Под снежным куполом счастья

Столицу заметало снегом. Уже трое суток подряд столица Юнъаня была отрезана от остального мира белым бедствием, утихать которое явно не собиралось. С каждым днём вьюга становилась все сильнее и сильнее, а ее белый шлейф укрывал собой не только тропы, но и дома, намертво запечатывая своей тягостью все входы и выходы. Серое небо висело над Юнъанем подобно куполу, наводя на жителей хмурое и мрачное настроение. Собрание кланов было решено перенести на неопределенный срок. Кланы, которые прибыли ещё до урагана, оставались во дворце, остальным же было велено вернуться в свои ордена и приложить все усилия для защиты мирного населения. Снега не щадили никого, даже Дэль чувствовала всю отстранённость и гнев бушующей стихии. Все трое суток были подобно туману : вялость, пробелы в памяти и даже понижение температуры тела. И это все преследовало ее все три дня, которые казались ей настоящим испытанием преисподней. Даже когда, стоя у огромного окна посреди длинного коридора дворца, богиня с трудом могла сфокусировать взгляд, а температура тела с самого утра была ниже, чем у мертвеца, девушка из последних сил выполняла свою работу. Некогда пшеничная кожа была бледнее обычного, а яркие янтарные глаза потемнели, отдавая темным коричневым оттенком, далеко не похожим на золотые искорки. Янтарь медленно потухал. Остатки ее Ци, которые остались с ней после надевания оков, ускользали сквозь пальцы, будто кто-то намеренно вытягивал их изнутри, буквально разрывая меридианы на части. Ее тошнило, снились кошмары, так вдобавок ко всему Дэль думала, что она медленно сходит с ума. Особенно по ночам, когда в тени комнаты по темным стенам медленно, но интенсивно разливалось чёрное пятно, Ци которого темной Инь падала на полы комнаты тягучей жидкостью, приводя за собой один и тот же силуэт. Это действительно сводило с ума. Ао Шунь волновался. Чешуйчатый не мог найти себе места. И если он успокаивал богиню, твердил ей, что все хорошо, то внутри он паниковал, не зная, что делать. Ночью, под покровом разгневанной бури, он делился с ней энергией, смутно подмечая, что Ци с каждой ночью становится все меньше и меньше. И он паниковал, боясь, что на пятый день она не проснется, а то и хуже — уйдет на тот берег. Даже запах Дэль изменился. И это наводило на странные мысли. Он, некогда великий дракон севера, не смог найти в себе силы сказать ей, что Фан Синь приходил к ней. Узнай об этом Дэль, та начнет волноваться, а это лишь усугубит итак шаткое здоровье. Му Цину он тоже ничего не говорил. Передал лишь то, что Дэль занята и в ближайшую неделю тоже. Му Цин лишь кивнул, пообещав после навестить их. Работы было слишком много, бог итак был завален отчётами и молитвами. Ао Шунь надеялся, что "потом" будет никак не "поздно". Да, он чувствовал себя отвратительно, обманывая Ворчуна, но по-другому он не мог. Советник навещал ее два раза. Ночью. И каждый раз прощупывал ее пульс и проверял меридианы. Ао Шунь молчал, лишь настороженно наблюдал с подушек, но ничего опасного не замечал. Советник Фан Синь был крайне аккуратен, а сегодня ночью и вовсе привел лекаря. Что-что, а состояние богини было хуже некуда, даже Ао Шунь, который нервно расхаживал из стороны в сторону, подумывал позвать Му Цина, но вердикта лекаря все же решил дождаться. Дэль итак была слишком сильно погружена в работу клана. За последний месяц она проделала блестящую работу в ордене, да и в последние дни все свое время посещала приказам главы, ни на минуту не отвлекаясь. Слишком ответственная и покорная. — Сможете сказать, что с ней? — голос Фан Синя непривычно тих, а его собранный вид показывал его с более приятной стороны. Мужчина же, сидя рядом с кроватью, в очередной раз прощупал меридианы и пульс, подмечая его слабость. — Господин Советник, если быть честным, то с подобным я сталкиваюсь впервые,— мужчина в возрасте тяжело вздыхает, опуская холодное запястье под одеяло, — Для начала нужно согреть ее. Принесите ещё одеял и согрейте комнату. Служанка, стоящая у дверей, мгновенно исчезла из виду, оставляя мужчин и спящую девушку одних. — Я вас слушаю. Лекарь осторожно провел тыльной стороной ладони по лбу, после чего поднялся на ноги. — Ци очень слабая, я бы даже сказал, что ее практически нет. Возможно что-то замедляет ее распространение по телу, тем самым замедляя само жизненное развитие заклинателя, — мужчина подходит к столу, доставая несколько баночек с корзинки, — Смею предположить, что это влияние демонической Ци. И если учитывать присутствие Проклятой Канги, думаю, кто-то решил воспользоваться возможностью, чтобы избавиться от госпожи столь ужасным образом, Ваше Высочество. Ао Шунь навострил уши вдвое, услышав обращение лекаря к Советнику. Картина с каждой секундой открывалась перед ним все более и более интересной. Возможно, это был отличный шанс узнать кто же этот Советник такой. Фан Синь подходит к кровати, кончиком пальцев отодвигая край ворота. Проклятая Канга блестела своими черными бликами на белоснежной коже. Кажется, она, подобно живой изгороди, вот-вот, ещё немного, и расползется по всему телу. — Это не действие оков, — убирая руку, Фан Синь ловким движением ладони стягивает парик с волос, расправляя собранные в тугой пучок пушистые русые волосы, — Здесь что-то иное. — Поэтому вы меня и позвали, — лекарь отмерял микстуры, смешивая их в глубокую тару. — Лекаря лучше вас не найти, — Фан Синь улыбается, натягивая на девушку одеяло по шею, — Вы всегда лечили меня, даже сейчас не отказали в помощи. — Разве я бы посмел, Ваше Высочество? — старичок улыбнулся в ответ, — Этот недостойный служил вашей семье на протяжении долгих сотен лет, и сейчас оставить вас я не смог, когда вы так любезно просили меня о помощи. Мужчина вернулся к занятию, пока Фан Синь стоял у изголовья кровати. Улыбка все ещё трогала его губы. Маска тем временем оказалась в ладонях, открывая лицо мужчины полностью. Ао Шунь подлетел поближе, пытаясь рассмотреть в полутьме лицо Фан Синя. — Вы знали, что у Му Цина появилась спутница? — Се Лянь, а это был именно он, улыбался, рассматривая черты лица девушки. Улыбка его, правда, была грустной, — Тем более такой прекрасный человек. — Повелительница снега сама по себе уважаемый небожитель на небесах, Сюаньчженю действительно повезло с ней, — лекарь ни на минуту не отрывался от работы, — Ее изгнание в качестве наказания было довольно... Нечестным. Вам уже известно, что Фэн Синь в скором времени вернётся обратно на небеса, а светлая госпожа вынуждена скоротать ещё десять лет в мире смертных. — По крайней мере это не так много, — Се Лянь осторожно поправляет Фан Синь, который внезапно начал дрожать, — Снова эта Ци... Никак не могу понять, что за существо здесь находится. Глаза Советника забегали по комнате, но ни на что так и не наткнулись. Ао Шунь тем временем успел добротно разглядеть молодого мужчину и тем более разнюхать его. Брови чешуйчатого слегка нахмурились и в следующий раз он принюхался сильнее. — Может быть у светлой госпожи есть помощник? — пожилой мужчина улыбается краешком губ, — На Небесах ходят слухи, что у Повелительницы снега есть невидимый друг, — голос лекаря стал на тон тише, а дракон в ответ лишь навострил уши, — Поговаривают, что он демон. Однако на этот слух генерал Сюаньчжень лишь усмехается, а генерал Наньян — смеётся. Уголки губ Се Ляня приподнимаются. — Значит это не демон, но Ци с демонической немного схожа. Ао Шунь фыркает, не скрывая своего недовольства. Естественно, скрыть свое присутствие он уже не пытается. Что-что, а демоном его называют не так часто. Но толкует Советник верно. Инь в его теле несколько больше, чем Ян. — Значит этот достопочтенный все же здесь, — низвергнутый бог не стирает улыбки, лишь глаза загораются сильнее, — Изволите явить себя? Боюсь, госпожа Мин сейчас не в состоянии позаботиться о себе, я надеюсь вы поможете нам с поиском причины ее плохого самочувствия. Ао Шунь с минуту молчал. Советник Фан Синь, которого он успел рассмотреть от головы до пят никого ему не напоминал, да и не похож он на злого и бесчувственного Советника Фан Синя, скорее приятный молодой человек. Однако опасность от него все же исходила. Пассивная, но все же... — С кем имею честь разговаривать? — Ао Шунь, встав на задние лапы во весь свой рост, наконец-то явил себя, в тусклом отблеске свеч являя двум небесным чиновникам свою сущность. Черные чешуйки в пламени свечи полыхали, тем самым все же немного скрывая себя. — О! — Се Лянь удивлённо склонил голову на бок, разглядывая нового гостя ещё более пристально, чем до этого он рассматривал Дэль. Лекарь же бросил короткий взгляд и вновь вернулся к своим делам. Итак было понятно, кто перед ними, — Надо же, дракон. Самодовольная улыбка едва не расползалась по личку Ао Шуня. Тот факт, что его признали драконом, а не "говорящей ящерицей" теплом разливался по коже, тем самым добавляя этого молодого низвергнутого бога в списки добрых небожителей, который начинался на Дэль и на ней же оканчивался. Даже Цинсюаня он сюда не вписывал. — Самый настоящий, — гордо вздернув подбородок, Ао Шунь подлетел поближе, присаживаясь на край подушки Дэль, — И все же, кто вы? Фан Синь с минуту рассматривал его, будто бы что-то обдумывал. По взгляду Советника нельзя было определить о чем именно он думает, но от Ао Шуня не ускользнуло, как взгляд бога загорелся. В том, что перед ним самый настоящий бог — чешуйчатый был уверен на все сто. — Этот вопрос я хотел бы задать и вам. Се Лянь улыбнулся, и пламя свечей тем временем погасло.

***

Белая пелена стояла перед глазами, кажется, целую вечность, прежде чем Дэль смогла различить хоть что-то. Пушистые снежинки обжигали холодом, одного лишь прикосновения хватило для того, чтобы оставить на коже сильный ожог. Она была одна, посреди белых снегов, ни единой ни живой, ни мертвой души. Лишь снег и пустота тяготили душу. Сколько она здесь находится? Богиня не знала. В пучине белого бедствия время бежало слишком непонятно, да и чувствовала себя девушка не самым лучшим образом. Тонкие одежды превратились в замёрзшие тряпки, из-за которых на бледной коже красовались морозистые узоры, подобные тем, что рисовал на стеклах мороз. Подняться на ноги было практически невозможно : тело не слушалось, а одежда не позволяла свободно двигаться. И как она вообще здесь оказалась? Последнее, что помнила Дэль — кровать и Ао Шуня, который в то время искал более удобное место на ее подушке для сна. Точно. Это все сон, верно? Просто сон, от которого по коже бегают мурашки, то ли от холода, то ли от страха. — Надо проснуться, — преподнеся трясущиеся ладони ко рту, Дэль пыталась согреть их теплом, но даже выдох получался полным холода, от этого становилось жутко, — Мне надо срочно просыпаться. Едва шевеля синими губами, девушка с трудом делает один крошечный шаг и тот час замирает. Перед ней, в нескольких шагах появляется тень. Та самая, которую она видела в углах дворца, окутанной темной Ци. Силуэт которой так просто разобрать Дэль не получилось. Не успела Дэль и слово сказать, как тень подошла поближе, резко толкая девушку в плечо, заставляя упасть ее спиной в снег. Но даже так, провалилась богиня далеко в пушистый ковер снежинок. Белая пелена резко спала. Вместо нее теперь была комната, потолок которой она узнала сразу же. Это был рабочий кабинет Му Цина. Только вот, что она тут делала? Тело все ещё укутывал мороз и он, кажется, становился только сильнее. Му Цин сидел на своем рабочем месте. Он, как обычно, разбирал молитвы, аккуратными стопками складывая их по углам стола. Ничего необычного в его действиях не было, ровно до того момента, пока в его кабинет не ворвалась сама Дэль. Наблюдать за собой со стороны было непривычно, особенно в те моменты, когда зрение подводило, а мысли итак были спутаны. Только вот... Судя по одежде и разгневаному лицу самой богини, Дэль не без труда припомнила этот момент. Это было спустя тридцать лет после ее вознесения. Кажется, они тогда здорово поругались, только вот причину тому девушка вспомнить никак не могла. — Как это понимать, генерал Сюаньчжень? — бросив свиток прямо на стол перед Му Цином, девушка подходит ближе, — С каких пор ваш дворец вмешивается в дела моего дворца? Это возмутительно! Му Цин лениво откладывает кисть. Свиток с молитвой был испорчен, как и скрученный голубой лентой другой свиток тоже. Черные глаза бога опасно блеснули, когда его взору открылось гневное лицо Повелительницы снега. — Воспитанные девы никогда не врываются в чужие покои, — Му Цин ехидно усмехается, — Особенно в покои мужчины, Непутёвая. Тебя учили, что к старшим стоит питать хоть каплю уважения или достоинства. Хотя, о каком достоинстве может быть речь, когда у тебя его нет ни капли. Дэль лишь сильнее краснеет, отчего пшеничная кожа слегка румянится от гнева, но не слишком сильно. Му Цин замечает это, отчего его ухмылка становится лишь сильнее. — Я повторю ещё раз : какого черта твой дворец вмешивается в дела моего? Верни то, что украл, пока я не забрала ее силой, — Му Цина ее слова смешат, бог лишь поднимается с места, скрещивая на груди руки. Настоящая же Дэль недоумевает, пытаясь вспомнить о чем именно идёт реч. Кажется, это было связано с демоном ранга "свирепый". — И это мне угрожает неумеха, неспособная держать даже меч? — мужчина хмыкает, — Боюсь-боюсь. — Ты! — красное лицо девушки становится в разу краснее от бушующего гнева. Улыбка резко спадает с его лица, когда богиня резко хватает его за ремешок на шее, заставляя того наклониться. — Верни по-хорошему, генерал Сюаньчжень, иначе я действительно за себя не ручаюсь, — кончики ее пальцев обдало холодом, из-за чего Му Цин лишь фыркнул, ловким движением резко меняя их местами. Ухватив два запястья, Му Цин оттаскивает богиню от стола, ближе продвигая их обоих к дверям с явным намерением выгнать наглую девчушку как можно быстрее. — Сперва себя защити, Неумеха, а то только разбрасываться словами и можешь, — Сюаньчжень быстро выталкивает их обоих в коридор, — И флейту я не отдам. Мой дворец занимался этим делом больше двух лет, пока одна наглая особа не вмешалась туда, куда не следовало вмешиваться. Ты — сплошное бедствие, ты знаешь об этом? Му Цин едва ли не рычит, ведя Дэль за собой по коридору. В последних словах была слвшна нотка отдаленного веселья, что, собственно, и заставило Дэль ругаться. Другая же богиня медленно плетется за ними, ощущая, как нечто холодное подталкивает ее к уходящим вдаль Му Цину и Мин Дэль. — Демона взяла под стражу я! — пытаясь вырваться из крепкого захвата, девушка шипит, ощущая, как ее руки сдавливают только сильнее, — А ты бессовестно украл эту чёртову флейту, когда я пыталась разгрести весь тот хлам, который натворили твои помощники! — Обвиняешь меня в краже? — голос Му Цина резко похолодел, — И чего я ожидал? Ты ничем не лучше Цзюйяна. У вас двоих слишком много пустых слов. И не дожидаясь ответа бог выводит девушку за ворота, резко закрывая перед ней двери. Возмущение Дэль приходится проглотить и все ещё разъярённая богиня уходит, напоследок несильно пнув дверь дворца ногой. Му Цин тем временем некоторое время смотрит на дверь, прежде чем неопределенно помотать головой и уйти в свои покои. Все ещё не понимая к чему сейчас она видит эту сцену, Дэль вновь чувствует, как земля под ногами резко расстворяется и она тут же снова проваливается в пропасть. И снова мороз с удвоенной силой касается уже меридианов. Теперь перед глазами храм Му Цина. Один из его лучших храмов, который Дэль когда-либо встречала. Когда-то давно, будучи ребенком, она молилась этому богу, желая как можно скорее вырасти и стать талантливым заклинателем, чтобы помогать простым людям. Так и было, пока ее дом не уничтожили, а сама девушка — вознеслась. В углу храма она замечает Фэн Синя и Му Цина, драка которых с каждой секундой назревает. Они громко спорят и, кажется, это снова касается Наследного Принца. Сколько лет бы не прошло, а эти двое не меняются. Улыбка непроизвольно касается ее губ, когда, сквозь боль, она подходит ближе. Дэль хочет проснуться и поскорее избавиться от этого кошмара, хочет вдохнуть свежий воздух, уходящей осени, а не мороз, медленно крадущийся к сердцу. Что вообще происходит — она понятия не имела. Изначально если Дэль и думала, что это могут быть проделки Кукловода или Ци Жуна, то сейчас отмела эти мысли куда подальше. Та тварь, которая завела ее сюда, не от мира сего, да и Ци этого существа отличается от Ци любого другого демона. Это наводило на не особо приятные мысли. Все же справляться с этой тварью ей придется самой. Рядом нет ни Ао Шуня, ни Му Цина и никого другого. И все же, сейчас она находится в своем сне, осталось лишь понять, что именно от нее хочет эта тварь и в конце-концов разрубить эту связь. На словах легко, а на деле — не особо. — Ты лезешь не в свое дело, что за дурная привычка : совать свой нос в чужие дела? — Фэн Синь едва сдерживается, чтобы не наброситься на Му Цина, — Да и с каких пор ты стал таким великодушным? Самолично явился помогать Повелительнице снега, пока твои помощники сносили к чертям старый храм Его Величества! На его слова Му Цин лишь холодно хмыкнул. Его чжаньмодао слегка дернулось, но бог лишь поклал ладонь на рукоять сабли, сдерживая ту от нападения. — Не моя вина, что твой дворец не уследил за демоном. Генерал Цзюйян, разве Владыка не тебя просил заняться этим делом ещё несколько лет назад? — Му Цин смотрит в упор, насмехаючись, — Непутёвая оказала тебе большую услугу, обезвредив демона ранга "свирепый", будь ей благодарен за оказанную помощь. Фэн Синь на мгновение, кажется, смотрит сквозь Му Цина. Его итак хмурые брови хмурятся сильнее, а янтарь глаз на секунду вспыхивает странным блеском. Му Цину это не нравится, но он не показывает этого, лишь молча ожидая, когда другой бог покинет его храм. — Она тебе нравится. — Что за чушь? — Му Цин едва сдерживается от гневного восклицания, чувствуя, как внутри что-то вспыхивает, — Эта самоуверенная дурочка только и может что маячить перед глазами. Фэн Синь внезапно смеётся, после чего уже говорит утверждая : — Ты влюблен. — Ещё одно слово — и одними синяками ты не отделаешься, — шипит Сюаньчжень, ловким движением подхватывая со столика для подношений черную флейту с красной кисточкой. — Эй, — восклицает Наньян, когда Му Цин отворачивается, намереваясь уйти, — Что будешь делать с флейтой? — Спрячу под замок в Илине. И не оборачиваясь, Му Цин поднимается на Небеса, оставляя Фэн Синя одного в его же храме. — Да, никогда бы не подумал, что такое возможно... На него скорее упадут Небеса, чем он признает свои чувства. Гордый идиот. И спустя пару минут бог юго-востока поднимается на Небеса в столпе яркого света. Дэль хмурится, когда пол храма трещит по швам, а ее саму снова выкидывает в темноту. Флейта... Богиня хмурится ещё сильнее, чувствуя под ногами твердую почву. Флейта мертвых, пожалуй, не самая приятная вещь. Ей тогда пришлось попотеть, чтобы утихомирить сотни мертвецов, следующих за зовом флейты. Демон, который творил бесчинства, принес тогда много проблем, в том числе и Призрачному городу Хуа Чена. Но после долгой охоты его заключили под гору Хайши, не мог же он выбраться, да? Поднимая взгляд, богиня хмурится ещё сильнее, узнавая перед собой знакомое место. Это был тот самый храм Его Высочества Се Ляня, где на нее и Му Цина напал Кукловод. Почему именно это место? К призрачной флейте отношения это не имеет, так ведь? С каждым шагом боль в теле становится только сильнее. Она успела уже пожалеть, что решилась войти в храм. Выглядел он так же убого, как и раньше, только дырка посреди крыши напоминала о событиях прошлого. И как бы Дэль не хотела туда идти, что-то тянуло ее, будто холодные нити упрямо втягивали богиню в храм, пытаясь что-то сказать или показать. Как бы странно это не звучало, но как только она переступила порог храма — сердце, которое до этого билось тревогой, затрясло. Боль, похожая на сотни маленьких игл, пронизывающих сердце, впились, кажется, по-настоящему. Дэль с трудом устояла на ногах, рукой сжимая замерзшую ткань ханьфу. Боль не отступала, наоборот, становилась сильнее, будто ещё немного и ей вырвут ее сердце, даже не так — вырежут из груди. — Какое жалкое зрелище. Женский голос, пропитанный желчью и насмешкой, раздался сверху, после чего богиню силой швырнули на пол. Этого хватило, чтобы итак холодная кожа поцарапалась, а на щеках появились глубокие царапины и ссадины. От удара деревянный пол треснул, а вместе с этим волна холода окружила внутреннее убранство храма, беря в заложники Дэль и незванную девицу под снежный купол. Мин Дэль мысленно усмехнулась. Нет, не девицу, скорее — демоницу. — Я тоже рада тебя видеть, Сю Ин. Голос Дэль охрип. От холода губы слегка дрожали, а тело непроизвольно замерло, отчего даже маленькое движение приносило огромную боль. Демоница подошла ближе, присев рядом с лицом Дэль лишь для того, чтобы одним движением намотать пушистые волосы на кулак. Горящие красные глаза сейчас больше походили на горящие угольки, раскаленные до предела. Волосы на голове стянуло болью, но хриплый стон боли так и не вырвался наружу. — Ты меня разочаровала, — женщина наигранно вздыхает, — Я думала ты здохнешь ещё в начале. — Не дождешься, — Дэль улыбается так искренне, что челюсть демоницы сжимается, а у следующий момент боль снова пропитывает все тело : сильный удар приходится прямо по лицу, отчего горячая кровь встаёт перед глазами, красными каплями стекая по лицу на пол. А потом снова удар. И снова. Снова. Снова. Дэль молчит, даже когда от боли хочется выть, когда перед глазами встаёт темная пелена, а жгучая кровь растекается по всему лицу. Металлический привкус обжигает не хуже раскаленной лавы. — Мой господин велел передать тебе, что ты ведешь себя слишком дерзко для той, кто посмел растоптать его честь, — Сю Ин натягивает волосы сильнее, заставляя богиню забрать голову, — Смотри в глаза, когда с тобой разговаривают. Разве твои мамочка и папочка не учили тебя этому? Ах, точно, — женщина злобно засмеялась, — Как я могла забыть : их у тебя нет и никогда не было. Великие заклинатели...Даже твои родители бросили тебя, ты действительно жалкая, — демоница рывком отпускает русые пряди, резко поднимаясь на ноги, — У меня нет много времени возиться с тобой, — одним пинком она переворачивает девушку на спину, — Где призрачная флейта. — Откуда мне знать, — сплевывая кровь, Дэль пытается приподняться на локтях, однако чужой сапог вновь возвращает ее на пол, — У меня ее нет. — Чушь, — демоница сильнее надавливает сапогом на грудь, — Кукловод сказал, что того идиота поймала именно ты. Дэль из последних сил хмыкает, закрывая глаза. — У меня нет флейты. — Но ты знаешь у кого она. Дэль, шипя от досады, бросает : — Не знаю. Сердце колотиться как бешеное. Оно все ещё болит, колит. Но даже так его боль перекрывает всю ту, что она испытывает сейчас. Медленно, Дэль думает, что этот бессмысленный разговор — пустая трата времени. Если Сю Ин сама притащила Дэль сюда, значит, она видела все то, что видела Дэль, верно? Тогда к чему все эти вопросы? Едва приоткрыв глаза, богиня с трудом замечает темное пятно на потолке храма. То же самое, что было в ее комнате. Кажется, Сю Ин его не замечает. — Я с тобой разговариваю, дура, куда ты смотришь? — рыча от переполняющего ее гнева, Сю Ин уже достает меч, направляя его в грудь Дэль. — Так бей, чего ждёшь? — хрипло отзывается низвергнутая богиня, наблюдая за незванным гостем на потолке, — Твой господин скажет только спасибо. Разве он не желает мести? — Заткнись. Дэль улыбается, чувствуя, как холод лезвия касается ее ключиц. — Ты, кажется, забыла кто я, — Сю Ин слегка надавливает мечом, оставляя на коже ровную красную полосу, — Я могу проникнуть в любой сон и убить тебя здесь. Проснуться ты уже не сможешь. Богиня вяло переводит взгляд на нее. — Это грязно, Сю Ин, использовать энергию Инь для перебоя Ци, — Дэль слегка приподнимает ладонь, пытаясь взглядом поймать ее, — Это действительно грязно даже для тебя. Женщина хмурится, слегка ослабляя меч. — Я не причастна к тому, что твоя Ци пошла против тебя, — Сю Ин хмыкает, — Видимо кто-то ещё желает твоей смерти. — Прекрасно. Дэль толком не успевает заметить как тёмная тень, висевшая на потолке, начинает двигаться, а после и вовсе — атакует. Мороз бьёт по лицу, когда столп синих искр ударяется в груди демонице и та отлетает, ломая стену храма. Только сейчас Дэль замечает, что тёмная тень — это человек.