Relax, Channie

Вечер-время, когда в голову приходят мысли заставляющие обдумывать поступки, которые совершаешь по глупости, или наоборот, заранее продуманные; желания, которые хочешь осуществить, но страх паразитом пробирается в тело, не давая осуществлять задуманное. Чайник закипает, Минхо заливает кипяток в чашку, на дне которой лежат засушенные зелёные листья с кусочками бергамота. Запах распростаняется по небольшой кухне общаги, в которой сегодня достаточно тихо. Младшие ушли на прогулку уже как два часа. Они приглашали с собой и Минхо, но в последние дни он отказывается от какого-либо время препровождения с кем-либо. Даже Хёнджин оказался послан далеко, но ненадолго уже минимум трижды. Он не обижается на хёна за его вспыльчивость и раздражённость сейчас. Он знает причину. Минхо сидит на деревянном стуле у окна, просматривая через стёкла почти ночной Сеул. Возможно ему как раз и нужно было бы пройтись, проветрить голову, поразмышлять над тем, что было, и что будет. Это было бы правильнее всего, и он это понимает. Но не желает осуществлять. Ему сейчас нужно внимание только от одного человека, о котором он грезит уже очень долгое время, от желания которого, пальцы ног поджимаются. От мыслей о котором, низ живота горит адским пламенем. Он смотрит на телефон, лежащий на подоконнике, и мысленно закатывает глаза. Если он сейчас его возьмёт, то вряд-ли увидит то, что он ждёт уже последнюю неделю. Блядскую неделю Бан Кристофер Чан игнорирует Минхо. Их диалог уже смешно перечитывать, потому что он резко превратился в монолог Минхо, в котором последние пару дней только и были, что отборные маты, которым он научился за все свои двадцать пять лет. На звонки аналогично никто не отвечает. Оператор уже стал намного ближе Минхо, чем сам Чан. Общага трирачи и Хёнджина встречала его конечно же без Чана. Минхо уже кажется, что он выглядит потерянным, побитым и никому не нужным котёнком. На студию он сам себе запретил идти, ведь тогда он точно опустит всё своё оставшееся достоинство ниже плинтуса. Он чуть не давится очередным глотком, когда телефон начинает вибрировать на столе. «Пожалуйста», в мыслях проговаривает Минхо. Он с жалкой надеждой приближается к телефону и заглядывает в экран. — Блядство! — шипит себе под нос Минхо, и с громких стуком ставит наполовину полную чашку на стол. Он берёт телефон в руки, и делает несколько успокаивающих вдохов, чтобы человек по ту сторону не выслушивал сколько раз, и в каких позах Минхо лишал бы его чести. — Да, Хёнджин, я слушаю. — Начинает разговор Минхо. — Привет, хён, — Хёнджин осторожно начинает разговор, ведь он практически единственный, кто знает причину подавленного состояния Минхо. — Как ты? Ты опять не пошёл с ребятами гулять, я волнуюсь, что ты с ума сойдёшь сидя в четырёх стенах столько времени. —Хёнджини, я сейчас в вакууме, мне ничего не хочется. Я хочу просто лежать, смотреть в потолок и не думать о том, что я ничтожество. — Вымученно проговаривает Минхо. —Так, а ну отставить самобичевание! Где тот Минхо, от которого за километр веет решительностью во всей хуйне, что он творит? —Того Минхо растоптали, и вытерли подошвой об асфальт, как последнее дерьмо. Хёнджин вздыхает и слышит, как Минхо видимо зашёл в свою комнату и плюхнулся на кровать. Он скорее всего прямо сейчас свернётся клубочком, и уткнётся лицом в колени, как обычно он это делал в период выгорания. —Слушай, — начинает Хёнджин, — я понимаю, что это возможно сейчас не к месту, но ты всегда можешь попросить меня о помощи. О любой, если ты понимаешь о чём я. Возможно долгое воздержание на тебя так влияет… Хёнджин закусывает губу, ожидая ответа. Минхо прекрасно понимает о чём говорит Хёнджин, и было бы намного легче, если бы причина апатии скрывалась только в этом. Но к сожалению для выхода из этого состояния ему нужен только один человек, который по непонятным причинам отрёкся от Минхо. Ладно, может он сильно утрирует, но как по-другому назвать такое поведение, Минхо просто не знает. — Хёнджин, я тебе правда благодарен за предложение помочь, но к сожалению ты и сам прекрасно осознаёшь причину всего этого. — Грустным голосом, но с благодарной улыбкой проговаривает Минхо зная, что младший обязательно почувствует ту признательность, которую он пытается передать. — Да, хён, я всё понимаю, просто знай, что я всегда рядом, если тебе нужна помощь. —Спасибо тебе, Джинни… Хёнджин! Младший от внезапного резкого тона аж подпрыгнул. —Что такое? — Я знаю, что возможно это нагло, но… ты не мог бы мне написать, когда Чан будет в общаге? Хёнджин в непонимании приподнимает одну бровь. — Эм, да, конечно, хён, вовсе это не нагло и… — И когда никого из вас не будет там. — Чётко и, неожиданно, уверено договаривает Минхо. По ту сторону телефона он слышит мучительную тишину. Видимо шестерёнки в голове Хёнджина обрабатывают тот запрос, который выдал Минхо. — Минхо, я правильно понимаю, для чего тебе эта информация? — Настороженно вопрошает Хёнджин. — Ты ведь всегда меня понимал с полуслова, думаю и тут ты не ошибся, дорогой. — С ехидной улыбкой проговаривает Минхо. Он знает, что младший ему никогда не откажет. Возможно немного повыпендривается, но хёну никогда не скажет нет. Они долго выстраивали такие взаимовыгодные отношения, так что сейчас они могут быть уверены друг в друге. — А если он узнает, что я тебе помог? Он, чтобы ты знал, насторожен даже ко мне, хотя я никаких намёков ему не давал на что-то большее. —Он не узнает, я обещаю. Разве это не может оказатся глупым совпадением. — Томно посмеивается Минхо, и даже мило дёргает ногами в воздухе, лёжа на животе. — Доведёшь ты всех нас Минхо. За это я тебя и люблю, с тобой не соскучишься. — Смеётся по-доброму Хёнджин. — Я знал, что могу на тебя положиться, спасибо тебе. Я буду ждать сигнала. — Договорились. Пока, Минхо, отдыхай. — Пока, Джинни. — С благодарной улыбкой, Минхо отключает вызов и откидывает телефон. Расположившись звёздочкой на кровати, он раздумывает над тем, какова вообще может быть причина такого резкого закрытого поведения Чана. Ощущение, будто Минхо чуть-ли не насиловал его, что Чан испугался и полностью спрятался от него. Но какого чёрта, ведь Минхо явно видел, что старшему всё было очень даже по вкусу. Он вспоминает горящее лицо, рельефное, крупное тело, которое сначала пыталось сопротивляться, но позже, познав то удовольствие, что приносили умелые руки и языки, принял это всё, и даже взял некую инициативу на себя. Минхо всего трясёт и ноги сводит от воспоминаний, как Чан приказал целоваться с Хёнджином с его спермой во рту. Он бы сделал всё, что сказал бы Чан, что угодно. Отсасывать, пока челюсть не заклинит; скакать на нём, как грёбаный наездник на лошади, пока ноги ныть не начнут от напряжения. Он сделал бы всё, но Чан слишком упёртый. Раз Чан не хочет находить выход из такой ситуации вместе с Минхо, значит Минхо сам всё сделает. Он не будет спрашивать старшего ни о чём, а просто возьмёт яйца в руки, и решит всё. В этот вечер не обошлось без дрочки с мыслями о Чане. Минхо медленно надрачивал себе, растягивая удовольствие. Мысли о том, что вместо его небольшой ладошки, обхватывающей член, могла бы быть крупная Чана. Он представлял, как Чан сжимает его ствол, для кого-нибудь другого это возможно было бы слишком, туго, и даже больно, но Минхо любит такие ощущения. Во время приятного время преровождения с Хёнджином, Минхо до жути любил, когда Хёнджин надрачивал ему до лёгкой боли в члене. Когда Минхо насаживался на крупный член, Хёнджин с громкими стонами сжимал в своих руках бока, бёдра, мял упругие ягодицы Минхо. Он любил наблюдать на следующий день слегка заметные синяки обволакивающие его бледное тело. Фантазируя о Чане, он часто кончал громко и обильно. Потряхивания тела после такого оргазма было самым любимым этапом Минхо. От одной мысли, что могли бы сделать с ним эти руки, доводили до точки кипения. Но теперь злость и обида на Чана заполонили Минхо, и одними руками тот не отделается. Минхо заставит прочувствовать всё, что он чувствует. *** Через неделю Чан удивляет Минхо ещё больше. После репетиции посвящённой камбэку, Феликс предложил провести недолгий прямой эфир на YouTube для общения с фанатами, и возможно для небольших спойлеров, чтобы подразнить стей. В помещении стояло два небольших дивана друг напротив друга. Они как раз вмещали всех восьмерых участников. Чанбин, Хёнджин и Минхо сели на один диван, в то время как на другом разместились младшие. Зайдя в помещение последним, Чан проходит к диванам, но стопориться, замечая, что единственное место осталось возле Минхо. Этот день был первым, когда они увиделись после того длительного игнора. На репетиции Чан просто слушал, что говорил Минхо всем, и корректировал свои ошибки. Но они не обмолвились ни словом. Минхо сидит, и хочет заглянуть в глаза старшему, который всячески пытается спрятаться от него. Все мемберы тоже смотрят на Чана, но только с непониманием, а не с негодованием и раздражением, как это делает Минхо. Спустя время Минхо всё же не выдерживает. — Чан, в чём дело? Ты долго будешь как истукан стоять? У нас не так много времени, сядь. Пожалуйста. — Последнее слово Минхо добавляет с опозданием, ведь только глухой не услышал бы нервозность в голосе, которым он обращался к Чану. Чан тоже видимо не ожидая этого аж повернулся к Минхо, и впервые, целенаправленно заглянул в глаза Минхо. Что он пытался в них найти-не ясно, но всё же посчитал, что Минхо прав и сел, придвинувшись ближе к подлокотнику. Минхо, не скрывая негодования, закатил глаза, но постарался взять себя в руки, чтобы не устраивать неуместные скандалы. Во время эфира Чан почти ничего не говорил, как и Минхо. Хёнджин поддерживал разговор со всеми остальными, держа ладонь Минхо в своей, и мягко поглаживал каждый пальчик. Он знал, что такие действия оказывают успокаивающий эффект на Минхо. От его взора не ушёл тот момент, когда Чан, нависнув на подлокотник дивана, несколько секунд не отводил взгляд от действий Хёнджина, но заприметив, что младший это видит, быстро отвернулся. «Странно», подумалось Хёнджину. Он уже сам устал от этой драмы между старшими, и хотелось бы, чтобы побыстрее всё разрешилось. Обратно в общаги Минхо с Хёнджином возвращались вместе. Они говорили о своём, стараясь не вспоминать Чана, чтобы не портить себе настроение окончательно. Вечером следующего дня Минхо, как и прежде, зависал в компании себя в своей комнате. Он планировал принять душ по-раньше, чтобы поздно этим не заниматься, когда будет уже очень лень. Встав с кровати, чтобы взять полотенце, он слышил звук пришедшего сообщения на телефон. Он берёт телефон, и, увидев одно единственное сообщение от Хёнджина, выражение лица с похуистического резко меняется на ехидное. «Он будет в общаге через пол часа, мы уходим покушать» гласит в сообщение. Минхо закусывает губу от предвкушения. Вовремя он решил принять душ, на подготовку не уйдёт много времени. А значит у него минут десять точно ещё будет в запасе. В душе он яростно намывает тело гелем с запахом хвои. Он обожает этот запах, и помнит, как однажды Чан сам похвалил его выбор, так что после этого он даже и не думал о том, чтобы сменить его. На растяжку себя он потратил считанные минуты. Во-первых, он всё же любил поиграть с собой, когда не было возможности поразвлекаться с Хёнджином, а во-вторых, Минхо видел что-то особенное в том растяжении членом с лёгкой болью. Такие у него фетиши, и ничего с этим не поделаешь, та и зачем, когда партнёру это тоже приносит крышесносные ощущения. Выйдя из душа, Минхо решил не надевать что-то красивое. Смысл одежды, если она всё равно полетит на пол? Надев обычные серые штаны и чёрную футболку, он обулся, и попрощавшись с младшими, ушёл. Подойдя к двери общаги, её тут же открывает Хёнджин, который видимо специально ждал Минхо. —Заходи, хён. Только прошу, ничего там не разбивайте и не ломайте. — Хватая слегка за плечи Минхо, просит Хёнджин. — За кого ты меня принимаешь? Я не какая-то истеричка. — Отвечает Минхо, в шутливой манере скидывая руки со своих плеч. Хёнджин смеётся, и желая удачи, убегает к Джисону и Чанбину, которые ушли чуть раньше. Слегка освещаемое пространство встречает Минхо, когда зайдя в общежитие, он сразу находит комнату Чана, и входит. Осматриваясь вокруг, он замечает на столе одиноко лежащий ноутбук и наушники, которые Чан использует для работы во время своих бессонных ночей, чтобы не разбудить остальных ребят. Подойдя к большой, двухспальной кровати, с постельным благородного, чёрного цвета, в принципе как и всё, что имеется у Чана, он ставит одно колено на постель и заваливается всем телом. Он не знает на самом деле, что именно хочет сказать Чану, у него есть надежда, что хватит одного взгляда, которым он будет метать искры, чтобы Чан всё понял сразу. Но вспоминает все те моменты, когда старший делал вид, что ничего не понимает, и надежда рушиться. Значит нужно меньше разговоров и больше действий. Лёжа в своих раздумьях, Минхо еле слышит звук открывающейся входной двери. Сердце внезапно делает кульбит. И нет, он не волнуется, не боится. Это скорее превдкушение. Минхо больше не упустит его, раз он уже здесь. Дверь в комнату медленно приоткрывается, Минхо сидит на кровати с деловитым видом закинув ногу на ногу и раставив руки позади себя. Он видит, как в комнату неторопливым шагом заходит Чан. Старший смотрит на него. Взгляд не напуганный, но и не уверенный. Он понимает его смятение, и уголки губ на хитром лице поднимаются вверх. —Минхо? Какого… — Пытается узнать Чан, но оказывается прерван. —Заткнись! — Минхо пытался себя сдерживать, но увидев растерянность Чана, не смог. Он любит точность, правду, он ненавидит быть в неведении, но именно этим Чан кормил его всё последнее время. Он поднимается с кровати, и медленным, плавным шагом, будто рысь, идущая на свою жертву, подходит к старшему. —Скажи мне, Чанни, ты ведь человек взрослый, серьёзный? — Чан смотрит на Минхо, словно истукан, но кивает.—Ты любишь правду, любишь быть осведомлённым обо всём. Ведь так? — Он подошёл вплотную, и смог почувствовать, как крепкое тело старшего окаменело. Неужели боится? Он видит, как Чан кивает во второй раз, устремляя и не отводя взора от лица Минхо. —Так скажи мне, какого чёрта ты столько времени шугался меня, будто я надругался над тобой и оставил в грязной, вонючей подворотне? — Голос Минхо медленно затихает, теперь кажется, будто он хочет ввести в своеобразный транс, и это видимо получается, потому что Чан так и залип на непривычном образе Минхо перед собой. —Я…Прости, если тебе так показалось, я не шугался тебя. Правда… — Чан тяжело сглатывает. —Правда? Я этого, если честно, не заметил. Вёл себя, будто обиженый щенок. — Минхо испускает смешок, потому что это всё ему напоминает дешёвую комедию. — Но ты можешь мне доказать, если всё было не так на самом деле. Чан застывает, и смотрит непонимающим взглядом. Он видит как глаза Минхо загораются чем-то, в чём можно узнать уверенность и осознанность. Он опускает глаза ниже на губы, о которых он, если честно, думал слишком много в последнее время. Губы, которые оказывается могут свести не только с ума, но и в могилу от перевозбуждения. Чан не успевает рассмотреть, что же таится в его очах ещё, так как небольшая, но довольно сильная ладонь хватает его за худи на груди, и со всей силы тянет в сторону кровати. Он не успевает понять, как его толкают, и он оказывается лежащим на кровати, и смотрящим ошарашенным взглядом на Минхо, который стоит прям над ним, уперев одно колено между разведённых ног старшего. Минхо дышит тяжело. Красивая, крупная грудь вздымается, словно он марафон бежал. Чан пытается поднятся на локтях, и узнать, что к чертям собачьим удумал Минхо, но этого не требуется, потому что младший сам выкладывет всё. —Лежать! — Ладонь давит на грудь старшему, заставляя поддаться и улечься обратно. — Знаешь, Чан, я думал, что может я тебя чем-то обидел в тот день. Может тебе не понравилось? Хотя можешь не отвечать, я знаю ответ. Ты тогда так стонал, и дёргался в оргазменной агонии, что ответ понятен нам обоим. Минхо грациозно ставит второе колено возле правой ноги Чана, а то, которое было между бёдер, ставит возле левой. Так он оказывается полностью нависающим над опешившим старшим. Оперевшись на руки, он наклоняется так, чтобы Чан мог слегка ощущать его дыхание и продолжает. — Я не знаю, что тебя могло так напугать, и я с радостью выслушаю твои жалобы, — проворная рука пролезает под худи, и Чан вздрагивает от резкого действия, — но не сейчас. Сейчас у меня есть более важное задание. Ты ведь помнишь окончание нашего разговора тогда, в студии? Минхо являет Чану кошачью улыбку, ведь перепуганное лицо старшего его очень веселит. Возможно он был бы более снисходителен, если б не чувствовал своим пахом возбуждение Чана. Старый извращенец. —Не строй из себя невинность, Чан, я чувствую, как ты хочешь этого. — И толкается своим налитым кровью членом в такой же Чана. Минхо поднимает края худи, чтобы открыть себе вид на такую излюбленную грудь. Он очень соскучился по ней, ему хочется вновь вылизать её всю, не оставить ни одного сухого места, но он надеется, что для этого ещё найдётся время. Но не сегодня. —Подними руки, Чан. Слушайся, если не хочешь, чтобы я порвал её к чертям собачьим. — Скалит зубы Минхо. Чан на удивление сразу слушается, и протягивает руки вверх. Минхо быстро снимает одежду, и оглядывает идеальное, белоснежное тело. Но ему становится как-то скучно просто наблюдать за лежащим и ничего неделающим старшим, поэтому он начинает толкаться своим членом в возбуждение Чана, провоцируя, и умиляется, когда слышит слегка сдавленный стон. Он оглаживает торс двумя руками не в силах оторваться. Чан держит в сжатых кулаках одеяло, потому что Минхо без зазрения совести трётся о его член. —Минхо, чёрт. Хватит на мне кататься! —Оо, дорогой, я ведь ещё не начинал. У нас с тобой есть приблизительно два часа, и поверь, ты поймёшь, когда я буду на тебе кататься. — И Минхо буквально соскакивает с Чана. Почувствовав облегчение, что на его член больше ничего не давит, Чан вновь приподнимается на локтях, но вдруг с двух сторон от резинки спортивок, в которых он был, появляются руки, которые внаглую стягивают их вместе с нижним бельём. Минхо довольно легко, ведь сопротивления не было, и ловко освобождает крупный и такой желанный член Чана. Он облизывается на вид стоячего органа, и не может сдержаться, чтобы не провести сразу языком от середины члена до головки. Чана подкидывает на постели, и он непроизвольно хватается за волосы Минхо, пытается оттянуть их. Но Минхо это только больше заводит. Он закатывает глаза и трётся щекой о член. —Господи, Минхо, ты же с ума меня сведёшь. — Выстанывает Чан, когда Минхо вновь облизывает его возбуждение.— Грёбаный котяра! Чего ты добиваешься? — Я хочу показать тебе, Чан, чего ты лишаешься бегая от меня, не волнуйся, я не сделаю ничего плохого или неприятного. Тебе понравится. — Заключает Минхо, и поднимается с колен. Он без всякой неловкости начинает снимать с себя футболку, он не стесняется своего подтянутого тела, а облизывающий взгляд Чана только придаёт уверенности в своих действиях. Шорты он стягивает довольно медленно, ему нравится то выступление, что он устроил для старшего. Стянув низ, он видит, как Чан с недоумением смотрит на него. — Ты не носишь белья? —Вдруг спокойным тоном спрашивает Чан. — Я знаю, что это твоя фишка, но я просто не хотел, чтобы мне что-то мешало сегодня. — Отвечает Минхо, просто пожимая плечами. — Где у тебя смазка? И не ври, что её нет, я уверен, что ты здесь не только песенки пишешь. Чан только вздыхает, потому что понимает, что уже никуда не денется от этого обнажённого демона, и отвечает. — Под подушкой. Только у меня нет презервативов! — Вдруг спохватывается он. — Отлично, терпеть не могу их. — Отвечает Минхо. Он снова забирается на Чана и тянется к подушке, чтобы выудить из-под неё тюбик силиконовой смазки. —Без запаха? А ты не любитель покреативить, да? — Смеётся Минхо, и открыв тюбик, выдавливает достаточное колличество на ладонь. Он подносит руку к уже покрасневшему от напряжения органу старшего, и смазывает. Смазки очень много, и ему это нравится. Что может быть лучше звуков грязного секса? Чан выстанывает, пока Минхо медленно смазывает его член, и тут видит, как Минхо приподнимается, и проползает чуть ближе, чтобы было удобнее насаживаться. — Стой! Ты же… Ты же себя не растянул, давай я… — Помолчи, Чан, я знаю, что я делаю. Поверь, нам обоим понравится. Минхо приподнимается на коленях, берёт члена Чана в руку и приставляет ко входу. Он закрывает глаза, и с глубоким вдохом начинает насаживаться. Головка проходит с трудом, но Минхо не волнуется, он достаточно смазал себя, чтобы скольжение было более менее комфортным. Чан теряется в ощущениях и зажмуривает глаза до мошек в темноте, когда ощущает, как головка его члена проходит во влажное, и до жути узкое, для его члена, нутро Минхо. Младший скулит, и Чан открывает глаза, чтобы запечатлеть этот идеальный вид. Минхо, полностью обнажённый, слегка потный от долгого возбуждения, медленно насаживается уже практически на всю длину Чана. В этот момент он ощущает себя полным идиотом, который бегал от Минхо из-за страха неизвестности. Он даже мысленно благодарен младшему, что тот сам решил прийти, и расставить все точки над і, хоть и таким своеобразным способом. — Вот чёрт.Чан, твой член восхитителен. — Говорит Минхо сразу, как только Чан полностью вошёл в него. — Ты знал это? — Кажется в данной ситуации Минхо ощущает только веселье. — Догадывался… Но никто ещё не хвалил его настолько. — Оо, значит я у тебя первый? — Смеётся Минхо. Он слегка наклоняется вперёд, чтобы упереться руками в грудь Чана, и сжимает ладошками мышцы, получая тактильное удовлетворение. Наконец он, привыкнув к размеру внутри, начинает плавно подниматься, лицо Чана окрашивается в румянец, Минхо это нравится. Он выглядит как верный щенок, который готов на всё, что скажет его хозяин. Приподнявшись на коленях, Минхо резко опускается обратно, и этим выбивает из Чана громкий стон. Кажется старший не ожидал такого резкого поворота, но Минхо только этого и добивался. Минхо сразу берёт размеренный темп, слегка медля поднимается, но с явным усердием насаживается до смачного шлепка, которому излишние обилие смазки, только добавляет приятных звуковых ощущений. Он находит идеальный угол, благодаря которому простата прекрасно стимулируется головкой члена. Чан смотрит на Минхо, и будто видит божество. Белоснежная кожа, покрытая блеском из-за выступившего пота; грудь и шея покраснели, отчего Чану даже захотелось схватиться и почувствовать своими руками обжигающее тело. И Минхо, будто прочитав его мысли, останавливает своеобразные скачки и медленно наклоняется. Он не отводит взгяд от пухлых, идеальной формы губ старшего и не спрашивая, припадает к ним своими, сталкивая их в пылком поцелуе. Он обсасывает его губы так же, как делал это с его грудью, с его членом. Весь Чан-сплошной кинк для Минхо. Он чувствует, как старший начинает слегка двигать губами в ответ, и Минхо улыбается в поцелуй. Кусает нижнюю губу, и Чан понимает для чего, поэтому приоткрывает рот, чтобы запустить блядский язык Минхо. Их языки сплетаются в активном танце, и Минхо мысленно благодарит вселенную, что Чан его не выгнал из комнаты, как только увидел. Минхо потерялся в этом поцелуе. Ему кажется, что это лучше, чем самый грязный секс. Язык Чана умелый, он в нём и не сомневался. Чану просто нужен толчок… —Ахх… Блять, Чан, ты что творишь? — Завывает Минхо, когда Чан неожиданно хватает его за ягодицы, и толкается внутрь. Не про тот толчок думал Минхо, но этот тоже очень хорош. — Мне показалось ты заигрался с моими губами, а член то всё ещё в тебе.— Чан видимо уже привык к этой игре Минхо, и начинает яростно толкаться в Минхо, выбивая высокие стоны. — Сожми сильнее. — Чего? — Не понимает Чан. — Сожми сильнее мой зад, сделай так, чтобы было ýже. — Минхо не стесняется своих предпочтений, чем приятно шокирует старшего. — Оу, так наш котик любит, чтобы было по-больнее. — Закройся, Чан, пока я не… Чёрт! Минхо достаточно громко выкрикивает, когда Чан сжимает его ягодицы пальцами, от которых, он очень надеется, останутся следы, и прижимает их ближе друг к другу. Ощущения стали намного ярче, он не знает, почему Минхо такое нравится, но он благодарен ему за такой интересный способ. Чан, окончательно войдя во вкус, не жалеет Минхо, толчки становятся жёстче, яростнее. Минхо уже улёгся полностью на Чана, держась за крепкие плечи, выстанывая его имя, и принимая всё, что старший ему даёт. — Чан… Блядство. Я скоро кончу, быстрее. — Несмотря на своё положение, тон у Минхо требовательный. Но видимо старшего это не устроило, так как он останавливает любые телодвижения. Минхо с непониманием поднимается с торса Чана, и смотрит на него с вопросом. — Попроси. Минхо снова закатывает глаза. Ну конечно, как он мог забыть, это ведь Чан, с грёбанными кинком на просьбы. Но ему ничего не остаётся. Он сейчас в не совсем выгодном положении. Поэтому выкинув всю свою гордость в мусорку, он говорит. — Пожалуйста, Чан, дай мне кончить. — И глядит такими глазами, брошеного, уличного котёнка. Чан кидает удовлетворённый смешок, и вновь сжав ягодицы Минхо, возобновляет движения. Член выходит с большой скоростью почти полностью, и точно так же вгоняется внутрь. Минхо скулит в грудь Чана, чувствуя оргазм, который накроет его с минуты на минуту. —Блять!!! — Минхо кончает. Белёсые капли украшают торс Чана. Старший смотрит, как Минхо трясёт в оргазменной неге, но он не останавливается. До его оргазма осталось совсем немного, поэтому он терпит то, как короткие ноготки младшего царапают его плечи, и надеется, что Минхо тоже вытерпит всё. — Котёнок, слышишь меня? Я уже скоро, почти. — В меня. — Минхо говорит приглушённо, поэтому Чан уточняет. — Что? — Кончай в меня. И это не обсуждается. — Отрезает Минхо. И кто Чан такой, чтобы спорить. Он совершает финальные толчки, и с утробным стоном кончает в Минхо. Младший же ловит отдельный кайф от тёплой жидкости, которой наполняют его. Она растекается внутри, и даёт ощущение принадлежности. И тот факт, что это сперма Чана, греет его собственническую душу. Они лежат после секса так, ещё минут пять, ничего не говоря, и Чану уже начинает казаться, что Минхо впал в спячку. Но потом он слышит слегка сонный, и неожиданно нежный голос. — Ты боялся неизвестности? — Минхо поднимает голову, чтобы посмотреть в лицо Чана, которое сейчас казалось особенно привлекательным. — Это было так заметно? — Нет, просто другой причины я не нахожу. Ты человек, у которого все планы записаны в ежедневник, и там вряд ли затерялся пункт «Потрахаться с Минхо», так ведь? Чан понимает, что был не прав в том, что игнорировал Минхо, бегал от него, но тот прав, он испугался. — Да… Ты верно мыслишь, но сейчас я понимаю, что был полным уродом, так что надеюсь, что ты найдёшь силы простить меня. — Жалобным тоном просит Чан. — Неужели мой зад так хорош, что заставил тебя изменить мнение? — Смеётся Минхо, и не удержавшись, клюёт Чана в губы. — Не только твой зад. Ты весь прекрасен. — Хмурится Чан и запускает пальцы в волосы Минхо, нежно массируя. — Ну хорошо… Отсосёшь мне, и я тебя прощу, заодно проверим твои навыки во всём, может быть я зря столько страдал из-за тебя, а ты и отсасывать то не умеешь. По бедру прилетает сильный шлепок от которого Минхо аж подпрыгивает, и от приятных ощущений внутри вспоминает, что член Чана то всё ещё в нём. — Поднимай свой зад, секс-машина, я покажу тебе, кто тут мастер в отсосах. Минхо накрывает заливистый смех, который за ним же подхватывает и Чан. Чуть позже Минхо поймёт, что Бог отсоса тут не он, и даже не Хёнджин. А именно Чан, у которого видимо действительно нет минусов ни в чём. Он не прогадал в своём выборе.