Рыжий ведьм(?) на мою голову!

Меня разбудили слепящие солнечные лучи, от которых я пытался отмахнуться, словно от назойливых мух, но попытки были безуспешными. Пришлось разлепить глаза, но передо мной было вовсе не светлое утро, а совершенно безумное, изуродованное шрамами лицо чего-то, держащего в руке две яркие свечи. Нет, его нельзя было назвать человеком, разве что очень очень натянуто. Оно не заметило, что я проснулся. Оно смотрело на меня огромными, мутными, белесыми глазами, заплывшими какой-то пеленой. Я замер, почти не дышал, словно был мертв. Тело сковал страх. Я знал, одно неверное движение–и вместо меня здесь будет лежать трупик, приготовленный для обеда. На его лице были уродливые, не до конца зажившие порезы, кровавые наросты из кожи по всему телу, высохшие губы и видные через кровожадную безумную улыбку пожелтевшие гнилые клыки, вросшие друг в друга. Его улыбка становилась все шире, а в глазах отражалась свеча. Ее пламя нервно задрожало, и как-то сочувствующе потухло, словно даже оно предупреждало меня о смерти. Этот кусок гнилой плоти заметил, что я не сплю... Меня оглушил злобный нечеловеческий рык. С кривой пасти потекли капли крови и слюны прямо мне на лицо, я еле сдерживал рвотные позывы. Одним взмахом костлявой и когтистой лапы меня откинуло в угол комнаты. Перед глазами все плыло, на животе образовалась рваная рана. Я чувствовал теплую кровь, стекающую по мне, хотелось кричать, но из горла вырывался только еле слышный хрип. Туша приближалась ко мне маленькими шагами, довольно скалясь и облизывая с когтей лапы мою кровь. Реальность поплыла, когда оно замахнулось на меня уродливой рукой. Я думал, что последнее, что я увижу–это светящиеся и расширенные от безумия глаза этого чудовища. От оглушительного верещания у меня заложило уши.