Be my Valentine

Хината всегда была довольно спокойной, и это нравилось Наруто. Мягкая, рассудительная, понимающая и умеющая слушать — она словно противовес его энергичному характеру, где есть место хаосу и спонтанности. Вроде бы идеальная комбинация для отношений, но как бы не так… Именно некой эмоциональной скрытности любимой Узумаки порой совершенно не мог понять, что творится у нее в голове, отчего успевал много чего надумывать в своей! — Вообще не догоняю, что тебе не нравится? — Шикамару нахмурил брови и перевел на друга растерянный взгляд. — Мне бы такую стабильность, я был счастлив! А то иногда не знаешь, чего от Темари ожидать в следующую минуту свидания: пинка в плечо или поцелуя в щеку… — Согласен, настроение у девушек меняется по щелчку пальцев, — утвердительно закивал Сай, поддерживая разговор по душам в Ичираку после очередной совместной миссии. — Отношения — это часто такой геморр… — Я не жалуюсь, даттебайо, просто… — Наруто виновато поморщил нос и поджал губы, осознав, что и вправду, возможно, сетует без причины, потому что у них с Хинатой нет никаких проблем. По крайней мере, видимых проблем… Узумаки порой был невольным свидетелем того, как развивались любовные истории его друзей, знал и видел некоторые подробности. Например, когда Ино устроила Саю сцену среди бела дня во время свидания из-за того, что он как-то неудачно «пошутил». Конечно, у художника с юмором все немного сложно, и чаще всего его прямолинейность бывает обидной, но разве настолько, чтобы получить затрещину? Или когда Темари демонстративно дулась и делала вид, что Шикамару рядом нет, хотя он с ней бок о бок. А все потому, что Нара указал какой-то девушке дорогу и пожелал хорошего дня — всего-то! Да, за Узумаки все ещё порой бегает стайка фанаток, только Хината к этому относится совершенно спокойно, она его… — Не ревнует! — будто обиженно скривился Наруто. — Чего? — Шикамару удивленно изогнул бровь. Ему правда не послышалось? — Хината меня совершенно ни к кому не ревнует, даттебайо, — не выдержав, с негодованием фыркнул джинчурики. — Вот совсем! Может, я на самом деле ей не нравлюсь? — Ты дурак? — Нара смотрел на друга как на умалишенного. «Идиот!» — закатил глаза Курама, поддерживая мнение снаружи сознания Узумаки. Сай тоже не остался в стороне без комментария: — Мне кажется, Наруто не понимает своего счастья. Неужели у тебя и мозг такой маленький, как и… — Ничего он не маленький! — вспыхнул джинчурики, уже зная, чем может закончиться фраза художника, и попытался оправдаться: — И вообще… Как по-другому все объяснить? Меня вот прямо на части рвет, если я вижу, что рядом с Хинатой кто-то ошивается, а ей словно без разницы, когда за мной девчонки ходят. Не честно, ~ттебайо! Почему только я один должен ревновать? Шикамару ещё раз смерил внимательным взглядом, прикидывая, как такое глупое заключение пришло его в голову, если практически вся деревня в курсе, что Хьюга влюблена в Наруто чуть ли с самого детства. Правда, сам Узумаки тогда об этом даже не догадывался, а сейчас, видимо, позабыл. Только вот намеренно или случайно? В противном случае, надо этому балбесу мозги подправить. — Сдалась тебе эта ревность Хинаты… — начал Нара, но Наруто перебил его, вредничая, будто маленький ребенок, который устраивает истерику, чтобы получить десерт перед обедом: — А я хочу! Мне надо! «За что мне это? — устало вздохнул кьюби. — Ведешь себя как малое дитя, Наруто! Другой на твоем месте радовался, а ты…» — Почему Хината не может хоть иногда отреагировать как-то бурно? — продолжал возмущаться Узумаки, игнорируя все попытки со стороны его образумить. — Хоть разочек! Устроить ссору, высказать все, что думает, может даже пощёчину дать — я только за… Хочу убедиться, что Хината считает меня только своим! На мгновение повисло молчание, нарушаемое лишь отдаленным шумом с кухни Ичираку, где что-то шкворчало и бурлило, чтобы через несколько минут превратиться во вкуснейший рамен в чьей-то тарелке. Парни смотрели, как надутый словно обиженный кот, Наруто недовольно пыхтит, и переглянулись в недоумении — это он сейчас серьезно? Мазохист, что ли? — Ты что… Хинату на эмоции хочешь вывести? — осторожно решил уточнить общее безумное предположение Шикамару. — Специально спровоцировать на ревность? — Это плохая идея, Наруто! — даже не дожидаясь ответа, со знанием дела подытожил Сай. — Даже не думай об этом! «Пацан, не смей… Не делай этого! Пожалеешь потом!» — из последних сил пытался вразумить своего джинчурики Курама, но тщетно. Узумаки не желал никого слушать, в его взбудораженной эмоциями голове уже созрел план, и он был намерен воплотить его в жизнь в самом скором времени.

***

До намеченного времени свидания оставалось всего пара минут, и Хината должна была вот-вот выйти из переулка на главную улицу. Наруто намеренно выбрал это место и время, так как именно здесь его чаще всего окружала толпа фанаток, дергая за рукава куртки и выпрашивая совместные фото. Сегодня паттерн не дал сбой, и он вновь стоял облепленный девчонками будто фонарный столб обклеенный рекламными объявлениями. И когда Хьюга появилась из-за угла, одна из компании как раз вовремя буквально напрыгнула на джинчурики и повисла на шее, как и было заранее уговорено. — Наруто-семпа-а-а-а-ай! — визгливый смех звонко ударил в ухо, но Узумаки стоически улыбался и глупо хохотал. Он наигранно и слегка неуклюже приобнял девушку за талию, при этом не отрывая пристального взгляда от подошедшей к ним Хинате. Ему нужно видеть реакцию возлюбленной! Как она себя поведет? Что сделает? — Я тоже так хочу! И я! И я! — наперебой закричали фанатки, дергая джинчурики на рукава и прижимаясь ближе. — Обними и меня, Наруто-семпай! И меня! Джинчурики, не ожидавший такого наплыва желающих, на секунду растерялся: это что за самодеятельность, они не так договаривались. Он хотел было что-то возразить, попросить поумерить пыл, но взгляд зацепился за удаляющуюся фигуру Хинаты, и сердце ухнуло в пятки. Кажется, он налажал… «А я тебе говорил, что это плохая затея! Балбесина ты! — гневно шипел Курама, подливая масла в огонь. — Ревность ему подавай, видите ли! Доигрался теперь, доволен собой?» — Хината! — Наруто окликнул любимую, но она лишь ускорила шаг. — Черт подери… Узумаки с раздражением вырвался из толпы поклонниц и сломя голову кинулся вдогонку за куноичи. И вправду, каким местом он думал, когда решил провернуть эту глупую аферу? — Хината, погоди! Да постой ты, ~ттебайо! — джинчурики пришлось сократить путь прыжком по крыше, чтобы преградить дорогу любимой. — Дай мне все объяснить! Наруто схватил куноичи за запястье, повернул к себе и ощутил как внутри что-то больно кольнуло ядовитой горечью: в уголках прекрасных жемчужных глаз Хинаты блестели слезы. Хьюга попыталась вырваться, но Узумаки не позволил. — Отпусти! — Нет! — Наруто-кун — бака! — всхлипнула куноичи, и у джинчурики словно полоснули ножом по сердцу. «Добился своего? Довел мне Хинату до слез! — Курама был сердит не на шутку, скалясь и шипя. — На колени становись извиняйся, иначе я за себя не ручаюсь!» — Хината, послушай меня, я сглупил! Ты права: я абсолютный дурак! — в глазах Узумаки читалась паника и сожаление о содеянном, а слова лились потоком. — Я не думал, что все выйдет вот так… Честно! Шикамару и Сай меня отговаривали, а я не послушал! Мне просто было обидно, что только я такой собственник, и хотелось знать, что ты тоже меня ревнуешь, хотя бы чуть-чуть… Хоть капе~ Фразу Наруто не дал закончить внезапный точный удар в солнечное сплетение, перекрывающий течение чакры. Он словно рыба выброшенная на берег сделал несколько судорожных вдохов, закашлялся и ошеломлённо уставился на любимую. Активированный бьякуган Хинаты придавал ей ещё более сердитый вид. — Конечно, я ревную! — нахмурив бровки, как можно серьезно подтвердила Хьюга, правда, её щеки налились румянцем смущения. — Я хочу, чтобы Наруто-кун принадлежал только мне! Но понимаю, что это эгоистично… И что ты популярный, и все хотят познакомиться с ним ближе. Иногда меня это беспокоит, но я знаю, что Наруто-кун любит только меня, поэтому на самом деле нет повода для ревности, и… Ой… Джинчурики притянул Хинату к себе и крепко обнял, уткнувшись носом в темную макушку. Как он мог сомневаться? И зачем ему сдалась эта проявленная ревность от Хинаты, если у них и без нее все идеально? — Я такой дурак, даттебайо! Влюбленный в тебя дурак! — улыбаясь, прошептал Узумаки. — Ты простишь меня, Хината? Хьюга обняла джинчурики в ответ и ласково погладила по широкой спине: — Естественно прощу, — тихо засмеялась куноичи. — Я ведь люблю тебя, Наруто-кун! «Что и требовалось доказать!» — облегченно выдохнул Курама. Он прекрасно знал, что ему ещё предстоит много интересных моментов с этими двумя, и рад, что хотя бы с одним они разобрались.