А Дост-кун умеет перевоспитывать...

Гоголь обнял менеджера за шею, повалив на кровать. — Вот что ты делаешь? — вздохнул небожитель, который теперь лежал под Николаем, немного краснея. — Мщу! Николай стал оставлять укусы на бледной шее и плечах менеджера, заставляя того взвизгивать от боли и возбуждения. В штанах у Сигмы стало тесно, а у Гоголя подавно был стояк. — К-коль, мне же перед гостями идти! Не надо! — Переживешь! На стул упал пиджак, а после и водолазка менеджера. — А... Ай! К-коля... Хватит, прошу... А-ах! Теперь и предплечья несчастного... А, быть может, счастливого, были в укусах, слегка кровоточащих, которые Николай упорно зализывал. Потом для небожителя началась новая серия "возмездия". Гоголь начал щекотать менеджера прям по голой коже, от чего тот извивался и ржал как ненормальный.

* * *

Вскоре, когда оба наигрались, Сигма попросил Колю перенести их в штаб Крыс Мёртвого дома, а Николай, конечно, не отказал.

В штабе

— Ваня, не будь маленьким! Это простой укол! Что произошло, пока малышни не было? Сейчас объясню. Гончаров, к счастью, чувствовал себя гораздо лучше, чем раньше, но это было и проблемно. Если раньше, когда было пора делать укол, он просто послушно ложился на животик и не сопротивлялся, то теперь бегал по всему штабу как отбитый. Всем привет! — раздался в штабе веселый голос кого-то из организации. Но не Сигмы и не Николая... — Саша! — первым опомнился Николай и прыгнул на шею Пушкину. За ним обняли Александра и все остальные. — Долго же тебя не было, — улыбнулся Достоевский. — Зато теперь я с вами, — улыбнулся Саша. За время дальней миссии он сильно исхудал, бедный