Под моей кожей||Under my skin

Входные двери отеля показались Чарли тяжелее, чем обычно, когда она распахнула их. Как только девушка вошла внутрь, она ослабила ремешки на каблуках и разулась. Вздох облегчения слетел с её губ, когда подрагивающие копыта коснулись бархатного ковра. В вестибюле стояла кромешная тьма, если не считать тусклого света нескольких свечей, тлеющих на стойке бара. Они освещали лица Хаска и Энджела Даста, которые, прищурившись, рассматривали игральные карты в своих руках. Электричества по-прежнему не было. Принцесса разочарованно хмыкнула, надеясь, что Аластор восстановит его по возвращении в отель сегодня вечером. Что ж, по крайней мере, она снова была в хороших отношениях с радио-демоном. Возможно, ей удастся поговорить с ним об этом завтра. — Почему вы двое всё ещё не спите? — поприветствовала она их. — Ждали тебя, — ответил Энджел. — Хотели убедиться, что с тобой всё в порядке. Она благодарно улыбнулась им. — О, как мило. Ребята, вам вовсе не обязательно было делать это. — Эх, я знаю, до чего эта троица может опуститься. Тем более Хаск сказал, что наш улыбчивый придурок слишком хотел испортить им вечеринку, так что я могу только догадываться, каким дерьмовым вышло это шоу. Хаск обратил внимание на фрак, в который она была завёрнута. — Где Аластор? Чарли нахмурилась. — Хочешь сказать, он ещё не вернулся? Двое мужчин покачали головами. Уши Хаска внезапно дёрнулись. — Вы что-нибудь слышали? — Нет, но я что-то чувствую, — Энджел указал на свой пустой стакан, который, вибрируя, катался по стойке. Принцесса тоже это почувствовала. Воздух потрескивал от напряжённой энергии. Статические разряды покалывали её кожу, вызывая табун мурашек. Холодный ужас, тяжёлый, как якорь, опустился в её желудок. Она не могла избавиться от ужасного чувства, охватившего её. — Чарли! Это было…? — ЧАРЛИ! На секунду включился свет. Энджел и Хаск обменялись обеспокоенными взглядами. — Э-э-э, кажется, кто-то зовёт тебя, детка. Чарли была уже на полпути к главному входу. — Аластор? — позвала она, лихорадочно оглядываясь по сторонам. Её внимание привлёк скрип железных ворот, и она оббежала статую Даззла, прежде чем увидеть радио-демона, прислонившегося к металлическим прутьям. Его голова повернулась в её сторону, но затуманенные глаза смотрели мимо. — Чарли… — слабо пробормотал он, пока его голос прерывали помехи. Руки соскользнули с ворот, и он полетел головой вниз. — Ал! Она рванулась вперёд и, упав на колени, подхватила его на руки прежде, чем тот ударился бы о землю. Его тело было безвольным, но гудело от той же неистовой энергии, которую она чувствовала ранее. Чарли перевернула его на спину, и, казалось, весь воздух вышел из её легких, когда она увидела светящуюся рану у него на груди, вновь открытую и сочащуюся кровью. — О, чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт! — её рука лихорадочно скользила по его груди, позволяя ей быстро осмотреть повреждение. Его снова ранили. Ангельским оружием? Нет, не похоже. Её пальцы наткнулись на что-то острое, застрявшее в его разорванной рубашке. Это был осколок стекла, идентичный тому, который она извлекла из собственной ладони ранее этой ночью. Чарли вытерла капельки пота, проступившие у него на лбу, и провела рукой по его бледному лицу, обхватив щёку. — Аластор, очнись! — она дала ему несколько лёгких пощечин, заставив его нахмуриться. Его натянутая улыбка дрогнула, и он издал болезненный булькающий звук. Чарли подняла его на ноги и закинула его руку себе на плечо. С некоторым трудом она потащила демона обратно в отель. Он был немного выше её и, на удивление, оказался тяжелее, чем она думала, с его-то стройностью. Худые конечности опасно раскачивались, как сломанные ветви, свисающие с дерева. Впереди в дверном проёме возникли Энджел и Хаск. — Помогите мне! — закричала она. — Что за хрень с ним случилась? — Энджел бросился вперёд и подхватил радио-демона под другую руку. — Я думал, он лучше переносит выпивку! — Похоже, это дело рук Вокса, — объяснила принцесса. — Эти двое грызлись друг с другом всю ночь. Хаск недовольно вздохнул и расправил крылья. — Положите его сюда, — сказал он, указывая на свою спину. Чарли и Энджел взвалили Аластора на плечи Хаска. Бармен что-то проворчал, поднимаясь с земли, и троица поспешила обратно в отель. Хаск взлетел по лестнице, а Энджел последовал за ним, поддерживая ноги радио-демона так, словно вёз садовую тачку, чтобы те не волочились по земле. Принцесса не знала, чем ей помочь, поэтому просто обхватила его безжизненную руку. — Держись, Аластор. Аластор то терял сознание, то вновь приходил в себя. Он лежал на чём-то пушистом и… летел? Был ли он на ковре-самолете? Почему везде пахнет дешёвым пойлом? Яблоки на обоях насмешливо заплясали вокруг его головы, прежде чем слились в единое пятно. Он снова очнулся, ощутив, что кто-то бесцеремонно сбросил его на кровать, выбив весь дух, когда он приземлился на спину. В своём полусмертном состоянии, он смутно смог различить мягкий матрас и вышитые балдахины, висевшие над головой. Он находился в спальне Чарли. — Спасибо вам. Дальше я справлюсь сама. Это был голос принцессы. Аластор приподнялся на локте и, прищурившись, покосился на дверь. Сквозь затуманенное, размытое зрение он смог разглядеть три фигуры. Его рука соскользнула, и он рухнул обратно на кровать. Последнее, что он увидел, прежде чем снова потерять сознание, был один из силуэтов, бросившийся к нему. Холодные пальцы, касающиеся обнажённой груди, разбудили его в третий раз. Он почувствовал чью-то руку под разорванной рубашкой, ладонь подпитывала невыносимую боль, пронзающую его грудь, как кинжал. — Пожалуйста, Ал, — голос принцессы дрожал от волнения. — Не поступай так со мной снова. О, милая Чарли. Будет ли она скучать по нему, когда его не станет? В глубине души он надеялся на это. Часть его и правда верила, что она станет оплакивать его и соорудит ему чучело, как она делала это для других своих погибших друзей. Часть его хотела остаться чёрным шрамом на сердце принцессы, чтобы последние остатки его существования она всегда носила с собой. Но другая его часть надеялась, что она этого не сделает. Другая часть не могла смириться с мыслью о том, что ему придётся стать источником страданий для Чарли. Жгучая боль пронзила его грудь. Ощущение было таким, словно кинжал выдернули из его тела. Высвобождение было таким же жестоким, как и первоначальный удар. Он метался по кровати, разрывая когтями одеяло, лежавшее под ним. Помехи пронзали его изнутри, заставляли стиснуть зубы и стучать ими до тех пор, пока он не подумает, что они вот-вот раскрошатся вдребезги. — Прости, прошу, прости меня! Извинения Чарли потонули в резком шуме помех, который рос в его ушах, прежде чем темнота снова поглотила его. Когда Аластор проснулся в последний раз, на мгновение он успел испугаться за то, что кто-то зашил ему глаза. Усталость наваливалась на веки, поэтому он с трудом смог разлепить их. Золотая угроза забвения больше не застилала его зрение, а жгучая боль в груди сменилась тупым жжением. Он почувствовал чьё-то присутствие рядом с собой и, оглянувшись, заметил Чарли, сидящую рядом. Она читала какой-то гримуар и, водя пальцем по страницам, что-то бессвязно бормотала себе под нос. Со сдавленным стоном он заставил себя принять сидячее положение. — Ал! Принцесса отбросила книгу в сторону и бросилась к нему, крепко обвив руками его шею. Неожиданная сила отбросила его назад, и с его губ сорвалось удивлённое «уф!». В груди вновь вспыхнула боль. Инстинктивно он замер, но затем напряжение растаяло так же быстро, как и возникло. Его собственные руки, поначалу нерешительные, поднялись в ответном жесте, притягивая её ближе. — Я… Я так волновалась, думала, что ты… Что ты… — она прижалась к нему ещё крепче, уткнувшись лицом в его плечо. — О боже, я была так зла на тебя… Я бы никогда себе не простила, если бы ты… — она отстранилась, незаметно вытирая влагу со своих щёк. — Ты в порядке? Его улыбка приняла более мягкий вид. Он ощутил странное чувство, похожее на внезапную привязанность. По правде говоря, Чарли всегда обо всех заботилась, но этот раз казался иным. В нём была какая-то ценность. Как будто прямо сейчас в их руках лежало что-то хрупкое, что они построили вместе, что, несмотря на все трещины и расколы, оставалось единым целым. Возможно, он был глупцом, если считал себя кем-то особенным, но в этот короткий миг её забота о нём заставляла его чувствовать себя именно таким. — О, всё просто великолепно, моя дорогая, — ответил он напряжённым голосом, но с присущей ему отчужденностью. — У меня был довольно насыщенный вечер. — Я вижу. Что, чёрт возьми, произошло? — Нам с Воксом пришлось немного поболтать. — Я так и думала, — она вздохнула. — Наверное, он в гораздо худшей форме, чем ты, да? Его ухмылка стала шире. — Скажем так, ему потребуется несколько недель на перегруз. Чарли приподняла бровь. — Э-э, что? — Ну, ты знаешь. То, что нужно делать компьютерам. — Ты имеешь в виду перезагрузку? — Да, именно это я и сказал. Принцесса сморщила носик. Аластор почувствовал, как мурашки поползли по его шее, когда она слегка прикоснулась к ней большими пальцами. Внезапно его поразила близость их объятий. Они всё ещё прижимались друг к другу. Чарли, казалось, тоже заметила это, поэтому им обоим пришлось отстраниться. — Ал, — начала она. — Я не собираюсь извиняться за то, что сделал с Воксом, — перебил он и упрямо скрестил руки на своей груди. — Ублюдок сам напросился. — Нет, это я должна извиняться, — её тон был тихим и полным раскаяния. — Ничего этого не случилось бы, если бы я с самого начала была честна с тобой по поводу встречи с ним, — она положила руку ему на грудь, потирая разорванную ткань его рубашки двумя пальцами. — Из-за меня ты вновь пострадал. Год назад Аластор воспользовался бы этим, чтобы заключить с ней сделку, или подстрекал бы её по этому поводу на протяжении нескольких месяцев, ну, или, по крайней мере, исполнил бы радостный номер с танцем и песней «Я же тебе говорил». Но прямо сейчас всё, чего он хотел, — это освободить её от чувства вины. — Чарли, нет, — тихо ответил он. — Это сделал Вокс, а не ты. Он жаждал матча-реванша семь лет. Рано или поздно мы были обречены на сражение, независимо от того, была бы ты замешана во всём этом или нет. Наверное, мне стоило быть более откровенным с тобой во многих своих опасениях. Просто я… Я действительно… — для него было так несвойственно запинаться в словах, он был до ужаса расстроен тем, что не мог сформулировать мысль, желающую сорваться с его языка. — Я не хотел, чтобы он испортил всю ту тяжёлую работу, которую ты проделала здесь, — он лукаво подмигнул ей и щёлкнул её по носу. — Единственный, кто может удостоится такой чести, сидит прямо перед тобой. Она шутливо закатила глаза, глядя на него. — С тобой иногда бывает так трудно, ты это знаешь? Его ухмылка стала шире. — Кто бы говорил, дорогая, — внимательно изучая её, он заметил, что она потирает ссадину на ладони. Нежно обхватив её своими руками, он провёл большим пальцем по засохшей, размазанной крови. — Он причинил тебе боль? Чарли подняла на него свой яркий и алый взгляд. — Нет, всё в порядке. Только немного задел мою гордость, — она выдавила из себя смущённую улыбку, — на что я в ответ дала ему хорошую затрещину. Аластор усмехнулся. — Я заметил, — помолчав, он заговорил снова. — Чарли, дорогая. Я знаю, что я не самый осведомлённый, когда дело доходит до всех этих технических штуковин и приспособлений. И я должен признать, что именно Вокс эксперт в подобных вопросах. Так что, если ты действительно считаешь, что сотрудничество с ним принесёт пользу отелю, я поддержу тебя, — он прищурился. — С некоторыми оговорками, конечно. Она покачала головой. — Я не собираюсь принимать предложение Вокса. И никогда не собиралась. — Серьёзно? — он был сбит с толку. — Тогда зачем проходить через всё это? — Я хотела дать ему шанс изменить моё мнение о нём. Но он как и был, так и остался высокомерным, эгоцентричным, социопатичным мега-уродом! — она провела пальцами по взъерошенной чёлке радио-демона, после чего её улыбка стала более нежной и ласковой. — А в моей жизни есть место только для одного из таких. Тепло разлилось под кожей Аластора, громко загудело и поднялось от груди к щекам, заливая его лицо румянцем. Демон отвёл взгляд в сторону, не в силах больше смотреть в глаза принцессы. Воздух вокруг них стал тяжёлым, насыщенным невысказанными эмоциями, которые, как он думал, принадлежали только ему. Он уже собирался извиниться и исчезнуть обратно в свою радиовышку, но Чарли заговорила снова. — Итак, эм… Я поделилась с тобой частью своей магии, чтобы ты пришёл в норму, но я действительно должна поближе взглянуть на твоё повреждение. Я просматривала старые гримуары отца, чтобы узнать, есть ли какое-нибудь заклинание, способное навсегда залечить твою ангельскую рану, — она взяла книгу, которую отбросила в сторону ранее. — Есть кое-что, что я хотела бы попробовать, если ты не против? Внутренний голос кричал ему, чтобы он уходил, но он проигнорировал его. — Почему бы и нет, — ответил он. Чарли нерешительно протянула руку и коснулась пальцами его галстука-бабочки. — Можно? — тихо спросила она. Аластор слышал, как громко колотится его сердце в груди. — Делай всё, что должна, — его травма была не настолько серьезной, чтобы он не мог раздеться самостоятельно. Вероятно, ему следовало сделать это самому. Но всё, чего он желал прямо сейчас, — вновь ощутить прикосновения Чарли к себе. Ему действительно нравилось, когда Чарли прикасалась к нему. Изящными пальцами она развязала его галстук-бабочку и сняла его с шеи. Затем ослабила подтяжки и её руки мягко скользнули по его плечам, когда она помогла ему просунуть в них руки. Он ощутил опасную дрожь в области позвоночника и напрягся, не позволяя той проявиться. Чарли всё ещё была одета в его фрак, а под ним было платье, которое Вокс подарил ей. Чёрт бы побрал этого плоскоголового ублюдка и его дизайнерскую потаскуху за то, что они придумали платье, в котором она выглядела просто сногсшибательно. Взгляд радио-демона блуждал от её шеи вниз по линии декольте. Благодаря вшитым подкладкам, её грудь была очень щедро приподнята и практически вываливалась наружу. Это бесспорно было прекрасной женской чертой её фигуры. Ещё и мягкая, словно облако, кожа. На ней образовался слабый румянец, и он подумал, что, если надавит на её плоть большим пальцем, то сможет заставить её побагроветь ещё больше. При этой мысли у него зачесались ладони, и он потёр их о матрас. Бахрома на её платье задралась и обнажила всю ногу. Бесконечные фарфорово-белые изгибы вели к её изящным маленьким копытцам. Должно быть, в какой-то момент она потеряла каблуки, когда несла его в свою комнату. Внезапно он ощутил странное чувство голода, скручивающее желудок, когда его взгляд остановился на её стройных бёдрах. Он так привык видеть её в свободных брюках, что никогда раньше не обращал внимания на форму её ног. Под бархатистой голубой тканью проглядывал розовый цвет, и его улыбка дрогнула, когда он понял, что это было нижнее белье. Его взгляд остановился на складках кожи в области её таза, скрытых под тем небольшим количеством скромности, которое ей даровало платье. Именно там была самая интимная часть её тела. Ещё одна женская особенность, о которой он никогда раньше не задумывался. Однако теперь обнаружил, что краснеет при виде неё от любопытства. Аластор отвёл взгляд, ругая себя за такие непристойные мысли. Похоже, Вокс слишком сильно ударил его по голове. Он поёрзал на кровати и внезапно ощутил беспокойство. Чарли начала расстёгивать пуговицы на его рубашке. Её пальцы дрожали? Они медленно и тщательно обхватывали каждую пуговицу и протаскивали их через отверстия. Его пульс учащался каждый раз, когда кончики её пальцев касались его обнаженной кожи. Он снова поёрзал и почувствовал, как в паху стала нарастать знакомая боль. О, нет. Нет, нет, нет. Это возбудило его? Он бросил взгляд вниз и пришёл в ужас, когда заметил очевидную выпуклость, натягивающую его брюки. Радио-демон скрестил ноги, но это лишь сделало ситуацию более заметной. Ширинка задралась и теперь выглядела как непристойный цирковой шатер. Что ж, просто потрясающе. Выпуклость была заметнее, чем каркас настольных ламп от Тиффани, а пальцы Чарли тем временем медленно продвигались к источнику его смущения. Он почувствовал, как она осторожно потянула его за рубашку, чтобы вытащить ту из брюк, из-за чего его рука мгновенно взметнулась вверх, намереваясь схватить её за запястья. — Дальше я сам, — сказал он хриплым от помех голосом. — Оу, — Чарли отстранилась, выглядя взволнованной, — извини. Конечно. Аластор закончил расстёгивать рубашку и сбросил её, чувствуя себя невероятно уязвимым теперь, когда он был обнажён перед принцессой. Глубоко в сознании зародилась мысль о том, что она уже видела его таким раньше, но это ничуть не улучшило ситуацию. Взгляд Чарли скользнул вверх и вниз по его обнаженной груди, после чего она отвернулась, приложив к щеке руку. Она покраснела? Он никогда особо не задумывался о том, как для других будет выглядеть его тело без привычной одежды. Внезапно демон обнаружил, что чувствует себя неловко из-за беспорядочно лежащей шерсти и шрамов, из-за безжизненного серого оттенка своей кожи, из-за выделяющихся рёбер, вид которых не зависел от количества еды, которую он потреблял. — Наверное, сначала следует промыть твою рану, — сказала она. При взмахе руки рядом с ними появились тазик для умывания и тряпка. Она окунула тряпку в воду и начала стирать засохшую кровь. Он почувствовал что-то странное — рану жгло и кровоточило, но в сочетании с ласковыми и нежными пальцами Чарли боль становилась иной. Его тело сильно реагировало на её прикосновения, изнывая от отчаянной и незнакомой потребности. Он прикусил внутреннюю сторону щеки, желая остановить внезапную пульсацию, возникшую между ног. Аластор пытался сосредоточиться на чём-нибудь. На чём угодно, кроме Чарли, владеющей его разумом. Её пальцы на его груди были подобны каплям дождя, попадающим на поверхность пруда и образующим беглую рябь при каждом прикосновении. Работая, она что-то сладко напевала себе под нос, заставляя его уши подёргиваться в такт её прекрасному голосу. Надетое на ней нелепое платье имело слишком глубокий вырез и уж слишком идеально облегало её стройную фигуру, из-за чего ему стало казаться, что единственный способ перестать на неё пялиться — это выколоть себе глаза. И даже если он соединял свои веки, стараясь отключиться от происходящего вокруг, её запах всё равно достигал его ноздрей. Он был сладким, восхитительным, очень похожим на саму принцессу, но с оттенком чего-то демонического и потустороннего. Как чистое белье, которое оставили сушиться над горящим костром. Аромат был необычным, опьяняющим. Пока принцесса продолжала работать, фрак, который был на ней — его фрак — соскользнул с одного плеча. Пальцы Аластора дёрнулись от желания поправить его. Или, возможно, наоборот, полностью сорвать его и открыть для себя её нежную и восхитительную кожу. Он также был бы не прочь снять с неё это проклятое платье. Глупый Вокс и его исключительный вкус в женской моде. Из-за этого хода мыслей его лицо мгновенно запылало. В горле радио-демона заклокотал звук, похожий на хриплый писк. Его эрекция была неумолимой, настолько сильной, что пульсировала в черепе, как мигрень. Он сжал руки на коленях, пытаясь скрыть собственный стыд. Он давил на них, вызывая внутри себя острую волну удовольствия. — М-мх, — Аластор простонал, зажмурив глаза. Чарли отстранилась. — Чёрт, прости! Я сделала тебе больно? Он не открыл рта, чтобы ответить, опасаясь, что из него вырвутся ещё одни непотребные звуки. Вместо этого он коротко покачал головой, говоря: «нет» Она отодвинула тазик с водой и положила гримуар себе на колени. Пока Чарли просматривала заклинания, у Аластора появилась возможность взять одну из её подушек, чтобы прикрыть свою промежность. Он неловко откинулся на изголовье кровати, подняв плечи практически до ушей, стараясь выглядеть как можно более непринуждённо. Принцесса приоткрыла ящик своей прикроватной тумбочки и достала оттуда набор для шитья. Он наблюдал, как она вдевает нитку в иголку и начинает вполголоса читать заклинания книги себе под нос. Кроваво-красное пламя охватило крошечный инструмент, путешествуя вниз по нити и наполняя её своей магией. — Будет немного больно, — предупредила она, поднося иглу к его коже. Он испытывал боли и посерьёзнее, но его глаз всё равно дёргался при каждом новом стежке. По крайней мере, выпуклость на его брюках становилась менее заметной. Он теребил оборки подушки у себя на коленях, чтобы отвлечься. — Кто-нибудь ещё в отеле видел меня таким? — спросил он. — Хаск и Энджел помогли мне отнести тебя сюда. Я попросила их никому не рассказывать о случившемся. — Я ценю это, дорогая. Она издала тихий смешок. — Похоже на дежавю, не правда ли? Ты в моей постели, а я тебя подлатываю. Радио-демон промычал в знак согласия. — Да, пожалуй, будет проще, если я просто поселюсь здесь на постоянной основе. Рука Чарли застыла у него на груди, и он понял, что его слова могли прозвучать двусмысленно. Она не подняла на него глаз. — Я… Я не думаю, что моему отцу понравилась бы такая идея. — Нет, — пробормотал он в ответ. — Полагаю, что нет. Принцесса сделала последний стежок на груди Аластора и обрезала нить. Она сделала паузу. Её пальцы еле коснулись его сердца, когда она заметила пятна, чьи отметины, перекрывающие ангельскую рану, идеально совпадали с кончиками её пальцев. Она нахмурилась, но решила промолчать. Он почувствовал, как её рука легко скользнула по швам, прежде чем она отдёрнула руку и скрепила их искрой своей магии. — Вот и всё, — сказала она. — Если тебя не ранят другим ангельским оружием, повреждение больше не откроется. Как ты себя чувствуешь? Аластор сел и коснулся рукой груди, чувствуя, как швы уже волшебным образом затянулись. — Определённо лучше, чем несколько часов назад. Спасибо тебе, дорогая. Твои способности в очередной раз превзошли все мои ожидания. Она застенчиво улыбнулась и принялась раскладывать свои принадлежности. — Ты был хорошим учителем, — пробормотала она. Он подвинулся к краю кровати и встал. Покачиваясь взад-вперёд на своих копытах, он размял онемевшие мышцы. — Пожалуй, мне стоит пойти в свою комнату. — Тебе лучше остаться здесь! — быстро выпалила Чарли. — Э-э, я… Я имею в виду, если ты хочешь, конечно. До твоей радиовышки так долго идти, а у тебя, насколько я знаю, до сих пор нет кровати. Будет лучше, если я присмотрю за тобой. Хотя бы сегодня вечером. Голос в его голове снова кричал ему, чтобы он уходил. — Да, я был бы тебе очень признателен. — Вот, ты можешь занять кровать. Я снова устрою себе гнёздышко в ванне, — она потянулась за одной из подушек, прислонённых к изголовью кровати. — Чарли, — Аластор нежно взял её за руку. Она повернулась к нему с вопрошающим взглядом и растерянно приоткрыла губы. Её рука продолжала лежать в его ладони. — Аластор? В голове у него было совершенно пусто. Он хотел сказать ей бесчисленное множество вещей, но все они отказывались формироваться в слова. — Тебе не обязательно спать в ванной, — наконец выдавил он. — Это очень глупо. — Оу, — она посмотрела на кровать, а затем снова на него, — думаю, ты прав. Принцесса собрала свои ночные принадлежности и направилась в ванную, вернувшись через несколько минут в пижаме. Она аккуратно повесила его фрак на спинку своего стула, после чего села на край кровати. — Тебе что-нибудь нужно? — спросила она. — Какую-нибудь пижаму? Зубную щётку? Он вежливо отказался. Забираясь под одеяло, она пожелала ему спокойной ночи и повернулась на бок, отвернувшись от него. Аластор лежал на спине, стараясь не думать о Чарли, лежащей рядом с ним на расстоянии вытянутой руки. Он закрыл глаза, желая уснуть, но тиканье башенных часов снаружи казалось вечностью, когда он всё ещё продолжал бодрствовать. Одеяла зашуршали, и он, оглянувшись, увидел, что принцесса повернулась к нему. Демон вытянул шею, чтобы как следует рассмотреть её. — Пообещай мне, что будешь осторожнее, Аластор, — она положила руку ему на грудь. — Эта ангельская рана теперь твоё слабое место. — Возможно, — его рука нашла её ладонь, покоящуюся на его груди, и нежно накрыла своей. Медленно и осторожно его пальцы переплелись с её, слегка раздвинув их так, чтобы те коснулись отпечатков, которые она оставила ему ранее вокруг его сердца. — Или, может быть, это что-то другое. Атмосфера в комнате стала спокойной и приглушённой, но что-то в ней изменилось, когда пара молча лежала в постели. Слабый свет, проникавший через окно, упал на глаза Чарли, в которых блестела какая-то ранимость, которой он никогда не замечал раньше. Она закрыла их и положила голову на плечо радио-демона. Он уставился на увитые яблоками балдахины, чувствуя, как внутри него борются за господство самые различные эмоции. Сегодня ночью он чуть не умер ради Чарли. Всё было не так, как в прошлый раз с Адамом. Ему не нужно было искать её расположения, чтобы осуществить свои планы. Всё, что он делал, было только ради неё. Эта женщина была достаточно могущественна, чтобы уничтожить его. Она могла разорвать его на куски одним лишь словом или взглядом. Но ей и не нужно было этого делать, он сам был готов погибнуть при виде неё. Он с радостью взошёл бы на любое лезвие, заботясь только о том, чтобы при его падении её путь не окрасился алыми брызгами. Этому нужно было положить конец. Он позволит себе ещё одну ночь испытывать подобные чувства. Ещё одно, последнее наслаждение сладким ядом, в который превратилась его привязанность к принцессе, разъедающая его изнутри. Рано или поздно он собирался взять себя в руки, закончить то, ради чего он на самом деле прибыл в отель, и убраться как можно скорее из этого жалкого места.

***

Аластор проснулся следующим утром и на мгновение забыл, что находится в Аду. Чарли прижалась к нему. Её голова уткнулась в изгиб его шеи, тёплое дыхание, исходившее от её носа, покалывало его кожу. Она положила ладонь ему на грудь, а ноги переплела вместе с его под одеялом. Даже если бы он захотел пошевелиться, то не смог бы этого сделать, поскольку она перекатилась на его руку и теперь удерживала его на месте. Хорошо, что он был совершенно доволен своим положением. Аластор придвинулся к принцессе. Он осторожно обнял её за талию, положив ладонь на поясницу, и притянул её к себе. Она издала мелодичный вздох, который задел его за живое. Пока он смотрел, как она спит, пылинки в лучах утреннего солнца плясали вокруг неё, словно искры. Она выглядела почти как ангел, и он напомнил себе, что фактически им она и была. Он задавался вопросом, не это ли божественное происхождение поддерживало в её сердце такую надежду и чистоту, несмотря на существование, омраченное смертью и проклятием. Всё это казалось опрометчивым и неуместным, но именно эти черты он находил в ней самыми привлекательными. Радио-демон заметил свою тень, забившуюся в угол комнаты, и задался вопросом, как долго она стояла там, наблюдая за ними. Он угрожающе посмотрел на неё, на что та в ответ усмехнулась, прежде чем раствориться в стене. Ультиматум, который он поставил себе вечером накануне, снова всплыл в его голове. Однако теперь он решил навсегда прогнать эту мысль, после чего положил подбородок на макушку Чарли. — Ещё пять минут, — пробормотал он себе под нос.