Так все таки как их звать?

      Алый закат медленно переливался в голубой ночного неба, луки солнца окрашивали белые стены кухни Дубина. Даже в какой-то степени зайчики показывали лапками, что уже середина октября, мол, «уже пора быстрее уходить». Для такой красивой картины не хватало только самого хозяина квартиры, который устало зашёл, роняя рюкзак на пол с ошеломляющим букетом звуков. Начиная от небольшого пенала с ручками и карандашами, заканчивая кипой бумагой по крышке запертого ноутбука.       — Ай, чёрт, — Незамедлительно парень достал гаджет, проверяя. Точнее галопом убежал к просторному столу, единственной вещи в доме, на которую Дима хорошо так потратился. Ещё собирал столько времени. Разрисовал его незамысловатыми узорами и для полноты картины залил лаком, чтоб не одна тварь не смогла ничего против сделать. Пусть и такого человека не нашлось.       Ноутбук оказался в рабочем состоянии с небольшим зарядом. Теперь новое задание: найти зарядку, которую в творческом беспорядке было сложно найти, хотя Дубин исправно старался наводить чистоту, но в порыве вдохновения или работы, не удавалось прожить так и неделю. На экране блокировки красовалась фотка задержания Чумного Доктора, точнее их групповое селфи с того дня. Потрёпанные Игорь, он и Юля. Ещё и Федор Иванович, интересной улыбкой, которую сам парень ещё не мог никак зарисовать. А он пытался, множество раз.       Почти в таком же составе Дубин часто влипает приключения, пусть по инициативе Игоря, но участие Юли и Прокопенко бывает в сорока процентов случаев, а остальные шестьдесят спасибо Майору Грому, самому беспокойному человеку во всей России. На всю квартиру затрезвонил телефон и почему-то Дима точно знал, что это будет его неугомонный парень, и каждый раз он краснел, когда они так друг друга называли, увы, только наедине, а нет, ещё Пчёлкина, вот почему часто щеки полицейских горели, только Игорь умел их ловко прятать за большой ладонью, а Дубин просто стоял истуканом.       — Ало, Игорь, — Парень активно закивал, на каждое слово, сказанное майором, будто был напротив него, — Я папку с делом оставил в ящике стола. Она самая первая среди вещей, быстро найдешь. А ты кстати, чего домой не ушел?       — Я вернулся в участок чисто из-за папки, сейчас уже иду, Дим, — Гром пробурчал тихое «Нашел», отчего Дима улыбнулся, потому что в этот момент всегда вспоминал азартный взгляд зелёных глаз, которые каждый раз горели, — Я вот что думаю…       — Гром, это может подождать и понедельника.       — И ты туда же.       — Да, я тоже, потому что все мы переживаем, — Ребенок, высокий правда и с бородой и старше Дубина. Смех и грех, — Обещай отдохнуть хотя бы сегодня.       В ответ очень злой вздох. Точно усы нахохлил, как индюк, сгорбил плечи и сжал челюсть. На секунду показалось, что на фоне у Громе кто-то с ужасом вздрогнул, проходя мимо такой картины. Хотелось засмеяться, но прекрасно понимал, что такой юмор не оценят. Прямолинейность штука вредная.       Даже, когда Игорь перестал играть в волка одиночку, все же вел себя иногда по старому. Нахмурит брови, излюбленная матра и вперёд с кулаками, а потом напарнику обрабатывай синяки и ссадины. Сначала Дубин, что это явление временное и вскоре тот поймет, что так рисковать не стоит по крайней мере, потому что есть люди, которые за него переживают, та же Юлька, но теперь она носила статус очень хорошего друга, так как предполагаемых отношений не было. Оба упрямые, люди женатые на работе и вообще слишком похожи. Дима же, по словам самого Грома, отличался особой сильно.       — Да, ты тоже упёртый, тоже хочешь справедливости, но в тебе намного больше человечности. Ты не пойдешь с кулаками, как я, потому что знаешь, что у твоего оппонента непростая жизнь и есть вариант все обсудить словами, а если нет, то максимально постараешься обойтись без травм. Ты... Просто правильный.       Что этими словами хотел сказать мужчина, тогда он не особо понял. Может быть продолжение должно было быть другим, но тогда они не был в таких отношениях, как сейчас. Спрашивать про те слова Дмитрий не собирался. Ведь это были первые слова Грома, когда тот понял, что его напарник хороший друг, а после любимый человек.