Трудности падшего лорда

Карлтон продолжил, уставившись на Луизена, который слов подобрать не мог: “Честно говоря, я не понимаю, почему вы вдруг подняли шум, Ваша Милость. Вас же до недавних пор всё устраивало, не так ли? Так почему же именно в тот день, когда мы ринулись на передовую, вы вдруг проявляете интерес к распределению провизии? Вам не кажется подозрительным этот внезапный интерес?”  “...Это потому, что я правда только сейчас узнал”.  “И месяца не прошло с тех пор, как вы сами подписали документ. Вы уже забыли?”  “Нет, дело не в том, что я забыл. Я действительно не знал”.  “Вы не знали?”  “Это... я... невнимательно прочёл”, – Луизен искренне пытался объяснить, что нечасто читал документы - он подписывал, не вникая в содержание. К тому времени его лицо начало краснеть от смущения.  “Значит, вы не осознавали значение бумаги и просто подписали то, что вам дали?”  Луизен кивнул.  Он ощущал себя бездарностью.  Он правда не хотел этого признавать, но, чтобы доказать свою невиновность, он обязан был пережить этот позор.  “Как я могу доказать свою искренность?” Спросил Луизен.  “Кто знает”.  “Я сделаю всё, что вам угодно. Обещаю, всё исполню. Мне снова встать перед вами на колени?” И опять Луизен опустился на колени. Люди Карлтона ахнули.  Один из четырех величайших аристократов королевства уже дважды преклонил колени перед Карлтоном, простым наемником!  Если эта новость разлетится, авторитет Луизена, без сомнения, рухнет до основания, а сверстники герцога высмеют его.  Но Луизену было ни капельки не стыдно за свои действия. На его лице читалась огромная решимость – желание сделать всё, чтобы спасти свои земли. Его благородная фигура напоминала образ из сказания, которое соответствовало текущему политическому положению дел между представителями голубых кровей и простолюдинами.  Прекрасный коленопреклонённый лорд перед мрачным наёмником.  Эта сцена оставила горький привкус у Карлтона. Создавалось впечатление, будто наёмник был злодеем, угрожающим жизням горожан, в то время как Луизен представал святым, который жертвует собой ради всеобщего блага.  'Но в этом случае виноват сам лорд! Пусть за свои ошибки сам отвечает'.  'Почему создаётся впечатление, будто я тут злодей?' Карлтон даже расстроился.  “Что угодно? Тогда, как вы считаете, одной мольбы на коленях разве достаточно? Пожалуй, я бы поверил в вашу искренность, если бы вы обнажили передо мной своё тело”.  “Моё тело?” Луизен пытался найти смысл в небрежно произнесённых словах наёмника.  'Значит, он хочет моё тело? В этом смысле?' Взгляд Луизена задрожал, будто внутри него началось землетрясение. Карлтона, кажется, весьма позабавили колебания лорда.  Он просто выпалил эти слова, чтобы оскорбить Луизена – он не ожидал, что тот всерьёз воспримет такое предложение.  'Только гляньте на него. Пусть он и притворяется милосердным, для него собственное эго останется превыше всего.' Карлтон не думал, что Луизен выдержит такой позор. Он спокойно ждал, когда оскорблённый герцог закатит истерику.'В таком случае, возможно, нам и его придётся бросить в тюрьму. Идеальный дуэт заключённых получится – господин и его слуга.’  Но Луизен был на другой волне, его переживания отличались от забот Карлтона. Он знал, что наёмник пытается вывести его из себя... но что, если он всерьёз согласится на такую сделку?  'Я мог бы накормить всех в нижней деревне, проведя с ним одну ночь? В прошлом я верил пустым обещаниям, похожим на сказку, и столько унижался ради них .…Проще говоря, не слишком-ли выгодна эта сделка ?’ Подумал Луизен.  В любом случае, быть дворянином куда лучше. Плата за одну ночь будучи аристократом сильно отлична от той же сделки, но с простым бродягой. Беспокоиться больше было не о чем, и Луизен уверенно согласился.  “ Хорошо.”  Услышав ответ лорда, все присутствующие в комнате пришли в замешательство. 'Мне послышалось?' Никто не поверил собственным ушам.  Карлтон тоже недоверчиво посмотрел на лорда. “Что вы сказали?” - спросил он.  “Я сказал “хорошо”. Разве я не заявлял, что сделаю всё, чтобы показать свою искренность?” Луизен был очень беспечен. Казалось, он не обратил внимания на оскорбление и не рассердился. Для него сделка казалась такой-же естественной, как покупка хлеба.   В итоге, Луизен ослабил роскошную ткань на шее. Воротник его рубашки распахнулся, обнажив белоснежную кожу. Движения его рук были смелыми и без единого колебания.  Кхе-кхе!  Подчинённые Карлтона были обескуражены и тщетно откашливались. Несмотря на то, что они, как и командир, часто опрометчиво забывали о разнице в социальном статусе, они хорошо понимали, насколько возмутительной была развернувшаяся сцена.  Как странствующие наемники, они были ниже по статусу даже сельских жителей – ниже крестьян земледельцев. По сравнению с ними самые выдающиеся дворяне, такие как Луизен, были сродни небожителям.  ‘Это не какой-то отживший свой век аристократ, это один из великих лордов... И сейчас он стоит на коленях перед капитаном и раздевается...….Это происходит взаправду?’  Формально Луизен обнажил только шею, но Карлтон и его приближённые были шокированы так, словно лорд до гола разделся .  ‘Э-это нормально?’ Люди Карлтона поочередно переводили взгляды с Луизена на своего командира. Выражение лица Карлтона было довольно озадаченным, его щеки ярко пылали.  ‘ Катастрофа!  Карлтон был известен своим вспыльчивым характером и терпеть не мог проигрывать. Как только он понимал, что дело близится к драке, он честно сражался от всего сердца. Даже если бы его противник был аристократом, он не стал бы действовать иначе. Отнюдь, в этой маленькой войне нервов он был бы упрям, как никогда.  Его упорство было одной из многих причин, по которым Карлтону удалось подняться до нынешнего положения. Но солдаты знали, что за упрямым выражением лица их капитана часто следует катастрофа. Мужчин накрыло отчаяние.  Карлтон, как и ожидали его подчинённые, был полон несгибаемого духа.  ‘Он хочет, чтобы я разоблачил его блеф?' Карлтон действительно Луизену не верил.  Лорд слишком охотно согласился. Смог бы Луизен так легко ответить, если бы прада намеревался отдать ему свое тело?  Карлтон так не считал.'Ты думал, что, если предложишь себя, я неожиданно тебя остановлю, верно? Я покажу тебе, что я противник не из простых.'  В конце концов, какой аристократ пожертвует собственным телом, чтобы спасти свой народ?  Такими уж были аристократы. Все они с рождения ставили себя выше других во всём, выжимая пользу из своих простых сограждан, призывая поклоняться им и принимая уважение как должное. Порок и эгоизм были у них в крови.  Он был уверен, что лорд просто разыгрывал добродетель.  "Отлично. Посмотрим, кто кого", - подумал Карлтон.  “Всем выйти ”.  «Что?» - в замешательстве спросили люди Карлтона.  Карлтон говорил чётко, не сводя глаз с Луизена: “А что, так занятно взглянуть на его драгоценное обнаженное тело? Если так, то оставайтесь”.  “Ах. Нет, сэр” - люди Карлтона быстро встали. Они поспешно покинули комнату, будто убегая от хищника, и плотно закрыли за собой дверь, словно боялись, что их может занятуть в катастрофу, которая вот-вот случится.  В кабинете остались только Карлтон и Луизен. Луизен, как всегда, опустил взор с лицом полным безразличия. В отличие от него, физиономия Карлтона была мрачна, будто он был готов отреагировать на любую провокацию.  “Вы хотели показать свою искренность, верно?  "Знаю."  По настоянию Карлтона Луизен неторопливо пополз на коленях.  Колени вдавились в ковер стоило лорду двинулся вперёд. Ботинки тяжело касались пола; когда ноги тёрлись друг о друга, тишину заполнял звук шуршащей ткани. От этого негромкого шума Луизен занервничал ещё больше, а Карлтону резануло по ушам.  Мало-помалу.  Медленно и с долей неловкости расстояние между ними сокращалось.  Карлтон наблюдал, ожидая, что лорд сдастся и встанет на ноги. Однако его взгляд Луизена завораживал.  ‘Это безумие". Сердце Луизена трепетало, словно сама смерть сжимала его в своих руках. Хорошо было, когда он мог вести себя смело и решительно, но сейчас, пока он стоял на коленях перед Карлтоном, у него пересохло во рту. "Насколько грубым будет Карлтон? Ему в глаза смотреть страшно... но я должен это сделать". Он беспокоился, сможет ли преодолеть свой страх или нет.  Его сердце случало всё громче и громче.  Но, вопреки всему, Луизен не отступал; он не горел желанием снова сбегать. Он обещал сделать что угодно, и достоинство, которого у него было достаточно, жалеть не стоило.  Вскоре колени Луизена коснулись кончиков пальцев ног Карлтона. Лорд положил руки себе на колени.  'Это... я схожу с ума. До каких пор он будет притворяться?’ Карлтон мысленно выругался. У него кружилась голова, хотя он был полон решимости победить в этой психологической войне.  Он слишком долго практиковал воздержание и скрывал все свои чувства выпивкой. Слишком возбуждающе выглядело то, как Луизен, истинный аристократ, послушно сидит у его ног. Испытывать подобные чувства к герцогу Аньес... возможно, ему не хватало отдыха за последние несколько лет.  Когда Луизен потянулся к брюкам Карлтона, ему захотелось закричать: "Прекрати! Как далеко ты зайдешь, чтобы обмануть меня?"  Когда Луизен начал развязывать узел на брюках наемника, тот в волнении поднял голову. Их взгляды встретились.  “Дело не в том, что я не собираюсь этого делать , я... просто... у меня не получается ...” Глаза Луизена наполнились слезами, будто он вот-вот заплачет. Его руки одеревенели и не могли развязать простой узел. Голос его дрожал, а сам он весь казался беспомощным.  Его напряжение передалось Карлтону через дрожащие прикосновения.  ‘Что? Он серьёзен?" Наконец-то стрела интуиции достигла сознания Карлтона. Он очень доверял собственному животному инстинкту, поэтому немедленно начал действовать.  Он схватил Луизена за руку.  “Ах, я пытался....” Луизен замолчал. Карлтон не мог понять, как лорд истолковал его действия – чего, по его мнению, хотел Карлтон. Молодой лорд попытался выдернуть руку и снова принялся развязывать брюки.  “Хватит,” - хрипло сказал Карлтон.  "Хм?"  Карлтон подхватил Луизена под мышки и поднял его. Молодого лорда, легкого, как пёрышко, поставили на ноги.