Вкус ночи

«Успокойся, приятель. Я здесь ради тебя», — мягко произнес Хакон, прежде чем бережно взял пилигрима за подбородок и поднял его голову. Несмотря на напряженную ситуацию, Хакон все же старался разрядить обстановку и не допустить, чтобы парень снова почувствовал себя ненужным и использованным, как котенок, которого сначала приютили, а потом выбросили на улицу, потому что он перестал быть интересным. Мужчина понимал, что своими действиями причиняет боль Эйдену, но это было необходимо, чтобы не допустить повторения ситуации, подобной той, которая произошла с Лоан, когда она чуть не погибла из-за того, что бегун вмешался не в свое дело и создал новые проблемы. Перед мужчиной встал непростой выбор: если он оставит пилигрима и продолжит свой путь один, они могут потерять связь и больше никогда не увидятся. Однако, если он останется, то может подвергнуть парня опасности. Хакон не мог поверить, что оказался в такой ситуации. Его взгляд метался по комнате, пытаясь найти выход, но все казалось безнадежным. Время шло, и нужно было что-то делать. Но что именно? Он не мог рисковать и принимать необдуманные решения. «Эйди, малыш, нужно поговорить, но обещай, что выслушаешь», — мужчина стоял перед пилигримом, глядя в его синие глаза, которые, казалось, затягивали в бездну. Он не мог продолжать этот неприятный разговор, который, возможно, был последним. Осознавать это было тяжело и неприятно. Хакон пытался справиться с эмоциями, но каждый раз они возвращались с новой силой, словно заточенный нож, готовый еще глубже пронзить его сердце. Эйден отрицательно покачал головой, давая понять, что не хочет ничего слушать. Его глаза блестели, но это были не слезы, а лишь проявление болезни, которая съедала его изнутри. Пилигрим с большим желанием хотел превратиться в монстра, подобно бегуну, который бесцельно бродит в ночи, не чувствуя ничего, кроме желания убивать. Раньше он задумывался о том, как сложилась бы его жизнь, если бы он родился в мирное время, где нет никаких забот, кроме работы, учебы и обычных бытовых мелочей. Зависть - не самое лучшее чувство, однако пилигрим испытывал его всякий раз, когда читал очередную книгу, в которой описывались беззаботные прогулки людей по улицам, их смех и радость, походы в кино. Он бы с радостью учился в колледже, как и все подростки, но, к сожалению, вместо этого ему пришлось самостоятельно осваивать навыки выживания в этом безумном мире, где улицы наполнены не людьми, а мертвецами, готовыми разорвать на части. Это печально осознавать, но таковы реалии жизни, что тут поделаешь. «Тебе нужен ключ ВГМ?» — с тоской в голосе прошептал Эйден, а затем потянулся рукой к своему рюкзаку, чтобы достать этот ненавистный кусок железа, ради которого люди готовы убивать друг друга. Пилигрим протянул руку, ожидая, пока мужчина взглянет на ключ, но вместо этого бегун молча смотрел на него. Возможно, мужчина колебался между своей заветной мечтой, ради которой он готов пожертвовать многим, включая Эйдана. — Ты вот так просто отдашь его мне? — Забирай, пока я не передумал. Может быть, хотя бы ты воплотишь свою мечту в реальность. Действительно, за столько лет скитаний по миру пилигрим так и не смог исполнить свою заветную мечту - снова увидеться со своей дорогой сестренкой, которую так любил больше жизни. Каждая неудачная попытка поисков все больше затягивала в западню, из которой, казалось, невозможно выбраться. Он слишком устал и эмоционально истощен, чтобы продолжать все это. Хакон прищурил глаза, но все же забрал ключ, постепенно отходя, будто боялся, что пилигрим попытается его отнять. Однако ничего не происходило, бегун чувствовал себя паршиво и в то же время счастливо. Теперь у него есть реальная возможность покинуть это место и добраться до моря, где он сможет спокойно прожить остаток жизни, наслаждаясь прекрасными видами. «Вот и все», — Эйден выглядел подавленным и серым, как дождливая туча, когда пытался выдавить из себя пару слов, которые дались ему с таким трудом. Хакон, приоткрыв рот, хотел что-то сказать, но, видимо, передумал. Вместо этого он просто накинул на плечи свой рюкзак и, не произнеся ни слова, направился к выходу. Мужчина шел быстро и решительно, будто хотел поскорее уйти. Его движения были уверенными, а взгляд сосредоточенным и серьезным. Он не оглядывался назад, чтобы снова не увидеть этот потухший взгляд. Дверь с грохотом захлопнулась, и наступила оглушительная тишина. Эйден остался один, пытаясь смириться с горечью утраты, которая легла на его плечи тяжелым бременем страданий. Он сжимал кулаки, чтобы не потерять контроль над собой и не дать эмоциям победить и вырваться наружу. Желание разрушить все вокруг было настолько сильным, что юноша с трудом сдерживался. Он понимал, что если начнет крушить мастерскую, то причинит неудобства девочкам, которые этого не заслужили. Они не виноваты в его проблемах, и Эйден не имеет права нарушать их личное пространство. Пилигрим чувствовал, что если еще минуту пробудет в этом месте, то просто взорвется и сотворит какую-нибудь глупость. Через несколько часов наступит рассвет, и первые лучи солнца начнут проникать в комнату, озаряя ее нежным светом. Это означало, что вскоре он сможет выйти на улицу, вдохнуть свежий утренний воздух и почувствовать, как город медленно просыпается. В этот момент хотелось сменить эмоциональную боль на физическую, ощутить давящую, но в то же время освобождающую боль. Пилигрим знал, что физическая активность поможет избавиться от негатива и отодвинуть проблемы на второй план. Бег по крышам, прыжки, моменты адреналина - все это давало ему силы продолжать бороться. Сара медленно вышла из комнаты, осторожно закрыв за собой дверь. Она выглядела немного озадаченной, словно услышала то, что не должна была. Ее волосы были растрепаны, и она провела по ним рукой, пытаясь привести их в порядок. Девушка не хотела ругаться, по крайней мере сейчас. Она понимала, что это не решит проблему, а только усугубит ситуацию. — Хочешь поговорим? — Нет. — Да, Хакон порой бывает эгоистичным козлом, но, поверь, он не всегда такой. Эйден был глубоко разочарован и обижен поведением мужчины, который даже не попытался исправить ситуацию, а просто ушел. Бегун мог позвать пилигрима пойти вместе с ним, но он этого не сделал. Это говорило о том, что мужчина не считал Эйдена своим близким другом или важным человеком в своей жизни. Пилигрим чувствовал себя брошенным и униженным, словно его обманули как ребенка. В какой-то степени он ожидал, что бегун проявит больше заботы и внимания, особенно в такой сложной ситуации. Парень надеялся на поддержку и помощь со стороны Хакона, но вместо этого получил тотальное игнорирование и безразличие. — Что собираешься делать? — Сделаю вид, что ничего не произошло. — Твое право, но знай, что легче тебе от этого не станет. — Есть что-нибудь перекусить? Девушка удивленно подняла брови, не понимая, как юноша так быстро перешел на другую тему разговора. Казалось, что его действительно не волновало то, что произошло несколько минут назад. Либо пилигрим просто не хотел продолжать обсуждать эту тему, потому что она была для него слишком неприятной. — Я поищу что-нибудь, но ничего не обещаю. — Спасибо. Сара медленно и тщательно перебирала вещи в комоде, а затем направилась в комнату к Яне. Девушки тихо переговаривались, их голоса были едва слышны. Через некоторое время они вернулись уже вместе, виновато пожимая плечами. Эйден быстро подхватил свой рюкзак и попрощался с девушками. На улице было темно и сыро, небо было затянуто тучами, и единственным источником света был одинокий фонарь над дверью, который практически не освещал ничего вокруг. Дождь моросил, было холодно и неприятно. К сожалению, у него не было другого выбора, и ему пришлось смириться с тем, что через пару минут он промокнет до нитки, пока доберется до убежища. Улицы были оживленными и полными тварей, которые бегали туда-сюда. Слышался гулкий вой крикуна, собиравшего своих товарищей. Все было как обычно. Пилигрим старался быть максимально осторожным, поэтому медленно и аккуратно перебирался по крышам, чувствуя, как боль отдает прямо в больную ногу. Иногда ему приходилось делать недолгие остановки, чтобы немного восстановить силы, но этого было недостаточно. Сейчас он был слишком слаб, чтобы что-то делать, особенно в такую мерзкую погоду. С каждой минутой становилось все труднее двигаться, поэтому Эйден остановился и потер свои замерзшие руки. Присев на корточки, он внимательно прислушивался к каждому звуку, чтобы не упустить из виду ничего важного и не оказаться в неприятной ситуации. Раздался громкий хлопок, после которого послышался неприятный голос какого-то бандита. Сразу после этого в одном из переулков поблизости появилась белая дымка. Очевидно, что это были ренегаты, в их стиле выкрикивать что-то поистине безумное и в то же время пугающее. Эти ребята - те еще отморозки, которые способны на сумасшедшие поступки. Утратив бдительность, Эйден почувствовал, как чья-то рука легла на плечо, слегка сжав его. В этот момент сердце ушло в пятки, но пилигрим быстро среагировал и успел отскочить, а затем встать на ноги, прежде чем незнакомец успел что-либо сделать. Когда Эйден увидел Хакона на расстоянии нескольких сантиметров от себя, ему стало не по себе. Хотелось ударить мужчину по лицу, чтобы он наверняка понял, что пилигрим не рад этой встрече. Но вместо этого Эйден молча стоял, хлопая своими большими глазами. Мужчина приложил указательный палец к губам, жестом показывая, чтобы он молчал. Смоляные волосы Хакона были влажными, из-за чего прилипли ко лбу. Юноше захотелось провести ладонью, чтобы взъерошить их, но он тут же одернул себя, понимая, что снова наступает на те же грабли. Хоть Бегун и поступил так отвратительно с ним, парень все равно не мог справиться с чувством любви, которое заставляло его унижаться. Хакон приблизился вплотную и аккуратно приобнял пилигрима, глядя прямо в глаза. «Я уйду только с тобой», — тихо прошептал мужчина на ухо, обжигая его шею горячим дыханием. По телу Эйдена пробежала легкая дрожь, из-за которой он непроизвольно поежился и дернул плечами. Он отрицательно покачал головой, стараясь отстраниться, чтобы не испытывать свое терпение, которое было на пределе. — Зачем же ты вернулся? Снова возникли проблемы, и ты решил наладить отношения, чтобы я помог? — Малыш, я стал слишком сентиментальным, раз пришел сюда, руководствуясь чувствами, а не разумом. — Слишком поздно, ты опоздал. — Опоздал? — Ублюдок, ты бросил меня, ничего не объяснив. Разве так поступают с людьми, которых любят? — Господи, Эйден… Хакон нежно погладил парня по щеке, будто пытаясь успокоить его. Они простояли так несколько минут, затем пилигрим попытался вырваться, чтобы наконец освободиться от этих объятий, которые одновременно были и желанными, и ненавистными. — Я не отпущу. — Тогда я тебя убью. Тугой комок обиды застрял в горле, вызывая рвотные позывы, но Эйден терпел, сдерживаясь до последнего. Все вокруг поплыло. Сердце, мысли, давление - пилигрим не мог сосредоточиться ни на чем. Даже на единственном желании поскорее уйти, чтобы погрузиться в протяжную и невыносимую апатию. Эйден кусал губы, молчал и бегал глазами, пытаясь не слушать свое сердце, которое подсказывало ему, что нужно забыть о своей гордости и принять в своих объятиях этого чертового лжеца. — Надеюсь, мы больше никогда не увидимся. Я ухожу. — Глупыш. Мужчина одним ловким движением защелкнул наручники на запястье пилигрима, морщась от капель дождя, которые так и норовили попасть в глаза. Эйден возмущенно толкнул бегуна, рассматривая железку на своей руке, которая звенела при каждом движении. — Ебнулся? — Ты не оставил мне выбора. Парень с силой ударил мужчину в грудь, и тот, споткнувшись, упал на спину, увлекая за собой Эйдена. Пилигрим не успел даже вскрикнуть и уже лежал на груди любимого, прислушиваясь к его сердцу. Ситуация стала особенно неловкой, когда он, краснея, пытался найти удобное положение, чтобы снова не испытывать боль в ноге. Пилигрим сидел на Хаконе, расположив руки на его широкой груди. — Малыш, если ты так хочешь посидеть на мне, то давай сделаем это в более безопасном и комфортном месте. — Отвали! Парень громко фыркнул, но не спешил менять позу. Теперь они оба промокли, но это уже не имело значения. Несмотря на холодную погоду, Эйдену хотелось раздеться, но он понимал, что сейчас не самое подходящее время для этого. Ему нужно было немного потерпеть, чтобы наконец снять тяжелую от влаги одежду и протереться мягким полотенцем. Вокруг все еще были слышны голоса ренегатов, которые, казалось, не собирались уходить. Они продолжали спорить и ругаться, словно пытаясь перекричать друг друга. Дым уже давно рассеялся, оставив после себя неприятный удушающий запах, который был настолько сильным, что хотелось закрыть нос и рот, чтобы не вдыхать эти токсичные пары. Утро медленно наступало, разгоняя тьму и призывая живых к новому дню. С первыми лучами света, проникающими сквозь густую мглу, улицы начали оживать. Постепенно мир мертвых приближался к своему завершению. Улицы освобождались, но они все еще были завалены мусором и остатками трупов, от которых исходит сладко-горький тошнотворный запах. За столько лет, казалось, можно было привыкнуть к этому, но все не так просто. Можно ли смириться с такой ужасной реальностью, где каждый новый день приносит только страдание? Главное - не терять гуманность и не дать мраку поглотить свет, который все еще тлеет в самых глубинах человеческой души, давая надежду на выход из этого бездонного кошмара. Эйден с серьезным видом начал искать в кармане Хакона ключ от наручников. Пальцы быстро ощупывали ткань штанов, исследуя каждую складку. Но внезапно юноша нащупал нечто неожиданное, что вызвало у него замешательство. «Похоже, у тебя там какие-то проблемы, приятель. Нужна помощь в поиске того, что ты ищешь?» — с иронией в голосе спросил бегун. Пилигрим резко убрал руку, словно пытаясь сдержать себя от совершения какого-то нежелательного действия. Он чувствовал, как внутри него борются два чувства - стыд и гнев. Его лицо начало краснеть, как у подростка, который только начинает осознавать свои эмоции и еще не научился их контролировать. — Сделай одолжение, расстегни наручники и уебывай. — Сделай одолжение, не ерзай на моем члене. — Что?! — Вставай, нам нужно кое-куда зайти по пути. — Я никуда не пойду! — Хочешь, чтобы я понес тебя на руках? — Еще чего не хватало. — Тогда поднимай свою задницу, малыш. Хакон помог подняться пилигриму, наблюдая, как тот злится и пыхтит. Мужчина был рад, что смог убедить юношу, но это было еще не все. Впереди их ждал путь до квартиры. Однако бегун пока не раскрывал все свои планы, так как боялся, что пилигрим струсит. — Ну и куда ты меня ведешь? — Это сюрприз. — Свяжешь и скормишь меня каннибалам? — О нет, ты меня раскусил. Спустя долгих и мучительных полчаса, преодолев массу препятствий и неприятностей на своем пути, они наконец-то достигли этой чертовой квартиры, расположенной на восьмом этаже высотного здания. Все бы ничего, но Хакон категорически отказывался расстегивать наручники, пока они не окажутся в безопасном месте. Видимо, боялся, что пилигрим попытается сбежать. Провернув ключ, Хакон медленно открыл дверь. Квартира была в идеальном состоянии, будто ее хозяин только что прибрался. Солнечный свет проникал через окна, создавая уютную и спокойную атмосферу. На стенах висели небольшие фотографии в рамках, на которых бегун был в военной форме вместе со своими товарищами. Эйден еще раз огляделся и посмотрел на мужчину, который закрывал дверь на замок. — Ты здесь жил? — Да, задолго до апокалипсиса. Мужчина протянул руку и осторожно коснулся наручников, словно боясь причинить боль. Он начал медленно расстегивать их, каждый щелчок замка отдавался эхом в тишине комнаты. Эйден, казалось, не замечал происходящего, его взгляд был устремлен куда-то вдаль. Наконец, наручники были расстегнуты, и мужчина отступил на шаг, позволяя пилигриму свободно вздохнуть. Парень, освобожденный от оков, медленно поднял руки, потирая покрасневшее запястье. — Зачем мы сюда пришли? — Расслабься, малыш, здесь ты можешь быть собой. Мужчина, улыбаясь, быстро ушел в другую комнату, после чего послышался звук закрывающейся деревянной двери. Эйден, оставшись один, задумался, стоит ли ему пойти за мужчиной. Но не успел он принять решение, как за него это сделал Хакон, который нежно взял его за руку и увлек в дальнюю комнату. Пилигрим огляделся вокруг и увидел, что комната была обставлена просто, но со вкусом. На стенах висели картины с пейзажами, а на полу лежал мягкий ковер. В углу комнаты стоял небольшой столик, а в центре находилась огромная кровать. Хакон взял бутылку с янтарной жидкостью и наполнил два стакана. Затем протянул один стакан парню, который немного растерялся. — Отравишь? — Хватит язвить, солнце. Эйден медленно опустился на стул, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Он взял стакан в руку и внимательно осмотрел его содержимое. Запах, который исходил от напитка, был весьма неприятным и отталкивающим. Эйдену казалось, что так пахнет весь алкоголь в целом. Пилигрим украдкой взглянул на мужчину, который сидел напротив. Тот уже опустошил свой стакан и теперь разглядывал этикетку на бутылке. Парень сделал глубокий вдох и поднял свой стакан. Он посмотрел на него еще раз, а затем поднес к губам и сделал небольшой глоток, ощущая, как горло неприятно жжет, а на языке остался одновременно горький и сладковатый вкус. — Полное дерьмо. — Согласен, малыш. В комнате больше не ощущалось то напряжение, которое было здесь еще несколько минут назад. Атмосфера стала более спокойной и расслабленной. Возможно, это было связано с тем, что алкоголь начал действовать на их сознание. Все вокруг казалось замедленным и спокойным, словно время замерло. Мужчина, чувствуя тяжесть мокрой куртки после долгого пути под дождем, решил избавиться от нее. Он медленно снял куртку, а после этого почувствовал облегчение и разложил свои вещи, чтобы они быстрее высохли. У Эйдена, который внимательно следил за действиями своего спутника, зародилась идея повторить его действия. Не желая оставаться в мокрой одежде, он потянулся к своей кофте и с ощутимым удовольствием на лице стянул ее через голову, обнажая свой торс. С чувством неловкости и раздражения Эйден пробормотал что-то недовольное, когда понял, что в спешке случайно снял не только кофту, но и футболку. Ткань мягко коснулась его кожи, снова создав ощущение прикрытия и защиты, которое было на мгновение утрачено из-за неосторожности. Смущенный и немного испуганный взгляд скользнул в сторону бегуна, который коротко усмехнулся и сделал еще один глоток из своего стакана. Под действием алкоголя разум начинал затуманиваться, а действия становились более раскрепощенными. По правде говоря, Эйдену было трудно усидеть на месте, ему хотелось прикоснуться к Хакону, снова ощутить, как тот приятно ласкал его, а затем целовал. От таких мыслей становилось дурно. Эйден медленно поднялся со своего места, покорно шаг за шагом приближаясь к Хакону, который молча наблюдал за ним. Внутри него боролись смешанные чувства: страх, волнение и стыд из-за откровенности своих желаний. Ему было трудно проявить свои чувства первым, но внутри зародилась надежда, что в этот раз все может быть иначе. Мужчина поднялся на ноги и осторожно положил руку на талию пилигрима. Эйден слегка вздрогнул, но не отстранился. Хакон, который стал более уверенным в своих действиях, нежно прикоснулся к губам спутника, словно пытаясь растопить ледяные стены между ними. «Ты приятно пахнешь», — Хакон томно шепчет и без колебаний поднимает пилигрима на руки, словно легкую пушинку. Руки мужчины осторожно опускаются на бедра пилигрима, трепетно и ласково обхватывая их. Слова, которые произносит мужчина, ласкают слух и сплетаются с его собственными мыслями в едином ритме влечения и желания. Эйден чувствует, что вот-вот потеряет сознание. Кровь стучит в висках, а желание, густое и горячее, разливается по его телу волной возбуждения. Хакон медленно приподнимает край футболки пилигрима, рассматривая стройное тело. Он наклоняется вниз, приближаясь к груди, замедляя каждое движение, словно проверяя, насколько его хватит. Юноша изгибается от каждого прикосновения, стоны вырываются из горла, а ногти оставляют царапины на коже, лишь еще больше разжигая страсть. Хакон хочет большего, но понимает, что нужно дать время, чтобы партнер почувствовал себя комфортно во время процесса. Он медленно и осторожно укладывает парня на мягкую кровать, аккуратно поддерживая его спину. Пристроив Эйдена, он плавно расставил его ноги, чтобы обеспечить удобное положение. Юноша задрожал, когда с него стянули футболку и штаны, оставив в одном нижнем белье. — Ты в порядке? — Да. Эйден чувствовал, как его тело наполняется страстью. Каждый поцелуй, каждое прикосновение вызывали у него невероятные ощущения. Он дрожал от возбуждения и не мог сдержать своих стонов. Длинная дорожка поцелуев тянулась все ниже и ниже, от груди к пупку, вызывая мурашки. Пилигрим вжался в кровать и тихо простонал от наслаждения, закатывая глаза. Переходя к более интимному моменту, Хакон немного отстранился и потянулся к тумбочке. Он достал небольшой тюбик со смазкой и осторожно избавился от мешающей одежды, полностью открывая перед собой обнаженное тело своего возлюбленного. Взгляд мужчины устремился на вставший член, а затем вернулся к лицу Эйдена. — Если ты не готов, то скажи. — Я в норме. Пилигрим медленно кивнул. В тишине комнаты раздался едва уловимый щелчок пластиковой крышки, сообщивший о том, что момент истины настал. Мужчина не пожалел смазки и щедро выдавил на средний и указательный пальцы чуть прохладную вязкую жидкость, которая начала стекать по руке. Желая снять напряжение и отвлечь Эйдена, Хакон начал нежно целовать его ключицы, слегка прикусывая их. Парень тяжело вздохнул и сжал простыни под собой, чувствуя, как пальцы медленно и осторожно проникают внутрь. Мужчина был внимателен и старался разглядеть каждую эмоцию на лице, искренне заботясь о его комфорте. «Расслабься, так будет легче», — прошептал он и начал размашисто и резко двигать пальцами. От этих действий пилигрим глубоко вздохнул, сжимая предплечье мужчины. Реакция Эйдена на обычную подготовку была столь остра, что Хакон опасался, что при более серьезных действиях ситуация может стать еще более напряженной. Ткань штанов уже неприятно давила на его член, вызывая дискомфорт. Пилигрим потянулся, чтобы немного снять напряжение, которое болезненно сковывало ноги и вызывало жуткую боль в паху. Ему хотелось разрядки, но бегун перехватил его руку и прижал к кровати. Парень удивленно распахнул глаза, чувствуя, что еще несколько минут, и он потеряет сознание или не сможет сдержаться и обоссытся от напряжения. Он лежал, нервно сглатывая вязкую слюну. Наблюдя, как мужчина спешно избавляется от вещей, кидая их куда попало. Сердце билось в бешеном ритме, каждый удар отзывался эхом в ушах, словно барабанная дробь в тишине. Чувство беспокойства и напряжения нарастало с каждой секундой, и ожидание становилось невыносимым. Внутри живота словно крутилось и переворачивалось все вверх дном, создавая странные и непонятные ощущения, которые не давали покоя. Хакон обнажил свое подтянутое и мускулистое тело, слегка улыбнувшись, когда заметил, как парень пристально рассматривает его. Эйден слегка смутился, увидев перед собой огромную «штуковину», и ему захотелось спросить, поместится ли он в него. Однако решил, что сейчас задавать такие вопросы было бы неуместно. В голову невольно лезли всевозможные откровенные фантазии. Хотелось провести рукой, облизать, попробовать на вкус и довести Хакона до эрекции. — Готов? — Ага. Мужчина, облизнув пересохшие губы, приставил свой член к теплой и разработанной заднице. После некоторого ожидания он слегка надавил на отверстие и начал проникать внутрь. Эйден застонал и заерзал, пытаясь отстраниться. Однако новые, приятные и в то же время болезненные ощущения полностью охватили его, унося куда-то далеко. Горло саднило от непрерывных криков, которые неумолимо вырывались наружу, заставляя сердце биться еще быстрее. Все это было из-за Хакона, чьи действия вызывали такие сильные физиологические реакции, что трудно было сдерживать себя. Изнывая от удовольствия, мужчина почувствовал, как каждая клеточка его тела наполнилась теплом. Он старался контролировать себя, осторожно совершая каждое движение, чтобы не причинить боль. Из комнаты доносились звуки шлепков, сопровождаемые сладкими стонами и скрипом кровати. Проникнувшись и войдя во вкус, Эйден старался угодить и двигался энергичнее, чтобы войти глубже. Последние несколько движений под углом заставили его вскрикнуть, сжимая рот ладонью. Все мышцы были напряжены, и тело испытывало сильные судороги, прежде чем наконец расслабиться. Он кончает и вздрагивает, когда белые капли семени падают на живот и грудь. Член дергается еще раз, и капли стекают по чистым простыням, оставляя влажные пятна. Мучаясь от усталости, Эйден лежал неподвижно, лишь изредка вздрагивая от неожиданных толчков. Хакон положил руку на его шею, ощущая пульс, в то время как пилигрим глубоко дышал, приоткрыв рот. Мужчина провел пальцем по его губам, почувствовав теплую влагу. Эйден почувствовал приятное тепло, распространяющееся по всему телу. Он взглянул на лицо Хакона, поднимая брови в знак удивления. Мужчина, медленно приходя в себя после оргазма, глубоко дышал, прикрыв глаза. В комнате витало ощущение тяжести, словно воздух стал густым. Хотелось распахнуть окна и впустить свежесть, чтобы оживить пространство. Их сердца бились в унисон, создавая гармонию в этой маленькой комнате, наполненной теплом и любовью. Они не нуждались в словах, чтобы выразить свои чувства. Глаза говорили о любви и преданности, а прикосновения передавали нежность и заботу.