Молния и птица

      Кофе отдавал приятной горечью, день перестал быть таким уж противным. Валяться в углу на матах, укрывшись дырявой мантией мастера было куда приятнее, чем два часа изображать из себя контроль и смирение. Вдобавок из угла было прекрасно видно страдающих одногруппников. Кажется, про пытки Эльва не пошутила.       Мастер Льюис обычно снисходительно относился как к ученикам, так и к их неудачам. Мастер Риден, казалось, готов был убить взглядом за малейшую оплошность. У Селены вон уже глаза на мокром месте после того, как учитель ледяным тоном отчитал ее два раза. Селене вообще крайне не повезло с ее магией. Милая миниатюрная блондинка с большими зелеными глазами и тихим голосом. Она страдала на курсах уже второй год и очень-очень хотела завести друзей. Но такое благое и доброе желание делила на ноль ее магия — аура настоящего ужаса, возникающая абсолютно спонтанно. И все желанные друзья разбегались после первой же вспышки, вновь оставляя Селену в одиночестве. Зери порой становилось даже жаль ее. Она немного знала о Селене, кажется, у той была строгая старшая семья, а родители и вовсе церковники. То еще везение.       Одиночество Селены разрушили все те же двое — Эльва и Тенгуми. Зери еще тогда решила, что близнецы или ушибленные на голову или у них дома творится еще больший ад, раз они выбрали себе в друзья ее и Селену. Ни стремные молнии, ни аура ужаса не повлияли на их поистине святое спокойствие.       Но сейчас ни Эльвы, ни Тенгуми рядом не было, и Селена психовала и дрожала, заставляя остальных одногруппников шарахаться от нее на другую сторону зала. Зериколь прищурилась. Забавно, но мастер тоже игнорировал ауру. Любопытно, у него нервы стальные или тоже какое-то заклинание?       Риден вообще имел своеобразный стиль преподавания. Ему плевать было на душевное равновесие, сдержанность и прочие излюбленные догматы Льюиса. Мастер Риден требовал подчинять свою магию, контролировать каждый ее виток и движение. Сложная задача для подростков, впрочем, куда более простая, чем поддержание душевного спокойствия.       Так за бдительным наблюдением Зери сама не заметила, как задремала. Теплая мантия вместо вымокшей куртки приятно согревала, маты манили прилечь, а дешевый растворимый кофе никак не способствовал бодрости.       Ей почему-то снилось солнце, яркое-яркое, отчего-то кажущееся таким родным и близким. Зери грелась в его лучах, пока вдруг солнце не накрыла густая тень. Весь светлый мир погрузился во тьму, Зери блуждала в этой тьме, спотыкаясь точно слепой котенок. А тьма, казалось, становилась все гуще, все холоднее, кусала за руки и ноги ледяным ознобом. Зери заметалась в этой тьме, забарахталась, закричала, не в силах выбраться.       Со звонкой оплеухой все вдруг закончилось. Зери резко села, дрожа всем телом и обливаясь потом. Первое, что она увидела был мастер, снова окутанные голубоватым щитом, смотрящий на нее с подозрением.       — Кажется, я начинаю понимать, почему Льюис никак не хотел выгонять тебя отсюда. — Риден медленно опустил руку, развеивая щит. — Как ты только семью свою до сих пор не покалечила?       — Папа — сильный маг. — Зери зябко повела плечами, с грустью замечая изрядное количество новых дыр в стенах и потолке. — Его сложно чем-то зацепить. А больше с нами постоянно никто не живет.       — Ты потомственный маг? — Мастер заинтересованно вскинул бровь.       — Понятия не имею. — Зери с трудом встала. — Я приемная. Риден неопределенно хмыкнул. Зери с удивлением заметила, что в зале они остались одни. Интересно, который час? В подвале окон нет, а телефон остался где-то в куртке.       — Советую поторопиться, я закрываю классы.       — Разве ты не собирался меня учить? Мастер остановился, едва взявшись за ручку двери.       — Неужели ты согласна? Я ведь предупредил, чем это может для тебя закончиться.       — Я знаю. — Зери потерла плечи. — Но лучше рискнуть и обжечься, чем жалеть всю жизнь, что испугался.       — И чем же обоснована такая позиция? — Риден все же обернулся.       — Тем что я маг. — Зериколь сжала губы. — Магия — моя право по рождению, и никакая церковь не сможет отнять у меня это право. Никто не заставит меня отказаться от своей магии, не заставит сдерживать силу, не запретит познавать и развивать магию. Потому как магия — часть меня, я без нее не я. Так лучше я умру, познав себя, чем буду жить в неведении.       — Твои бы речи да каждому одаренному в этом мире. — Мастер улыбнулся, впервые улыбнулся без насмешки или угрозы, просто грустно. — Ладно, птичка, ты меня убедила. Птичка? И откуда он знает?       — Но сегодня я и так устал от твоих бестолочей-одноклассников, а ты еще своими стараниями лишила меня теплой одежды. — Мастер показательно встряхнул дырявую мантию. — Не сегодня.       — Я могу компенсировать! — Зери заторопилась вслед за учителем.       — Да неужели?       — Могу подбросить вас до дома. Или тут недалеко есть кофейня с хорошим кофе.       — Ты если уж решила наглеть, то до конца наглей, без внезапных уважительных переходов.       — Так подбросить тебя до дома, Риден?       — Мастер. — Черные глаза опасно полыхнули. — Можешь не выкать, но для тебя я мастер или учитель, если так угодно. Зери нервно сглотнула, прижимая к груди высохшую куртку и шлем.       — Конечно, мастер.       На улице уже смеркалось, зимой этих краях дни были совсем короткими. Снова шел снег, колючий и сухой. Завидев, что случилось с непокрытым байком, Зери обреченно взвыла, хватаясь за голову.       — Знаешь, если ты хотела самоубиться, то могла выбрать менее извращенный способ. — Мастер насмешливо осмотрел заметенный мотоцикл. — И давно ученикам разрешают водить?       — Я нормально вожу! — Зери вытащила из седельной сумки щетку. — Нужно же мне на чем-то добираться через весь город.       — И что на это говорит твой отец?       — Обычно говорит, что ключи на полке. — Зери заработала щеткой, уже заранее угрюмо осознавая, что в метель она даже выехать отсюда не сможет.       За спиной раздался раздраженный вздох. Легкий щелчок, неразличимый среди хруста снега. Мотоцикл накрыло щитом, очень похожим на тот, что мастер вешал на себя, но куда плотнее и больше. За щитом было куда теплее, не дул ветер, а снег не попадал, а тот, что был, быстро таял, стекая на землю лужицами.       — Ничего себе. — Зериколь опустила щетку с раскрытым ртом пялясь на щит.       — Идем за твоим кофе. — Мастер раздраженно повел плечами. — Если ты разобьешься в метель на своей колымаге, я не смогу больше издеваться над тобой.       — А щит? — Удивленная Зери даже проигнорировала вторую часть тирады.       — Пока я поддерживаю его, никуда не денется. Мотоцикл, кстати, тоже не сможешь из-под него вытащить.       — Правда? — Зери не была бы собой, если б не проверила. И правда мотоцикл врезался в стену купола, будто в обычную бетонную, и тут же отскочил.       — То есть на слово ты мне не поверила?       — Никогда не видела такой магии!       — Ты никогда не видела девяносто процентов существующей магии, так что, если однажды полезешь проверять на достоверность святые копья, даже останавливать не буду. Говорят, идиоты попадают в рай без очереди. Зери смутилась, молча подхватила шлем и вышла из купола.       — Тут недалеко. — Она даже не обернулась, чтобы посмотреть следует ли мастер за ней. Щеки жгло смущением, а в душе поднималась волна какого-то наивного детского восторга. Ни то, ни другое мастер явно не оценит, а нарываться на новые едкие шуточки совсем не хотелось.       Кофейня и впрямь располагалась всего через два дома. Зери иногда заходила сюда вместе с Эльвой за ее любимыми пирожными и латте. Зери вообще считала, что понять, что за человек перед тобой можно по его выбору кофе. Эльва вот всегда пила латте, ее брат извращался на американо с огромным количеством сахара, Селена любила раф с сиропом и сливками, а сама Зери выбирала обыкновенный капучино.       Мастер взял обычный черный чай.       Извращенец. Зери смотрела на эту чашку чая с непередаваемым выражением разочарования и отвращения, пока мастер нейтрально не произнес:       — Кофе влияет на твою магию, ты знала?       — Что? — Она удивленно удивленно покосилась на густую молочную пену в своей чашке.       — Кофе, острый перец, незнакомые пряности, алкоголь. — Чайная ложечка неторопливо задвигалась, помешивая заваривающийся чай. — На самом деле там солидный перечень, не считая еще индивидуальных составов. Все это влияет на твою нервную систему, и ослабляет магию.       — Как физиология вообще может быть связана с магией? — Зери скривилась. Они заняли самый дальний столик у окна, так что можно было говорить открыто, не боясь быть услышанными.       — А чем, по твоему, ты колдуешь? Призраком дядюшки?       — Душой? Мастер хмыкнул.       — У местных монахов существует теория о бесконечном перерождении душ. Если магию порождает душа, значит ли это, что в мире всегда существует ровно одно и то же количество магов? Зери задумалась.       — Это в том случае, если теория верна.       — Она верна. Как верно и то, что, как бы церковники не старались, не сумеют полностью уничтожить магов, так как наше количество всегда постоянно. Именно поэтому святоши взялись за качество.       — Откуда ты это знаешь? Мастер ухмыльнулся.       — Снова не веришь мне на слово?       — Ты не даешь фактов.       — Записи в церковных архивах являются для тебя фактами?       — Откуда?..       — Кстати об архивах, — Риден сделал глоток и отставил чашку на стол. — Я не учу никого бесплатно. И нет, я не о пустых бумажках сейчас говорю.       — А о чем? — Что-то в этом деловом тоне Зери уже не нравилось.       — Достанешь для меня книгу из церковного архива. Зери поперхнулась.       — Ты шутишь?!       — А похоже? — Мастер равнодушно вскинул бровь. — Эти церковные крысы забрали мой гримуар, я всего лишь хочу вернуть свое. Но, как понимаешь, меня они точно сразу узнают и даже на порог не пустят, а вот ты — другое дело.       — Да ты спятил! Я не стану воровать у церкви!       — Станешь. — Риден оставался абсолютно спокоен. — Не ты ли полчаса назад убеждала меня в том, что лучше умрешь, чем будешь жить в неведении. Вот он твой шанс доказать, что умеешь работать не только языком. Зериколь длинно выдохнула.       — Хватит трястись, как больной кролик. — Мастер равнодушно уставился на ошарашенную девушку. — Сначала я обучу тебя. Какой смысл отправлять сразу? Тебя тогда поймают, а я снова останусь без книги.       — Резонно. — Зери чуть успокоилась.       — Соплячка. — Мастер неторопливо потягивал чай, насмешливо рассматривая сидящую напротив ученицу.       Зериколь сразу выделялась среди сверстников. Во-первых, она была ощутимо старше, даже не по возрасту, скорее психологически. Похоже, жизнь воспитала ее куда быстрее. Серо-синие волосы, непривычные открытые черты и большие янтарные глаза, их цвет чем-то напоминал хороший виски. Пожалуй, чересчур худовата, не хватало приятных глазу женских плавных линий и округлостей. Зериколь же вся была острой, точно лезвие заточенного ножа, поджарой, как хорошо натренированная гончая. Особенно сильно это читалось во взгляде — пытливом, голодном до добычи и знаний. Таким людям только дай цель — они полетят за ней, ломая любые стены на своем пути. А все эти наносные эмоции не могли скрыть истинной натуры.       Пожалуй, заняв пост наставника в этом унылом пограничном городе Риден случайно для себя нашел алмаз в горе плевел. Осталось лишь огранить этот алмаз под себя, подогнать под нужный размер, отшлифовать и продать повыгоднее, если придется. Но сейчас почему бы не воспользоваться таким удачным собеседником. В конце-концов в этом мире больше не было никого, с кем бы Риден мог поделиться хотя бы частью своих идей.       Вечер медленно опускался на город. Метель все не прекращалась, запирая людей в домах, а кого-то в полупустой кофейне на окраине города.       В какой-то момент Зери устало положила голову на руки, грустно вглядываясь в снег за окном.       — Кто такая Тень?       — Такой. Это мой пес. — Зери не подняла голову. — Огромный черный волкодав почти с меня размером, очень добрый. Мы всегда были вместе, сколько себя помню.       — Ты звала его во сне.       — Да, — Зери вздохнула. — Тень всегда защищал меня от кошмаров.       — И что с ним случилось?       — Умер в прошлом году. Машина сбила. — Зериколь сморгнула навязчивые слезы. — Я перестала контролировать свою магию с тех пор. Будто вместе с Тенью умерла и часть меня. За столом воцарилось молчание. Каждый думал о чем-то своем, наблюдая за бесконечным потоком снега в оседающих сумерках. Заорал мощным роком телефон. Зери страдальчески захлопала себя по карманам.       — Чего надо?       — Неугробленный байк, — отозвалась трубка голосом Амрода. — Мишель интересуется не нужно ли тебя забрать. Явно сама сегодня не доедешь.       — А мотоцикл я где оставлю?       — Где сможешь, там и оставишь. Что, в школе негде?       Зери вспомнила узкий коридорчик, ведущий в класс и печально признала, что да, негде. Не просить же мастера подержать щит пару дней.       — Негде. Амрод страдальчески вздохнул.       — Поищу эвакуатор. — Ей послышалось, или в голосе отца отчетливо прозвучала вина?       — Не надо, я к Эльве доеду, как видимость чуть лучше нуля станет.       — Она же вроде рядом совсем живет? Пусть так. Напиши мне, как доберешься.       — Напишу, если решу заночевать в сугробе. Конечно, доберусь.       — Зери, не зли меня. А то и в ясную погоду ключи не получишь.       — Ладно, ладно! — Знает ведь чем пригрозить. — Я напишу. Вызов сбросился. Зериколь немного удивленно увидела сообщения, пришедшие еще несколько часов назад. Эльва: «Мы забрали бумаги и можем вернуться» Эльва: «У тебя все хорошо?» Эльва: «Этот черт тебя не обижает?» Эльва: «Езжай сегодня к нам, через весь город на мотоцикле не доедешь». Эльва: «Селена говорит, что ты там уснула. Не оставайся с этим стремным придурком!» Эльва: «Плевать, что он мастер, вали от него!» Эльва: «Мы с Тенгуми можем тебя встретить» Эльва: «Зери, ты где?» Тенгуми: «Если надумаешь прибить психа — скажи».       Как обычно, краткость — сестра таланта. Зери бросила взгляд за окно. Метель понемногу стихала, упорно не желая заканчиваться совсем. Стоит поехать сейчас, пока Эльва и впрямь не начала операцию по ее спасению.       — Спасибо за помощь и компанию. — Она неловко улыбнулась. — Мне стоит выехать сейчас.       — Не убейся. — Мастер лениво щелкнул пальцами.       Вероятно щит спал. Зери заторопилась, пока мотоцикл снова не засыпало снегом. Мимоходом в голову закралась мысль о том, что держать столько времени заклинания активным совсем непросто. Однако за все время их беседы мастер не проявил ни малейшего признака усталости. Что это — талант или опыт? А может, и то, и другое? Дорога опасно скользила. Снег летел из-под колес, ехать приходилось в два раза медленнее. В этом регионе снег обычно бывает раза три за зиму. Так что на этот раз за напасть?       Стоило Зери подъехать к дому Эльвы, как ворота во двор, а затем и в гараж приветственно открылись, пропуская замерзшую девушку в тепло.       — О, смотри-ка, живая. — Тенгуми лениво опустил за ней ворот гаража. — А я говорил, что тварь вроде тебя от какого-то психа не помрет.       — Ну спасибо. — Зери закинула на ближайшую полку шлем. — Всегда знала, что ты мастер комплиментов.       — Всегда пожалуйста.       — Зери! — А вот Эльва ее явно уже похоронила. — Где тебя черти носят?!       — Всего лишь пережидала метель в кофейне.       — На сообщения почему не отвечаешь?!       — Да не видела я!       — Псих занял все мое внимание!       — Тенгуми! — Парень довольно заржал под двумя уничижительными взглядами и скрылся в доме.       — Риден не псих, — тихо пробормотала Зери, уныло шагая в дом следом за Эльвой.       — Риден? Ты знаешь его меньше суток. Уже влюбиться успела?       — Я что, похожа на идиотку? Судя по красноречивому взгляду Эльвы — да, похожа. Зери обречено вздохнула, строча отцу короткое сообщение.       — Надеюсь, разборки у вас сегодня не предвидятся?       — Отец опять в командировке. — Эльва потянула подругу на второй этаж. — А мама вчера поругалась с Тенгуми, и теперь они друг друга игнорируют.       — Даже спрашивать не буду из-за чего они поругались.       — Из-за соевого соуса, — с непроницаемым лицом произнесла Эльва.       Семейство Эльвы можно было назвать уникальным во всех смыслах. Для начала стоит уточнить, что ее отец Дзирдаэль Дриус принимал непосредственное участие в прошедшей войне в звании тогда еще капитана. А мать была нипонкой — представительницей коренного населения, охваченной войной страны. Зериколь не знала все подробности их знакомства, но точно знала, что Арико Рикуда вышла замуж по любви, и дом в пограничном городе был из общим с Дзирдаэлем домом. Собственно, на этом красивая история любви заканчивалась и начиналась повседневность. Арико отказалась брать фамилию мужа, аргументируя это тем, что ее древний род не должен прерваться. По этой же причине Тенгуми и Эльва носили разные фамилии и имена разных народов. Зери даже думать не хотела, чтобы случилось в этой семье, родись у них один, а не два ребенка. Арико обладала крайне эмоциональным и вспыльчивым характером, а так как и ее муж, и дети имели схожие черты, в семье гремели скандалы на пустом месте, а потом бурные примирения. Самым странным было то, что всех это, кажется, устраивало.       Зери вот с трудом могла представить, как это ссориться с отцом по два раза в неделю, а потом полдня молчать друг на друга. Нет, они пошипеть друг на друга из-за какой-то мелочи, но полноценные ссоры в их семье случались их дважды, и оба раза запомнились Зери как самые черные дни ее жизни.       — Сходи погрейся. — Эльва сунула в руки подруге знакомое полотенце и свою домашнюю одежду. — С обеда рамен остался. Тебе принести?       — Спрашиваешь.       Немногие могут похвастаться таким домом. Солидное двухэтажное строение с гаражом и верандой и внутри, и снаружи в исключительно нипонском стиле с укрытыми татами полами и бумажными дверьми. Дзирдаэль в своем «путешествии» преисполнился бусидо и еще каких-то странных, не особо понятных Зери, верований, и наставлял по ним детей. Хотя бы в этом они с Арико были солидарны.       Теплая одежда дарила ощущение уюта, рамен пах так вкусно, что в животе голодно заурчало, Зери даже вспомнила, что вообще-то с самого утра ничего не ела.       — И что случилось после того, как мы ушли? — Эльва села напротив, точно заботливая мамочка следя, как Зери поглощает обед.       — Ничего. Он же отстранил меня от занятия, вот я и уснула.       Врать Эльве было неприятно. Все-таки она была первой подругой за всю жизнь Зери. Тень и дядюшка не в счет, все-таки они не могли в полной мере называться «подругой». Вот только Эльва имела существенный минус, как, впрочем, и ее брат — патологическую честность. У Эльвы к ней добавлялась еще и крайняя правильность и добропорядочность, что в комбинации, ну вот совсем кошмар. Нет, та же Селена, например, была в восторге, считая эти качества в подруге одними из лучших. Но Селена никогда особо ничего не скрывала. А вот у Зериколь хватала скелетов в шкафу.       — Уснула, укрытая его мантией.       — А что такого? Мне было холодно, а тут рядом лежит.       — Тенгуми видел вас вдвоем в кофейне. И когда это он туда приходил? А купол над мотоциклом тоже видел?       — Мы просто пережидали метель.       — Зери, кому ты врешь? — Эльва осуждающе склонила голову. — Ты не хуже моего знаешь, что этот человек заслуживает церковного суда, а не твоего доверия. Думаю, мы с Тенгуми даже напишем жалобу.       — Не надо.       — Надо, Зери. — Эльва терпеливо повторила, точно объясняя маленькой девочке. — Такие как он нарушают главный закон. И ты не хуже меня знаешь историю, и что случается, когда маги начинают развивать свои способности. Или тебе нравится идея нового апокалипсиса? Зериколь промолчала.       — В прошлый раз только церковь сумела остановить магов. Но сколько людей умерло в этом противостоянии? Сколько невинных? Я не хочу возвращения тех времен. Мне жалко простых людей, мне жалко магов. Никто не хочет снова ощутить на себе молот ведьм, лишится спокойной жизни. Зериколь продолжала молчать, опустив голову.       — А Риден и ему подобные раскачивают лодку. Ты не слышала его речь в начале. Это чистой воды богохульство! Лучше бы он просто оскорбил церковь, чем нес такую ересь.       — И каждый, кто решит понять суть магии — еретик? — Зери подняла взгляд на подругу.       — Да! — немедля отозвалась Эльва.       — А если я решу, что хочу понять свою магию, хочу научиться изменять ее, совершенствовать, хочу сделать ее частью своей жизни. Если я скажу, что закон несправедлив. Если скажу, что церковь лжет нам. Ты осудишь меня?       — Да!       — И сдашь инквизиции? Эльва открыла было рот, но тут же закрыла обратно.       — О, смотри, ты уже сомневаешься.       — Я знаю, что ты никогда так не поступишь. Зачем тебе становиться врагом всех магов?       — Магов или церкви? Мы не одно и тоже. Ты не думала о том, что историю пишут победители? Что в этой поучительной сказке о злых магах и добрых церковниках, зло могло быть совсем иным?       — Прекрати.       — Магия способна не только причинять вред. Тогда зачем утверждать, что она лишь опасна? Зачем превращать в глазах детей их дар в проклятие? Разве не оттого, что куда проще контролировать слабых, боящихся самих себя раболепных овец?       — Зери, заткнись! — Эльва хлопнула по столу ладонью. — Прекрати. Это мастер тебя надоумил? Я же сказала, что от таких как он не бывает ничего хорошего!       — А если ты судишь книгу по обложке?       — Скажешь, я не права насчет него?       — Ты не права, — послушно повторила Зери. — У Ридена специфические методы, непохожие на то, чему нас учил Льюис, но в одном он точно прав — чтобы контролировать свою магию, нужно овладеть ею. Ведь вы с Тенгуми именно так прошли курс, следуя советам отца и вашему кодексу чести, тренируясь в поте лица, а тратя время на бесполезные медитации. Эльва замолчала, на это ей возразить было нечего.       — Не спеши судить человека лишь по первому впечатлению. Что если своей «ересью» он поможет Селене наконец научиться контролировать свою ауру? Что если, избавит меня от кошмаров? Я знаю, тебе то уже без разницы, но у меня осталось меньше года, чтобы закончить курс, а успехов никаких. Эльва, я не хочу окончить свою жизнь в изоляторе или на костре.       — Прости, — она опустила голову, — с такой стороны я не подумала.       — Все хорошо. Я же знаю, что ты всегда хочешь, как лучше. — Зери потянулась к подруги, обнимая ее за плечи.       — Если хочешь, мы с Тенгуми можем тебя потренировать.       — О, нет! Ни за что! Ваш долбанутый кодекс точно не для меня! Уже ночью, лежа на жесткой кровати, Зери думала о том, как много в мире вещей, которые она хотела бы изменить и как мало может изменить на самом деле. «Я бы хотела, чтобы Тень был жив. Чтобы маги больше не скрывались. Чтобы магии учили в настоящих школах. Чтобы маги не боялись своей силы. Чтобы не было церковных законов. Я бы хотела, чтобы таких, как Риден, не считали сумасшедшими изгоями. Чтобы Эльва не судила о людях так категорично. И чтобы отец с Мирой не мешали мне спать по ночам». Зери вздохнула. «Надо заставит батю поставить в своей комнате звукоизоляцию».