Золото глаз твоих

      Исповедь Лань Чжаня погрузила Вэй Ина в глубокое замешательство.       — Нам понадобился десяток лет, чтобы заговорить. И спустя всего несколько фраз, ты предлагаешь быть вместе, — с трудом совладав с собой, пробормотал он. — Уверен, что не ошибся в своём выборе?       — Уверен, — твёрдо сказал Лань Чжань. — Я понял, что ты предназначен мне небом, как только тебя увидел. Невозможно было не понять. Душа устремилась к тебе.       У Вэй Ина спёрло дыхание. Фантазии о прекрасном драконьем господине, спасавшие его от суровой реальности, нежданно-негаданно воплотились в жизнь, доказав, что чудеса возможны. Губы и руки Лань Чжаня побуждали уступить, поддаться и принять всё, что он сулил. Но представлять сцены любви, лаская себя, и непосредственно участвовать в них, как ныне сознавал Вэй Ин, было вовсе не одним и тем же. Острота переживаемого и накал эмоций сильно отличались. Стыдливость сражалась с охватившим его возбуждением.       Лань Чжань неотрывно удерживал на нём взгляд, обличавший в равной мере смущение и искреннюю страсть.       — Поведай, что у тебя на сердце, — робко попросил он, будто страшился быть отвергнутым.       Оглядываясь назад, Вэй Ин наблюдал череду лет, когда день ото дня страдал от одиночества, но улавливал присутствие кого-то неподалёку — кого-то, кто, как выяснилось, думал о нём, хотел быть ближе и терзался чувствами в его отношении. Уставший от невзгод и борьбы за выживание, Вэй Ин впервые за долгое время решился довериться другому существу. За плечами простирался неблагополучный жизненный опыт, тянущийся с детства, но навсегда оставаться пленником своих страхов, Вэй Ин не намеревался. Какими бы неожиданными и поспешными не казались признания дракона, они являлись откликом на чаянья Вэй Ина, давно в тайне грезившего скорейшей встречей с тем, на кого бы мог положиться — с кем пошёл бы по жизни.       — Зачем слова? Я покажу… — дрожа, прошептал Вэй Ин.       Было бессмысленно отрицать: он хотел Лань Чжаня — всего, без остатка — не из-за того, что к этому побуждала природа, а потому что грезил им с тех пор, как осознал свою привязанность. От одного взгляда на Лань Чжаня нутро охватывал пожар. Подстёгиваемый чувствами, Вэй Ин водрузил ладони на грудь дракона и тотчас отметил, как сильно стучит запертое в ней сердце. Подавшись вперёд, он поцеловал губы, встретившие его тихим стоном облегчения.       Не в силах скрыть сильные эмоции, Лань Чжань затрепетал и, воодушевлённый его действиями, стиснул объятия крепче. Получив подтверждение расположению Вэй Ина, он больше не сдерживался и возвращал ему поцелуи без прежней осторожности, с исконно драконьим напором и неудержимостью. Они не могли насытиться друг другом, как если бы все предыдущие годы ждали именно этого момента и теперь навёрстывали потерянное порознь время.       Когда Вэй Ин немного пришёл в себя, то с изумлением осознал, что Лань Чжань снова подхватил его на руки и, щекоча дыханием его ухо, медленно нёс в направлении берега. Сброшенные одежды остались балансировать на воде среди палых листьев. Вэй Ин изнемогал от желания, отчасти списывая его на неподвластную разумению драконью магию и красоту юноши, взирающего на него как на бесценное сокровище. Исходивший от Лань Чжаня аромат сводил с ума. Голос, назойливо напоминавший Вэй Ину, что их знакомство состоялось всего получасом ранее и что срываться в близость сразу после этого — верх безрассудства, растворился вдалеке.       Когда Лань Чжань опустился на колени и разжал руки, Вэй Ин почувствовал под собой не прохладу камней или травы, а мягкую ткань плаща-накидки, по всей видимости, оставленного драконом на берегу ещё до их столкновения в источнике. Вэй Ин попытался приподняться, но Лань Чжань не позволил, накрыв его собой. От поцелуев их губы раскраснелись и выглядели яркими, как вишнёвый сок. Задевая друг друга обнажёнными бёдрами, оба роняли сдавленные стоны.       — Можно? — подал голос Лань Чжань, ведя рукой вдоль живота Вэй Ина вниз.       Вэй Ин сглотнул и встревоженно поёрзал. Никакие слова не могли отразить, насколько безумно он хотел. От этой свирепой нужды болело изнутри и снаружи, а потому ответ прозвучал ожидаемо.       — Да! — выдохнул он хрипло и низко, позволяя Лань Чжаню дразнить языком его кадык и ключицы.       Хотелось большего, но слегка стопорило опасение сделать что-то не то и показаться абсолютным неумехой.       — У меня совсем нет опыта… — зачем-то сообщил Вэй Ин, на что Лань Чжань лишь едва заметно кивнул — уж кто-кто, а он, вероятно, об этом догадывался, ведь не выпускал его из виду с малых лет!       В какой-то миг стало трудно дышать. Дракон снова и снова искушал Вэй Ина пылкими поцелуями. Последний доверчиво на них отзывался, позволяя возбуждению изгнать из головы всё лишнее. Руки, обнимающие Вэй Ина, оказались на удивление сильными и оставляли отчётливые отметины пальцев на податливом теле. В любом другом случае царящий в вечерних сумерках осенний холодок гнал бы поскорее разжигать костёр и обсыхать, но сейчас Вэй Ину было даже жарко — кожа Лань Чжаня источала знойное тепло, как если бы под ней вместо крови струилось жидкое пламя.       Чем дольше продолжалась прелюдия, тем порывистее и яростней становились действия дракона. Золото его глаз вскипало, белки укрыли красноватые прожилки. Порывистые, немного грубоватые ласки, вопреки всему, дарили Вэй Ину сводящее с ума удовольствие. Не отрываясь от пьянящих губ, он блуждал ладонями по изящным и сильным линиям крепкого тела Лань Чжаня, не уставая поражаться его красоте, а тот в свою очередь всё смелее мучил его соски, откровенно тискал и мял ягодицы.       Испытывая сладостное головокружение, Вэй Ин безотчётно молил о разрядке и, когда горячие пальцы Лань Чжаня обхватили его истекающее слезами томления, подрагивающее естество, чуть было не кончил. Перед глазами расплылось. Нервные окончания огрызнулись почти что болью. Вэй Ин всхлипнул и, выгибаясь дугой, откинул назад голову. Ритмичные движения Лань Чжаня на его окаменевшем члене оказались до того приятными, что разнузданные стоны непроизвольно рвались в пространство. Не прошло и пары мгновений, как Вэй Ин затерялся в ощущениях и начал инстинктивно двигать бёдрами в такт совершаемым драконом движениям. Он был настолько возбуждён, что опасался — на пике его просто разорвёт.       Лань Чжань, жадно ловивший его реакции, ускорился. Балансируя на грани, Вэй Ин отрывисто дышал и жмурил глаза от наслаждения. Он был неопытен, но всё же смекнул, что способен повторить всё, что проделывал с ним дракон, а потому, улучив момент, несмело обнял ладонью его увесистый член. Поражающий массивностью орган окреп сродни металлу. Со щёк Вэй Ина не сходила краска, пока он размазывал выступившую на головке влагу по всей длине налитой плоти. Накаты истомы вынуждали чаще хватать ртом воздух. Стараясь не причинить дискомфорт, Вэй Ин принялся размеренно водить рукой. Корень Ян под его пальцами отзывчиво пульсировал и распалялся всё сильнее. Лань Чжань рвано дышал и кусал губы.       В какой-то миг низ живота пронзило горячей волной наслаждения, выдворившего прочь все мысли. Вэй Ин издал беспомощный стон, тут же подхваченный Лань Чжанем, и почувствовал, как тот излился, окропив вязким жаром его пальцы. Сладкая утомлённость на долгие минуты отправила Вэй Ина витать между небом и землёй. Не давая ему продрогнуть, Лань Чжань притиснул его к груди. Вэй Ин, не задумываясь, переплёл руки на его шее и обессиленно уткнулся лбом в надёжное плечо.       С уходом из тела напряжения голова быстро прояснялась, накатывало беспокойство и смущение. Понежившись ещё пару мгновений, Вэй Ин немного отстранился и поискал глазами, чем прикрыть наготу. Лань Чжань тоже заёрзал.       — Замёрз?       Вэй Ин неловко пригладил его разметавшиеся волосы и полной грудью вдохнул их сандаловый аромат.       — Нет, но, кажется, все мои одежды плавают в источнике и до дома придётся добираться голышом.       — Можешь надеть плащ.       — А как же ты?       — Приму форму, для которой одежда неважна.       — Отличная мысль! Странно, что она не пришла мне в голову. Я ведь тоже могу обратиться, и облачение не понадобится.       Лань Чжань нахмурился, услышанное его чрезвычайно озадачило.       — Вообще-то, я редко это делаю, — смешался под его испытывающим взглядом Вэй Ин. — Ведь не самое приятное дело, как ты знаешь.       Удивление дракона продолжало расти.       — Ты способен менять облик, несмотря на сдерживающий артефакт? — уточнил он в следующий миг.       Словно очнувшись от сладких грёз, Вэй Ин мрачно коснулся ненавистного украшения на шее.       — Способен, но это единственное, что удаётся без риска истечь кровью.       — Довольно необычно, — Лань Чжань снова пристально осмотрел ожерелье. — Прежде всего, такие вещи исключают возможность перевоплощаться. Заклятие очень мощное, значит, не допускает послаблений.       — У меня всё не как у других, — нашёлся Вэй Ин. — Много лет я пытался самостоятельно от него избавиться, но ничего не добился.       Он приподнял руку и слегка пошевелил пальцами.       — Я чувствую её… магию. Она лучится внутри как солнце, но наружу ей хода нет.       С этими словами его ладонь озарилась сеткой светящихся алых нитей, заметавшихся по коже тонкими змейками. Вэй Ин скривился, будто они жгли, и поспешил помотать рукой, сбрасывая эффект.       Расширенные глаза Лань Чжаня переместились с конечности на лицо Вэй Ина.       — Впервые вижу такое мощное проявление сил у того, кто скован Хун Бин Ло.       — Правда? Так не должно быть?       — Не должно.       — И что же это может означать?       — Пока не знаю. Всё прояснится, когда встретимся с братом и дядей.       Вэй Ин очень о многом хотел расспросить Лань Чжаня, но никак не решался. Всего-то час назад, а то и меньше, он был одинок, несчастен и томился беспросветностью собственной участи, а сейчас его обнимал самый прекрасный юноша на свете и сулил светлое будущее. В золотых глазах лучилась неподдельная преданность.       — Лань Чжань… Ты точно мне не снишься? — поддавшись импульсу, Вэй Ин бросился ощупывать Лань Чжаня, испугавшись, что вот-вот наступит пробуждение и его дивная сказка развеется как дым.       — Я — не сон и никуда от тебя не денусь, — успокоил дракон, поймав его руку и приложив к губам.       — Обещаешь?       — Даю слово.       Помолчав секунду, Вэй Ин спросил:       — И кто мы теперь друг другу?       — Семья, — без колебания отозвался дракон.       — Семья… — повторил Вэй Ин.       В груди полыхнуло огнём, словно прямо под рёбрами распустился солнечный цветок.       — А как же твои родственники? — растерялся он. — Вдруг не захотят, чтобы ты был со мной?       Лань Чжань оставался спокоен.       — Им известно, что ты в моём сердце, и независимо от того, каково их отношение, моё не изменится.       — А если, получше узнав меня, ты разочаруешься?       — Разочаровываются те, кто очарован, а я люблю тебя и буду любить таким, какой ты есть, до скончания дней.       Вэй Ин изумлённо вздохнул. Он и мечтать не смел услышать подобное. Слёзы радости слепили его. Не находя слов для выражения своего счастья, он прижался к дракону. Чресла вновь наливались желанием. Вэй Ин было смутился, но в следующий миг обнаружил, что Лань Чжань тоже готов продолжать.