Чувства цвета киновари

Обычно ночь для Сяо Дяо становилась тем временем, когда она могла безнаказанно бродить по дворам, отыскивая для себя что-нибудь съедобное, а потому неудивительно, что она, согласно обыкновению, открыла глаза ровно в тот момент, когда на небе проклюнулись первые звёзды. Даже несмотря на это обругала себя: надо же так расслабиться! Это всё этот мягкий матрас и хорошая еда, на ужин снова накормили, и вдосталь, не сделали ни одного замечания, хоть она и заливисто чавкала. Странные всё же люди. Пожалуй, если бы они что-то от неё хотели, Сяо Дяо и то удивилась бы меньше: ведь это закономерность. Примерно такая же, как те деревенские мальчишки, которые ловили её дабы посмотреть, что представляют из себя её детородные органы, а потом, рассмотрев со всех сторон, отпускали странную девчонку восвояси. Эти же оказались добрыми. Но как такое вообще возможно? Ладно лекарка, допустим, из таких же крестьян, что и она, познала нужду в жизни, но вот главный евнух... Как можно удержаться при дворе, будучи добрым? Пусть крестьяне и были далеки от жизни дворца, а всё же кое-какие слухи доходили и до простого люда. Заговоры, интриги, отравления, пытки, казни... Императору, конечно, виднее, но, скорее всего, на территории его дворца происходило всякое такое, что обычным смертным и не снилось. Наряду с роскошью присутствовала и известная доля опасности, примерно как у тех змей, чьи тела испещрены яркими пятнами да полосами, и на проверку они оказываются ядовитыми. Так и что они там говорили насчёт стен?.. Заканчивать жизнь, свесившись с крепостного рва, Сяо Дяо, конечно, не собиралась, но если она это не проверит, грош ей цена. Выходя из лавки чудес, девочка ещё раз втянула горьковатый запах трав, про себя отметив, что здесь довольно уютно. Если она и правда останется тут работать, или даже учиться, будет очень даже ничего. Грех не хватать мясо, если оно находится перед твоим носом, как говорят умные люди. А ещё здесь есть занятная компания. – А ты чего не спишь? – прошептала Сяо Дяо, подзывая к себе поросёнка. После первого знакомства она усвоила урок и, выйдя после ужина, припрятала для хрюшки булочку, которую та приняла с такой важностью, будто в прошлой жизни была придворной дамой. Но, кажется, это сработало, и постепенно между ними налаживалась дружба. Сяо Дяо очень нравилась эта серьёзная складчатая мордочка наряду со стоячими ушами. А ведь раньше недоумевала, почему сладкие парочки иногда называют друг друга поросятами. После ужина Маомао намекнула, что Хуан Дзюнь уже пробовала убегать, и это преисполнило девочку ещё большим уважением. Те свиньи, которых она видела в деревне, чаще всего были тупыми и довольными жизнью созданиями, которые до последнего не понимали, для чего их выращивают и каков будет их конец. – Ты уж прости, сейчас ничего нету, только подошла тебя понежить, – искренне извинилась девочка, когда пятачок обследовал её открытую ладонь, – Но завтра обязательно что-нибудь прихвачу, ты только дождись. Удовлетворённых хрюкнув, будто поняв то, что сказали, Хуан Цзюнь повернулась к ней боком, подставляя нужное место для чесания. Закончив с нею, Сяо Дяо огляделась. Дом господина Дзинши располагался не во внешнем дворе, как она поначалу предполагала, том самом, чьи крепостные стены внизу заканчиваются рвом, а во внутреннем. Пожалуй, если забраться повыше, станет видно место проживания самого Императора! Если она здесь останется, возможно, и вовсе увидит его вживую. Чуть подумав, Сяо Дяо решила, что её ни сколечки это не волнует. Девочке всегда казалось, что Императоры – это те же самые люди, разве что одежда у них побогаче, и они могут говорить о себе «мы», а не «я». Конечно, озвучивать такую крамолу был чревато, а потому девочка предпочитала держать эти мысли при себе. Подойдя к стене поближе и увидев Отыскав пусть и незначительно, но выступающие кирпичи, Сяо Дяо на всякий случай подоткнула выданную ей одежду. Всё же по её меркам настоящее роскошество, будет жалко, если испачкает или – не дай небо! – порвёт. Нехорошо выйдет, да и как потом отработать? За такую ткань ей понадобится перемолоть половину лавки! Стальной воле, равно как и воистину сказочному упрямству Сяо Дяо были подвластны все деревья в её родном селе, а потому она, приноровившись, смогла забраться и на стену. Поводила ладошкой, чтобы стряхнуть нанесённые сюда ветром растительный мусор и пыль, а потом, приноровившись, села, разглядывая округу. И внешний, и внутренний двор спали, погрузившись в практически полное безмолвие. Сяо Дяо не приходилось бывать в больших городах, но теперь она точно поняла, что означает выражение «город в городе», когда простой люд бывало обсуждал дворец Императора. Неужто ему действительно нужно столько слуг? Особенно столько женщин. Разве же хоть один мужчина в силах обслужить всех их? Надо будет спросить у господина Дзинши, если тот будет не против. И вообще напроситься в гарем, посмотреть, что здесь и как. Так, откуда эти мысли? Кто сказал, что ей будут позволены подобные вольности? Мало ли, чего она хочет, приставили к лавке лекаря – вот и будешь сидеть у лавки лекаря, и всё на этом. С другой стороны, возможно, Маомао тоже выходит куда-нибудь, например, осматривает наложниц или супруг Императора. А тогда ей можно будет пойти? Или тоже нет? Сяо Дяо при всём желании не могла сделать ничего с собственным пытливым умом, а если делала паузу, мысли её начинали бродить. В первую очередь, вокруг того, кто она и для чего появилась на свет, а это были крайне нежелательные думы. Также постепенно ум её заполнялся теми вопросами, которые более характерны для отрока, и о, это была та ещё путаница. Эмоции превращались во вспышки, не дававшие никакого понимания относительно того, что с ними делать и куда вообще их девать. Она встала в полный рост, собираясь заглянуть за горизонт. Смутно, но за пределами крепостной стены оказался виден город, должно быть, ближайший ко дворцу. Если приглядеться, можно было заметить и улицы, чей красный свет намекал на квартал удовольствий. Ведь если подумать, главный евнух может ездить на закупки, и тогда можно посмотреть на купцов и их диковинный товар. Нет, ну что такое, в самом деле? Почему она мечтает обо всём об этом? Да кто она такая, чтобы таскать её то туда, то сюда? Хоть Маомао и сказала, что господину Дзинши она понравилась, но девочка до последнего грызла себя, заставляя не мечтать. В этом мире мечтателям не место, такую роскошь могут позволить себе одни лишь мудрецы да те, кто сызмальства обеспечен огромным количеством денег и может философствовать, не заботясь о том, что завтра может оказаться на грани голодной смерти. А она вот, чуть поела – и в грёзы. На самом деле, Сяо Дяо терпеть не могла себя одёргивать, а потому снова села на выбранное место, с тяжелым вздохом подтыкая колени груди и зарывая в них нос. Происходящее до сих пор казалось причудливым сном, но если это было и так, пожалуй, девочке не хотелось бы просыпаться. Ещё выходя из лавки, она рассмотрела кучу этикеток на разных склянках с лекарствами, принадлежавшими Маомао. Вот бы узнать, что там написано! Лекарка умела читать и писать, и это было просто потрясающе. Сяо Дяо тоже бы с удовольствием научилась. Научилась бы всему, что бы ей показали. Несмотря на обстоятельства, несмотря на инь и ян, устроивших борьбу в её теле, всё, чего ей бы хотелось, это продолжать жить, желательно, не просто жить, а быть кому-то нужной, быть любимой. Практически бесшумно спустившись вниз, хотя для этого и понадобилось сделать кувырок через голову, дабы смягчить прыжок, Сяо Дяо обошла полукругом дом главного евнуха. Царила ночь, и можно было спокойно рассмотреть окрестности, чем она и воспользовалась. Началу девочка не хотела заглядывать в окна, но любопытство всё же переселило. Её добродетели спали, обнявшись. Лунный свет попадал в растрёпанные волосы словно в ловушку, и девочка пусть и невольно, но залюбовалась этой скульптурой из переплетённых тел. Как они только нашли друг друга? И ведь не помешало же ничего. Быть может, не помешает и теперь, когда в их жизни появилась она? Если бы хотели, уже бы давно определили в другое место, совсем как тех мальчишек и девчонок, что привезли вместе с ней. А если попроситься? Попросить принять её? Пусть она уже и выросла из этого возраста, почему-то так хотелось зайти внутрь, лечь рядом с ними, чтобы её также обняли, и она, успокоённая, заснула бы следом, смешивая ритмы их дыханий, будто бы они и были её настоящими родителями, а не те, которые попёрли её вон, едва узнав, что в доме родился не наследник, а наследница. Отчаяние Сяо Дяо от этих мыслей было столь велико, что она как можно скорее отошла от окна, дабы те самые импульсы, зарождавшиеся в её взрослеющем теле, не заставили её действительно сделать что-то, а потом остро об этом пожалеть. Нельзя пугать людей, она уже это прекрасно знала, но иногда не могла с собой ничего поделать. В родной деревне её считали за хамку, неспособную удержать язык на за зубами, когда ей попросту хотелось внимания, и когда она попросту не могла закрывать глаза, когда её гоняли ни за что и ни про что. Наверное, такие творения при дворе не уживаются, но очень уж хотелось ужиться. Хотя... Всё же не при дворе, а скорее здесь. Хуан Дзюнь, заметив, что гостья возвращается, привстала на своей ограде, высовывая любопытный пятачок. – Интересно, а если я тебя возьму, ты не будешь против? – склонившись через ограду, Сяо Дяо потянулась к зверьку, и, к её удивлению, поросёнок даже не шелохнулся, когда попал к ней на руки. Он приятно пах соломой и был таким тёплым, что Сяо Дяо забрала его в лавку чудес. Хуан Цзюнь, уже понявшая, что её снова пустят на кровать, живенько повертелась на одном месте и легла, прижимаясь к девочке тёплым боком. – Как же мне повезло с компанией, – снова погладив стоячие ушки, Сяо Дяо мягко приобняла поросёнка, тоже укладываясь поудобнее, – Буду надеяться, что меня и тебя не наругают, а пока доброй ночи.