***
Дзенъятта готовил на кухне национальную еду людей. Готовить его учили другие монахи, ему лишь оставалось следовать инструкциям и надеяться, что еду можно употреблять в пищу. Атмосфера на кухне была по-настоящему праздничная; в воздухе стоял насыщенный перечный запах, на плитах бурлили многочисленные супы. В этот момент Дзенъятта проникся религиозным праздником людей, пускай он и узнал о нем пару часов назад. Боковым взглядом омник заметил Раматтру. Он обернулся, помахал ему, но Раматтра с отвращением оглядел всю кухню и ушёл к лестнице на третий этаж. - А что это с Раматтрой? Он выглядит напряжённым... - Раматтра? Его вчера нашли в деревне, лежал в отключке. После такого он всегда недоволен, говорит, что все тело ломит. Еще и люди собираются приходить в наш монастырь... Сейчас лучше не трогать Раматтру, дай ему время, - пояснил Дзенъятте монах. Дзенъятта вздохнул. Ему было жалко Раматтру. Его модель, наверное, осталась одной из последних после Восстания. Всех остальных омников утилизировали. Было страшно думать о том, что испытывает Раматтра во время тиков или приступов агрессии. Он даже не мог забыть о всех прожитых им ужасах, в его модели это не предусмотрено. - Дзенъятта, пригорает! - крикнул один из монахов и снял бульон с плиты. В этот момент омник вернулся в реальность и продолжил готовить.***
Коробка за коробкой оказывались недалеко от Раматтры. Ему поручили развешивать на стенах характерные празднику украшения. Раматтре приходилось контролировать каждое движение, лишь бы не разорвать все в клочья. Конечно, за ним следили, мало ли что произойдет, но от пристальных взглядов ему становилось еще хуже. - Раматтра, как дела? Все удается? - поинтересовался Мондатта. - Я бы сделал все быстрее, если бы за мной не следили со всех сторон, Мондатта. Когда уже придут люди? Хочу знать время, в которое мне стоит уйти из монастыря. - Прости, Раматтра, но мы вынуждены следить за тобой. Будет очень плохо, если с тобой что-то случится, - Мондатта опустил взгляд вниз. - А люди придут в пять часов, к этому времени уже все будет готово. Раматтра лишь снова приступил к работе. Хотелось поскорее закончить со всем и пойти отдыхать. Голова гудела, руки не слушались... Да, отдых ему точно не помешает. - Мондатта, мы закончили с едой, должно хватить на тридцать человек, но мы до конца не уверены. Может, стоит приготовить ещё? - Стоит готовить с запасом, мы ведь не знаем, будут ли наши гости голодными. Если что, то раздадим жителям ближайшей деревни, уверен, они не откажутся! Раматтра про себя повторил количество человек, и со злости сорвал один из гобеленов. Тридцать человек? А может в монастырь пригласим все население страны? А что, места много, омники и на улице постоять могут! Кто вообще позволил людям заходить на чужую территорию? Откуда у них такая пагубная привычка? Мондатта ушел на кухню вместе с монахом, а Раматтра, отойдя чуть назад, оценил свою работу, взял пустые коробки отнес из в дальний чулан.***
Всë было готово! Весь монастырь был украшен, ещё за пятьсот метров от самого здания можно было учуять запах еды. Дзенъятта гордился тем, что смог помочь своим братьям и сестрам подготовиться к визиту людей. Однако его напрягало отсутствие одного большого фиолетового омника. - Мондатта, а где Раматтра? Нигде не могу его найти. - Раматтра? Дзенъятта, боюсь, что лучше его сейчас не трогать. Понимаешь ли, у него.. сложные отношения с людьми. Я не хочу насильно отправлять его навстречу людям. Ты не видел его во время вспышек гнева? Боюсь признавать, но, возможно, это произошло и из-за людей в том числе. Дзенъятта кивнул и отошёл в сторону. Откуда у него взялось желание найти Раматтру? Они не были близкими друзьями, чаще просто перекидывались парой слов. Нужно как-нибудь попытаться самому найти его. В этот момент Мондатта уже приглашал гостей за порог монастыря, и Дзенъятта, последовав примеру других, встал около стены и осматривал группу людей. Из тридцати человек около трети были официальными представителями власти, все остальные были охранниками и ближайшими членами семьи этих самых представителей. Ещё десяток человек патрулировали у входа, но в монастырь не заходили, так что за гостей их не считаем. На лицах людей были растянуты фальшивые улыбки, было заметно, что им не очень-то и хотелось здесь находиться, но Мондатта принял их улыбки за дружелюбный жест. Глава монастыря вышел из толпы и начал приветствовать тех людей, кто осмелился подойти к нему первым. Самыми смелыми оказались дети, им Мондатта показался довольно забавным. - Добро пожаловать в Шамбалу! Мы все очень рады видеть вас в нашем монастыре, мы готовы угостить вас национальными блюдами, провести экскурсию по монастырю, рассказать о... - Мондатта не успел договорить фразу, как его тут же перебил невысокий мужчина. - Мы вам благодарны, безусловно, но мы должны успеть подписать все договоры за два часа, так что мы пойдем с вами, а детей пусть развлекают другие роботы. - Конечно, как пожелаете! Прошу, следуйте за мной, - Мондатта удивился такой наглости со стороны людей, но в который раз лишь промолчал. В его положении лучше слушаться людей. Дзенъятта следил за этим разговором издалека. За те дни, что он был в монастыре, он так до конца и не понял природу человека, поэтому такая грубость показалась ему излишней. Может, этот человек так показывал свои намерения? Просто выразился слишком грубо, ну с кем не бывает? Вдруг Дзенъятта почувствовал, как кто-то дергает его за одежду. Опустив взгляд вниз, он увидел ребенка, на вид лет шести. Мать ребенка, кажется, вовсе забыла о нём, и увлечённо беседовала с одним из охранников. Может, они друзья? Ребенок сверлил взглядом омника, отчего Дзенъятте стало неловко. Другие заметили, что ребенок ошивается без своей матери, и пригласили остальных гостей на кухню. Не зря же они столько времени готовили, верно?***
Дзенъятте удалось незаметно уйти с кухни, и он решительно пошел искать Раматтру. Весь тот час, что люди были в монастыре, его никто не видел. Чем он там так долго может заниматься? Неужели ему не скучно? Дзенъятта с лёгкостью нашел его комнату, но постучать не решался. Простояв пару минут возле двери Дзенъятта легко постучал. За дверью послышался какой-то шорох, что-то упало. - Войдите! - послышалось из-за двери. Голос Раматтры казался недовольным, Дзенъятта аккуратно зашел внутрь. Раматтра сидел за столом вполоборота, оглядывая Дзенъятту. - Привет, я просто хотел узнать о твоем состоянии, Раматтра. - Ну, как ты видишь, со мной все в порядке. Когда уже уйдут люди? Мне хотелось помедетировать, а из-за шума не могу сосредоточиться даже на своих мыслях. - Они должны были закончить в шесть часов, но задержались. Видимо, что-то поделить не могут. - Поделить? Что ты имеешь в виду? - Люди ведь пришли сюда, чтобы подписать какие-то важные бумаги. Я слышал, как человек торопил Мондатту. Видимо, дела у них очень важные. - Мондатта говорил, что они собираются наладить отношения, но что в отношениях можно делить? Разве что территории, но монастырь-то основал Мондатта. Технически, монастырь целиком принадлежит нам. - Раматтра, я ничего не смыслю в подобных делах, но скорее всего Мондатта сможет сам во всем разобраться. - Он сделает все, лишь бы люди наконец признали омников. Только переговоры он проводит неумело. Угождает людям во всем, лишь бы нас не трогали. Я бы на его месте сразу шел на конфронтацию, чем разводил эти сопли с праздниками. Дзенъятта услышал, как в коридоре идут люди. Они смеялись, пока Мондатта шел с опущенной головой. Раматтра встал позади Дзенъятты, чуть выглянул наружу но тут же спрятался за стеной. Забыл о том, что показываться ему не стоит. - Эй, робот, а что у вас делает модель R-7000? Их же списали после Восстания, разве нет? Мондатта мысленно пожалел о том, что разрешил людям приходить в монастырь. Сделав глубокий вдох, настоятель начал придумывать историю на ходу. - Понимаете, этот омник - совершенно другой. После Пробуждения он был одним из первых, кто бросил оружие и встал на мирный путь. Поэтому он ушел в духовную жизнь и живет в нашем монастыре. Люди готовы поверить в любую чушь, если говорить уверенным голосом. Мондатта это выяснил давно, и на момент рассказа специально выпрямился. Не может же настоятель монастыря врать, верно? Человек принял слова Мондатты за чистую монету, пускай и хмыкнул.***
Люди наконец ушли из монастыря. Женщина, что так активно флиртовала с одним из охранников, видимо наметила ему ближайшую встречу. Так противно наблюдать за тем, как люди изменяют друг другу. Ее сын уходил со слезами на глазах, ведь с ним все время сидели "роботы в платьях", а не его законный опекун. Ему так не хотелось расставаться со своими няньками! Раматтра даже вышел проводить людей, пускай он и сверлил взглядом затылок того человека, что все время крутился вокруг Мондатты. Дзенъятте приходилось отдавать родителям в руки своих детей, ибо те не хотели расставаться с омником. С одной стороны это было даже мило, но Дзенъятта начал думать о детях в таком ключе лишь после того, как ему об этом сказали другие монахи. Мондатта провожал людей до самого выхода из деревни, потом чуть ли не бежал в монастырь. Люди порой такие невыносимые, как они друг друга терпят? Часть монахов пошла убираться на кухне, вторая часть начинала снимать со стен все украшения. Раматтра надеялся, что этот день никогда не повторится.