными следами от прыщей. Лицо округлилось. Куртка сидит в натяг. Причём настолько, что и у меня самого тело сдавливать начинает просто от одного вида… Мне-то не важно, что там с корнями и макияжем. А ей?» — Дай пройду. Домой опаздываю. — обходит меня и быстрым шагом идёт вперёд. — Мааш! Да, погоди! Равняюсь с ней, вижу, что по щекам текут слёзы. — Отвянь, а?! — Да за что, Маша?! За то, что я не сказал про Илюху то, чего сам не знал?! — За то, что вы пидарасы двуличные. Ты и Дикой! — На ходу стирает ладонями слёзы. — Я не хочу вас знать и видеть. И оправдания мне ваши сраные никуда не упёрлись. «Ничё не понимаю. Андрей-то тут причём? Бля, да сейчас, всё равно, не скажет.» — Маш, ну не беги. Ты-то как? Когда в школу? — Хуёво. Никогда. — На домашнем? — Иди в жопу. — Перебегает дорогу на жёлтый, а я остаюсь отрезанный стартовавшим потоком автомобилей.***
Машку я так и не догнал. Пришёл во двор — её уже там нет. Телефон выключен. Пошёл в сторону дома. «Не знаю пока, что с ней делать. Надо дождаться конца уроков и Василю позвонить.» В подъезде, ближе к нашему этажу, опять носу появляется запах тухлятины. «Может мне не показалось?» На пороге — ботинки Бензина, Сладкого и ещё чья-то обувь. «Судя по звукам из комнаты, они втроём заняты друг другом. И третий голос, по ходу, не мужской.» Смотрю ещё раз на обувь. «Возможно, я и угадал.» Переодеваюсь и иду обедать. «Раза после третьего я перестал, хоть как-то, реагировать на это. Я даже не всегда застаю, кого ещё они к себе водят. Только обувь в коридоре с прохода сдвигаю, да голоса и стоны из-за двери слышу. Правда, меня это даже не отвлекает. Если они с кем-то, а я — один, то могу и учёбой заняться, и поесть, и за компом потупить. Вечерами же, когда дома Андрей, всё совсем по-другому.»***
Началось всё ещё с того момента, когда мы, наконец-то расселились по комнатам. Тогда-то я и не догадывался насколько меня это втянет. Андрей в тот день настойчиво стал намекать на то, что с него что-то там «причитается». А его-то ещё долечить надо. Мне совсем не хотелось, чтобы потом стало хуже. Но уломал он меня, всё равно, быстро. Я просто уже не могу ничего с собой сделать, когда Андрей, берёт меня в захват, сдавив шею или рёбра. Мне не страшно и не особо больно, но выбраться и ускользнуть от его невероятно ласкового у меня не получается. А в тот день он проговорил мне в ухо: «Сегодня всё только для тебя, малыш». После такого я был готов к чему угодно. Рассчитывал-то я, конечно, на классный минет, но поза «мордой в подушку — зад в потолок» как-то не очень для этого подходила. А вот то, что на этот раз Андрей не забыл про смазку было приятно. Ещё приятнее стало, когда он начал надавливать и водить пальцем между ягодиц. Несмотря на то, что Андрей начал с жёсткого подката, дальше он делал всё даже слишком медленно и нежно. Гладил мою спину, бёдра, постепенно проникая пальцем внутрь. От издевательски-приятного давления на простату, я очень быстро заныл, а потом и застонал в голос. То, что Андрей продолжал делать всё только одним пальцем было и кайфово, и мучительно одновременно. Трогать себя мне тоже было нельзя. Когда я потянулся к члену, Андрей остановился и ехидно спросил, хочу ли я, чтобы он продолжал или дальше буду сам справляться. Пришлось убрать руку. Как раз, в это время из-за двери было слышно, как Бензин поёт под Сладким. Да, Бензин называет это так. И тут даже не поспоришь. Голос у Бензина есть, и стоны иногда действительно похожи на странную распевку. Мы были в разных комнатах, поэтому у меня получилось расслабиться и без перебора с алкоголем. А Андрея эти звуки ещё и подстёгивали. Как-то грубее или жёстче он не стал, но его силу и возбуждение я чувствовал всем телом. Всё: от влажных поцелуев и колких засосов, до того как он давил, гладил, делал круги, двигая пальцем внутри меня, нагло заявляло о том, что он нереально кайфует с того, как мне сейчас хорошо и это слышно не только ему. Кончить, совсем без помощи второй руки, у меня в тот день не получилось. Я рухнул на бок, сказав, что если он что-то с этим не сделает, то откинусь прямо тут. Но для разрядки мне хватило того, что Андрей обхватил мой член и немного поводил языком по головке. Пока я пытался соскрести себя с дивана, чтобы пойти помыться, Андрей с очень довольным видом заявил, что «кое-кто» заткнулся раньше нас. Короче, можно сказать, что у нас появилась негласная игра. Между собой мы это никак не обсуждаем, итоги не подводим, медалей не вешаем. Но этот самодовольный взгляд Андрея, когда мы потом пересекаемся с пацанами на кухне или в коридоре… Вот с него я нереально прусь. В такие моменты я, прям, физически чувствую то, каким он охуенным себя ощущает. И это мне, пиздец как, нравится. Да и потом выяснилось, что я могу так кончить даже без дрочки. Причём, не один раз. И ещё я кайфую с того, каким податливым и расслабленным тело становится после такого оргазма. Андрей может, прям, иметь меня в рот, не сделав мне больно или даже неприятно. Мне наоборот только в кайф в таком состоянии принимать его член до упора. То как он заполняет моё горло и сладко стонет — вообще за гранью. Может, и поэтому, звуки за дверью мне стали абсолютно до фонаря.***
На обед пожарил готовую смесь с рисом и овощами из заморозки. «Андрей придёт — себе с яйцом разогреет. Сладкий в прошлый раз назвал это жужевом. Но он может не есть, не заставляю. Мы так-то раздельно готовим, но я смирился, что Бензин может что-то иногда подтаскивать. Он же своими продуктами не жопится. Бензин вообще что-то может купить, открыть и забыть, что это надо доедать, пока не испортилось. Вторую порцию того странного супа из доставки мы доедали с Андреем. Точнее, Андрей доедал. Для меня — с остротой перебор. Зато, мне креветки оттуда достались. Все полторы.» Выуживаю из запасов Бензина грибной суп с сухариками. Высыпаю в кружку и заливаю кипятком. Пока остывает, набираю Василю. — Привет! Ну что там с рукой? Сняли гипс? — Ага, сняли. Сам колупал. — В смысле сам? Шутишь что ли? — Давай потом про это. Я Машку у школы видел. — Знаю, приходила. — А чё не написал-то, Василь?! — Да она ненадолго зашла, на уроках не сидела. Тетрадки только попросила дать. По английскому, по физике… Почти все, короче. — Хух. Ну, хоть, с тобой контачит. Уже хорошо. — Послала? — Тип того. Я, короче, подумал, что если она на уроки ходить будет, то мне рядом маячить не варик. По учёбе пока её подтянешь, она остынет немного. А там уж видно будет. — Ну как знаешь… Хуже то не сделаем? — Хуже будет, если она в школе психовать начнёт. Слушай её только, если чё рассказывать будет. — Например? — Да, бля, всё слушай, чё расскажет. — Ладно. Ща за тетрадками заскочу и пойду слушать. — Домой? К ней? — Ну да… — Бля, ну, красава, Василь. Это ж охуенно. — Знаю. Сам предложил занести, помочь разобраться. — И ты, жучара, молчал?! Давай там только прилично себя веди. — Серж, ну ты, блин, придурком меня не считай. Она ж с больницы… — Ладно, эт я так, шутканул на радостях. Про меня, главное, не говори. А то, хрен знает, психанёт ещё. Тебя потом с больницы ждать будем. — Хах. Понял.***
Пока пил суп, пацаны выпроводили девушку и пришли на перекур. — А чё чаем её не напоили? — Так она не чаи гонять приходила — Сладкий довольно хмыкнул. — Да и тебе-то чё? — Блять, да спросить уже нельзя. — Не переживай, Серж. Сладкий банкой энергоса с Дашей поделился. — Бензин погладил Сладкого по голове, тот с довольным видом прикрыл глаза. — Ты знаешь чё мне скажи, Дикому чё дарить будешь? «У меня денег, бля, только на праздничную ленточку себе на шею. Или не на шею… Андрей так-то всё понимает и с такого подарка не обломается. Но пацанам, один хрен, стрёмно говорить. Особенно при этом мажоре-благодетеле. Стиралку нам оплатил, Бензину в комнату кровать вместо матраса припёр. Микроволновку и чайник электрический на кухню поставил. Чайник, причём, новый совсем. Родители Сладкого, ваще, бабло не считают, видимо.» — Не придумал ещё. Не знаю. — Я вот чего предлагаю. — Бензин уселся на коленки к Сладкому, дымя сигаретой — У меня в понедельник рабочий день, обещали большой завоз. И магаз под это дело закрывают. Короче, если мы в трёхе побыстрее всё раскидаем, то потом сможем сюрприз Дикому устроить, пока он на учёбе торчит. Да и торчать мне одному до ночи не придётся. — И я, чтоль? — И ты, Сладкий. Мне приятно будет, если поможешь — Бензин мягко улыбнулся и погладил Сладкого по щеке. — А Серж, заодно, выберет что-то на подарок. Ту же футболку, например, или ещё что-то. А мы дружно не заметим, что пришло немного меньше товара. — Спиздить, что ли, предлагаешь? — Серж, там никто не доебётся, не переживай. — Я не из-за этого. Просто не правильно как-то. Тем более, вещь на подарок. — Давай, на месте подумаешь. Договорились? — Ничё думать не буду. Да и, я грузчик такой себе. Гипс сняли, но пальцы на лапшу пока больше похожи. — Дай гляну. — Бензин закинул бычок в банку и протянул ко мне руку. — Да не буду я ща ничё делать, посмотрю просто. В кулак сложи, не сжимай. Болит? — Ага, ноет. — Бля, ещё и сняли как попало… — Осторожно крутит, еле касаясь пальцами. — Да я сам… Без родителей не приняли. — Вот суки. Физпроцедуры, я так понял, тебе тоже не назначили? — Я размачивал гипс в раковине и сам кромсал ножницами. А ты про процедуры какие-то… — Нее. Ну это не дело. Кто ж за тебя флейтистом будет? Тебе ж руку восстанавливать надо. — Да ну разойдётся понемногу. Тем более, эти два и не нужны, можно сказать. Левой больше двигать надо. В гипсе, конечно, не вариант, но… — Всё-всё, Серж. Даже не продолжай. Я понял, что ты к чему хочешь приспособишься, но давай хоть попробуем получше твои пальцы расшевелить. «Меня, блядь, напрягает, когда Бензин чёт «расшевелить» хочет…» — И что ты предлагаешь? В больницу опять идти позориться? — Да нахера? Я тебе или Дикому покажу чё делать — и вперёд. У меня мать аж четыре ломала. И ей по процедурам некогда бегать было. — Блин. Аж четыре… Эт как она? — Неважно. Так чё? С массажем порешали. А в понедельник ты с нами? Только прям утром надо будет. Скажешь в школе, ну, типа, на осмотр… — Да разберусь. Ладно. «Всё равно, варианта лучше я не организую».***
Андрей тоже заметил, что в подъезде, да и у нас в коридоре, чем-то воняет. Сладкий, когда уходил домой, тоже согласился, что раньше такого запаха не было. «То, что воняет — плохо. То что я не схожу с ума, меня радует» Под бутылку пива Бензин стал показывать Андрею, как разминать мои пальцы. Сам он взял правую, чтобы осторожно, едва касаясь, слегка влажными прохладными кончиками пальцев, изобразить правильную последовательность движений. Андрей, уже с ощутимым нажимом, повторял на левой. Бензин, время от времени, поправлял его переставляя пальцы в нужные места и ворча, что если Андрей так же будет давить и сгибать пальцы травмированной руки, то опять придётся гипс накладывать. «По-моему, Бензин сильно преувеличивает. Андрей очень аккуратно всё делает. И это, кстати, ещё и приятно до мурашек.» Бензин ушёл к себе, а мы остались вдвоём. Про наши планы на понедельник, естественно не стал ничего рассказывать. Зато, про Машку поделился. И про то, что она Андрея к виноватым приплела. Сошлись на том, что она, скорее всего, узнала про ту мою работу и то, что Андрей тоже участвовал. Показаний в отделении он про это не давал, так что, скорее всего, Машка с кем-то из пацанов общалась. Зачем я периодически на рынке тёрся мало кто знал, но это не значит, что пацаны растрепать или додумать не могли. Тот же Женёк Овчинников в курсе, оказывается, что Андрей за таблами одно время бегал. Да и Машка не дура — два плюс два сложить могла. «Такая себе ситуация. Но Андрей прав — надо сначала Машку выслушать, потом уже чё-то себе надумывать.» — Ну чё, малыш, попробую пальчики размять твои? — Сегодня не надо. И так Бензин накрутил руку. Болит. — Обезбола дать? — Есть? Давай. Андрей берёт мою правую и покрывает отёкшие пальцы частыми-частыми поцелуями. Чувствительность кожи уже не такая, как была сразу после снятия гипса, но ощущения, всё равно, немного необычные. — Получше, малыш? Киваю, прижимаюсь к его груди щекой — Спасибо. Ты у меня такой хороший. — А ты у меня — самый лучший. Если чё — таблы есть. Но эт на случай, если совсем заснуть не сможешь. — Может ещё что-то вместо обезбола тогда придумаем? Чтобы мне спалось крепче. — Ну-у не знаю что тебе предложить… — Андрей игриво улыбнулся, закусив нижнюю губу.***
«Мыться без пакета на грабле, конечно, удобнее, но воду пока трогать неприятно. А вот, касаться двумя руками влажной кожи Андрея — совсем наоборот. И обнимать, наглаживая спину по которой стекают струйки воды, гораздо удобнее двумя руками. Да и окатывать Андрея из душа и пытаться потом увернуться от обратки, без мыслей о размокающем гипсе, намного веселее. Как же я скучал по таким мелочам.» Чтобы меньше затекала рука, я лёг на спину, подставив грудь, плечи и живот под поцелуи и колкие касания подбородка Андрея. Он устроился у меня между ног, согнул их и вылил струйку смазки прямо на мою промежность. Немного распределив влагу, Андрей плавно проник в меня меня средним пальцем. Я напряг ягодицы от того, что он остановился и не спешил продолжать. — Что такое, малыш? Скажи. — Продолжай, пожалуйста — Не расслышал. Убрать? — Он потянул руку на себя, дразняще проведя по простате кончиком пальца. — Нет — говорю уже в голос — Продолжи, пожалуйста! — Гром-че — его рука вернулась в прежнее положение и снова застыла. «Да, легко!» Я лежал, тяжело дыша и ловя тёплые расслабляющие волны по телу. На живот из головки члена стекала вязкая белая капля. Веки непроизвольно сомкнулись. В ушах звенело. Андрей медленно вынул палец и почти сразу стал тянуть меня, вводя уже два. «Не ожидал такого продолжения. Так мы ещё не пробовали.» Хоть мой анус ещё слегка пульсировал и сжимался, растянул Андрей меня без проблем. Мне даже показалось, что он поспешил, когда его член упёрся мне между ягодиц. Но вошёл он так приятно-гладко, что моё тело осыпало мурашками, а из горла вылетел необычно-низкий хрипловатый стон. Придерживая меня за бёдра, Андрей попытался повторить примерно то же, что делал пальцем, только упираясь и скользя изнутри головкой члена. Это было приятно, но чертовски изводило, и я сам не заметил, как стал в ритм движений Андрея дрочить себе правой рукой. Сейчас о переломе напоминали только смутные, притуплённые ощущения на коже. Сжимать руку плотнее мне и не хотелось. Дав мне облизать свои пальцы, Андрей прижал их к головке члена, чтобы скользкими круговыми движениями по чувствительной коже просто вынудить меня громко и обильно кончить. Остатки сил и разума из меня вышибли жёсткие короткие толчки с шлепками о бёдра и гулкие, громкие стоны ловящего оргазм Андрея. Перекурить на кухню перед сном вышел и Бензин. «Нуу… Сорян, если спать помешали. Бывает.» Мы с Андреем легли рядом, в обнимку, устало поглаживая друг друга. — Малыш… — Андрей слегка потёрся щекой о мои волосы — Я тут подумал, что мне теперь тоже хочется так попробовать. — Так — это как? «Всё я понял, но не только ему надо мной издеваться.» Он прижал губы к моему уху и жарко зашептал: — Хочу кончить от твоих сладких пальчиков. — А погромче скажешь? — Вот будем пробовать — скажу. — Эээ! Так не честно! Андрей набирает воздуха в грудь, готовясь заорать. Закрываю его рот рукой. — Всё, всё. Пошутил я. — Прижимаюсь к нему всем телом. И ещё ногу на него закидываю — Если хочешь, то я не против попробовать. — Я тут просто вспомнил, что из дома тот сироп забрал. Ещё когда переезжали. Ну и… Тут, как бы, в понедельник у меня выходной… На пары схожу, освобожусь днём… — Выходной? И больше ничего? — Неее. Совсем ничего. — Андрей смешно помотал головой — Ладно. День рождения. Но я ж только к матери заеду, ненадолго. Проставляться ща, особо, не на что. Ну а чем займёмся — мы, вроде как, придумали. Поздно не будем, как в тот раз. Отоспаться успеем. «Что-то мне подсказывает, что в школе я объявлюсь только к среде…»***
Утром, когда Бензин уже собрался выходить, в дверь постучали. Пришёл участковый. Я в это время был с Андреем в комнате. Мы встали у двери и постарались вслушаться в разговор. Бензин прав насчёт того, что мы отбитые. Я бы даже сказал: «Отбитые и мерзкие». Нормальные люди, вряд ли, будут облегчённо выдыхать, узнавая, что участковый пришёл не из-за жалоб на шум, а из-за того, что в соседней квартире уже не первый день гниёт труп. Поэтому и воняло в подъезде всё сильнее. И кто-то пожаловался на запах. А мы и не догадались. Участковый оказался жутко болтливым, да и Бензин умеет разговорить, если надо. Вот мы и услышали, что по степени разложения, предварительно, дата смерти совпадает с теми днями, когда у нас отключили отопление. Запах появился бы раньше, но сосед, в попытках согреться, завернулся в большой кусок полиэтилена. Может, задохнулся, а может и замёрз. Как сказал участковый: «Вскрытие покажет» «Тут, на мой взгляд, уже без разницы. Человек-то умер» Бензин в разговоре ещё припомнил, что на днях друган этого соседа, по традиции, ломился, сначала в нашу дверь, а потом — в соседнюю. Долго стучал. А давно уже и некому было открывать. «Понятно, что я даже не помню как он выглядит. Да и не общался с ним ни разу. Но, всё равно, как-то мерзко от того, что меня больше волнует то, насколько быстро теперь выветрится вонь в подъезде. Хорошо бы, чтоб к понедельнику об этом ничего не напоминало.»