Маленькая помощь от Змейки

Всю ночь Гарри ворочался. Несколько раз Том просыпался от того, что он пытался оттолкнуть его, как будто забыл, с кем спит. Если Гарри так пострадал от дементоров, то Том не мог представить, что сейчас происходит с Ремусом. Том сел. Что он должен был делать? Он хотел протянуть к нему руку, но, попытавшись сделать это в прошлый раз, Гарри резко вздрогнул. Тогда он успокоился сам, но Том не думал, что так будет и в этот раз. — Позволь мне, — Лазурь забралась на кровать, стараясь не задеть дрожащие конечности. Она расположилась возле головы Гарри и начала шипеть успокаивающим тоном. Постепенно Гарри расслабился, и Лазурь подозвала Тома, чтобы тот положил руку на его плечо. — Ты уже делала это раньше? — спросил Том. Лазурь торжественно кивнула. — Спустя несколько недель мне удалось убедить его взять меня в свою комнату. Его мучили кошмары, хотя по большей части они не тревожили его. Через некоторое время они прекратились. Похоже, она пыталась убедить не столько Тома, сколько себя. — Думаю, с ним все будет в порядке, — сказала Лазурь через мгновение. — Но я останусь поблизости на случай, если понадоблюсь вам. Она сползла с кровати и устроилась у окна, не сводя глаз с Тома и Гарри. Том снова лег на кровать и обнял несопротивляющегося Гарри. Гарри уткнулся лицом в плечо Тома и тихонько выдохнул. Никакие кошмары не беспокоили его до конца ночи. Через несколько часов Том проснулся и не смог снова заснуть. Он проверил время. Было уже почти девять, и он мог бы встать. Он быстро принял душ и вернулся через двадцать пять минут. Лазурь все еще дремала у окна, но подняла голову, когда Том приблизился. — Он немного пошевелился, но не более того. Том повернулся к Гарри. Его уголки губ приподнялись: Гарри каким-то образом перевернулся так, что его ноги торчали из-под одеяла. Том ткнул его ногой, заставив Гарри хихикнуть. — Эй, ты. Проснись. — Как насчет того, чтобы самому проснуться? — пробормотал Гарри. — Я уже проснулся. Тебе, наверное, стоит принять душ. От тебя воняет. Один зеленый глаз приоткрылся. — Смотрите, кто говорит. — Я только что принял душ, — запротестовал Том, указывая на полотенце. И на свое все еще влажное тело, что не способствовало улучшению ситуации. — Да, но ты все еще воняешь после вчерашней игры. А еще ты пропустил одно место, — он ткнул пальцем в лицо Тома. — И здесь. Вот. А может, это твои веснушки. Не могу сказать, они очень светлые Том схватил его за руку. — Ты идиот. — Я знаю, — Гарри поцеловал его и вышел из комнаты. Он выдохнул, когда теплая вода коснулась его спины. Его мысли вернулись к дементорам. Он уже несколько месяцев не вспоминал так подробно своих наилюбимейших родственников. Иногда он задавался вопросом, как они справляются со своей новой жизнью, но не зацикливался на этом. Раз или два он представлял себе Дадли и Петунию более дружелюбными, но это было просто смешно. «Хорошо, если Вернон всё ещё гниет в адской дыре тюрьмы. Если кто и заслуживал Азкабана, так это он,» — яростно подумал Гарри. Жаль только, что он сидел в маггловской тюрьме, которая была гораздо менее жуткой. Новая мысль поразила его, и он вздрогнул. Он знал, что ему снятся кошмары, хотя и не мог вспомнить их во всех подробностях, и если бы он как-то ворочался, то в какой-то момент разбудил бы Тома. Может быть, даже несколько раз. Он посмотрел на часы и замер. Он находился здесь уже почти десять минут. Потом он вспомнил, где находится. — Это не Дурсли, — отругал он себя вслух. — С тобой все в порядке. Не стоит волноваться. Расслабься. Но в итоге он закончил едва ли минутой позже. Блин, как же он ненавидел дементоров. Том вскинул голову, когда Гарри резко зашел в комнату. — Это было быстро, — заметил он. — Я знаю, — Гарри схватил чистую рубашку и брюки и надел их. — Я тебя разбудил? — Да, — честно ответил Том. — Несколько раз. Но не смей извиняться, — добавил он, когда Гарри открыл рот. — Так… — Гарри остановил себя и решил сменить тему. — Может, пойдем завтракать? Живот Тома заурчал. — Я приму это за да, — усмехнулся Гарри. Том закатил глаза. — Заткнись, — он взял Лазурь, которая обвилась вокруг его плеч, и последовал за Гарри. Барти и Белла пришли немного раньше них; их тарелки все еще были относительно полны. — Утречка, — поздоровалась Белла. — Как ты себя чувствуешь? — спросила она после небольшой паузы. Не нужно было быть гением, чтобы понять, какие воспоминания вызвали у него дементоры. Каждый раз, когда она думала о мерзких монстрах, у нее возникало желание пойти и превратить их жизнь в ад, особенно Вернона. К сожалению, она просто подвергала бы себя риску, как часто говорили Ремус и Барти. Сириус, однако, часто придерживался той же точки зрения. — Лучше, спасибо. А где этот надоедливый дуэт и Северус? — спросил он, прежде чем кто-то успел прокомментировать явно меньшую порцию на его тарелке. — Не знаю, — пожал плечами Барти. — Может, Ремус еще спит. У тебя есть идеи, что он мог вспомнил? Гарри покачал головой. — Сириус тоже не знает. Барти нахмурился. Это было впервые. Сириус и Ремус были практически единым целым; что знал один, то знал и другой. Гарри закончил первым, отмахнувшись от наглых попыток Лазури заставить его съесть еще, подтолкнув к нему булочку, и встал. — Пойду посмотрю, как там Муни. Лазурь выглядела подавленной, уставившись на рулет. — Что ж, это был провал. — Не волнуйся, я заставлю его съесть это, — сказал Том. Гарри дошел до спальни Ремуса и уже собирался постучать, как услышал голос Северуса. Он замер и медленно опустил кулак. Осторожно наклонившись вперед, он прижался ухом к двери. — Не знаю, Ремус, может, это слишком обременительно для твоего ума, но, если ты не заметил, я не самый приятный человек на планете. — Правда? — Ремус звучал как всегда язвительно. — Надо же, а я и не заметил. — Ремус, — это произнес Сириус, который в кои-то веки утихомирил их. — Послушайте, я хочу сказать, что мне все равно, — раздраженно сказал Ремус. — Северус, ты мне очень дорог, понимаешь? Так же сильно, как и Сириус. — Но почему? — теперь Северус звучал страдальчески. — Откуда, черт возьми, я должен знать? Послышался звук шагов, и Гарри понял, что Ремус начал ходить по комнате. — Ты считаешь странным то, что я отвечаю на твои чувства, но я не понимаю, как целых два человека могут отвечают мне взаимностью! Ладно, это было что-то новенькое. Северус испытывал чувства к Ремусу? И наоборот? Он должно быть находиться в другой вселенной. И Северус, и Сириус замолчали. — Что это значит? — наконец заговорил Сириус. — Я оборотень, — с горечью ответил Ремус. — Как я могу нравиться хоть одному человеку, не говоря уже о двух? Или как там Северус говорил раньше? — Ты идиот, — ласково сказал Сириус. Гарри представил, как он схватил Ремуса за руку. — Я уже миллион раз говорил это и повторю еще раз: только дураки могут невзлюбить тебя из-за того, что ты оборотень. — А ты дурак, что я тебе нравлюсь, — сказал Северус. — Но самый большой дурак — Гарри, который подслушивает, — сказал Ремус. И тут дверь распахнулась, и Гарри упал навзничь. Он медленно поднялся на ноги и посмотрел на взрослых с таким достоинством, на какое только был способен. Ремус по-прежнему выглядел измученным, но смотрел на Гарри ровно, приподняв бровь. Позади него Сириус выглядел таким же смущенным, как если бы его застали за подслушиванием, а Северус выглядел настороженным. — Ты… — Гарри указал на Северуса. — А ты… — на Ремуса. — Почему? Когда? Как давно? — Для меня это было с Йольского бала, — признался Ремус, бросив взгляд на Северуса. — С тех пор как твое имя прозвучало из кубка, — сказал Северус. — Как же я не заметил? — задался вопросом Гарри, больше всего на свете озадаченный. — Ты даже не заподозрил? Даже с картой? — удивленно спросил Северус. Гарри нахмурился и попытался вспомнить. Много раз, когда у них не было занятий, Северус был в кабинете Ремуса или наоборот. Во время еды они дружелюбно беседовали. Затем он вспомнил ярость в глазах Северуса, когда Каркаров плюнул в лицо Ремусу. — У меня в то время было другое на уме, — тихо заметил Гарри. — Это правда, — так же тихо произнес Ремус. Гарри повернулся к Сириусу. — И ты не против? — спросил он без всякого осуждения. — Если это сделает Муни счастливым, то да. У тебя есть еще какие-нибудь вопросы? — Только один, — Гарри снова посмотрел между ними. — Значит ли это, что у меня теперь четыре отца? Северус застонал. Он должен был это предвидеть. — Ты не будешь называть меня отцом. — Ты понял, Севви. Ремус разразился хохотом, отчасти от облегчения, что все прошло так хорошо, и оттого, что это было в стиле Гарри: сказать что-то такое. — Можно я расскажу остальным? — с надеждой спросил Гарри. — Тому не нужно говорить, — сказал Ремус, рассматривая свои ногти. Не глядя, он махнул палочкой в сторону двери. Том вошел, пошатываясь, как только дверь открылась, но не упал на лицо, к большому разочарованию Гарри. Он прочистил горло. — Доброе утро? — Доброе утро, подглядывающий Том, — сказал Ремус. Том поморщился. Что ж, пора добавить это к постоянно растущему списку прозвищ. — Ты мало ел, — сказал он вместо этого Гарри, поскольку у него не было подходящего ответа. — Не так уж я и голоден, — соврал Гарри. Том протянул булочку, которую Лазурь пыталась заставить его съесть. — Съешь хотя бы это. — Нет. — Гарри. — Ладно, — Гарри выхватил его и откусил огромный кусок. —…щфаслиф? — Очень, — Том снова посмотрел на Ремуса. — Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы спуститься и поесть? — Я знаю, что ты искренне беспокоишься обо мне, но мне также кажется, что ты просто хочешь рассказать все Барти и Белле при нас, — сказал Ремус, сузив глаза. Том усмехнулся. — Похоже на правду. Когда все собрались в столовой, Том сказал: — Очевидно, Муни влюблен в этих двоих. Две пары глаз метнулись между Ремусом и Северусом. Щеки Северуса слегка порозовели, и он решительно уклонился от одобрительного свиста Барти и похлопывания Беллы по спине. Остальная часть дня прошла спокойно для жителей Блэк-Мэнора. Жаль только, что этого нельзя было сказать об одном жителе Хогвартса, который все еще отбивался от ревунов и недоумевал, почему не срабатывает защита.