***
2 122 год.
Маленький рыжеволосый мальчик босыми ножками ступал по махровому ковру. В руках он крепко сжимал книжку, которую недавно получил на свое пятилетие. Цифровое небо Алькасара потихоньку переходило в сумерки. Янис не хотел вновь засыпать в одиночестве и всем сердцем надеялся, что в этот раз мама прочтет ему хотя бы одну главу. Он зашел в темную комнату. Здесь не горели лампы, а окна всегда были зашторены. Молодая девушка будто призрак тихонечко сидела в кресле. Она редко выходила из комнаты, а на улицу не выходила вовсе. Янис часто просил ее пойти погулять. Ему надоело день за днем сидеть в четырех стенах, не общаться со сверстниками, а на красивые сады и улицы города смотреть лишь из панорамного окна. Однако на все свои просьбы каждый раз получал отказ. Он был для матери не более, чем лишнее присутствие в доме. За ним всегда следила няня, нанятая Стефаном, ведь и отец тоже, круглосуточно занятый делами в корпусе Власти не мог уделять сыну должного внимания. Янис крайне настороженно, боясь потревожить или сказать что-то не так, подошёл к матери. Она даже не взглянула на него, хоть и заметила краем глаза его присутствие. — М-мам? — пролепетал мальчик. Не получив ответа в первых раз, он позвал ее снова. Затем снова. И еще раз. Девушка так и оставалась к нему равнодушна. Тогда, недовольный игнорированием мальчик решил привлечь внимание матери иным способом. Но только стоило ему дотронуться до материнской руки, как та, будто обожглась, резко отдёрнула запястье. Мальчик испугался, вздрогнул и выронил книжку из своих рук. Он снова проиграл. Не дозвался, отпугнул. Янис смотрел, как родной человек, буквально являющейся для него матерью, сильнее укутывается в плед, пряча руки, плечи — всю себя. Из глаз непроизвольно покатились слезы. Он не понимал, чем вызывал у нее такую неприязнь, почему она вечно его отталкивала. Не удостаивала и словом. Чтобы в очередной раз не видеть, как от него отворачиваются, будто от надоедливой мухи, мальчик выбежал из комнаты, позабыв свою любимую книгу. Она так и осталась лежать: одинокая, на холодном, но чистом полу. В развороте которой виднелась фраза: «Дети должны быть очень снисходительны к взрослым.» На следующий день Стефан в свой выходной решил остаться дома. Но не потому, что хотел провести свободное время с семьёй. Он ждал гостья. Да́нар Ке́нзин - старый знакомый еще со времен университета. Они вместе прошли через многое. Вместе росли, вместе ходили в бары, посещали светские мероприятия. Он знал о Стефане все, также как и Стефан знал все о Данаре. Вскоре этот человек уже стоял на пороге их дома. Янис смотрел на него, выглядывая из угла своей комнаты. Перед ним стоял человек лет 32, впрочем, как и его отцу, но на год младше. Солидный костюм, уложенная прическа и трость. Мальчик не понимал, почему тот вечно таскал ее с собой. Он не старик и не хромает, так зачем она ему? — Стефан, друг мой любезнейший! — Данар приветственно вскинул руки и заключил в крепкие объятия друга. — Дай я на тебя посмотрю, захворал небось без меня то, а? — Уж не много ли ты языком треплешь? — без какой-либо обиды ответил Стефан. — Впрочем, этого у тебя не отнять, так что я даже не разозлился. — А раньше пыхтел как паровоз века... Это какого? Девятнадцатого? Мужчины еще долго обменивались колкостями, смеялись. А позже оба направились в гостиную, проходя мимо маленького Яниса, не удостоив того и малейшего взгляда. Он был пустым местом здесь для всех, но никак не мог к этому привыкнуть. Дабы найти себе хоть какое-нибудь развлечение, поплелся вслед за мужчинами, но в саму комнату не зашел, затаился за стеной, чтобы слышать о чем беседуют два друга. Данар сел на большой и удобный диван, пока Стефан доставал из мини бара коньяк. — Не изменяешь своим старым привычкам? — поинтересовался Кензин, глядя на янтарную жидкость в красивой стеклянной бутылке. — Ты же знаешь прочее пойло я на дух не переношу. — Ну наливай тогда уж. — мужчина развалился на диване, укладывая руки на спинку позади себя. Пусть солнце в Алькасаре и было искусственным, после долгой и изнурительной поездки его не слабо разморило. — Как продвигаются дела в совете? Все также в подчинении у своего папаши? — Это ненадолго. — Стефан разлил коньяк по рюмкам. Одну отдал собеседнику, свою же опустошил сразу. — Он давно не молод, вскоре я займу его место. — мужчина призадумался. — А после займу место главы города. — Ха-ха! — развеселел Данар. — А амбиций хоть отбавляй. Ты всегда таким был. Амбициозным, упорным, идущим напролом! Стефан утвердительно кивнул. Конечно, он никогда вслух не скажет, что удостоен места в совете был только из-за отца. Его друг это знал, но кичится своим положением любили оба. Спустя неопределённое количество рюмок, мужчины, охмелевшие перешли на более душевные и личностные темы. — Марьям дома? — как бы невзначай спросил Данар. — М? — Стефан не любил говорить о своей жене. Подобные разговоры вводили его в скуку. Одно только упоминание этой девушки вызывало в нем раздражение. — Да, дома. Не знаю чем занимается. Сидит затворницей день и ночь в комнате, не выходит. Будто и нет ее, и в комнату не впускает. — А Янис? Услышав свое имя мальчик вздрогнул. Папа сейчас скажет о нем что-нибудь хорошее, вспомнит о нем, может быть, даже позовет. — Тоже дома. Всё. Больше мальчик не услышал ничего. Отец о нем будто забыл. — Ладно. — выдохнул Данар. — Пойду я. Рад был увидеться с тобой. — Я провожу. Мужчины направились к входной двери. Данар надевал на себя дорогое пальто, поправлял рукава, смахивал невидимую пыль с плеч. — Надолго в Алькасаре? — В этот раз да. Один наш хороший знакомый предложил мне дельную сделку, я не мог отказать. Да и лучше города все равно не найти. Смотри, ещё устанешь от меня, ведь я намереваюсь остаться здесь навсегда. Пожав друг другу руки, друзья распрощались. Янис лишь на мгновение поймал взгляд карих глаз Данара, прежде чем тот скрылся за дверью квартиры. — Иди к себе в комнату. — строго наказал Янису Стефан. И, не удостоив сына и капли внимания, направился к двери Марьям. Он дернул ручки двери, но та была закрыта. Понимая, что жена его не впустит, начал стучаться. Каждый последующий удар становился громче и сильнее. Мужчину очень злило, что девушка игнорирует его. — Марьям! Немедленно открой! Стефан не переставал стучаться. Янис знает, что дальше будет. Такое случается не в первый раз. И каждый раз когда такое случается, мальчику безумно страшно. Страшно за себя и за маму. Он не знает куда деваться в такие моменты. Хочется пойти и защитить дорогого человека, но не может. Мальчик просто сядет в углу своей комнаты, подожмёт под себя ноги, прижмет руки груди, пытаясь спрятаться от жестокости мира который его окружает. Крики отца не смолкали. Напротив, становились громче и раскатистей. Складывалось ощущение, будто сейчас затрясутся стены. А Янис просто ждал. Ждал пока мама не выдержит и все же откроет дверь. Всегда открывала. Потому что не имеет права игнорировать своего мужа, не имеет права устанавливать порядки в его доме. Послышался щелчок замка. Из дверного проёма показалась хрупкая, почти обезжизненная девушка. Такая молодая и такая несчастная. — Ты же знаешь, меня раздражает, когда ты закрываешь дверь! Она молчала. Лишь смотрела на мужчину своими пронзительными серыми глазами, в которых уже давно высохли все слезы. От нее ничего не осталось. Ни единой эмоции. Ни-че-го. — Опять ты так смотришь! — все больше злился Стефан. — Только ты скажи, что не так? Оглянись! У тебя есть все! Хочешь новое дорогое платье? Пожалуйста! Хочешь украшения? Я покупаю! Я хоть раз услышу от тебя благодарность? Или ты забыла из какого дерьма я тебя достал? Забыла кем была? Отбросом! Низшим слоем общества, пахала на полях день за днем. Ходила в рваных обносках, так было лучше? — он не умолкал. Смотрел на ссутулившуюся девушку, которая прямо сейчас готова была испариться, уйти от пылающих яростью глаз, но не могла. — Одно "спасибо". Ты живешь в лучшем подземном городе на континенте. Что не нравится? Что тебе не нравится?! Мужчина перешел на крик. Как же страшно в такие моменты. Боишься попасть под горячую руку. Янис не раз представлял, как рассвирепевший отец влетает к нему в комнату и кричит, кричит, кричит! А если ударит? Будет очень больно? — Хватит! — не вытерпела Марьям. — Прошу оставь меня в покое, просто уйди! Слезам еще было откуда браться. Как раз сейчас они градом стекали у нее по щекам. Она кричала утробно, со всей болью, что сидела в ней и ни на минуту не отпускала, став единым целым. Закрыв ладонями уши, девушка рыдала, задыхаясь от собственных слез. Терпеть уже не было сил. Не хотелось видеть ни Стефана, ни Яниса. Хотелось быть никем и ничем. Чтобы никто не трогал, не теребил до сих пор не зажившие раны. Конечно мужчина не смог проигнорировать такой выпад в свой адрес. Он больно схватился за запястья своей жены, отрывая ее ладони от ушей, чтобы слышала каждое его слово. — Не смей! — крикнул Стефан. Она пыталась вырваться из под его хватки, но тот держал крепко. Не отпускал. — Не смей так говорить со мной! Что не так? Что тебе еще нужно, чтобы ты не строила из себя несчастную? Девушка продолжала брыкаться и плакать. Лицо мужчины скривилось, ему было мерзко на нее смотреть. От оттолкнул ее так резко, что она повалилась на пол. И, не говоря больше ни слова, ушел из квартиры, громко захлопнув за собой дверь. Марьям не торопилась подниматься. Она растирала свои покрасневшие запястья, намереваясь ослабить боль. Всхлипы душили ее, перекрывали доступ к кислороду. Девушка пыталась успокоиться, но получалось плохо. Янис осмелился выйти из своей комнаты и сейчас молча наблюдал за матерью. Хочется помочь, но как? Он начал медленно подходить к родительнице, будто к дикому зверьку, боясь спугнуть. Мальчик гладил ее волосы. Успокаивал, намеревался разделить общую боль и слезы. — Нет! Девушка отпихнула мальчика, болезненно шлёпнув того по руке. Янис опешил от такой реакции. Прижал ушибленную руку к себе. Смотрел на мать и не понимал, что сделал не так. — Ненавижу! — шипела Марьям. — Ненавижу вас всех! Уходи! Пошел прочь! Она резко подорвалась с пола. Это было настолько неожиданно, что Янис, испугавшись, как от огня ринулся прочь из комнаты. Дверь громко захлопнулась, чуть не придавив маленькое тельце. Он заплакал. Громко. Снова проиграл. Снова оттолкнули. Здесь и сейчас, в самом красивом и прекрасном городе Алькасаре, двое потерянных в этой жизни человека умываются собственными слезами. Они не знают, как справиться с этим горем. Но что самое страшное - не могут друг другу помочь.***
В научном корпусе Алькасара было спокойно. Ученые трудились в обыденном темпе на благо города. Стефан частенько посещал это место, а вот своего сына решил взять с собой впервые. Мальчик был безумно этому рад. Наконец он покинул свой одинокий дом, пускай и ненадолго. Янису было радостно оказаться где-нибудь за пределами своей квартиры. Встретить новых интересных людей. Но что самое радостное: его взял с собой отец. Обратил внимание, не оставил в этот раз мальчика в одиночестве. Огромные светлые коридоры вызывали восхищение. Непонятные люди в белых халатах сновали туда сюда. Янис не мог не наглядеться. Вскоре они очутились в одной из лабораторий. Мальчик аж охнул от удивления. Так много всего: мигающие лампочки на компьютерах, много проводов, склянок с неизвестными жидкостями и что самое интересное - роботы. Механические животные неподвижно стояли в помещении и ждали своего выхода. Янис смотрел на них то ли с восхищением, то ли с опаской. Огромные механические лапы и острые железные зубы. Пугающе и завораживающе одновременно. — Ах, Стефан. Рад тебя видеть. Вижу ты не один. Йохан Анселль вошел в помещение и сразу поздоровался с мужчиной, пожав тому руку. — Здравствуй, Йохан. — ответил Стефан. — Да, решил взять с собой сына, показать ему плоды вашей упорной работы. — Это верно. Вот только осторожнее, заинтересуется мальчишка роботами, потеряешь наследничка. — усмехнулся ученый. — Ты лучше новостью со мной поделись радостной. Я слышал, у дочери твоей недавно день рождения был. — Ах, да! — враз оживился Йохан. — Моей Беате годик стукнул. Такая маленькая совсем. Ну ничего, как подрастет я ее тоже сюда водить буду. Познакомлю с наукой, а там и дело мое продолжит. Их светский разговор длился недолго. Обсудив еще несколько не особо важных вещей, Стефан поинтересовался: — Как идёт работа с роботами? Слышал, один вышел и строя. Йохан враз затих. Отчитываться перед членом корпуса Власти всегда было делом неприятным. Пускай ученый и вел себя перед Стефаном весьма дружелюбно, в глубине души не очень любил его общества. Каждый раз когда тот приходил, приходилось натягивать на лице улыбку, выпуская на волю напускную радость от встречи с ним. — Да. Один из роботов дал осечку. Заклинило механизмы. Но он уже утилизирован. — Кто-то из охотников что-нибудь заметил? — К нашему счастью, нет. Пришлось, конечно, подключить отряд миротворцев, они быстро расправились с охотником, тот и понять ничего не успел. Кстати, хочу сказать, один из них - Игнас Синк, весьма отважный парнишка. Не растерялся, сделал все как полагается: благодаря ему корпус Охотников ни о чем не догадывается. Приглядись к нему, думаю, в будущем его ждет успех, если корпус Власти поспособствует ему в продвижении по службе. — Ты мне зубы не заговаривай, Йохан. — ученый вмиг поник. — Выдай мне списки людей, что были ответственны за конструирование этого робота. Подобное никак нельзя спускать с рук и ты это знаешь. Представляешь что было бы, узнай охотники о роботах? — Что ты намереваешься сделать? — Как и положено - наказать. — Но Стефан, — возразил Йохан. — Я понимаю какую ошибку они совершили, но и ты подумай. Мы не можем так легко разбрасываться кадрами, в карцере они просто не выживут. — Сломанные элементы уничтожаются во имя общего блага. — констатировал Стефан. Йохан не мог ему ничего противопоставить. Он обязан подчиняться корпусу Власти, иначе сам окажется в карцере. — Все сделаю. — поникшим голосом ответил ученый. Янис как губка впитывал каждое слово. Он понял, что погибли люди, понял, что робот, который прямо сейчас смотрит на него своими стеклянными глазами забирает жизни. И его отец тоже эти жизни забирал. Бесцеремонно и безжалостно. Без сочувствия и сострадания. А этот ужасный лозунг, который мальчик слышал чуть ли не на каждом углу, потихоньку проникал в голову мальчика, крепко накрепко обосновываясь там. «Сломанные элементы уничтожаются во имя общего блага.»***
2 142 год
И только сейчас Янис в полной мере осознал, что это неоспоримое правило, про сломанные элементы действуют не всех неугодных корпусу Власти. Неважно кто ты: охотник, снабженец, ученый или миротворец. Если ты мешаешь - ты будешь уничтожен. Во имя общего блага. От нахлынувших воспоминаний парень поморщился. Пальцами сжав переносицу, старался выкинуть из головы мысли о матери и отце. Их уже давно нет. Нет больше прошлого, только будущее. А в будущем есть он - Янис. И девушка, что тихо посапывает на диване в его комнате. Он вновь открыл книгу. Мама так и не почитала ему. Ни в пять лет, ни в шесть, ни в девять. Вскоре он и сам перестал просить. Начал читать сам. И так книга за книгой, он познавал этот мир. Как мог, как умел. Он воссоздаст ту утопию, о которой так часто упоминалось во многих рассказах. И тогда его полюбят. С ним будут считаться. Янис не намерен больше скрываться в тени и смотреть как процветает диктатура. Он сделает все, чтобы изменить этот мир, поведет свой народ к процветанию, а город - к прогрессу. «Ведь тщеславные люди воображают, что все ими восхищаются.». Прочитав последние на сегодня строчки, Янис захлопнул книгу, устремив свой взгляд в окно, на страдающий и загнивающий город.