Эта многоликая любовь

      Мэй обвела заполненный людьми парадный зал тоскливым взглядом. Из множества приезжих гостей она по-настоящему ждала лишь одного человека, сказать вернее — колдуна. Именно он ей был так нужен. И именно его она не наблюдала. Последние часы Хаттори пришлось сидеть с идеально прямой спиной, не в силах расслабиться хоть на минуту, но старательно скрывая любые неудобства. У нее ощутимо тянуло поясницу, ее непомерно клонило в сон… А праздничный ужин, казалось, длился уже целую вечность, и ровно столько же ей приходилось сдерживать тошноту, притом благосклонно выслушивая гостей, умело поддерживая беседы и не переставая изысканно любезно улыбаться. Лучшим впечатлением за вечер стали гейши, исполнявшие танец с веерами, — возможно, любовь к данному искусству останется с ней навсегда. Именно они смогли хоть ненадолго отвлечь девушку, чей высший долг заметно омрачался крайне паршивым самочувствием.       С тех пор, как Мэй стала императрицей, прошло уже больше двух месяцев, и советники все чаще заводили речь о необходимости свадьбы и рождении наследников. К сожалению, та и сама понимала всю неизбежность этого. Вот только мало еще кому при дворе было известно, насколько плохо на самом деле обстояли дела. Ведь ровно два лунных цикла у Хаттори, кровь от крови Ириса, не шла кровь. Придворный лекарь сразу же по сердцебиению поставил императрице «диагноз», хотя и без него та уже подозревала, что в ней растет маленькая жизнь. Сегодня во дворце собрали завидных женихов округи всех возрастов, имеющих власть или деньги, — а чаще и то, и другое вместе. Покорить сердце императрицы было делом нелегким, но данный вызов принимали со всей возможной бойкостью и страстью. Кому же не хочется стать супругом правителя?.. Многие союзы могли иметь непосредственную ценность для государства, были мужчины видные и интересные. Однако после всего, что Мэй пришлось пережить, доверие ей давалось невероятно тяжело. Вести с кем-то государственные дела было делом одним, но с кем попало разделить жизнь, трон и постель, — казалось выше ее сил. Впрочем, учитывая щепетильное положение, сроки поджимали, так что долго крутить хвостом возможности не было. В душе Мэй по-прежнему теплилась надежда, что Такао все-таки прибудет. Она оставила ему послание, как только заподозрила неладное, отправила повторное зашифрованное цветными рисинками письмо сразу как наверняка убедилась в случившемся. У отца малыша, коим он без сомнений являлся, было время прибыть во дворец к сегодняшнему дню. Был шанс официально предложить помолвку, стать участником их жизни. Расскажи она ближайшему кругу о произошедшем, никто бы и слова не сказал против их брака. Тем более, Такао знали и уважали за немалый вклад в победе светлой стороны, ведь они даже не пытались скрывать свои отношения, когда уже стало известно, чьей дочерью на самом деле является Мэй.       Всю свою жизнь Наито был невероятно одинок. Поступок матери оставил на нем страшный отпечаток, отец тоже ушел из его жизни слишком рано. Мэй знала — спрятанное от всего мира поселение ниндзя было его единственной семьей. Вот только теперь у него должен был родиться сын или дочь. Могло ли это в самом деле что-то изменить? Такао оставил Мэй лишь потому, что не смог предпочесть любовь долгу. Однако был ли для него отцовский долг чем-то менее важным? Неужели он смог бы покинуть своего ребенка, как когда-то давно от него отреклась родная мать?

***

      Сино-Одори, так и оставшаяся для остальных преданной служанкой Мэй, помогла ей переодеться, умыться розовой водой и лечь в постель. Уже по привычке принесла заваренную мяту с пустырником, несмотря на специфический вкус ставшую для беременной излюбленным напитком. Он помогал убрать тонус в животе и тошноту, расслаблял нервную систему, — а стресса у императрицы было предостаточно.       — Присмотрела себе кого? — добродушно поинтересовалась екай, заботливо поправляя одеяло подруги.       Мэй закашлялась, поперхнувшись от неожиданного вопроса, и бросила на Сино понурый взгляд.       — Ну, что сказать, как выяснилось, найти себе спутника жизни и отца для волшебного ребенка не так-то просто за один вечер.       — Не переживайте, Ваше Императорское Величество! — шутливо проговорила служанка, отвесив легкий поклон. — Думаю, я знаю, чем смогу поднять вам настроение.       Сино-Одори открыла настежь окно и с загадочной улыбкой ушла, провожаемая непонимающим взглядом. Решив, что екай захотела что-то принести, Мэй откинулась на высокие подушки, продолжив неспешно пить травяной сбор и любоваться небесными светилами, слушая пение ночных птиц. Она даже не подозревала, что с минуты на минуту к ней в окно влетит сокол, превратившись в мужчину, которого она так ждала и которого так и не смогла забыть.

***

             Хаттори беззаботно смеялась, прогуливаясь за руку с любимым мужем вдоль кромки воды, вглядываясь в бескрайнюю морскую гладь, в которой отражалось звездное небо и полная луна. Девушка уже успела скинуть обувь, куда настырно забивался песок, и теперь ходила босиком, позволяя прохладным волнам игриво набегать, касаясь голых ног. Они с Такао уехали гостить на острова до самых родов, дабы ни у кого не возникли вопросы о сроках беременности, не совпадающих с датой свадьбы. Мэй была совершенно счастлива вырваться из своего дворца, на время оставить заботы, связанные с правлением, и все появившееся у нее свободное время посвящать семье. Ее животик уже успел заметно округлиться, но даже в своем положении она не боялась покидать замок, в котором гостила, посреди ночи, ведь прекрасно знала, что Такао способен их защитить, всегда сможет о них позаботиться.       — Представляешь, совсем скоро нас будет трое, — мечтательно проговорила Мэй, ловя на себе взгляд пронзительно-синих глаз, до самых краев наполненных нежностью. — Когда малыш станет постарше, мы обязательно отвезем его к тебе домой, покажем ему места, где ты рос…       — И я заодно проверю, не оплошал ли новый дзенин, — с усмешкой добавил Такао, прекрасно зная, что Кадзу был единственным человеком на свете, кому он мог без сомнения доверить самое дорогое. Колдун верил — тот точно справится, но от шутливой реплики сдерживаться не стал.       — Скучаешь? — Мэй помрачнела, опустив голову на крепкое мужское плечо.       — Я выбрал вас, и это никогда не изменится, — заверил колдун, погладив кицунэ по упругому шарообразному животику.       — Ты вовсе не обязан быть рядом каждую минуту, Такао, ты в любой момент можешь уехать и навестить своих близких, — Мэй опустила ладошку поверх широкой мужской руки, доверительно сжав длинные красивые пальцы.       Наито ответил ей теплой улыбкой и продолжительным опьяняющим поцелуем, через который попытался передать все чувства, что испытывал к жене. Мэй была любовью всей его жизни, и он был благодарен за эту неожиданность, вновь сведшую их вместе, — за возможность стать отцом, с нетерпением дожидаясь рождения ребенка, какого бы он ни был пола. Такао не пожалеет о своем выборе. Никогда.