Глава 19: Доказательства важнее аргументов.
СПИСОК МАТЧЕЙ
━━━━━━━━━━━━━━━━
ПЕРВАЯ ПАРТИЯ 1.Кугисаки Нобара VS Киришима Эйджиро 2.Каминари Денки VS Яойорозу Момо 3.Ашидо Мина VS Токоями Фумикаге 4.Иида Тенья VS Фушигуро Мегуми ВТОРАЯ ПАРТИЯ 1.Хацумэ Мэй VS Шинсо Хитоши 2.Урарака Очако VS Бакуго Кацуки 3.Серо Ханта VS Мидория Изуку 4.Тодороки Шото VS Монома Нейто━━━━━━━━━━━━━━━━
Мегуми хочет выбросить этот проклятый палец. На самом деле он не хочет иметь с ним ничего общего. Но держать палец при себе все же было намного лучше, чем отдавать его обратно Кугисаки, с которой его отношения заметно натянулись - он не знает, когда это началось, но Мегуми чешет затылок, испытывая глубокий дискомфорт. Первое, что он увидел, проснувшись в этом мире, была Кугисаки, и вместе с этим первое, что он почувствовал, была ее пощечина, которая жгла на протяжении следующих нескольких минут. Жить с Кугисаки, спать в одной спальне с ней, пользоваться одним и тем же шампунем, перенимать ее привычки, готовить для нее еду — Мегуми делал все это, и то, что они не ладят друг с другом, было даже как-то странно. Однако, в конечном счете, он должен был этого ожидать, потому что Кугисаки в конце концов отличается от него; они все отличаются друг от друга, но всё равно можно заметить параллели как между Мегуми и Итадори, так и между Кугисаки и Итадори. И, в конце концов, признает Мегуми, все возвращается к Итадори. Он сидит рядом с остальными учениками класса 1-А, постукивая ногой о землю, и сердце подражает его ритму. Он оставил палец в шкафчике раздевалки, что был заперт на замок, о котором Кугисаки не знает, но даже тогда Мегуми не может остановить сердце, бешено колотящееся в груди. «Оставить в шкафчике проклятый предмет особого класса», - презрительно думает он. Только идиот может так поступить! Но Кугисаки не раз упускала палец, пусть и во время боя, и Мегуми не имеет ни единого желания вновь рисковать. К тому же коридоры в раздевалках относительно охраняются, а положить палец в шкафчик на замок – было случайной мыслью, придуманной на месте. «В любом случае, никто не знает о пальце», - добавляет он, но тут же берет свои слова обратно, и его глаза расширяются от осознания. Лига Злодеев. Но они ведь не знают о связи Кугисаки и Мегуми с Проклятыми Предметами, и он сомневается, что те видели их реакцию на тот шприц. Одна только мысль об этом вызывает у него стресс. Он перечисляет свои проблемы: Итадори. Поиск Проклятых Предметов. Проклятый Предмет у Лиги Злодеев (читай: так хотят убить Всемогущего, что втянули в свой бардак студентов). Чем больше они используют Проклятую Энергию, тем сильнее этот мир "поглощает" её, смешиваясь с негативными эмоциями окружающего мира и создавая Проклятия (читай: ими занимается Нитта-сан, но она не может справиться со всем сразу, а Мегуми не доверяет это дело Комиссии Героев, особенно Ястребу, который слишком сильно напоминает ему их учителя, что делает все намного хуже). В связи с этим, чем более мощную силу они выпускают, тем быстрее мир "поглощает" её, так что, согласно этому, тот, кто использует силу Рёмена Сукуны, порождает еще больше Проклятой Энергии. И, если теория Мегуми верна, скорость "поглощения" становится все быстрее и быстрее, и они чувствуют, что используя Проклятую Энергию здесь, её всплески с каждым разом становятся только мощнее. Итак, а Итадори? Возможно, кем-то схвачен. Но это всего лишь теория, твердит себе Мегуми. Обыкновенная теория. А тут еще Спортивный Фестиваль. Он смотрит на экран, где показывают бой между Каминари и Яойорозу. Он считает, что Каминари мог бы победить, если бы приложил больше навыков, а не силы, но Яойорозу, несмотря на свою почти хрупкую внешность, родилась богатой и привилегированной и, вероятно, прошла какое-то формальное обучение, не говоря уже о том, что у нее есть контрмеры против Каминари. Они не раз и не два были товарищами по команде, и Фушигуро даже слышал от Джиро, что они застряли в одном и том же месте в USJ. Серо, который случайно сел рядом с ним, наклонился вперед, чтобы увидеть весь матч. — Черт, у Каминари не было ни единого шанса против Яойорозу, — признает он, чувствуя вину за своего друга. Ашидо вздыхает. — Яойорозу - другая рекомендованная ученица, верно? Интересно, кто же её порекомендовал, — пробормотала она. — Тодороки, должно быть, порекомендовал Старатель… — она замолкает, морщась, словно вспоминая слухи о Старателе. И действительно несложно сложить два и два, когда видишь его шрам, отказ использовать свою вторую причуду, и тот факт, что его отец – сам Старатель. Никто не хочет признавать и ввязываться в это, собирая все факты воедино, но если единожды задуматься об этом, то становится действительно понятно. Мегуми, конечно, знает, что ситуация сына прогероя была гораздо сложнее, но избегать Тодороки – на данный момент лучший выход из положения. Мегуми, чувствуя себя разговорчивым и желая отвлечься от массы проблем, которые свалились ему на плечи, добавляет: — Каминари все равно привлечет к себе много внимания. Элементальные причуды - редкость, — честно говоря, были маги, использующие проклятые техники, связанные со стихиями, однако те всё равно считаются довольно редкими. Синее пламя было популярно в эпоху Хэйан и в период Эдо, символизируя силу лисы, призраков и многое другое, но, что более важно, оно также может быть связано и с Абэ-но Сэймэем. Самая близкая «элементальная» проклятая техника, о которой он может на данный момент подумать - это контроль Камо Норитоши над кровью. Словно удивившись тому, что он действительно заговорил, Серо открыто смотрит на него, прежде чем ухмыльнуться. — Ну, электрические причуды на самом деле не редкость, но электрические причуды уровня Каминари – это да, — добавляет он. Мегуми много читал о причудах стихий и в целом о причудах. Чтобы вписаться в общество, им пришлось выучить более ста лет истории и культурных изменений, и даже сейчас Мегуми вздрагивает при виде причуд мутантного типа. Иногда он все еще испытывает искушение ударить Ашидо. Это было по большей части из-за его способности с рождения видеть Проклятия, но от этого он не чувствует себя менее виноватым. — Ну, его зовут Каминари Денки, — бормочет Мегуми. Ашидо и Серо, услышав это, фыркают на его бессознательную шутку. Девушка хлопает Мегуми по спине. — Знаешь, Фушигуро? А ты не так плох, как мы думали, — комментирует она. — Ты выглядел как заносчивый, высокомерный парень, но не так, как Бакуго, понимаешь? С Бакуго довольно легко иметь дело, но ты и Кугисаки... ну, ты понимаешь?... — она не вдается в подробности, но Мегуми понял, что она хотела сказать. У Бакуго высокомерие честное и агрессивное, а у Кугисаки и Мегуми - молчаливое, покровительственное и гораздо более психологическое, и даже Мегуми знает, что предпочесть, если окажется перед таким выбором. — А еще с тобой легче разговаривать! Кугисаки… довольно пугает, — шутливо говорит Серо. Кугисаки? Пугает? Кугисаки перестала быть пугающей, когда попыталась напасть на ту машину Мехамару, когда тот был в роли питчера, и обвинила студентов Киото в жульничестве. Погодите, Мегуми скривился. Она перестала пугать, когда уговаривала рекрутера нанять ее в модельное агентство. И тогда это была первая встреча Мегуми с ней. — Но, черт возьми, — Серо потягивается, морщась, когда видит, как Яойорозу замахивается деревянным копьем прямо в лицо Каминари. — Кугисаки действительно избила Киришиму. И чем? Игрушечным молотком. Ашидо смеется, как будто в это нельзя было поверить. Мегуми же думал иначе. Он видел, как их Годжо-сенсей изгнал проклятие одним лишь тычком и дерьмовой ухмылкой, по которой, как признается даже Кугисаки, он отчасти скучает. (Большая и жирная ложь. Кугисаки никогда этого не признавала, но Мегуми не настолько социально или эмоционально отстал, чтобы увидеть одну из главных причин, почему Кугисаки пристально смотрит на Ястреба всякий раз, когда тот заходит. Поправочка: каждый раз, когда он заглядывает к ним, ужиная вместе с ними, в то время как Нитта лишь неловко смеется, но больше ничего не говорит.) В игрушечном молотке Кугисаки нет ничего удивительного, особенно если применить его к обычному человеку, а не к Проклятию. Но избить Киришиму до такой степени… Мегуми вздыхает. Они не были рождены для того, чтобы сдерживаться. Это совершенно не в характере Магов. Им всегда призывали выкладываться на полную и уничтожать врагов, а не оставлять их в живых, будь то обычное Проклятие или Проклятый дух. По всему стадиону прогремел голос Сущего Мика: — «И наш победитель — Яойорозу Момо!» Яойорозу ярко улыбается, радуясь успеху, тяжело вздымая грудь. Она идет, чтобы помочь Каминари подняться, который разделяет ее улыбку. Что было странно, эта ситуация напомнила Мегуми недостаток спортивного мастерства в их колледже. Если бы Проклятия не проникли к ним, в результате было бы намного больше раненых учеников. Он до сих пор помнит бесконечные разглагольствования Кугисаки о том, как она собирается отомстить «младшей близняшки Зенин» за то, что та выстрелила ей в голову и осмелилась плохо говорить об их «Маки-сан», и, конечно, легкомысленную дружбу Итадори с тем громилой из Киото. Он до сих пор понятия не имеет, что между ними произошло, но Итадори тогда лишь почесал затылок и застенчиво ответил: «Он мой лучший друг?», и его английский звучал довольно коряво. Мегуми и Кугисаки съежились. Мегуми откинулся на спинку стула, и начался второй бой: Ашидо против Токоями. Рядом с ним розовая девушка (которая до сих пор иногда заставляет его вздрагивать) потягивается и ухмыляется. — Пожелайте мне удачи!***
Киришима почти уверен, что у Кугисаки было намного меньше травм, чем у него, но даже когда Исцеляющая Девочка показывает ему большой палец вверх и позволяет ему выйти и посмотреть предстоящий матч своей подруги, Кугисаки всё также остается сидеть на своей кровати. Она смотрит в телевизор, переключая один канал за другим, прежде чем останавливается на той же телевизионной драме, которую смотрит его мать. Занавески вокруг его кровати были раздвинуты с того момента, когда Исцеляющая Девочка позволила ему ускользнуть. Киришима неловко переминается с ноги на ногу, застегивая рубашку. (Он уже собирался задёрнуть шторы, пробормотав Кугисаки о том, что ему надо бы переодеться, но Кугисаки лишь недоверчиво посмотрела на него, словно спрашивая, не всё ли ей равно.) Девушка продолжает смотреть новую серию драмы, хотя и со скукой. Пытаясь завязать небольшую беседу, Киришима подаёт голос. — Э-э, моя мама тоже смотрит эту драму, — она обернулась на него, — Ей она очень нравится! А про что она? Кугисаки смотрит на него с сомнением, а затем вздыхает и поднимается, чтобы занять более удобное положение. — Маю-чан перевелась в школу для элитных пользователей причуд благодаря спонсорской поддержки одного красавчика прогероя, Минато-сана. Остальные ученики хотят жениться на ком-то с мощной причудой и Маю-чан, которая может усилить причуду в десять раз, была загнана в угол четырьмя красивыми мужчинами. Все они хотят на ней жениться, — методично излагает Кугисаки, — Она основана на популярной сёдзё манге про обратный гарем. Лично мне нравится Акисе-кун. Он тот, что с голубыми волосами, — она кивает на экран, и в этот момент появляется синеволосый актер, держащий главную героиню, Маю-чан, за руку. Он говорит что-то о том, что ему нравится главная героиня такой, какая она есть, а вовсе не из-за ее причуды. Киришима смотрит на Кугисаки, ожидая, что она хоть как-то отрегирует на его появление, но девушка сохраняет невозмутимое выражение лица. Не зная, что сказать дальше, Киришима сидит следующие пять минут, наблюдая за сценой между "Акисе-куном" и "Маю-чан". Судя по всему, Маю-чан испытывает чувства к своему спонсору прогерою, Минато-сану, который спас ей жизнь, когда она была намного моложе, но из-за разницы в возрасте Маю-чан так не призналась своему спонсору. Один из главных героев - друг детства Маю-чан, а также президент студенческого совета, и, конечно же, сам Акисе-кун с печальной историей и погибшей матерью. По словам Кугисаки, фаворитом фанатов является президент студсовета, потому что он не только самый популярный молодой актер, но и сын какого-то прогероя, выпустившийся из UA. Во время просмотра Кугисаки внезапно прерывает тишину, но не решается посмотреть на Киришиму. — Извини за рёбра. Не думала, что всё будет так плохо, — она пожимает плечами, но Киришима сомневается, что она говорит правду. Киришима видел, какое возбуждение было на лице Кугисаки, когда она била его по ребрам, заставляя их ломаться с каждым ударом. Исцеляющая Девочка сказала, что Киришиме крайне повезло, что его сломанные ребра не проткнули ни одного органа, потому что тогда заживление заняло бы гораздо больше времени, и его бы отправили в настоящую больницу, а не в медкабинет. — Твоя причуда закалки очень тебя защитила, — ее слова слишком коротки, и она была нехарактерно для себя неловка. Должно быть, она получила сильный нагоняй от Исцеляющей Девочки. Киришима снова не знает, что сказать в ответ. Должен ли он заверить ее, что все в порядке? Что это был матч, и это все равно должно было случиться? Или он должен признать, что Кугисаки действительно зашла слишком далеко и чуть не отправила его в больницу простым игрушечным молотком… Вместо всех этих слов на свет выходят его истинные чувства: — Кугисаки была очень мужественной, — признает он, размахивая кулаком, и, не дождавшись ответа, бесцельно продолжает: — Я всё ещё недостаточно сильный по сравнению с Кугисаки! У тебя гораздо больше навыков по сравнению со мной, понимаешь? Как будто... — слова застревают в горле. Его волосы снова стали черными, а сам он оказался заперт в своем гакуране и вновь застыл на месте. — Если тебе от этого станет легче, я мало что смогу сделать без молотка, — фыркает Кугисаки, не боясь признать свою слабость. Она скрещивает руки, пристально смотря на экран, висевший на стене. «Маю-чан» плачет в плечо «Акисе-куна», рассказывая о том, как тяжело быть прогероем, когда она даже не может спасти себя из сложившейся ситуации. — В средней школе я всегда была самой медленной в своей группе. И до сих пор я такая. Все просто физически сильнее и быстрее меня. Киришима хмурится. Он не может представить Кугисаки никто иной, как самой сильной в их классе. Она знает, что делает, знает свою причуду лучше, чем кто-либо другой, и абсолютно всегда умудряется перехитрить своих противников. Кугисаки была создана для того, чтобы стать прогероем: от ее харизматичного присутствия до ее мощной причуды, она была создана для этого, в отличие от того же Киришимы, которому пришлось пройти через многое, чтобы измениться. От черного к красному. Из гакурана в пиджак. Из мальчика в мужчину. Или… все еще пытается стать мужчиной. — Но в чем-то я всё равно лучше их. Я уверена, что у меня намного больше выносливости, чем у моего семпая, и я на сто процентов уверена, что умнее половины из них… — Кугисаки фыркнула, — У каждого есть слабые и сильные стороны, Киришима. И только от тебя зависит, что ты с этим будешь делать. — И что же ты с этим делаешь? Кугисаки наконец-то перевела на него взгляд, отрываясь от экрана. Что-то зудит в затылке Киришимы. Он считает, что Кугисаки выглядела бы лучше с такими же короткими волосами, которые были у нее, когда она впервые получила разрешение на въезд в UA. Но он находит утешение, когда замечает темные корни, растущие из ее макушки. — Что скажешь? — она кивает ему на ребра. Киришима бессознательно поглаживает то место, куда она указала. — Я... я не такой умный, как ты, — и он не думает, что сможет произнести те слова, которые она ему сказала, хотя и не уверен, было ли это ложью или нет. Он не может стать красноречивым, не может проворачивать те же грязные трюки, как и она, потому что какая-то его часть всё равно всегда будет кричать о том, что это нечестно и то, что прогерои так не поступают. — Ну, я не ты, так что у меня нет права говорить тебе, что ты должен делать, но… вот тебе небольшой совет, — Кугисаки помахала пальцем перед Киришимой, — Тот же самый совет, который я дала Ииде — пройди подготовку. Пройди формальную подготовку, а не тот стиль драки, который сейчас есть у тебя. Стажировка скоро начнется, так что, возможно, ты получишь все вышеперечисленное там. У нас с Мегуми есть формальная подготовка. Конечно, Мегуми немного больше тренировался, чем я, но даже так именно по этой причине мы победим вас, ребята, что бы вы ни делали. У нас больше опыта. А что насчёт большинства из вас? Прямо сейчас вы просто наслаждаетесь славой от того, что вас называют «золотыми яйцами». Если вы действительно хотите стать прогероями, если вы действительно хотите спасать людей, сначала спасите себя. Если вы до сих пор не можете победить одного противника в спарринге, то как еще вы собираетесь спасать людей? Кугисаки выключает телевизор и встаёт. Она заправляет простыни на своей кровати и разминает плечи и суставы. — Я пойду. Нужно ответить на несколько звонков, — щебечет она и уходит, прежде чем Киришима успевает ей что-то ответить. Снаружи доносится звук поражения Ашидо. Киришима даже не успел посмотреть бой, но его сердце бьется, охваченное чувством осознания и принятия. «Я стою здесь как Представитель Учеников этого года, потому что я упорно работала, чтобы попасть сюда и потому что я перестала искать оправдания всем неудачам, которые случались со мной. Так что это твой шанс. Это ваш единственный шанс. Я здесь. Я стою прямо здесь. И я жду», — отговорки ушли, и только навыки одерживают верх. Киришима откидывается назад, проваливаясь в простыни, когда в медкабинет снова входит Исцеляющая Девочка. Она встает рядом с Киришимой. — Кугисаки-чан извинилась? — добродушно спрашивает она. А она это делала? Киришима смеется, осознавая это. — Думаю, она это сделала.***
Иида Тенья не представляет угрозы, заключает Мегуми, глядя на экран, объявляющий о следующем матче: Иида против него. Проблема в том, что, как и в поединке Кугисаки и Киришимы, у них был слишком большой разрыв в опыте. Это также заставляет Мегуми задуматься о том, стоит ли ему использовать свои клинки против Ииды, но, опять же, смысл Спортивного Фестиваля был далеко не в этом, а в том, чтобы продемонстрировать свои причуды, верно? Сущий Мик, вероятно, раскритикует Мегуми, если он достанет свои мечи вместо Десяти Теней, и, конечно же, Айзава, как обычно, ничего не скажет по этому поводу. По какой-то причине, когда идут именно их матчи, Айзава хранит молчание, позволяя Сущему Мику подстрекать и заставлять их показать всему миру свой истинный потенциал, и это заставляет Мегуми осознать одну вещь: Комиссии Героев не пользуются особой славой. Айзава с подозрением относится к Мегуми и Кугисаки — в этом не было ничего удивительного, а выходка Кугисаки только усугубила ситуацию. Хотя Мегуми точно не знает, что Айзава думает о Комиссии Героев, но он довольно легко складывает два и два. Иида - своего рода любимец фанатов, младший брат прогероя и выходец из популярной семьи. Мегуми решает, что он не будет виноват, когда победит Ииду, в отличие от того, что он чувствует по поводу победы Кугисаки над Киришимой. У Ииды будет своего рода поддержка, если вдруг всё пойдет не так, как ожидает Мегуми, в то время как Киришима и большинство их одноклассников происходят из гражданских семей. Поэтому, когда Сущий Мик объявляет следующий матч, Мегуми был более чем расслаблен, чем должен быть на самом деле, в отличие от того же напряженного выражения лица Ииды. — «А теперь финальный матч первой партии! Здесь, в правом углу, Иида Тенья из семьи Ингениум! А слева у нас…», — Мегуми хмурится еще сильнее. — «… половина от нашей любимой парочки, я имею в виду Дуэта, Фушигуро Мегуми!», — он ненавидит этот Спортивный Фестиваль. Ненавидит UA. Ненавидит Сущего Мика. Мегуми пристально смотрит на мужчину. — «В бой!» Как в общем то и ожидалось, Иида, по сравнению с другими участниками, был менее безрассудным. Тот согнул колени, но ничего не предпринимал, не давая повод Мегуми раскусить его следующие движения. Его глаза сужены. Мегуми сомневается, что он сделает первый ход, поэтому делает его за них обоих. Он складывает руки вместе, создавая печать, и знакомое тягучее чувство его Проклятой Энергии, прошедшей по всему телу, заставляет его расслабиться еще сильнее. Он игнорирует пульсацию в венах и искушение дать волю своей силе. (Ни один маг не был обучен хоть как-то сдерживаться.) Его псы близнецы почти сразу же прыгают на Ииду, загоняя его в угол с двух сторон, так что парню ничего не оставалось, кроме как побежать вперед. Однако Иида, похоже, тренировался намного больше, чем он ожидал, поскольку он использует двигатель своих ног, чтобы броситься в направлении его Белой Гончей, резко свернув в сторону, и высоко прыгает в воздухе, с впечатляющей скоростью несясь прямо на Мегуми. Парень сдерживает смешок, понимая, что его противник выглядит так, будто летит. Мегуми слишком привык к нерасчетливым противникам. Большинство Проклятий не планируют свои атаки, полагаясь исключительно на инстинкты, так что непредвиденные ситуации и атаки становятся практически сильной стороной любого мага. Нырнув вперед, он уклонился от приближающегося удара по голове. Гончие исчезают по взмаху его запястья, и в тот момент, когда его руки снова встречаются друг с другом, они возвращаются в вихре теней, пронзая воздух и преследуя ноги Ииды. Из-за разницы в размерах Ииде было трудно маневрировать, и он колебался, раздумывая о том, стоит ли пинать Гончих, которые были намного меньше его, или нет. Ведь в его глазах, по мнению Мегуми, гончие все еще были собаками, и никто не хочет пинать бедную собаку, верно же? Но глаза Ииды устремляются на Мегуми, встречаясь с ним взглядом, словно он услышал его мысли. Инстинкты снова берут над ним верх, и пальцы Мегуми складываются в еще одну печать, вызывая стаю кроликов из тени. «Оттолкните его», - мысленно шепчет им Мегуми. Он не хочет причинять Ииде больше боли, чем было нужно. У Мегуми и Кугисаки и так плохая репутация в глазах Айзавы из-за всей этой истории с Комиссией Героев и трюком Кугисаки, так что он хочет сделать все как можно быстрее, но при этом развлечь толпу. Иида, однако, после того, как его окружили гончие и кролики, отмахивается от мысли «не жестокое ли это обращение с животными», и использует силу своих двигателей для вращения, отталкивая все, что приближается к нему. Мегуми вновь призывает кроликов, скрываясь между ними от посторонних глаз и, добравшись до Ииды, кролики мигом исчезают в тени, а сам он достает свои клинки. Он наносит удар по Ииде, и мальчик вздрагивает от оружия, появившегося из ниоткуда. — Они настоящие? — неосознанно спрашивает Иида. Мегуми на мгновение задумывается. — Настолько реальные, насколько это вообще возможно, — признает он и опускает клинок, прежде чем тот достигает головы Ииды и закидывает его обратно в свою тень, крепко переплетая пальцы между собой и ударяя Ииду по макушке. Пользуясь тем, что Мегуми, в отличие от своей спутницы, не склонен к откровенному насилию, Иида, нагнувшись, толкает головой в грудь Мегуми, приготовившись к удару, но Мегуми перехватывает его атаку обеими руками. Двигатели Ииды гремят, толкаясь вперёд, и он почти спотыкается из-за них, если бы не инстинкты, кричащие ему об этом. Иида проскальзывает под парнем, и из-за его двигателей Мегуми приземляется на обе руки, повалившись вперед. Он быстро призывает своих гончих и тут же бросается к Ииде. «Толкните его, толкните его», — настойчиво думает он, не обращая внимания на бурные комментарии Сущего Мика. В конечном итоге, Иида падает на землю, и темная гончая кусает его за плечо, потянув на себя. Иида задыхается от боли и поднимает обе руки, дабы швырнуть гончую через всю арену. Резкий вой из теней Мегуми заставляет Ииду застыть от чувства вины, и, как бы ужасно это ни звучало, Мегуми использует эту возможность, чтобы снова вызвать кроликов, на этот раз более решительно, пока Иида бросает обеспокоенные взгляды на хромающую гончую. Когда-то Годжо ворковал над гончими - его первыми Десятью Тенями, и говорил, что они очень хорошие питомцы, но перед лицом Проклятий никому не были нужны домашние животные. Мегуми никогда не задумывался о том, что люди могут пойти против его Десяти Теней, но когда он их использует, то думает только о том, что те, кто могут пользоваться Проклятой Энергией, никогда не будут думать о его Гончих как о «собаках». Они - Шикигами и могут даже убить, если захотят. Они созданы исключительно для битв, а не для комфорта. Но Иида относится к ним как к питомцам, как к настоящим животным, что заставляет Мегуми бледнеть от чувства вины. И, как ни странно, кроликам Мегуми наконец удается вытолкнуть Ииду за пределы ринга. Мегуми игнорирует пронзительные возгласы Сущего Мика, отзывая свои Десять теней. Он чувствует себя отвратительно, используя чужую детскую слабость и пользуясь помощью исключительно собак, что, безусловно, не очень-то и было похоже на героизм. Но он только вздыхает, потирая затылок, отгоняя ненужное чувство вины. Он протягивает руку Ииде, и тот благодарно принимает ее. Парень спрашивает: — С твоей гончей все в порядке? Я слишком сильно швырнул её. Плечи Мегуми напрягаются. — С ним все в порядке, — он делает паузу и крепче сжимает руку Ииды. Мальчик смотрит на него в замешательстве. — Спасибо, что спросил. Дети сражаются против магов. Он не думает, что это честный бой. Итадори лучше бы примчаться к ним после всех этих матчей. Мегуми они были ой как не по душе.